Взгляд принца Глава 5. 5

Для обороны Балтийского побережья Россия держала 200 тысяч войск. Выдели Государь хоть половину этих сил на Юг, и война c турками моментально была бы завершена. Потому-то главной задачей диверсантов являлось сковывание войск береговой обороны имитацией бурной деятельности и если повезет - гешефтик без затрат. Потерь никто не планировал изначально, тем более оплаченных кровью своих воинов территориальных приобретений, которых впоследствии было бы невозможно удержать. Создания военной базы равной по значимости Гибралтару в этом регионе англами не предвиделось. Вот подгадить России и по легкому отобрать Аланды с пока недостроенной крепостью случай предоставлялся. Даже без послезнаний таковой вывод неизбежно напрашивался по зрелому рассуждению. Потерю россыпи островов, идеально в будущем пригодных для базирования подлодок, ни в коем случае допустить было нельзя, и у Государя нами испрошено было разрешение на опеку и их.

   Для минимизации ожидаемых безвозвратных потерь на основной нашей базе в Замке Ивангорода требовалось довести до ума довольно запущенную медсанчасть. Но до сманивания медиков, опять же экстренно из будущего сманить пришлось ремонтников, способных не криво плитку класть да трубы гнуть и провести в древних помещениях лекарни евроремонт, а потом завезти соответствующую мебель и оборудование. Прежде имевший в перестройках большой опыт отец настоял на том, чтобы занимался разработкой проекта ремонта дипломированный архитектор и даже приволок для этого своего хорошо знакомого еврея из Риги. Даже своим бюро не так давно владевшего, но в кризис ведь так трудно выжить. Зато нынче ему выпал шанс сделать из Замка конфетку и острый ум семита, оценив подарок судьбы, почти извращался в архитектурных излишествах.

   После того, как получили второй аэроплан и благополучно тайно перекантовали его в неприметный сенной сарай под Нарвой 19-го века (дабы военные агенты иностранных держав продолжали думать, что единственная летающая лодка над Черным морем извозом промышляет), нашей фамильной троице постоянно вместе пребывать стало не обязательно.
  Я занялся превращением доставшегося добра и людей в воинскую часть, а отец с моим сынком стал возиться так же, как и со мной когда-то возился. Причем, пусть и в меньшей мере чем у меня присутствовавший в мальчике эффект индиго, давал и ему возможность при наличии дедовой "батарейки" самостоятельно открывать портал и мотаясь в 21-й век  даже перемещать людей и имущество. Правда "грузоподъемность" у этого тандема выходила половинной от той, что получалась при работе полной команды.

    Но и этого хватало мальчику и сухонькому старичку с палочкой, чтобы заваливать капризного архитектора всем им требуемым, а меня обеспечивать кадрами порой очень специфичной специализации.  Не знаю как, но появилась у нас пятерка вдосталь попрактиковавшихся в Донбассе артиллеристов. В связи с замирением оставшихся не удел, но жаждавших развивать внезапно открывшиеся в себе таланты. Бывший вирс-лейтенант Латвийских бронетанковых войск в своё время проходил переподготовку и по башенной пушке "Скорпиона", а теперь, передав знания донбассцам заимел башнёров-наводчиков с богатым боевым опытом. Причем пару тех, кого меньше укачивает я забрал работать в башнях арт. катеров к себе в Ивангородскую базу.

    Ещё батя повадился по рижским яхт-клубам да маринам шататься. Дедок с внучком смотрелись умилительно и подозрений не вызывали, и опытный психолог невзначай в душу до печенок залезал, попутно мастер-класс и внуку преподавая. Кадры ведь решают все, и ошибаться тут права нет. Вот в задушевной беседе и наткнулся старик на тоже уже не молоденького яхтенного капитана - наемника. Шестерившего на богатеев, владеющих для престижа собственными яхтами, но не имеющих шкиперских лицензий.

   После Каспийского военно-морского летёху направили служить в Лиепаю. Вскоре база закрылась, а других вакансий для молодого офицера Родина-мать не нашла. Вот и остался он бедовать в ставшей чужой стране, но у любимого моря. Со временем перебравшись в Ригу и в яхтсмена переквалифицировавшись, при марине до распечатки шестого десятка дожив. Зацепил его отец предложением вновь стать офицером Российского флота, причем плавающим и даже воюющим, и мореман отказаться не смог. Даже привел с собой аж трех опытных рулевых-мотористов и позвонил-договорился в Таллинне с бывшим однокашником, так же при марине шкиперствующем, но только на яхтах моторных. Тому тоже обрыдло зажравшимся богатеям жопы лизать - лучше умереть стоя!

   За долгий век в одиноких квартирках-каптерках у моряков скопилось немало дельных и недельных вещичек. Все эти "сувениры" пожелали те взять в ново-старую жизнь. Хотя никто и не имел ничего против эхолотов, радаров, раций, хронометров-барометров, секстанов и пр., пр., внезапно старыми лейтенантами захламивших и так малюсенькие рубочки своих катеров - спецам виднее. Но дорвавшиеся до любимого дела капитаны так все по умному разместили, что даже канонир с рулевым, составляющие всю команду судна, ночевать в береговой казарме не пожелали - выделенные им на борту для сна "норки" казались уютней.

   Так как зона ЛИЧНОЙ ответственности Цесаревича за оборону побережья на юге залива начиналась с Нарвы, то и подчинялись мы августейшей особе без посредников, да и он вниманием не обделял - посещал частенько. Поползав чуть не на четвереньках по тесным рубочкам катеров, мнение о них сменил несколько раз, но вышел восторженным, разобравшись в возможностях судёнышек. По заведённой традиции "переселившиеся союзники" получали на русской службе внеочередное звание, но тут чин пожалован был всем аж через один. Канониры и рулевые становились мичманами(12 класс), а старые лейтенанты превращались не в старших, а в каплеев. И получали солидные премии из личного фонда, за рвение и самопожертвование.