Жил-был пёс

Мать моя, деревенская дворняга, свободная в выборе своих ухажёров, произвела меня на свет от какого-то заезжего кобеля из дачного посёлка. Нарекли меня человеческим именем Стёпка. Жизнь была прекрасна: я носился по деревне иногда один, а иногда вместе со своей матерью. Очень любил с ней бегать на речку и купаться в знойные летние дни. Я был уже достаточно подросшим, когда хозяйка наша однажды повязала мне на шею верёвку и повела из деревни, приговаривая,что,мол, не переживай Стёпка, отдам тебя в хорошие руки, хватит по деревне мотаться,кур гонять да кошек по деревьям рассаживать.Мне очень не хотелось идти ни в какие руки и я начал упираться, но верёвка резала шею и было больно, а к боли я как-то не привык. И мамаша куда-то запропастилась в поисках еды, а может и развлечений очередных, так, что на помощь рассчитывать было нечего и я сдался. Хозяйка шла довольно быстрым шагом( она вообще очень скоростная во всём), я трусил вслед за ней, низко опустив голову. Собаки, что были на привязи во дворах, щедро меня обгавкивали, что ещё больше унижало меня, потому что я не мог им ответить тем же.
 Мы пришли в небольшой городок, расположенный недалеко от нашей деревни, что давало мне надежду при удобном случае смыться к себе домой. Новые хозяева жили в старом доме, построенном ещё в послевоенные годы. Это я выяснил из разговора теперь уже бывшей моей хозяйки с будущей. Они приехали откуда-то издалека, на свои копейки купили этот полуразвалившийся дом и вот теперь им понадобилась собака, чтобы охранять это невзрачное жилище. Странные эти люди: хоть и хламьё, а охранять надо. Мне совсем не хотелось ничего и никого охранять, тем более быть привязанным к столбу. Вышла из дома старшая по возрасту женщина и отдала деньги моей бывшей хозяйке. Так она меня ещё и продала? Я рванулся из её рук, но она крепко меня держала, а потом привязала к столбу, пожелала мне хорошей жизни и ушла. Я лёг на землю, мне было обидно,что меня вот так предали, продали, оставили совсем одного в чужом дворе. Слёзы катились у меня из глаз, я вспоминал свою беззаботную жизнь в деревне, свою мать, деревенских детей, которые меня кормили тем, что ели сами и гладили,а потом убегали весёлой гурьбой и я нёсся за ними с лаем к речке, где купался с ними в одной компании,потом грелся на солнышке в полудрёме, наблюдая за всем, что происходит вокруг.
 Я пытался представить свою жизнь будущую и ничего хорошего не видел в ней. Для начала я пытался понять, кто живёт в этом доме и выбрать себе хозяина. Молодая женщина, довольно симпатичная и ласковая, которая выходила несколько раз из дома и пыталась наладить со мной контакт: налила свежей воды, поставила миску с едой и начала со мной разговаривать. Голос у неё был довольно приятный. Потом появился мужик, тоже сравнительно молодой и холённый ,по сравнению с нашими деревенскими мужиками, но толстоват, живот у него был великоват и ходил он, как гусак, как-то интересно шлёпая ногами и ничего из-за живота не видя прямо перед собой. Он особого интереса ко мне не проявил и, как мне показалось, был даже недоволен моим присутствием в своём дворе. Потом из школы пришли два пацана, один почти совсем взрослый, другой поменьше. Взрослый, услышав, что меня зовут Стёпка, сразу же отбросил эту кличку и сказал, что теперь я буду СЭМ!
  Потом с улицы пришла та женщина, что давала деньги моей хозяйке и принесла ошейник и цепь. И тут я понял, что видать надолго затянется моя служба по охране . Я толком не понимал, как я могу охранять , если меня привязали к постройке напоминающей не то сарай, не то гараж, дверь которой открыли, чтобы я мог укрываться там от дождя. Жизнь начиналась скучная, иногда голодная из-за лени  пацанов вынести мне еду. Кормила меня в основном молодая хозяйка, да бабушка, которая жила отдельно, но часто приходила в этот дом. Толстый вообще никогда не угощал меня ни чем, а вот бабушку я всегда ждал,потому что она никогда не приходила с пустыми руками.Длина цепи была такой, что я мог запрыгивать со своей будки(которую мне наконец-то смастерил,под напором бабушки, младший пацан) на крышу сараюхи-гаража и мне было видно далеко всё вокруг. Когда на горизонте появлялась бабушка, я пулей слетал вниз и начинал носиться по кругу, насколько позволяла цепь, поднимая облако пыли, но радости моей не было предела. Бабушка кормила меня чем-нибудь вкусным, гладила и разговаривала. Я многое понимал из того, что она говорила и благодарно вилял хвостом, прижимал уши и стоял так пока она меня ласкала.
   Вскоре у хозяев родился маленький ребёнок. Я часто по ночам слышал его крик и очень жалел хозяйку, потому что весь дом был практически на ней. Она занималась с малышом, работала в огороде, всё время вывешивала бельё. Хозяин появлялся редко и не надолго. Пацаны огородом не занимались, только бабушка как-то пыталась помочь молодой хозяйке с малышом и огородом. Потом малыш подрос и стал гулять во дворе. И всё время норовил меня достать то палкой, то чем-нибудь запустить в меня. Я его не любил. Бабушка и молодая хозяйка ругали его за это , но он не упускал случая меня обидеть. Один раз я не сдержался и цапнул его, но не до крови, а так, чтобы напугать, он поорал немного, а потом опять принялся за своё.
 С цепи я пару раз срывался, но по своей доверчивости быстро попадал в руки хозяев, которые опять сажали меня на цепь. Подруг у меня не было и я всегда очень бурно реагировал на появление своры собак на улице. Я им завидовал,их свободе. И однажды зимой меня всё-таки отпустили и я пустился во все тяжкие. Попасть в стаю было сложно, там свои правила и чужаков не жалуют,но постепенно у меня появились сообщники, с которыми мы гуляли где  хотели и сколько хотели.Меня немного покалечили и я хромал на правую переднюю лапу, но всё равно приковылял на стадион, где, в солидарность с олимпиадой в Сочи,местные власти устроили свою зимнюю олимпиаду. Народ на нашу команду не реагировал и мы даже побегали вволю среди детворы и участников.
 Однажды утром я встретил на улице бабушку из своего дома, которая вела самого младшего в садик. Я начал бурно выражать радость по этому поводу, что не очень нравилось бабушке, поскольку я был весь мокрый и грязный. В садик они меня с собой не впустили, но благо нашлись девчонки, которые открыли дверь, не подумав,что я могу в неё ворваться. Что я и сделал.Я проскочил мимо бабушки на лестнице и наткнулся на довольно мощную тётку,которая при виде меня заорала,как резаная. От испуга я метнулся по  коридору и чуть не сшиб другую тётку,которая тоже орала.Я влетел в комнату, где за столом сидела ещё одна тётка в белом халате,я метнулся в сторону и увидел много маленьких кроваток, по которым я и проскакал своими грязными лапами. Дети визжали и хлопали в ладоши, тётки орали. И вдруг в этом гаме я услышал родной голос бабушки,которая звала меня.Я метнулся на знакомый зов и был пойман бабушкой, которая меня спасла от расправы, но дома посадила на цепь.За что я очень на неё обиделся.
 Потом бабушка исчезла и, по озабоченному виду молодой хозяйки, я понял что с ней что-то случилось,потому что в разговоре появилось новое слово больница, операция. Больше я бабушку не видел. Хозяева продали дом и переехали на новое место жительства. Новые хозяева не вышвырнули меня на улицу, так что я пока живу на старом месте. Может кличку мне опять поменяют,а может так и буду доживать Сэмом. Когда я запрыгиваю на крышу сарая-гаража, то долго смотрю в ту сторону, откуда приходила моя бабушка. А вдруг придёт опять и принесёт чего-нибудь вкусненького. Но пока её нет, а я всё равно жду!