Полиглот
Юра тогда грыз гранит науки в Одесском университете, проживая в общаге на Французском бульваре. Однажды он готовился к экзамену, а в комнате, отведенной для проживания, как раз разразилась грандиозная пьянка. Честно говоря, я с большим скептицизмом отнесся к тому, что Юрец вместо участия в мероприятии предпочел найти место потише и поуединенней, это самый неправдоподобный момент во всей истории. Зато то, что произошло дальше, вполне в его духе.
В общем, забрел Юрка в комнату по соседству, где жили арабы из какой-то социалистически ориентированной джамахирии. Удивительно, чему они могли научиться, если даже прожив в Одессе несколько лет, полностью сохраняли свой уклад жизни, обычаи, и по-русски знали лишь несколько общеупотребимых слов. Но они выгодно отличались от наших тем, что не употребляли алкоголь и на их территории всегда царила чистота и порядок. Все было разложено по полочкам, свежевымытые полы блестели, пахло какими-то восточными специями и каждая кровать по арабскому обычаю была отделена от комнаты красивой занавеской. За которую Юрка с книжкой юркнул серой мышкой и мышкой же затихарился. А в уюте, тепле и тишине даже пригрелся и задремал.
Разбужен он был гортанным говором над самым ухом. Вылезать из логова страшно не хотелось, поэтому будушая гордость украинской литературы свернулся в клубок, и страстно желал, чтоб его не заметили. Но видимо недостаточно страстно, ибо кровать под ним предательски скрипнула и в комнате воцарилась тишина.
- Ахмед? - Юра понял, что обращаются к нему и сейчас он будет разоблачен. Но вылезать до того не хотелось, что он решил тянуть время, сколько можно.
- Ммммм? Угу... - ответил он интернациональным утвердительным мычанием. Но арабы ответом явно не удовлетворились.
- Ахмед, бла-бла-бла, заййе ссаха? Кулю тамэм? - Юра знал по-арабски только "салям алейкум", но понял, что восточные братья сомневаются в том, что Ахмед за занавеской подлинный. И ответил им на языке Омара Хайама и Фирдоуси только что услышанную фразу только без вопросительной интонации, в надежде, что прокатит, ибо филолог же, не хрен собачий:
- Зайе ссаха кулю тамэм! И для верности повторил наоборот: - Кулю тамэм зайе ссаха!
Галдеж усилился, следующая фраза в стиле "бамбарбия кергуду", обращенная к Ахмеду была длиннее раза в четыре и произнесена скороговоркой. Юра, ломая язык, выпалил ее же в обратку, и с отчаяньем утопающего, хватающегося за соломинку, ввернул таки в конце крутящееся в голове "салям алейкум".
Занавеска отдернулась и в Юрку уперлись смуглые усатые рожи, бешено вращающие глазами. После секундной паузы на вдох, арабы наперебой разразились монологами а ля "коссома яэбн эльмитнэка нафедли нафсек тиз, билят сикатына!", повторять которые уже не было никакого понта. После чего наш полиглот был с позором изгнан из арабской комнаты, и пошел заливать горе в свои пенаты...
Свидетельство о публикации №216091600949