Эпизоды желтеющих дней

ЭПИЗОДЫ ЖЕЛТЕЮЩИХ  ДНЕЙ
(зелёная тетрадь в клетку)

Эпизод 1
(14.09.2016)
В контакте и фейсбуке тишина
Я никому не нужен – вот те на
Смутное

Борьба с канцелярией посредством канцелярской продукции? Почему? Скорее преодоление первых впечатлений от новокупленной тетради  в клетку, в которой собирался было оставить  стихи или прозу. Если бы школьные ассоциации! Если бы… Нет, здесь нечто большее. Быть может, конечно, ещё не сформировалось, не выносилось, чтобы попрать этот канцелярский прах, к тому же, чем – то милый сердцу.
Второй день совершаются круги по часовой стрелке. Надо бы. Надо бы против, но время, друзья мои! Время дорого. Время – деньги  и без пятнадцати надо быть.
Утро делится на три- молитва, любовь и музыка. А тут ещё профессион де фуа. Кто надо идёт навстречу. Приходится обходить. Не хочется разговаривать и ся в том числе. Суровые дети с собаками, но речь не о них.
О чём речь? О том, что забыто почти или уже плохо помнится, поскольку вовремя не отмечено.
Да и кому это надо? А если надо ловить всё, что приходит  и не успеваешь, поскольку ещё хочешь жрать и спать. К тому же не было под рукой ни ручки, ни бумаги. Ни хереса, как говорится, ни вымени, извините за выражение. Начало ещё кое как, но к чему оно здесь начало? Приходится много ходить пешком снова или опять. Много мелочи. Мелкий дождь. Просто морось. Кот ухом повёл. Кот Ухомповёл. Хороший был дом, и колонка с водой. Да кто это помнит. Я помню. Вот – вот, в мире , где всё решает подавляющее большинство. Ты один только, да я. Нас всё меньше. Мы сами в упор друг друга уже не видим, не лицезреем сквозь мелкий дождь, через морось. Когда всюду отморозь, как простуда. А что будет в ливень или буран – метель? Аллергия как признак жизни. Красивые яблочки, но я их не ем. Как если учиться по школьной методике – получится ли? Исключительно передача! Вот – да. Второй день без энергетиков. Один кофейный жмых. Начало сего текста вертится в голове двумя строчками, которые нелепо и воспроизводить. Не подкреплённые ничем, они будут смотреться чужеродно  нелепо. И это  ещё в лучшем случае, а в худшем их неправильно поймут, как неправильно понимают и всю твою жизнь. Живу – никому не мешаю. Чего вам?
Да с чего ты взял?
А с чего начинается Родина? За сорок – то лет, поди можно набрать хоть немного – то, а?
Как ты думаешь?  А сигареты « У костра»? Как вам? Ну, ясен пень, что дрова нужны! Как мимолётное видение…
Не стоит  ближе продолжать.
Эскиз, экстаз, экскюз ми, эскуза муа, скузи, как с гуся вода.
Хорошо бы.

Эпизод 2
(15. 09.2016)
Пучеглазая страна
Утки роются в воде

Пережили, переболели, позабыли почти уже. Осталось лишь вещи постирать. Редкая литература, но нельзя же и называть так, но прямо радует прочитать и не надо никакой хиромантии, всё и так на виду выходить. Всё другое с утра, только память, словно сон. Повторяю, говорю всё одно и тоже. Макеева – сука, Маруга – пидр, 123 кабинет – вообще неизвестно что. В общем, чорт знает что и просто ни на что не похоже.
Сегодня все спят, спят, спят, спятили,  сплять или день то сегодня какой у нас?
Неужели не ясно? Четырнадцатое – среда, а пятнадцатое – четверг! Давно бы пора запомнить. Узнать и запомнить. Четырнадцатое – среда, а пятнадцатое – четверг.
Да вы что? Неужели? Ну надо же!
Что сказать – то хотелось: дома – поезда, повороты, углы поворотов, квадраты и прямоугольники, а начертят потом   и навертят чего ещё, да не трясло бы так. Сильно Чертаново Южное южный округ , ещё рюкзаки, едем – едем, ну, всё как обычно. Почему на три счёта – не знаю. Вчера думал четверг, а сегодня среда, но сегодня четверг. Ерунда получается. Домики разноцветные, ну, там: Каховка – винтовка, Варшавка -  видать договоровка. АВКСОМ. А на горизонте лучи сквозь прореху в глобальнейших тучах, по случаю, прямо столбом, под углом двадцать градусов, кажется. Да. Ещё десять рублей, а иначе не довезут.
Грудинин, Тютькова – смешно. Депутаты. Грудинкин и Титькова. Титькина – вот она, значит какая она – избирательная компания сердцем. Гармония. Саблин и Граблин, жлобы держиморды, короче. Такие протокольные рожи, что пробу ставить негде, как говорится.
На себя посмотри.
Протокольные.
Железняк, Деревняк, Пластмассняк… Навозняк был бы лучше для сельской местности. Глазов, ротов, Носов, Лобов и Шеев – Заплечный. 
Ну, ладно. Не будем. Не будем.

Тяжёлый воздух не в смысле, а это молчание в транспорте, которое, в общем – то, бесполезно в том смысле, что незачем нарушать. Просто страшно. Мотор говорит – этой птице дышать почти нечем. Давай о природе. О том, что едва охрой тронуты кроны  и тревожные ивы всё холодней серебрятся, а может быть вётлы. Свёклы? Скупка и скука, продукты и мясо, бистро и цветы, как война и французы. Петровича вспомнил, короче, шиномонтаж, да и только. Смотрю на людей – вижу, кажется, незачем им размножаться, а семьи всё так, для отвода глаз и зарплаты. Сплошной золотой миллиард… Стоп.
Опять мы куда – то. Зато вот, дорога свободна. Глаза закрываются. Самое время, Девятское кладбище и мне к девяти часам. 
Вообще совпадение, может быть, просто раньше не замечал. Одно к одному. Документы, тетради, клопы, тараканы.  Уездный город Энск.  В целом пасмурно, но без дождя.  Часто  хочешь не то, что есть видишь. Обслуживание физических лиц и решётка в немытом окне.
А на площади плоский фонтан лютый, как юбилейка – открытка и поздравительный адрес. Красный, конечно. Год семидесятый.
Больница есть?
Тишина…
У кого?
На родине остановите!
Хорошо, только редкие фразы, да кашель. Двадцать капель дождя.


Можно Лиза и Лиза – Нельзя и Донельзя почти Дульсинея Тобосская- провинциальная дурочка, которую требуется (что ты? Что ты?! Сдурел?) прославлять.  Как полотна Великого Марса де Сникерса, Разобрала Забрала до Винтика. Тем не менее, всё на свете имеет значение – предназначение. Скажем эти слова. Слова, которые мы говорим. Ещё поэт сказал: нам не дано предугадать,  как наше слово отзовётся…
Тогда и о чём, кажется, говорить?
Ну, так цена и вес. Ясно, что сакральные формулы. Это понятно. Переменные вокруг них только ими и обусловлены. Главное  не перепутать сакрально мистическое и оккультно сектантское.  Вот опасность, во всяком случае. Область понимания, однако ж, можно фиксировать. А как понять…
Когда скажем, в таких значках типа смайликов не нашёл обозначения типа: «испытываю неловкость» и тем более «мне стыдно».  Это о чём – то да говорит.
Так вот, как понять, когда ограничен? Естественно, понимание, что есть нечто большее, чем..
То есть, да. Нужно точное осознание области, цельности, места слов. Особенно это становится ясным  в  сфере сакрального. Вот, скажем, церковная служба.  Сгиб? Кто сгиб? Вот видите! Не знаю, как и сказать о том повеселее. Всё на душе отпевание. Хотя  событие это печальное, но по смыслу своему не трагическое. Обнадёживающее, по сути – то. Вот, слова, произносимые священником точно - определённо соответствуют месту, времени и событию. Не только на отпевании, разумеется. Даже если священник растерянным и смущённым выглядит. Это не повод.
Даже когда всё и кажется наскоро. Другое дело молчание общества, установившего уже все параметры и закоростевшее в них. Укорощенное? Короче, коростой покрытое это сознание. Оно оживает, но как – то весьма угрожающе.
Улыбаются: Здравствуй! Ну, как поживаешь? Работаешь? А женат?
Ладно где – то раз в год и вообще неизвестно кто, а когда некто скажем так, авторитетный нешуточно…
И не скажешь: И ты Брут?
Ибо и сам не Цезарь, а существует ведь возможность понимания и адекватного плюс аргументированного ответа.
А пока упражнения вне композиции.
Без завязки, развития, кульминации, скажем, сюжета и без диалогов.
Событий в том смысле, экшена.
И всё таки что за картина там видится?
Ну, ты же читаешь книги.
Ну, видишь различия – сходства.
Вот, казалось бы, и пиши.
А вот дальше…
При  чём тут память?
Память тоже, конечно.  Ведь память приводит на память детали.
Вот именно что. Не то, чтобы никто не помнил. Нет. Все помним, но помним настолько по своему. Одна и таже вещь, а память разнесла их ещё до трагических событий.
Так что версия.
Не диверсия.
Тогда что за трагедия?
Ну, а какая же драма без трагедии?
И ты так легко об этом говоришь?
Как – то….
Неуважительно.
Ой, только не надо вот этого!  Мы и так достаточно натерпелись друг от друга. Дайте высказаться. Всего лишь. Нежеланные дети от нежеланных родителей, которые сами когда – то там нежеланные дети. Залетела, как говорят или говорили. Конечно, подрос и нашёл себе «тётку». Хотя, может быть это просто формальность? Бескровная революция…
В том смысле, что трупов официального кровопролития, было меньше. Точнее…
Понятно. Что дальше?
Ну, это потом историки расскажут, когда рассекретят архивы. Расскажут немножечко что нибудь. Чтобы не очень шокировать гуманных потомков.
Господи! Спаси и сохрани!
Господи! Спаси и помилуй!
Только и повторяет она, почему – то нагоняя ещё больше  страху, да не Божьего.
А без этого, видимо, клонит в сон. А что? Вшей нет, иногда клопы. Ну, там, моль.
А зато тараканов!
Пёсьи мухи и тьма египетская!
Плюс так называемые площадные слова. Когда – то площадные, а теперь больше комнатные.
Самое мягкое:
Открыл сковородку – ууууу! Капец!
После всех потрав они, кажется, только окрепли. Пружинными лапками прыгают, и приземляются, расправляя на какое то мгновение, жёсткие крылья.
Продолжая своё насекомое существование. А по ящику новости сменяются сериалом , а сериал новостями:
В результате аварии на… ШО?... погибло … ЛУЧШИЕ КУХНИ!... человек.
Человек – тараканий бог?
Но зима – тараканья смерть. В голове играет какой – то допотопный киношный чарльстон или регтайм. Хотя нет. Скорее чарльстон. Большие дела творились где – то снаружи. Неизвестно кто от кого, правда, подхватил тараканов.
Так хорошо всё было организованно и танго шкафы  диваны танго кажись приснится же такое ан нет олифа в стране чудес неужели  и до такого дойдёт почему нет и не до такого доходила где наша не пропадала сытый голодного где нас нет по улице ходила большая крокодила…
Политика?
Ну, кому верить?
Читая газеты трудно понять о чём, а на самом – то деле кап - кап…
Не говоря уже о топ – топ.
Окружающие смотрят друг на друга как пуганая ворона на призраков своего страха и теснота часа пик не сближает почти не удостоверяет в не то что плоти и крови, а даже и в видимости, и кажется никакая вонь – ароматы цветов городских  извините за выражение.
Нет, нет. Всё.
Все, конечно же, принимают им должные виды и убеждения не опровергают и всё таки…
Даже…
Но это более чем интимная сфера. Сфера духовности.
Вот почему в неё то и дело, как в душу лезут какие – то извращенцы. Читай –сектанты, которые (с половыми извращениями  все вроде как разобрались уже – истиной лечится) кто во что горазд. Да и каждый себе на уме. Это о каждого личном, как вы понимаете.
Впрочем, куда – то опять занесло. Вот уж не было чести соваться в  такие подробности. Скользкая тема. Блин, обязательно блин, извращённо поймут! Обязательно. Если не все, то…
Впрочем,  ревность, не там, где следует.
А где следует?

Прочёл пьесу. Вышел.  Выкурил сигарету. От реки пьяные голоса. Да и стемнело уже. В голове зазвучало:
Как засмотрится мне нынче, как задышится…
Ассоциации.
Высоцкий, как признак усталости перегруза или БГ. У БэГа, кстати, тоже… Был город над небом, а стал под небом.
Золотой.
Лёгкие галлюцинации от недосыпа. Предметы в полутьме кажутся кем – то, хотя присутствие безусловно. Не стоит, заострять, однако.
Наше тихое, вобщем – то время. Полное скрытой тревоги. Но многое нагнетается, хотя нет дыма без огня.
А так очень похоже. Пороховые склады уже взорвались. Теперь затишье, а Явдоха с голосом сирены всё поднимает цены на молоко.
Ну и, неразбериха, конечно. А посему подозрительность.
Да дайте же им доиграть их концерт!
Начало по звучанию жёванное. Нет, кажется, ничего хуже, это может быть очень локально, да и то на поместном уровне этой локальности может быть сам я как Брестская крепость – уж и не осталось поди никого, а всё есть и партизаны по лесам теплоходы под откос пускают нечаянно по привычке инерции через рай да в Одессу и нет диалогов  будто плюнули друг дружке на подол (Небывалое!?) да и разошлись  две скандальные бабы.

Эпизод 3
(16.09.2016)
О чуде поведаю прямо
Могу, говорю, только с ночи
А мне отвечают: не надо
Мол, сами
Пишу, что жаль
Внезапно звонок, отменились дети
Не умерли, но заболели
Могу! – отвечаю
Завтра
И вот я у ваших ног

Пятница.
Ну, поехали.
Так вот шли – шли, а теперь вот поехали.

Так хорошо, когда проснулся – и жрать не хочется, и кофию никакого не надо и никаких. Поднялся, всё убрал и вышел рано утром, ну, или не очень рано, а часов этак   после восьми. Вдохнул вольного воздуха, выдохнул куда – то в вечность всю несвободу, свободу и прочее пошёл и поехал куда – то, хотя не понятно ососбо куда, не имеет значения кажется в прошлый четверг, в понедельник и в пятницу. Хотя бы и день тот запомнил на всю свою жизнь, короче такое вот впечатление. Не то слово, да ладно. А ночь была как нарисованная или будто бы аппликация бархатная, только с размытыми контурами – грани не резкие – ночь под куполом, под колпаком. Выходишь, и тут же навстречу….
Ну, что ж ты?
Не могу… Не могу… не знаю…
Ну, хорошо.
Так поехали дальше.
Что дальше ни литературы, ни математики, ни разговоров с выяснениями логически правильными так…
Хорошо…
Они там что – то все из себя представляют, а мы вот не представляем. Ты не представляешь, а я  и подавно.
Так…
Хорошо…
Пожалуй, что вспомнишь Хлебникова с его пониманием слова, как иерархического ряда во главе с первой буквой и звёздную азбуку или алфавит.
Не обязательно, конечно. Что кому как откроется в одиночной то камере. Вот, Маяковскому   клоп и про это. Не обязательно текст. Наверное, потому что здесь в форме текста…
Форма текста – теста.. ну да.
Так хорошо, что и делать? Говорить, петь или глупо улыбаться. Кажется, всё это происходит одновременно и больше, чем это всё.
Двуязычные объявления в метро станция инчулайн стейшн осторожно двери закрываются
Двери, которые закрываются аж с тридцать пятого года двадцатого века здесь и переходы, которые похоже, что мы действительно едем и уже довольно таки давно…
Так , во всяком случае, кажется.
Уф! Кошмар!
Газеты? Что газеты? Им выдумывать нечего – только что не договаривай.
Сам такой! Сам такой!
Огрызаются будто собаки. Чьи – то мысли.

Ну, есть отличие.
Беллетристика и журналистика.
Одна в украшении, другая – есть разница.

Часть 4
Суббота

 И Песня Рабиновича

Что – то в этих осыпающихся листьях. Что – то в этой опадающей листве. Сквозь или через  неё. Через мокрый или сырой асфальт. Сверху и снизу. Наверху и…  Простите, внизу. Но из песни слова не выкинешь.
И желтеющую нежить зелени седеющую желтизною золотящуюся чудесную падаль зелени яблок или арбузных корок  сквозь ель и шиповника алая пель  чаёвная мимо красно коричневых цоколей  и собак полудохлых и дохлых собак мимо даже  живых  ещё с поворотом поправкой на ветер  и электродная девяносто девять конструктивная декорация из под пятницы выглянула субботой спотыкаясь мыслью о знакомые уже тоскливые взгляды скоро скоро пройдёт продаю городские пейзажи мир идущий навстречу коричневый (о, корица!) и серый и красно – коричневый  серый обманчивый мир синий и грязно бледно ещё изумрудный но всё же с нейтральной размытой охрой пыльной парковой охрой провалом в метро хорошо хорошо вальсом раз два три раз два три
Предугадать не дано, не удано, но кое что таки известно и определённо. Так вот, специально для тех, у кого известно и определённо, отмечаю:
Ничего подобного!
На всякий случай.
Гарри Поттер давно уже вышел на пенсию, прошёл Мортал Комбат , Ворлд оф Танкс, и нашёл себе тётку, переехал в Огайо, где у него теперь ранчо и пончо на всякий случай. Герои ещё для порядку раз десять друг друга порвали в клочки, разметали обломки костей и кишки по вселенной от внешнего царства, но всё это было бы слишком легко и поэтому наму аммония бица
Так вот без объявления без предисловия  без доминанты читайте читайте
Дальше больше, как это традиционно водится, часть вторая
Сижу дома, ничего не знаю, потерял всякую связь с внешним миром и потому не способен на адекватные ответы.
Так, квакаю чего – то: ква – ква.
Мизантроп, опаздывая лет  так на двадыать тридцать посчитав их за двадцать тридцать минут хотя и это уже непростительно опоздавший  во всём опоздатый во всём как неопознанный летающий объект всё равно что, хотя бы часы и спешили на час. Негатив. Негатив. Перевёртыш как вырулить непонятно и тараканы, похоже, размножаются почкованием и стоит появиться одному – он тут же производит и всех  остальных, как и вши – клопы – моль происходят из воздухо мыслей людских, а лягушки, конечно же, из земли. И нельзя – то тебе ничего  ни о чём вот в чём штука ну…
Так и пишешь, пока не вырулишь.
А точнее, не вынесет. Будто дрейфуешь на льдине, а может быть на плоту посреди океана кошмар, но куда деваться и неспросишь уже кто так строит разве только: зачем я здесь?
Словно сам себя выплюнул.
Страшно, конечно, такое представить, да и люди кругом…
Ты же знаешь – увидел Гитлера одари и ущедри его, прими в академию художеств, и пусть он окончит её с отличием, а годам к сорока уж профессор и заслуженный деятель…
А то знаешь, насмотришься фредди крюггера, так и вырастешь сам фредди крюггером, а то и похуже хотя что уж хуже…
Хуже только страшилки для дебилов, выдаваемые  за рок музыку.
Знаете что такое рок музыка?
Это когда прямым текстом поётся:
Постирай трусы
Постирай свои грязные трусы
И носки постирай
Сам возьми и постирай
Чтобы хотя бы выглядеть как человек, а не гамадрил
Так недавно подумалось, а есть вариант потруднее  вместить в два куплета четыре тома какой нибудь философии в первом куплете её рассказать, а во втором объяснить так играючи поэтически
Остальное попса или просто какая – то хрень и мудянка
Ну вот!
Сам себя обосрал, получается.
Вот жеж весело!
И опять сероглазый блондин хоть умри.
А так – дом, дерево, город.
А Ленин или Жан ПольСартр…
Возможно одно и тоже.

Вечер:
А время вышло погулять на время
На время  вышло вреям погулять
А погулять на вреям вышло время
На время вышло время погулять

Когда – то здесь теперь похоже мимо
Похоже ми когда – то здесь теперь
Теперь похоже  здесь когда то мимо
Здесь мимо но когда - то здесь теперь

А что за дело вам не ваше дело
Не ваше дело что задело вам
Вам дело что за что не ваше дело
Не дело ваше что за дело вам

И Песня Рабиновича
Я долго смотрел в окошко через шторку
Пока они там все каждый на своей лавочке
Пили каждый свою водку
Бомж, капитан  и голубятник


А где – то ещё ходит Клейнер
И улыбается ласково
Хочет спросить:  ну как поживаешь
И хочется ответить им всем: не дождётесь


…
А фредди крюггер меж тем вот уже несколько лет мирно трудился охранником в парке культуры и отдыха имени….
А впрочем…
Да мало ли их, этих имён.  Всех и не упомнишь.

17 сентября 2016