Анино счастье. г. 71. Снова в Богородицком

К началу произведения – http://www.proza.ru/2016/06/21/1157
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
К предыдущей главе – http://www.proza.ru/2016/09/17/1537



Богородицкое большое. Пока шли люди озирались на нашу парочку. Попадавшиеся парни пялились на меня кто, как ошалелые, кто с деланным безразличным видом быстро окидывая взглядом с ног до головы, здороваясь с бабкой Глафирой.

Остановились возле добротного дома. Большой пятистенок. Крыша не соломенная, а деревянная. Ставни на окнах крашенные. Забор тоже окрашен в синий цвет.
Дернув за верёвочку зашли во двор. Стал ухать большой пёс на привязи.
В окно кто то глянул и исчез.

– Пойдём, пойдём.
Дверь прихожей открылась, вышла женщина, – Здравствуйте, мама. Вы как к нам?
«Невестка  бабкина, наверное, судя по тому как говорит»
– Здравствуйте, – кланяюсь.

– Вот, пришли. Пироги принесли.
– Ой что Вы, мама. Так уж сами ели бы. Беспокоитесь всё. – Смотрит на меня оценивающе. Так все мамаши сыновей смотрят. – Здравствуйте барышня. Мама проходите в дом. А вы барышня чьих будете? Я что то вас не видела раньше то.
– Я не из Богородицкого. Барская я, Аркадия Фёдоровича.

Тётка, судя по виду не очень то и обрадовалась такому обстоятельству.
– А здесь как?
– На ярмарке была.
– Тётя Таня меня звать, – лицо тётки озадачилось ещё больше. – А бабку нашу где нашли?

– Не спеши Таня, – расскажем всё, – А где Коля то?
– Да с Фёдором брёвна должны привезти.
При слове Фёдор у меня подпрыгнуло сердце. «Да нет, так не бывает. Другой какой-нибудь» Но лицо я сделала помягче и стала смотреть на тётю Таню доверчивым добрым взглядом. Мало ли что.

Вошли в дом.
– Да вы располагайтесь. Сейчас чаю попьём. Бабка вытащила завёрнутые пироги из котомки.
– Ой, да что уж вы, мама. Не надо было.
– Ешьте ешьте, Танюша. Вкусные, мы с Анютой ели. Понравилось.

Тётка ещё с большим любопытством посмотрела на меня. – Садитесь, девушка к столу.
– Ой, спасибо, я сытая, я постою.
– Долго  же придётся вам стоять, садитесь, садитесь. С дороги. Как же так?
– Спасибо. – Я подошла как пушинка и аккуратно присела за стол, испытывая от всего некоторое неудобство. Запёрлась к чужим людям. Ещё и отвезти будет бабушка сейчас просить. А мужики с работы. А тётка то похоже не сахар. «Ужас! А делать то что?»

Тётка, подробно узнав все дела, всю мою историю, уже не была такой суховатой. Подливала из самовара чай. Вытащила маслица и даже сахарку. В дом по хозяйски вошла какая то девица. Поздоровались. Я её вроде видела на ярмарке.

Даже припомнила по такому же осуждающему взгляду, кажется в группе девушек, что задирали Фёдора. Мне снова стало как то не так. Наверное щёки мои покраснели.
Девица подошла к бабушке, со словами, – Здравствуй, бабуля! 
Та с умилением обняла рукой девицу. – Здравствуй, здравствуй доченька.

Сижу как лопух на грядке. Вроде как не к месту. Бабка. – Вот доченька – Аня. Познакомься.
– Виделись вроде.
– Где виделись?
– На ярмарке. – Снова ест меня взглядом.

– А, так что. Хорошо. Может сдружитесь.
Я на всякий случай улыбнулась. Правда чувствую, что улыбка моя без особой радости.
– Мам, можно Вас на минутку?
«На вы обращается.»

Удалились в другую комнату. «Интересно, не про меня ли говорят? Ихний Фёдор интересно, кто? Если мой, то, сейчас наплетёт что-нибудь про меня.»
– Ты чо ж это не пьёшь чай, Анюта? Пей. Скоро уж, наверное, приедут.
– Спасибо, бабушка! Я пью, я потихоньку.
– Пей. Пей.

Сидим. Те шушукаются. Девица вышла из другой комнаты в другом сарафане. «Точно, она там была» Снова накидывает тужурку, но теперь другую по новее, собирается.
– Ты куда это, Варя?

– Я сейчас, бабуля, надо мне. – Кинула на меня взгляд, сейчас, мол, будет тебе хлеб с маслом, жди выкуси. «Точно, что-то замыслила, дура.» Я с безразличным к ней лицом повернулась к бабуле. «А что она может?» В голове нарисовалась картина, как прибегает какая-нибудь кикимора в кокошнике и дергает меня за волосы. «Нет. Что она дура совсем что ли? Скорее всего она сюда и не сунется.

 Хотя подруги, наверное. Да. Видно здесь она его и окучивает.» Я вздохнула.
– Что вздыхаешь? Всё будет хорошо! – Бабка уже выглядит для меня какой то родной, своей. А ведь вчера я её даже боялась немного. «Если б ты знала, бабуля, что не всё на свете так просто!»

Ко двору подъехали.
– Вон подъехали. – Тётка Татьяна, вытерев руки о фартук, выскочила на улицу.
Я, глядя в окно, увидела мужиков. Постарше один, другой помоложе. Фёдора среди них нет. «Уф, слава Богу! А как сердечко то потянуло! И зачем это? Уф.» Я, успокоившись, села, чуть ешё прихлебнула. «Так и опухнуть можно. Интересно, где у них нужник? Куда ходят то? Надо было слетать, пока мужиков не было. Вот дура!»

В дверь вошли мужик и ещё другой, помоложе.
Здравствуйте! – Я встала из-за стола.
Здравствуйте! – Мужик с удивлением посмотрел на меня, потом на бабку, – Мать, с тобой что ли?

Второй мужик снял картуз, тоже поздоровался, как то не по родственному.
– Здравствуй, сынок, давай садись. Мы уж напились вдосталь. И ты, садись, как тебя? Запамятовала.
– Василий.

– Василий. Уж не обижайся, голова то вся прохудилась. Что ни попадёт, то снова наружу сыпется.
– Вы, маманя, с нами то не попьёте? И вы девушка, раскрасавица?
– Нет нет, спасибо, я во дворе постою, жарко у вас. – Я поспешила к выходу. Неудобно как то.

– Куда ты? Пойдём в светлицу. В горнице то уж натоплено, а там прохладно, – бабка.
– Нет нет, спасибо. Я пока подышу.
– Ну ладно. Как знаешь.
Выхожу, на крыльце навстречу тётка Татьяна. Я к ней. Разобрались – где у них что.

Умыв руки у дворового рукомойника, стою во дворе. Хозяйство добротное. Дом то с пристроем со двора, не пятистенок вовсе. С другой стороны старая изба тоже с трубой. Ещё домик что ль? К старому домику пристроен  хлев большой, амбар ещё отдельно. Сразу видно, что мужики есть. «У этих то помещика то нет. Кому они оброк то дают? Вот уж над ними никакого дурака то нет. Хорошо.» Пока стояла. На крыльцо вышел Мужик этот, Василий.

– Эха, девица. Ничего. Доставим тебя. Ты что ж это – в лесу ночью очутилась?
Я тихонько качнула головой. «Привяжется ещё.»
– Эха страху то. Хе-хе! Ничего. Я и сам могу тебя отвезти. Вот только дрова то разгрузим.

Я на всякий случай не отвечаю, головой только покачиваю, но и лицо не слишком так ворочу. Мало ли что, может в самом деле пригодится мужичок то. Да что-то он какой то не очень. Вид облезловатый. Молодой. Но что-то какой то мне не по душе. Глаза пялит больно уж. Съел. бы. «В избу что ли зайти? Что пялятся? Эка невидаль!» На крыльцо вылезла тётка Татьяна. – Аня. Зайди в дом.

Прохожу мимо мужичка. – Кхм. Вот ведь красавица! Мне бы такую в хозяйство.
Улыбнулась куда то в сторону. «Спасибо мужик. Для своей скотины ищи другую. Я уж как-нибудь без твоего хозяйства.»

 Зашла. Села у порога.
Хозяин сидит у печки, курит махру, степенно пуская вкусный дым в печку.
– Ты проходь, дочка. Вон в светлицу. Подожди уж маленько. Дрова то разгрузим. 
– Спасибо.

– А то может переночуешь, да с утра.
– Ой не знаю, – я скромненько так жалобно, – меня обыскались уж, наверное, не знают же что со мной.
– Ладно, и то правда.

Тётка Татьяна, – Проходи, проходи в светлицу..
Вошла. Огляделась. Из светлицы дверь в пристрой. Видно места то у них много. Бабка там наверное. Может почивать легла, старая же. И мне переночевать можно было бы. Тут вспомнилась эта Варя. « Ой нет.» Села на скамью за стол, жду.

Слышно, как вышел хозяин. С кем то поздоровался на крыльце. Дверь там в горнице снова открылась. Слышно, – Здорова, Тань!
– Здорова, Марусь.
– Уф. Что, дрова привёз?
– Да. Разгрузят счас. Да ты чаю давай.

– Да нет что время то терять, спешу я.
– Спешишь? А что пришла? Так чаю то долго что ль?
– Да пила я уж.
– Да чай не опухнешь. Откуда бежишь то?
– Так от церкви. Новость слыхала?

– Что за новость?
– Дак в лесу татары на обоз напали.
– Да ты что? Вот страсти то!
– Да. Вот и я говорю. Вот времена то!
– Давай немного налью, что уж там и сама выпью чуток. Где напали то?
– Да в ведьмином урочище.

– Да ты что! И что же утворили то?
– Дак девок с чи собой уволокли, чи в лесу закопали самому Богу известно!
– Как же шь это? Так а с мужиками что?
– Дак что? Побили наверное всех!
– Так что же прямо всех?

– Да там вродя мужиков то мало было. А иха сама знаешь, полчища!
– Уф, а у меня Николай то постоянно там ездит к мамаше то. Уф говорю ему, что ты часто так ездишь. Вишь что творится то! И что же теперь, как власть то?
– Да не знай. Уж что-нибудь сотворят, это ж надо безбожие какое! А тут, слышь, приехали искать, девка какая то крепостная убежала.

– Искать? Ань, слышь Ань? – Выглянула ко мне, – Поди ка сюда. Послушай, что творится.
Я зашла в горницу, поздоровалась. Пришлая тётка быстро зацепилась за меня любопытным взглядом, – А ты чьих будешь? Что-то не видала вроде я тебя?
– Из Калинок я.

– Вот вот. Из Калинок приехали и ищут.
– Кто ищет?
– Дак у новой церкви, народ спрашивают. На двуколке.
– На двуколке? Может меня?
– Дак а ты кто?

– Ой, Марусь, стой ка. Так что, там девицу ищут?
– Дак ищут, – тётка оторопела, – дак ты оттуда что ль? А что молчишь, Татьян?
– Так я больно знаю ты про что? Слышь, Ань, проведать тебе надо. Может тебя обыскались?

– Ой, а куда это к церкви отсюдова?
– Счас, Ань погодь.  Ну ка пойдём со мной.
Вышли на улицу. Там дети стоят в сторонке.
– Андрейка, подь сюды!

– Да теть Тань!
– Иди ка девушке церковь покажи. Да смотри, там подожди. Если девушка не встретит никого, то обратно приведёшь.
– А кого встретит?

–  Она сама знает!
– Ладно. Пошли, покажу!
Церковь куполами то видно, конечно, да с провожатым то сподручней.

Кривые улицы то туда, то сюда в переулок. Как шли мне показалось, что вдалеке была шагающая в нашу сторону фигура Фёдора. Может померещилось, а может нет. «Лучше уж, чтоб не видал. А то стыдоба какая то. Как дура в какие то переделки попала.

 А если родные то расскажут? Да ладно. Вот и посмотрим. А что посмотрим? Знаемся один день. Так он видел, как идём. Может узнал? А может нет? Я бы ни за что не догадалась, что провоженная вчера, сегодня уж тут опять бегает. Да с мальчиком. А может узнал?»

Вышла площадь да церковь. Церковь то близка к окраине. Да эта церковь не с нашего конца, а старая с нашего.
Встали, вроде никого нет из наших. «Кто тут ищет, кого?»

– Ну что? Обратно пошли?
– Погоди, спрошу ка я.
Зашли в церковь, в лавку церковную. Старая женщина за прилавком посмотрела на меня, ждёт что скажу.

– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– А вы, бабушка, не подскажете, здесь про девушку не спрашивали?
Женщина оживилась мигом, –  Спрашивали, спрашивали. Не тебя часом ищут?
– Может и меня.

– Ой, так здесь был, с завитушкой, такой. - Бабка, открыла свой прилавок, выскочила. – Так живая? А ищут тебя, ищут. А как же ты угораздилась то?
– Да в лесу потерялась.
– Да как же это? – Лицо бабки от любопытства всё растаяло.

– Да в телеге ехали, да испугались, что сзади кто-то догоняет. Темно же было.
– Ой да что уж. И не говори, басурманы нехристи проклятые!
– А что говорят? Там другая девушка и парнишка небольшого роста. С ними что?
– Да ничего не сказал. А так вас трое было?
– Да. А куда он пошёл?

– Да сказал по селу проедется, а потом сюда опять. Так что ты здесь жди.
– Так мне, наверное выйти надо, а то не увидит.
– Так сюда зайдёт. Сказал зайду, а ты что же – в лесу что ль схоронилась?
– Да, поначалу, а потом к дому вышла. Я лучше выйду.
– Ну выйди, выйди. Что за дом то?

– Тёти Глафиры.
– Глафиры? Это Чёрной что ли?
– Не знаю. Может. – «Точно, Фёдора бабка. Он то тоже Чёрный.» – А это фамилия их такая?

– Какая? Чёрная что ль? Да нет прозвище. Ведунья она, – бабка перекрестилась.
На улице подощли какие то женщины.
– Так а что, не сделали тебе чего окаянные?
– Да нет. – Я уж устала отвечать на те же самые вопросы.

Пока болтала с бабкой, за мной, оказывается куча женщин уже стоит. Какая то баба. – А вон едет, едет уже твой.
На площадь у церкви выскочила двуколка. На двуколке Гришка в своём картузе. Женщины загалдели.

Я, – Ой, да, это за мной.
– Ой, да слава Богу!
– Господь сберёг!
– И не говори. Ты смотри что делается то!

Гришка, увидав меня, кричит с двуколки, – Ань, я за тобой! Обыскался весь! Жива?
– Жива! – Я к двуколке. Заскочила с ходу. Бабы всё галдят.
– Ну теперь сто лет жить будешь.
– Кавалер то за тобой какой приехал!
– Смотри снова не потеряй!

–Не потеряю! – Гришка присвистнул, натянул вожжи и, выводя коня на дорогу, чуть пришпорил его.
Двуколка двинулась домой.

Пока ехали по Богородицкому я всё пялилась по сторонам, поглядывала назад. Счастливый Гришка, рассказывал как они вчера с барином приехали, как ночью объявились Машка с Сёмкой и барин велел ему ехать по дороге в Богородицкое, а если к полудню не приеду, говорит, мол, с тобой, то сказал, что отправит мужиков на телегах на поиски.

А сам, мол, к приставу поедет, жалобу писать. Я улыбалась, думая о своём. «Не увидела. Не судьба значит.»
– Ты что грустная? Всё же хорошо.
– Устала я.
– Ну да, занесла тебя судьба!
«Занесла, да не донесла»


– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе – http://www.proza.ru/2016/09/17/1578