Гётеборг

Мечта, наконец, исполнилась: ура, поступила!
Впереди были два года приключения: два года учёбы в Гётеборге: красивом, крупном, старинном и вечно молодом шведском городе. Она вышла из аэроэкспресса на вокзале – за ним начинался знакомый Проспект.
Вспоминался прошлый приезд. Кружились предрождественские хлопья. Светились витрины. Красовались ровным строем дома с характерной кирпичной кладкой. А за ними торчали панельные пятиэтажки. Вот тут она и опешила. Ведь их вроде не было. Но вид-то у домов был старый – так, словно они угрюмо, летаргически торчали тут всегда.
Ощущение странности усиливалось. Общежитие почему-то оказалось... общагой. Туалет один на этаж, кухня тоже. Изредка пробегали тараканы. Из-за стенки неслось гиканье и кроватный скрип. Комнаты давили холодом и голью. Везде было страшновато и грязновато.
Она с лёгким тошнотным страхом выкатилась в город и пошла куда глаза глядят, ведь занятий ещё не было, даже приветственная встреча только завтра.
Она брела по улицам и понимала, что вожделенный Гётеборг совсем не так красив, как раньше думалось – и приятных улиц и зданий тут меньше. Да почти и нет их совсем! Набрела на памятник каким-то инженерам в касках, топорно выкрашенный серебрянкой. Он был почти завален снегом. А возле – почему-то стояла Рина, её подруга. Стоп, она же в Финляндии. Нет, здесь. Зачем? А низачем. Здесь вряд ли что-то имеет смысл. Как во сне, они обменялись взглядами. Неузнающе кивнули друг другу. И разошлись.
Она очнулась в автобусе. Через мутное стекло били оранжевые фонари. Почему-то – ехала зайцем: не знала, как купить талон. Рядом болтался многословный студент, развязный русак из общей тусовки. Мимо мелькали серые сугробы, покосившиеся мусорки, ларьки и слякотные перекрёстки.
В чаду нарастающей тоски она вывалилась на конечной, потащилась за галдящей компанией, как овца, пришли в кафе – вроде бы итальянское. Тот парень из автобуса не умолкал, уснащая речь нотой «ля» - и не только. И тут случилось самое страшное. Она не могла сделать заказ и не понимала говорящих. Словно не она учила язык пять лет – будто его кто-то стёр ей из мозга за ненадобностью... А главное – не спросясь. Всё будто решили за неё: и правильно, зачем ей другая жизнь, да зачем ей вообще что-то настоящее, когда можно... Стоп. «Настоящее».
Уже через пять секунд она проснулась в холодном поту. А потом долго пила чай с молоком на кухне и повторяла: это кошмар, всего лишь кошмар, всё с её любимым городом в порядке – просто она ошиблась вселенной, выпадая в сон.