Летом на даче повесть о превратностях любви Гл. 21

               
                Павел  Степанович с кожаной папкой в руке и  Анфиса в нарядном бирюзовом платье вышли  на  крыльцо.  Павел  Степанович  выглядел  оскорбленным.  Анфиса  отказалась  возвращаться  в  город,  уговоры  мужа  вызвали  у  нее  вспышку  ярости,  и  в  порыве  гнева  она  забылась  и  обозвала  Павла  Степановича  старым  брюзгой.  Опомнившись,  Анфиса  попыталась  ласками  задобрить  мужа,  но  Павел  Степанович  обиделся  не  на  шутку  и  приказал  жене  немедленно  укладывать  вещи.

                Манефа  увидела  отца  и  мачеху  и  завела  мотор.  Физиономия  Карпа  показалась  в  окне  веранды  и  скрылась.  На  лужайку  высыпала  молодежь.  Вышел  и  Константин  Львович.
 
                -  Константин,  зайди  завтра  утром  ко  мне  в  кабинет,  есть  разговор,  -  сказал  ему    Павел  Степанович,  обернувшись,  и  уселся  на  переднее  сиденье  автомобиля,  даже  не  подумав  открыть  дверцу  для  жены.  Анфиса  несколько  мгновений,  не  отрываясь,  смотрела  на  Константина  Львовича,  словно  прощалась  с  ним  навсегда,  открыла  дверцу,  бросила  сумку  с вещами  и  забралась  на  заднее  сиденье.  «Как  мне  жить  дальше?  Как  жить  без  него? Лучше умереть!»  -  стенала  она  в  душе,  с  трудом  подавляя  рыдания.

                -  Сестренка,  принеси  мою  сумочку.  Она  на  подоконнике,  в  кухне,  -  крикнула  Манефа.  Жанна  кивнула  и  убежала  в  дом.  Через  минуту  она  вернулась,  держа  вязаную котомку  за  плетеный  шнур,  плотно  стянутый  вокруг  горлышка  пластиковой  бутылки  с  питьевой  водой.  Манефа  подхватила  сумочку  из  рук  Жанны  и  приткнула  ее  возле  себя  на  сиденье.

                -  Счастливо  оставаться,  -  Манефа  подняла  стекло.  Павел  Степанович  помахал  всем  рукой.  Карп выбежал  во  двор и  распахнул  створки ворот.  Автомобиль медленно выкатился на улицу. Жанна  махала  вслед,  глядя  на  белевшее  за   стеклом  лицо  Анфисы.
 
          Карп закрыл ворота и ушел в сад. Бесцельно побродив среди яблонь полчаса, он  подошел к окну кухни и прислушался. Гостей не слышно. Из гостиной доносился звонкий голосок Жанны. Не зная, чем заняться, Карп поставил чурбак в тени дома и сел, прислонившись спиной к стене. В траве возле ноги что-то блестело.  Он нагнулся и поднял предмет. 
                Это был стеклянный пузырек с остатками белого порошка на дне. Карп задумчиво повертел его в пальцах. Пенициллин – прочитал он.
                Мозг пронзила страшная догадка. Вспомнилась вязаная сумочка жены, стоящая на подоконнике, и горлышко бутылки с водой, выглядывающее между плетеных бечевок.
 
                «Надо позвонить Манефе! Может быть, еще не поздно!» - Карп достал из кармана брюк телефон и судорожно набрал номер. Гудки тянулись бесконечно. Наконец, послышалось шебуршание, и хриплый голос произнес: «Я же просила тебя, поганец, не звонить, когда я за рулем!»

                Карп и представить не мог, что когда-нибудь так безумно обрадуется, услышав голос ненавистной жены.
                - Манефка! – заорал он в трубку. – У тебя в кошелке бутылка с водой!

                - Как раз собираюсь из нее хлебнуть!
                - Не прикасайся к ней!  Ты поняла!
                - Ты на солнышке перегрелся?
                - Жена моя милая, дорогая, любимая! Не вздумай пить из этой бутылки! В ней яд, поверь мне!
                - Да пошел ты! – Манефа отключилась.

                Карп несколько раз попытался дозвониться до жены, но ее телефон был выключен. Он привскочил с чурбака, от досады пнув его.
                - Первый раз в жизни сделал Манефке доброе дело, и вот награда!  – возопил он,  размахнулся и швырнул телефон в кусты шиповника.
                Уперев руки в бока, Карп побегал по лужайке между яблонь. «Надо тестю позвонить!», - осененный этой мыслью, он полез за телефоном, цепляясь за колючки, охая от боли и кроя матом всех ненормальных баб на свете.


                Продолжение:  http://www.proza.ru/2016/09/24/1652