Ози глава1

 Лиза не ожидала что после стольких лет Ози появится вновь. Да еще эта ужасная, просто невыносимая жара. От асфальта поднималось невидимое душное марево, и воздух, как раскаленный жгут стискивал легкие. С наступлением вечера становилось только хуже.
Судорожно сжимая в руке сотовый телефон и лавируя между прохожими, Лиза торопливо шла по дороге, осматривая тесно прижатые друг к другу многоэтажные дома. Сердце тарабанило где-то в горле, в голове стоял странный шум. Примерно такой же шум слышишь, когда прикладываешь речную ракушку к уху.
Возле автомата с газированной водой она выпила два стаканчика тархуна и посмотрела по сторонам. Люди напоминали размытые фигуры, а здания и яркие вывески - картонные декорации для дешевого кинофильма.
Выхватывая из толпы незнакомые лица, она по привычке искала глазами Женю, с мучительным злорадством представляя виновато опущенные глаза и клятвы в вечной любви и верности. За которыми обязательно последует шикарный букет роз и предложение. То самое предложение, которое она так долго и терпеливо ждала. И пускай оно случится не сейчас, не завтра и не через неделю. Крайний срок месяц. Все-таки, мужчины туго соображают.
Вот только никто ее даже не искал.
Впервые Лиза оказалась в роли отверженной — предательство выбило почву из под ног и она рухнула на колени, — морально опустошенная и выжатая как лимон.
 Женя. Они прожили вместе около трех лет - встречались после работы за ужином, обсуждали мелкие проблемы, смеялись над выходками общих друзей и грустили о стремительно ускользающем сквозь пальцы времени. Ускользающем впустую. Они единственные, кто вообще задумывался об этом и спешил хоть что-то успеть. Ну, или успеть надеялся.
 Работа уборщицей в отеле и прокат видео в полуподвальном закутке вовсе не были пределом мечтаний, и никто не ждал каких-то великих денег или ошеломительного роста по карьерной лестнице. Каждый с чего-то начинал, а значит, все это, - всего-лишь перевалочный пункт, временный заработок, а вот потом... где-то в «призрачном впереди» ждало новое успешное будущее, признание, достаток, возможно, даже путешествия по всему миру.
 Поэтому, она и предположить не могла, что Женька уйдет. Куда, зачем? Ведь они прекрасно дополняли друг друга, и с удовольствием кормились несбыточными мечтами, которые шептали по ночам в уши разгоряченным и сладким от вина дыханием.
А вообще, в глубине души сидели вполне реальные и простые цели, например: семья, ребенок, домик где-нибудь в деревне и небольшой сад, засаженный яблонями. И чтобы тишина и покой.
Но все это вдруг рухнуло, как карточный домик.
Лиза замедлила шаг, успокаивая дыхание. В такт лихорадочным мыслям, ощупывая местность,  блуждали по стенам домов глаза: сверкал на солнце матовыми стеклами фитнес-клуб, рядом  приютилось обшарпанное ателье и продуктовые магазины, как грибы, появившиеся из под земли чуть ли не за день.
Отдых. Вот что нужно. Забыться, собраться с силами, выбросить из головы все, что тревожит душу и попытаться начать жизнь заново.
Где-то сбоку вспыхнула разноцветной гирляндой галогеновая вывеска - «Бар у Зака». Когда-то они проходили мимо черных, подделанных под старину дверей, и Женька смеялся над названием, представляя за барной стойкой толстяка с черной волнистой бородой до пуза и обязательном клетчатом темно-красном жилете. Этот толстяк должен был держать в руке огромную кружку пива и улыбаться во весь рот золотыми зубами.
Усмехнувшись, Лиза толкнула массивную дверь и шагнула  внутрь — почему-то казалось, что если Женя придет, то только сюда. Прозрачные нити, связывающие их сердца, еще не до конца оборвались, а значит, он должен чувствовать, как сильно она мучается и ждет решающего разговора.
За длинной хромированной стойкой протирал бокалы молодой черноволосый парень — он быстро осмотрел Лизу с ног до головы и улыбнулся. Народу в зале было немного, но воздух гудел от возбужденных голосов и звона бокалов. За крайним столиком сидела женщина в зеленом платье и отпиливала ножом на тарелке маленькие кусочки бифштекса. Лампу в форме закрученного цветка  мелко потрясывало на столе, и она отбрасывала на скатерть оранжевый круг. Такие лампы стояли на каждом столике, отчего создавалась атмосфера домашнего уюта. На темно-бордовых стенах тускло поблескивали картины в золоченых рамах — персики и гроздья винограда, сочная дыня, яблоки, бананы и киви.
А справа, в маленьком углублении прятались длинные вешалки на гнутых ножках: кроме нескольких летних кардиганов никакой одежды на них не висело.
- Посоветовать что-нибудь легкое? - официант склонил голову и замер в почтительном ожидании. Лиза отодвинула пластиковое меню и изучающе посмотрела в темно-карие, полные живого интереса глаза. Хороший парень. Из тех, кто только недавно начал отличать хорошее от плохого. Она едва заметно улыбнулась. Уходит немало времени, чтобы привлекать к себе восхищенные взгляды, но разве результат не оправдывает усилия? На этот раз она не знала, что правильно, а что нет. Зачем ей это, если тот, ради кого все это делалось — собрал вещи и ушел? Правда, у него и вещей-то почти не было.
- Бутылку шампанского и белый шоколад. И еще сигареты. - Лиза легким кивком указала на красную пачку, мерцающую за стеклом. Она уже думала о завтрашнем дне: с утра на смену, а значит, много пить нельзя, от шампанского вечно трещит голова и сухость во рту до самого вечера. Но сегодня, как никогда хотелось расслабиться, и хоть на несколько часов заглушить ноющую боль в груди. Чертова боль, мерзкая штука. А она-то думала, что такое испытываешь только в подростковом возрасте. Да, еще Ози. Стоит ли рассказывать о нем сестре? Наверное, нет. Она и так вечно занята. Лиза издала тихий смешок, чем удивила парня за стойкой: он смущенно оттянул нелепую бабочку на шее и опустил глаза — тонкие пальцы нервно подрагивали, разламывая в черное блюдце дольки шоколада.
Откуда-то сбоку зазвучала приятная успокаивающая музыка.
Женщина с грустным лицом пережевывала мясо и не могла оторвать глаз от сенсорного дисплея — наверняка пришла на свидание с мужчиной, а он опаздывает.
За столиком возле занавешенного бархатными шторами окна щелкал по клавиатуре ноутбука мужчина. Его правый локоть летал в опасной близости от чашки с дымящимся кофе. Такие как он, носят строгие костюмы серебристых или стальных оттенков и часто пользуются дешевыми гостиницами, где стараются по максимуму получить все, что только можно, если это стоит бесплатно.
Закончив ужин и скрипя стульями, засуетились две семейные пары в углу. Тихо переговариваясь, и поддерживая другу друга под руки, они синхронно двинулись к выходу. На плечах молодых женщин болтались одинаковые золотистые клатчи, а запах духов, исходящий от их тел, удушливым облаком разошелся по воздуху.
 Лиза устроилась за дальним столиком возле окна и отвернула табличку с просьбой не курить. Курить, как всегда, хотелось. В только что наполненном бокале шампанского лопались и расходились в стороны воздушные пузырьки.
 Она поднесла бокал к губам и с удовольствием сделала первый глоток. Десять вечера, а внутри ужасное, просто невыносимое опустошение. Казалось, только вчера дни были наполнены суетой и заботами, а сегодня все кончилось, резко оборвавшись. Так, будто с уходом Женьки окружающее потеряло смысл. Но так не должно быть, потому что она прекрасно существовала без него каких-то три года назад, и моментами была даже счастлива.
В целом, после его ухода все осталось как прежде: работа, дом, уборка, приготовление еды... все, что было привычным и порой ужасно раздражало, теперь стало единственным, что скрашивало наполненные тоскливым существованием дни. От сумасшествия спасали звонки матери по вечерам, и, конечно же, общение со старшей сестрой. Интересно, чем она сейчас занимается? В последнее время Кристи совсем отдалилась и перестала звонить, а если звонила, то старалась побыстрее закончить разговор, ссылаясь на работу. Почему-то в эту мифическую занятость совсем не верилось. Ну какие у нее могут быть проблемы в банке? Сиди себе, да заполняй бумажки.
 Лиза вспомнила, что в прошлое воскресенье мама пожаловалась, что Кристи отложила свой приезд чуть ли не на самый конец августа, — а это значит, что сестренка по какой-то причине не приедет на день рождения. Прекрасно. Она всегда считалась только со своими чувствами и желаниями, не думая, что своим поведением может причинить кому-то боль.
И все же, два раза в месяц они пересекались в деревушке за сто пятьдесят километров от города и оставались на несколько дней, помогая по дому, а осенью, все вместе перебирались в город. Зиму мама жила с Кристи, потому что не хотела причинять неудобства и вмешиваться в отношения с  Женей. Что ж, теперь она может не переживать по этому поводу.
- Здесь свободно?
 От неожиданности Лиза вздрогнула и заморгала глазами: над столиком склонился высокий, немного полноватый мужчина. Он приветливо улыбнулся и склонил голову. Из-за бликов лампы, светлые, аккуратно приглаженные волосы отливали золотистой рыжиной. Он напомнил офисного клерка или банковского служащего: учтивая улыбка, внимательный взгляд серых глаз, слегка нахмуренные в спокойном ожидании брови.
- Ну так, как? Или вы кого-то ждете?
- Не жду, присаживайтесь.
- Спасибо. - Мужчина аккуратно присел на стул и положил перед собой пухлую папку с бумагами. - Я часто тут обедаю во время рабочего перерыва. Но еще ни разу не ужинал. И, видимо, зря.
Лиза вежливо улыбнулась. Обычно, она старалась избегать ненужных знакомств, но из-за подавленного состояния изменила своему правилу: голос мужчины оказался на удивление притягательным. Он, будто жидкий шелк обволакивал дымкой спокойствия и внушал доверие.
Которого как раз так не доставало.
- Меня зовут Кирилл, а вас?
- Лиза.
- Елизавета. Мое любимое имя. - Губы тронула быстрая улыбка, и он несколько секунд задумчиво разглядывал одинокий бокал шампанского. В серых глазах вспыхнул озорной огонек.
 - Знаете, мне вдруг тоже захотелось выпить. Если не секрет, то что вы празднуете, да еще в гордом одиночестве?
Нет никаких секретов. Праздную вновь обретенное чувство свободы. А если без пафоса, то болезненное расставание. С вами такое случалось? - Лиза насмешливо изогнула бровь.
Лицо Кирилла слегка вытянулось, и он в растерянности замолчал. Так бывает, когда люди случайно влезают туда, куда не следовало, и потом безуспешно пытаются выкрутиться из неудобной ситуации.
- Извините, я не думал что такую женщину как вы, могут обидеть. - Наконец он отмер и с трудом изобразил на лице сочувствие. Лиза засмеялась и потянулась к бутылке. Странно, но стало возвращаться давно забытое состояние веселья. Человек напротив, сидел и смотрел на нее с таким видом, будто был лично виноват во всех случившихся несчастьях.
- Да бросьте вы. Он оказался редкостным говнюком, но это не значит, что все мужчины такие же, как он. Ну, может быть, только половина. 
- А вы за словом в карман не лезете. Жаль, что мы встретились при таких печальных обстоятельствах. Но все же... - он резко развернулся на стуле и взмахнул рукой, - Ринат, принеси еще бутылку шампанского и фрукты.
Парень за стойкой коротко кивнул и скрылся в подсобном помещении кухни.
Женщина в зеленом вздрогнула и не донесла вилку до рта: в глазах проскочило ревнивое недовольство. Ей и правда, было о чем переживать: бифштекс заканчивался, а мужчина-обманщик до сих пор не появился.
Лиза не чувствовала себя предательницей. Во-первых, она никого не искала специально, только ради того, чтобы утешиться на одну ночь. Во-вторых, Женя вряд ли станет об этом переживать, потому что совершил кое-что похуже. А в-третьих, не смотря на моральное состояние, она впервые за несколько дней по-настоящему почувствовала  душевный подъем: хотелось верить, что Кирилл терпеливо поджидал именно ее, для того, чтобы спасти от одиночества и облегчить запоздалые вспышки ревности. Что-то в его лице было настолько родным и знакомым, что она окончательно расслабилась.
- А вы женаты?
- Почти. Думаю, нет, даже уверен, что через полгода пополню ряды несчастных подкаблучников.
- Так уж и несчастных? - странно, но тот факт, что у незнакомого мужчины имеется будущая жена, задел невидимую струну в душе. Непонятно, чего было больше — злорадного удовлетворения, или обиды за всех обманутых женщин. Не здесь, и не в таком состоянии положено думать о какой-то там солидарности. Та, которая прибрала Женьку к рукам, думала только о себе. И правильно делала.
 И вот оно, доказательство врожденной женской подлости: мужчина с серыми глазами с каждой минутой вызывал все большую симпатию — а больше всего ей нравилось, что он говорит правду как она есть, не увиливая и не пряча глаза. - Я точно уверена, вы не попадете в их число.
- Это почему же? - его глаза едва заметно блеснули. От ответа избавил Ринат: широко растянув губы, так, что получился неестественный оскал, парень поставил на стол только что откупоренную бутылку шампанского и вазу, полную фруктов. От горлышка бутылки вверх потянулся легкий дымок. 
- Давайте выпьем. За то, чтобы в вашей жизни больше никогда не появлялись мерзавцы.
Лиза с готовностью приняла наполненный до краев бокал, и мысленно взмолилась, чтобы вышло именно так, как он говорил. Чем сильнее ударяло в голову, тем легче воспринималась окружающая действительность — во всяком случае, ей уже не казалось, что привычный мир рухнул, а она роется в оставшихся жалких руинах.
Кирилл не давал возможности вспомнить по какой причине она явилась в «Бар у Зака», - его глаза, губы, руки, - все источало бешеную, какую-то незнакомую энергию, которая волнующе будоражила тело и мысли. Оставалось лишь безропотно ловить каждое движение, и жадно впитывать эту энергию в себя, как губка, все глубже проваливаясь в приятное забытье.
Первое впечатление обмануло: Кирилл оказался архитектором с большим рабочим стажем, и в свои тридцать восемь лет добился немалого уважения, и конечно же, достатка. Это тебе не жалкое прозябание за пыльной стойкой видео-салона.
Они досидели до самого закрытия, и Лиза уже плохо соображала что к чему, - только глупо улыбалась на шутки, смысл которых не понимала. Лицо Рината, протирающего бокалы, смешно раздваивалось, и слава Богу, что из посетителей в зале больше никого не было. Стыдно представить, что теперь о ней подумает этот мальчишка. Вряд ли, в следующий раз при встрече, его оленьи глаза засияют от восторга.
Чуть позже, поддерживая друг друга, они выбрались на улицу и, пошатываясь, несмело спустились по каменным ступеням. На небе, в окружении бледного полумесяца, сияла  россыпь мелких, но ослепительно ярких звезд.
- Какая красота!
- Не-то слово. В последний раз, я любовался звездами, когда был подростком.
- Не может быть. Ведь это же ужасно! Как можно жить, и не видеть ничего вокруг? - В темноте, лицо Кирилла превратилось в белое пятно с блестящими точками-глазами, которое мерно покачивалось на невидимых волнах. Шампанское. В этом точно оно виновато, но зато — ни одной мысли о Жене. До этого момента. Почувствовав, как легкая тошнота подкатывает к горлу, Лиза запрокинула голову: просто удача, что схлынула сумасшедшая жара, уступив место ночной прохладе.
- Тебе плохо? - Кирилл заботливо придержал за локоть, и она отрицательно замотала головой, мысленно удивляясь, как это ему удалось ни капельки не опьянеть.
Я сегодня без машины. - Кирилл шумно вздохнул, и попытался разглядеть время на циферблате наручных часов. - Двенадцать. Хочешь, вызову такси и провожу до дома?
Стараясь не смотреть на поблескивающие в темноте глаза и губы, Лиза задумалась о том, что ее ждет буквально через каких-то полчаса — пустая захламленная квартира, холодная постель, и мысли. Снова эти убийственные мысли, которые не дают нормально спать и превращают жизнь в бессмысленное существование. А на утро снова вернется отрезвление и привычная тоска.
Как-то слишком быстро случилось неожиданное знакомство. В книгах, такие встречи обычно имеют таинственное и важное значение, а в жизни... а в жизни нет. Кирилл послушно стоял рядом, слегка касаясь плечом и терпеливо ожидая ответа.
- Знаешь, как-то непривычно навязываться, но, может, побудешь со мной еще немного? Просто слезы на глаза наворачиваются, как подумаю, что сейчас останусь одна. Или, твоя будущая жена...
- Т-сс. - Кирилл приложил палец к губам и, подойдя вплотную, внимательно заглянул в лицо. Он пытался оставаться серьезным, но рот сам собой растянулся в счастливой улыбке. - Разве я похож на человека, который может бросить женщину в таком состоянии?

Возле дверей отеля горели скрюченные фонарные столбы — перед мутными желтыми лампами мелькали серые мотыльки и, словно пьяные, время от времени с тихим стуком врезались в стекло. Через окно на первом этаже проступали неясные очертания стойки рецепшен: за столом, ссутулившись над книгой, сидела девушка. Сквозь белую шелковую тюль не было видно ее лица, но Лиза узнала Анюту по высоко поднятым и заколотым на макушке черным волосам. При малейшем движении головы, заколка поблескивала серебристым светом, а крупные кудри водопадом падали на оголенные плечи.
Больше ни в одном окне света не было, и Лиза надменно усмехнулась: люди перестали снимать номера и превратились в приличных граждан, или сегодня выдалась одна из редких, но чертовски удачных смен?
- Я здесь работаю. - Перейдя на шепот, она оглянулась, и в немом ожидании посмотрела на Кирилла. Он рассеянно проводил взглядом скрывшееся за углом такси и улыбнулся, подбросив в руке очередную, еще не откупоренную бутылку шампанского:
- Прежде чем приступить к работе, тебе придется выпить это. До дна.
- И даже не рассчитывай, что я откажусь. Тебе от меня ни за что не отделаться.
Они ввалились в холл со смехом, больше похожим на подростковую истерику. Аня оторвала голову от книги и подслеповато прищурилась. Через секунду, ее васильковые глаза расширились от изумления. Мастерски совладав с эмоциями, она с учтивой улыбкой выдала ключ от номера люкс и продолжила читать книгу. Лиза мельком взглянула на корешок: «Обреченная страдать». Надо же, какое поразительное совпадение!

В уютном номере с искусственным камином Кирилл чувствовал себя как рыба в воде: уверенным шагом прошел к окну и задернул шторы, проверил полку мини-холодильника, по-хозяйски положил внутрь шампанское. Лиза наблюдала за ним с легкой, расслабленной полуулыбкой и пыталась понять что происходит. Никогда раньше ей не приходилось знакомиться так спонтанно, совсем не думая о возможных последствиях. Но именно она притащила чужого мужика в место, где ее все знают, и где она, черт возьми, работает! Как будто, больше не существует других отелей или гостиниц.
Он включил маленькую настольную лампу, и теперь стоял посередине овального ковра — немного загадочный, неуверенный в себе, и с почти отеческим теплом, которое океаном плескалось в серых глазах. Уже через мгновение они стали стальными. Наверное, игра света, или алкоголь, наконец-то, ударил в голову.
Лиза, как завороженная, не могла оторвать взгляда от угловатого лица, будто только сейчас по-настоящему его рассмотрела. Сетка мелких морщинок вокруг глаз — это признак веселого характера, а волосы оказались не рыжие, а светло-русые. И на клерка он совершенно не похож. Люди-клерки — это люди с душами трусливых мышей. И эта трусость рано или поздно вылезает на поверхность. Вот только Кирилл вовсе не похож на труса.
Ну а дальше... высокие, чисто выбритые скулы, нос с горбинкой, тонкий, поджатый в напряжении рот, - он явно нервничает, потому что закусил нижнюю губу. Ничего себе. Он нервничает как мальчишка, впервые оставшись с малолетней соседкой наедине.
- Я младше тебя на восемь лет. Тебя это что, так пугает?
 - Нисколько. Просто думаю, что все как-то неправильно. Ты пьяная и не понимаешь, что делаешь. Веришь, что с моей помощью забудешь о том парне. - Кирилл вздохнул, - а потом выяснится, что стало еще хуже. Парень вернется, а ты с ума сойдешь от угрызений совести.
- Ты нарушаешь правила игры. Он уже никогда не вернется! Ясно?
К горлу подступил предательский ком и опять защипало глаза. Лиза стиснула ладони в кулаки и задержала дыхание, чтобы не разрыдаться. Дура. Какая же она дура — сидит и давит на жалость, навязывает себя. От унижения вспыхнули щеки и, кажется, пропало действие шампанского. Она соскочила с застеленной кровати и рванула по направлению к двери. Мохнатое розовое покрывало слетело с одного угла, и в голове искрой мелькнула мысль: «все равно утром перестилать».
В этот момент Кирилл перехватил ее руку и, круто развернув, притянул к себе. Кожу под пальцами даже сквозь одежду обдало лихорадочным жаром. Лиза сдавленно ахнула от удивления, чувствуя, как внезапно ослабевает и становится ватным тело. 
- Извини, ну извини меня, пожалуйста. Я идиот, я просто болван настоящий. - Торопливый шепот щекотал шею, и поежившись, она отвела голову назад: не выдержав, слетел на пол пластиковый зажим, и волосы в беспорядке разметались по спине.
 Лиза находилась в состоянии приятной отрешенности и видела себя словно со стороны — растрепанную и пьяную, полностью размякшую в руках мужчины. Кирилл осторожно опустился с ней на покрывало и, вытащив наружу края блузки, бережно коснулся пальцами мягкой кожи живота. Тело мгновенно покрылось миллионом мурашек.
 - Ты такая гладкая. Вся бархатная, как... лепестки розы, или крылья бабочки. Мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Не понимаю, как такое возможно. А ты? Ничего не чувствуешь?
 - Ну... сейчас мне очень легко. - Она улыбнулась, вспомнив, что совсем недавно что-то похожее думала о его голосе.
 На этот раз Кирилл уже не нервничал. А секунда, когда еще можно было все остановить — прошла. Словно в бреду, Лиза чувствовала блуждающие по телу пальцы, поцелуи, заставляющие неосознанно выгибаться навстречу, дыхание над ухом, и где-то там, за гранью, шорох сбрасываемой на пол одежды. Только один раз она едва не рассмеялась, когда мимо пролетел смятый хвост галстука и глухо шмякнулся о ковер. Но это был не Женькин галстук. Потому что Женя никогда их не носил.