На круги своя. Глава 9 заключительная

   Из аэропорта мы направились прямо к моему дому. Попрощавшись у подъезда, мы решили, что я должна всё рассказать Максу. Джек предложил подняться и объясниться вместе со мной, но я уверовала, что должна справиться сама.
   Макс стоял на стремянки в коридоре, вешая на стену мои грамоты за победы в конкурсах по журналистике, которые я получила во время учёбы. Увидев меня, он бросился обниматься и говорить о том, как он по мне скучал.
   -Наташенька, девочка моя, как же я рад тебя видеть!
   -Я тоже рада. А можно поинтересоваться, что ты делаешь? – я кивнула в сторону наград.
   -Ты не должна забывать о том, какая ты у меня талантливая. Я думаю, ты должна бросить эту ужасную работу сиделкой и начать заниматься любимым делом. Я уверен, у тебя получится.
   -Во-первых, мне нравится моя работа. А во-вторых, у меня же даже образования нет, издатели и не посмотрят в мою сторону.
   -Я всё продумал. Ты можешь печататься под моим именем.
   -То есть, работать за тебя? Я буду писать, а ты получать гонорары, приглашения на светские вечера и прославленное имя, так?
   -Но ты же всегда получала удовольствие от деятельности журналиста.
   -Нет, это уже слишком. Я и так терплю твои капризы, отсутствие заработка, но работать за тебя я не собираюсь.
   -Мои капризы? Так вот, как ты заговорила. А то, что ты уматываешь во Францию, не предупредив…
   -Я предупредила.
   -Не важно. Не надо мне врать. Работает она…
   -Я, в отличие от тебя, деньги в дом приношу. И да, если хочешь знать, я соврала тебе. Мне просто предложили отдохнуть, и я согласилась. И мне плевать, что ты об этом думаешь. Нам давно уже пора разбежаться по разным углам.
  -Ну и катись. Мне не нужна жена-куртизанка.
   Я хотела сказать в ответ что-то колкое, но потом решила, что жизнь его и так уже достаточно наказала. Я резко развернулась и направилась к выходу, решив, что за вещами зайду позже (и надеясь, что смогу пожить в доме Джека). Но уже у самой двери Макс, вдруг озверев, прижал меня за горло к стене:
   -Думаешь, я тебя просто та к нему отпущу?
   -Ты меня только что сам выгнал.
   -Ты всё ещё моя жена. Имей ввиду, разводиться будем только через суд.
   Он стал со злостью сжимать мне горло ещё сильнее, чтобы я больше ослабла. Я ощупывала руками воздух в поисках чего-нибудь, чем можно защититься, пока не наткнулась на ящик с инструментами, взяла первую попавшуюся вещь и с размаху ударила мужа в живот. Он вскрикнул и отстранился. Я начала невольно откашливаться. Макс держался за повреждённую область. Со словами «ах ты, тварь» он вновь направился в мою сторону. От испуга я повторила своё действие, уже осознавая, что бью человека острым концом крестовой отвёртки. Через свитер моей, теперь уже, жертвы начала просачиваться густая тёмная кровь. После нескольких проколов он упал на пол, не издавая не звука. Меня разбирала злость, которая не позволяла останавливаться. Со временем, накатившие на глаза слёзы превратились в рыдания.
   Я била окровавленное тело до тех пор, пока силы мои окончательно не иссякли. После этого отвёртка сама выкатилась из моих рук. Вся я была перепачкана чужой кровью. Я закрыла лицо руками, не сдерживая всхлипов. Честно, я ни капельки не жалею о том, что сделала.
   Я просидела на полу ещё пару минут, пока не услышала за спиной голос Джека:
   -Ты у меня свои документы оставила.
   Я обернулась и увидела его испуганное лицо после того, как он осознал увиденное.
   -Наташ, прошу, скажи мне, что ты просто нашла его в таком состоянии.
   -Нет. Это я сделала. Можешь меня ненавидеть. Можешь вызвать полицию. Мне всё равно.
   Какое-то время в квартире держалась гробовая тишина. Когда Джек немного пришёл в себя, он решил взять ситуацию в свои руки. По его велению я приняла душ, переоделась и сложила свою грязную одежду в непрозрачный пакет. Через пятнадцать минут мы уже стояли на улице рядом с серебристым внедорожником. Джек строгим голосом давал наставления:
   -Мой человек отвезёт тебя подальше отсюда. Поживёшь в Питере, в гостинице моего знакомого. Лишних вопросов там никто задавать не будет. Я понаблюдаю за ситуацией здесь. Надо переждать, пока всё хоть немного не уляжется. Телефон лучше выключи. Не выходи лишний раз на улицу.
   Он бросил на меня осуждающий взгляд, но всё же поцеловал на прощанье.

   Вернёмся в то утро, когда я покинула гостиницу «Белые ночи», устав сидеть целыми днями на одном месте. Если честно, я почти не испытываю чувство вины. Это скорее злость за то, что моя жизнь загнана в ещё более глубокую яму. Ещё никогда я не чувствовала себя такой лёгкой, свободной. Я смотрела на смеющихся детей рядом со счастливыми родителями, и на душе становилось ужасно хорошо. Я шла, куда глаза глядят, совсем не заботясь о том, что будет дальше.
   Телефон я всё-таки включила, отправила Джеку сообщение, что покинула гостиницу. Я бы так и гуляла всё ночь напролёт, но звонок моего спасителя заставил меня вернуться назад для серьёзного разговора, как он выразился.
   Ближайший вечер Джек посвятил тому, что читал мне нотации по поводу моей безответственности.

   Не буду углубляться в подробности следующих двух месяцев, на протяжении которых шли следствие и суд. Чтобы там ни писали газеты, смерть Макса никого не интересовала, а значит – досконально изучать ситуацию никто не стал. Благодаря Джеку мной занимались двое лучших адвоката города. Коротко о результатах следствия: я проявила необходимые меры самообороны, защищаясь от жутко ревнивого мужа. Мне дали условный срок. Что ж, меня это вполне устроило.

   -Ты не звонил. Я подумала, что-то случилась. Решила приехать.
   Мы с Джеком сидели возле озера недалеко от его дома. По его непроницаемому лицу я не могла понять его нынешнее отношение к себе. Я попыталась обнять его, но он отвёл от себя мои руки и тяжело вздохнул.
   -Джек, прошу, не молчи так, - мой голос начал дрожать.
   -Извини. Мне жаль, что всё так получилось. Это отчасти и моя вина тоже. Так или иначе, я скоро уезжаю, все эти разговоры бессмысленны.
   -Уезжаешь?
   -Я возвращаюсь на Родину. Не могу здесь больше находиться. Да и мама хочет напоследок с родными увидеться.
   -Я думала, мы можем…
   -Нет, не можем. Я не хочу тебя больше видеть. Ты убила его из ненависти, он жить тебе мешал. Мне-то не ври про самооборону. Это эгоистично.
   Я не стала спорить. Джек был абсолютно прав.
   -Я пыталась хорошо относиться к Максу, пыталась его любить. Я терпела все его выходки, но любому терпению приходит конец. Если ты не простишь меня, я пойму. Это твоё право.
   Я хотела поцеловать его в последний раз, но он многозначительно отвернулся от меня. Так я ушла оттуда: одинокая, но свободная.


                Эпилог.

   За месяц я почти привыкла просыпаться с первыми лучами солнца. Деревенская жизнь мне пришлась по вкусу. Думаю, сейчас необходимы некоторые пояснения: Джек, теперь уже по дружбе, помог быстро и довольно выгодно продать квартиру, в которой мне было просто невыносимо находиться. Сразу после этого парень, как и обещал, вернулся в Нигерию. К сожалению, Фиона прожила там совсем недолго. Её похоронили всего за три дня до Нового года.
   Что же касается меня, я купила небольшой домик в деревенском посёлке подальше от города. Как вы знаете, у меня две мечты: журналистика и верховая езда. Так как с первой у меня вряд ли что-то сложится, вторую я решила не предавать ни в коем случае. Приобретая жилище, я позаботилась о том, чтобы неподалёку обязательно были лошади. Частная конюшня в километре от меня оказалась идеальным вариантом.
   Она принадлежала уже пожилой женщине, которая с радостью предоставила мне должность конюха. Хозяйка зарабатывала тем, что лично тренировала детей и подростков. Кроме меня на конюшне работал ещё один мужчина, отвечающий за денники, левады, выпасы и амуницию. У меня появилась возможность заниматься любимым делом, ежедневно совершать конные прогулки, да и просто проводить время с этими удивительными животными. У меня даже появилась любимица – серая в яблоках с гармоничной кличкой Незабудка.
   И даже Афродита, так привыкшая к городскому комфорту, стала наведываться ко мне по нескольку раз в месяц. Её ужасно привлекали местные пейзажи, которые она вдохновенно переносила на чистые холсты.
   Возможно, всего за  полгода я превратилась в самовлюблённую эгоистку, но сейчас я чувствую себя по-настоящему счастливой. Впервые за последние четыре-пять лет я почувствовала, что могу просто наслаждаться жизнью.