Херасков Добродетель. Верность. Размышление о Боге

М.М. Херасков в изданиях Н.М. Карамзина

Эпоха Екатерины Великой выдвинула в первые ряды обширную плеяду талантливых литераторов, и среди них видное место занял Михаил Матвеевич Херасков (1733 – 1807). Его поэтические произведения, разнообразные по жанру, отличались мастерством исполнения, философским заглублением и задушевностью. Но прежде всего он известен, как неподражаемый поэт в своих эпических творениях, посвященных истории нашего Отечества. Это, в первую очередь, поэмы «Россияда» и «Владимир Возрожденный». Их не только читали, им подражали. Скажем, «Россияда» Хераскова чувствуется в позднем творчестве Г.Р. Державина. Ни одна школьная хрестоматия не обходилась без включения отрывков из этого поистине великого произведения XVIII века. Последующие столетия не заволокли свежесть образного письма и яркость поэтического видения Херасковым эпохи времён Иоанна Грозного: в поэме представлен сплав исторических свидетельств в обрамлении изящных вымыслов. Собственно, так же представлены события  и в известном мировом литературном шедевре Торквато Тассо «Освобождённый Иерусалим», его наш Михаил Матвеевич хорошо знал. Русский эпос, в отличие от Итальянского, насыщен вдохновенными картинами родной природы, и движение характеров участников батальных сцен тоже своё, присущее только нам. В настоящее время эпос М.М. Хераскова «Россияда» готовится к современному выходу в свет, с ценнейшими примечаниями крупного филолога-классика, доктора Алексея Игоревича Любжина, отдавшего несколько десятилетий труда для освоения этого великого поэтического памятника, посвященного событиям родной истории. Надеемся, что настанет время для освоения и другого эпоса Хераскова «Владимир Возрожденный», повествующего о Святом Крещении Руси, зажегшем в душах язычников свет веры Православной.
Последнее десятилетие XVIII века озарилось новым именем – Карамзин. Николай Михайлович, после блестящих «Писем русского путешественника» сразу же взялся за издание литературных сборников современной ему русской прозы и поэзии. Именно таким по составу и был первый альманах его «Аглая» (1794).
Но вот уже второй альманах «Аониды» он целиком посвятил только поэзии. В трёх выпусках «Аонид», названных так по имени муз искусства, обитающих, согласно греческому сказанию, на горе Геликон, помещено, начина с 1796 года, множество русских поэтов, от весьма маститых и известных до совсем молодых, только что начинающих пробовать перо. Общее число современных русских авторов набралось более сорока! Вкраплены также приложения из иноземных литератур. Это был настоящий праздник Русского слова, как бы подводился литературный итог за истекающее столетие (третий выпуск помечен 1799 годом). «Аониды» и до сих пор остаются живым источником познания сокровищ Русской поэзии той славной поры. Мы остановились на редко вспоминаемых одах М.М. Хераскова, посвященных Божественному устроению мира. В этих одах чувствуется и вдохновение поэта, и его мысль, и свойственный ему лиризм. Старый поэт стоял на своей высоте, и молодые лирики смотрели на него  снизу вверх – Херасков бесконечен в великом и в  малом. Он отечественный классик, и его начинают понимать.

А.Н. Стрижев, М.А. Бирюкова.



Михаил Матвеевич ХЕРАСКОВ (1733 - 1807)


ДОБРОДЕТЕЛЬ

О ты, священна добродетель!
Небесных краше ты светил;
Тебя, тебя миров Содетель
Как лик свой нам в сердца вместил;
Духов бесплотных утешенье,
Ты смертных рода украшенье;
Ты Ангельская красота.
Сияешь ты в вертепах темных,
И в самых пропастях подземных
Всегда светла, мила, чиста.
*
Тебя везде сопровождают
Надежда, твердость и покой;
Вселенну громы поражают
Но всюду благодать с тобой;
Ты носишь в сердце вечну радость,
Твоя стихия мир и сладость;
Блаженна жизнь, блажен твой сон.
Сады сретает в дебрях райски;
Зимою дни вкушает Майски;
Твой манна хлеб, твой холмик трон.
*
При чувствах, златом обольщенных,
Напрасно счастьем льстит себя
Богач в чертогах позлащенных,
Когда не любит он тебя;
В преддверии его стоящий
И пищи жалостно молящий,
И нищ и бледен и убог,
Коль добродетельми украшен,
Хотя не знает сладких брашен,
Богат и счастлив он - с ним Бог!
*
С ним Бог!.. Но кто, Лукулл, с тобою?
Тщета, докука, прах и тлен.
Соблазны сильною рукою
Тебя им отдали во плен.
При добродетели богатство
Есть в жизни временной приятство;
Где нет ее там счастья нет;
Где ты, где ты, о дщерь небесна!
Там жизнь и в нищете прелестна.
Пороки тма – ты чистый свет!
*
Дерзну ли бренными очами,
Дерзну ли на тебя взглянуть?
Ты вся сияешь вкруг лучами;
Твою покрыло солнце грудь;
Из звезд в составленной короне
Когда сияешь ты на троне,
Ты есть земное божество; -
В бедах, в несчастиях, в гоненье,
От мира целого в презренье,
Ты Ангельское существо!
*
Паду в слезах перед тобою –
Слеза сия есть сердца глас,
Что я не каждый день с тобою,
Не каждый занимался час.
Но кто же верность ей докажет?
Пускай другой придет и скажет:
«Я лучше добродетель чтил!»
В грехах на свете всяк родится;
Но мне вина моя простится,
Когда я ближнего простил.
*
Разгните вы священну книгу,
Где в кажду речь дух Божий влит,
Котора тартарскому игу
Сопротивляться нам велит:
Гласит учение златое,
Гласит Писанье нам святое:
«Творите добрые дела;
Друг друга искренно любите;
Коль зла терпеть вы не хотите,
Не делайте друг другу зла!»
*
Сединой старцы умащены,
Когда вы правым шли путем,
Не молнией сует прельщены,
Но добродетели лучом;
С такою на челе печатью
Во храм, отверстый благодатью,
Не сомневайтеся прейти.
Как лозы, юноши, цветите;
Но добродетель сердцем чтите,
Да краше будете цвести.
*
Своею мнимой красотою
Ты, пол прелестный, не гордись;
Душевных качеств лепотою
Красуйся, славься, убелись.
Наружное пригожство тленно;
И что им?- бренно око пленно.
При добрых качествах души
Заре подобны наши взоры,
В лице румяный вид Авроры,
И в старости вы хороши.
*
Героев ли окровавленных
Превыше поставляет свет
Анахоретов удаленных
От шума и мирских сует?
Мудрец ли, в кротости живущий,
Или Аттила, кровь лиющий,
Почтенней кажется для нас?
Злодеев мир весь ненавидит;
А в добродетели он видит
Лик Божий, слышит Божий глас.
*
Какие смертным в утешенье
Вещает слава имена,
Которые у всех в почтенье
Во все пребудут времена?
Когда мы Титов вображаем,
Их любим, славим, уважаем;
Аврелия сердечно чтим;
Да паче славится отныне
Дух милости в ЕКАТЕРИНЕ,
Ей наши лиры посвятим!

Подпись:М.Х.

Стихотворением "Добродетель" открывается первая книжка альманаха Н.М. Карамзина "Аониды" (1796 г.) - (после вступительного слова составителя). Сведения о более поздних публикациях этого стихотворения не обнаружены.


***


ВЕРНОСТЬ

Престолов и держав защита,
Отечества венец и честь,
О верность, верность знаменита!
Там век Астреин, ты где есть;
Там Царь не стражей, не полками,
Но верных подданных сердцами
Как твердой огражден стеной;
Где корень твой не утвердится,
Вовек, вовек не насладится
То царство сладкой тишиной.
*
На твердых там столпах законы
Основаны как храм стоят;
Корыстолюбные драконы
Главы потупили и спят;
Рабы Монаршей воле внемлют,
Как Аргусы храня не дремлют
Сокровище вручено им;
Там души искренны, не лживы,
Лукавства нет, торги правдивы,
Народ блажен, а Царь любим.
*
А естьли злоба ополчится
Спокойство верных возмутить,
Как брат за брата всяк стремится
Обиду ближнего отмстить;
Когда враги на них восстанут,
Взревут как буря, громы грянут
Царя и Царство защищать,
Спасать отечество любезно.
Угодно Богу, нам полезно
К Монархам верность ощущать.
*
Кто есть всещедрыми Судьбами
Господства титлами почтен,
Тот счастлив, верными рабами
Когда бывает окружен;
Раздоры тамо погашены,
Сокровища не расхищены
И  дом как некий сад цветет.
Глава семейства спит спокойно;
Усердье слуг как лира стройно
Согласны тоны издает.
*
Благополучны те супруги,
Которы верность сохранят;
Как Ангелы ликуют руги,
Закон для коих дружбы свят.
Из верной дружеской приязни
Дамон для Пития для казни
Себя на жертву предает;
Держась священных дружбы правил,
Питий отца и мать оставил,
И друга спасть на казнь течет.
*
Хвала вовек женам почтенным
И честь пребудет на земли,
Во след супругам заточенным
Которые по воле шли!
Женет иль милует судьбина,
Едина плоть, душа едина,
Едино сердце зрится в них;
Не собственной корысти жаждут:
Ликуют купно, купно страждут,
И жизнь неразделенна их.
*
Коль счастливы сердца возженны,
В которых верность не молчит!
Хотя морями разделены,
И море их не разлучит;
Не вложат хлада в них измены:
Ни дальность мест, ни медны стены
Огня любви не погасят;
Как будто во свиданьи точно
Друг друга чувствуют заочно,
Друг с другом нежно говорят.
*
Недавно я в селеньях дальных
В разлуке с нежным другом был;
Там в рощах, там у вод хрустальных
Я помнил друга и любил;
И в бурях ночи с тишиною
Он весь присутствовал со мною,
Тоску и скуку прочь гоня.
Волшебной свойственно науке
И вместе быть и быть в разлуке;
Но друг, друг в сердце у меня.
*
Так Юлиин любовник нежный
Когда в изгнаньи обитал,
Савойских гор с вершины снежной
К Кларану мыслями летал;
Стенанье ветров, вод журчанье,
Приятных дней напоминанье
Влекло слез токи из очей;
Разлука сердце огорчала,
Но верность скорби облегчала;
Он духом, зреньем, мыслью с ней.
*
Но что мне мысль вообразила,
Смутив сладчайшие мечты?
Сокрыла солнце, день затмила…
Увы! Неверность, зришься ты!
Твои сверкающие очи
Суть молнии во время ночи;
Твой каждый смертоносен взгляд;
Как змей вооруженный жалом,
Язык твой кажется кинжалом;
Вражда и каждо слово яд.
*
Кому дерзаешь вображаться?
Тебе гнездилища здесь нет;
Беги, беги, спеши казаться,
Где ад, где тьма, и чужд где свет!
О дочь гордыни, мать измены,
Исшедшая из недр Геены,
Где Бога, ни Царей не чтут!
Ты душ оракул лицемерных –
А здесь сердца Россиян верных
Как маслины весной цветут.

Подпись: М.Х.

Стихотворение "Верность" открывает третью книжку Карамзинского альманаха "Аониды" (1798 - 1799 гг.). Сведения о более поздних публикациях также не обнаружены.

***

Интересно, что и вторая книжка альманаха "Аониды" также начинается стихотворением М.М. Хераскова. Это - "Размышление о Боге". Современная републикация его найдена на сайте:  Библиотека на http://www.christianart.ru

Здесь представлена уточненная по первоисточнику версия:

М.М. ХЕРАСКОВ

РАЗМЫШЛЕНИЕ О БОГЕ


Непостижимое рассудку Существо,
Душа вселенныя, Свет, Сила – Божество!
Невидим будучи, Ты вечен, непременен;
Мы прах, мы тма, мы тлен, а Ты един нетленен.
 Что Ты? и где Ты есь, вселенныя Творец?
Ты все, Ты всех существ начало и конец.
*
Блаженный Августин небесною трубой
Воззвал меня идти повсюду за Тобой;
Он быстрое приняв в подсолнечной паренье,
Искал Тебя, искал, искал во всем творенье:
Искал на сей земле; искал в звездах Тебя —
Не там, не там нашел — но в сердце у себя!
*
Перуны пламенны, стихии в их борьбе,
Глаголющия нам, суть гласы о Тебе;
И солнцы и миры, нельзя которых счислить,
Нас нудят о Тебе в священном страхе мыслить;
Тебя гласят моря и бурных ветров шум:
Но наш Тебя нигде не постигает ум.
*
Не существуешь Ты ни в солнце, ни в луне;
То мудрых рук Твоих творения одне.
Не существуешь Ты натуры во приятстве,
Ни в бедной хижине, ни в храмах, ни в богатстве;
Все прелести — земля, металлы — пыль и прах;
И так, мой Боже! Ты лишь в чистых есь сердцах.
*
Но для чего же прах и тленность возлюбя,
Мы гоним от сердец пороками Тебя?
Обвороженные мирскими суетами,
Преображаемся из ангелов скотами?
Что нам, забыв Тебя, сей тлен любить велит?
Почто нас временность, не вечность веселит?
*
Непостижимости и тайны естества,
Где ищет ум следов чудесна Божества;
Где оку нашему все то, что в мире зримо,
Все дивно, бренно все, и все непостижимо!
Нам славу Вышнего вещаете почто?
Чему вы учите? — и вы, и я ничто!
*
Нет, нет, вы не ничто; вы внятны числы есть,
Из коих корень числ удобно произвесть;
Мы естьли сами чем Создателю подобны,
Так тем, что мы Его вообразить удобны;
От пыли до кремня, от мошки до слона,
Его премудрости вселенная полна.
*
Не видит Бога кто, тот бедный есть слепец;
Когда творенье есть, так должен быть Творец;
Не мог собою сам прекрасный мир явиться,
Не мог составиться, не мог установиться,
С такой премудростью устроиться не мог;
А та премудрость есть … непостижимой Бог.
*
Четыре времени вещают нам о Нем,
Царица звезд луна, светяще солнце днем;
Песчинка и гора, что пламень извергает,
Вещает все Творца, но ум не постигает;
Рассудок наш Его во всей натуре зрит;
Но зрит Его дела, а Сам везде Он скрыт.
*
Толкуют Бога мне отважные умы,
Но только в нову тму ведут из прежней тмы;
Лишь виден блеск один в великолепном слоге;
Ум внятно говорит о тварях, не о Боге.
О Творче! Ты Себя в Самом Себе хранишь,
И нашим разумам понять Себя претишь.
*
Довольно для меня великой тайны сей,
Что сердце движется Тобой в груди моей.
Пойму ли Бога я, когда не понимаю,
Как вижу, чувствую, как воздух принимаю?
Но тем уже велик кажуся сам себе,
Что мыслю, что пою, Создатель, о Тебе!
*
Велик, и купно мал! хоть смыслом одарен,
Мне мнится, из вещей я тленных сотворен;
Из тех же я веществ, из коих вся вселенна
Премудро сложена, но вся в составах тленна;
Однако Божий есть вселенная чертог;
Он Духом в ней живет — и так во мне есть Бог!
*
Он есть во мне, и что без Бога может жить?
Но я достоин ли Его ковчегом быть?
Какою мрачною Он ризой оболочен!
Он чистый свет, я тма; Он свят, а я порочен;
Грех в сердце у меня, грех царствует в крови;
Но Бог живет во мне, так я чертог любви!
*
Но действует во мне един ли Божий глас?
Иль действует Господь всемощной волей в нас?
Коль действует в душе Его святая сила,
Какая ж тма во мне свет Божий погасила?
И кем я стал грехов под скипетр покорен?
Ах! в духе человек свободным сотворен!
*
Правило наших чувств имея во уме,
Вращаться властны мы ко свету и ко тме;
Мы властны избирать из двух одну дорогу,
Ко плотским сладостям или ведущу к Богу;
И в том щедрота к нам Господняя видна,
Что воля избирать нам тму и свет дана.
*
Как действует в мирах могуществом Господь,
Так действуем в себе, имея дух и плоть;
Миры Он сотворил: я Богу подражаю;
Хощу — и тысячи миров воображаю.
Вселенну движет Он, порядок предписав:
Так движу сам в себе я каждый мой состав.
*
Неисчерпаемый любови океян!
Быть может человек с Творцом Своим слиян!
Коль в теле наших душ сражаемся с врагами,
Он в вечности сулит соделать нас Богами:
Сулит нас приобщить на небе к Божеству:
Кто ж нашему претит в сей славе естеству?
*
Все те, которы мир поработить хотят,
В сей славе воссиять стихии нам претят;
Вступив между собой во пагубны союзы,
Оне ввергают нас в неразрешимы узы;
Мирскою суетой оне прельщают нас,
И всем, что лестно есть для мыслей и для глаз.
*
Туманный ради нас имеет Бог покров,
Но нашим Он сердцам явить Себя готов;
Когда б мы пламенем греховным не горели,
Давно бы мы Творца лицом к лицу узрели;
 Для развращенного и сердца и ума
Не есть Создатель свет: Он есть едина тма.
*
Но, Боже, Боже мой! хотя от нас Ты скрыт,
Земля мне о Тебе и небо говорит;
Премудрость зрю Твою в колеблемой былинке,
В бесчисленных мирах, вод в капле и в пылинке;
В уме души моей Ты впечатлел Себя;
Меня бы не было, коль не было б Тебя!
*
Небесных бег планет и солнцы и моря
Вещают тварей всех Создателя, Царя;
Но Ты, о Творче! Сам и вся сия вселенна
Печатью таинства для нас запечатленна;
Дозволив о Себе поведать небесам,
Ты можешь постигать Себя… лишь только Сам!