Лесное заседание

Пожилой Бульдог строгим взглядом из-под нахмуренных бровей окинул зал заседания. По тому, как изменилась картина морщинок на его лице, было видно, что чем-то он недоволен. Не все собравшиеся находились в подчинении псарни, возглавляемой Бульдогом, но, проживая в заповеднике, где он хозяйничал, старались не обострять с ним отношения. Поэтому пришли многие: кто из любопытства, кто выкричаться, кто на всякий случай от греха подальше.
Первым на заседании выступил заместитель Бульдога, поджарый, находящийся всегда в спортивной форме, терьер. Он охарактеризовал обстановку на сегодняшний день. Всю информацию зам получал непосредственно от зверей, поэтому доклад выглядел примерно так: белки заготавливают грибы, кроты роют ходы под землей, бобры строят плотины...
Заслушали Крота:   
- Ну что,- сказал он,- как всегда, копаем, делая проходы в грунте, отыскиваем
корешки... Этот год благоприятный для растений, поэтому жаловаться не на что, еды хватает.
Пожилой Бульдог приподнял голову, поворачивая ее к трибуне. Тяжелым взглядом облокотился на Крота и лениво, размеренно проговорил:
- Надо копать глубже, не искать легких путей, уважаемый Крот.
- Зачем глубже, - искренне удивился Крот, - вся вкуснятина находится ближе к
поверхности.
- Надо думать не только о себе.
- А какой смысл копать глубже?
- Ладно, ладно,- недовольно проворчал Бульдог, - не надо бубнить, присаживайтесь на место.
Было очевидно, что уважаемый Крот ни в чем не виноват, но все же упрек главного псарни повесил в воздухе ни то сомнение в этом, ни то само ощущение вины Крота.
С докладом выступила Белка. Она читала с листка, написанное еще пять лет назад для подобного же мероприятия:
- Грибов на сегодняшний день насушено семьдесят процентов от плана, причем план по маслятам перевыполнен на десять процентов, по рыжикам - на семь процентов, по подберезовикам...
- Что вы нам тут рассказываете о своей работе,- перебил Бульдог.
 -- А о чем тогда рассказывать? - мысленно спросила Белка, удивленно поднимая брови.
- Как вы готовитесь к сбору ореха, опенка? Сезон их уборки не за горами, - меланхолично прорычал Бульдог, в душе восхищаясь своим вопросом.
- Как обычно,- без тени смятения парировала Белка. Сделав паузу, снизошла до расшифровки. - Дупла все почищены, проветрены и готовы к приему орехов. Подысканы и помечены деревья для развешивания и сушки предстоящего урожая опят.
- А какой урожай ожидается?
- А какой Бог даст...
- Вот так всегда. Надежда только на бога. Но пора ведь и самим не плошать...
- Не плошать мы будем, когда пойдут заготовки...
- Не перебивайте! Я вас не перебивал! Вроде бы образованная белка, а ведете себя... Присаживайтесь, присаживайтесь в зале, не бубните.
На трибуну вышел Бобр. Со знанием дела, он прекрасно обходился без бумажки. Рассказал в каких ручьях и речках сколько плотин запружено, соотношение их количества с планом. Говорил громко и уверенно. Закончив доклад, повернул голову к главному. Бульдог прищурился и выстрелил вопросом:
- Почему в выходные вас не бывает на работе? Оставляйте дежурных бобров. Мне рыбы весь телефон оборвали, жаловались, что уровень воды в пятой плотине опустился ниже критической отметки. А вы не отвечаете, ни по простой, ни по сотовой связи!
- Уважаемый Бульдог, в выходные дни дежурные бобры были заняты прорывом на седьмой плотине, поэтому несправедливо обвинять нас в том, что мы не работали...
- Работали вы... А никого найти невозможно... И почему на ручье Петляющем нет ни одной плотины? Течет, понимаешь, как хочет. Крупная рыба туда заходить боится...
- Простите,- перебил Бобр,- Но этот ручей не на моей территории.
- Рыбам все равно, кто за него отвечает, и на чьей тер...
- Когда он будет отнесен к...
- Не перебивайте, я вас не перебивал! У вас, вообще, образование какое? Ведете себя как...
- Высшее бобровское...
- Высшее, а вести себя не умеете. Присаживайтесь в зал, не бубните!
Заслушали начальника отдела по делам культуры Филина. Его еще раньше обвиняли в том, что птицы по ночам плохо поют, а в праздники и выходные их песни стали почти не слышны.
- Подобное обвинения голословны,- с жаром заявил Филин,- Согласно сто тридцать первому закону, мои полномочия урезаны. Для того, чтобы птицы пели, их надо хотя бы кормить. В нашей сфере остались фанаты и альтруисты. И то, по одной-две птички на каждой лесочек, рощицу, заросль. Им надо сказать спасибо за то, что они вообще еще поют, несут культуру в массы...
Он еще долго говорил, скорее не для зала, а для Бульдога. А тот хитро смотрел на Филина и ждал, когда он закончит свою пламенную речь.
- Обитатели леса жалуются, что птицы почти не поют, не свистят по ночам. От скуки молодняк пасётся на маковых, конопляных полях, употребляет перебродившие фрукты и ягоды.
- Никто не смог мне показать письменных жалоб,- отбивался Филин,- Понимаете, я не видел и не слышал жалоб. Где они?!
- Вы, уважаемый Филин, долго уже работаете на этом месте?
- Пора выгонять! --  перешла на крик птица.
- Не кричите. У Вас какое образование?
- Высшее, певческо-птичье.
- Петушиное что ли? Кричите вы неплохо!
- Я доработаю до пенсии, - уходя с трибуны ухал Филин, - Не сожрете, подавитесь.
- Надо не дорабатывать, а работать. Не бубните, присаживайтесь.
 Слово дали Волку. Он хозяйничал на участке заповедника, находящегося под покровительством псарни. Волк рассказал, что на его территории, благодаря, конечно, ему, и птицы поют, и ручейки аккуратно запружены, и кроты с белками трудятся на славу. Единственное, на что он жаловался, это на нехватку полномочий. Все могло бы быть еще лучше.
- Садись, Серый,- дружески попросил его Бульдог,- Мы знаем, что у тебя как у
прекрасного хозяина всегда и во всем порядок.
Выступая с заключительной речью, мудрый Бульдог призвал всех добросовестно относиться к своему делу и заверил, что псарня всегда готова оказывать помощь в решаемых вопросах. Понимал мудрый Бульдог, что помогать особо-то и нечем, а все заседающие и без него знают, что им надо делать, кому корешки добывать, кому грибы-орехи, кому плотины строить, ведь живут они за счет своей работы. Отчасти поэтому он во всеуслышание попросил Жучку переписать отсутствующих на заседании, пообещал отослать их фамилии самому Хитрому Лису. А то в следующий раз вообще никто не придет.