Ходил ты там, где не растут березы

В безмолвном крике, язвы на спине
глаза - расплавленный песок; отверженный богами
падает сын небесный, обличье приняв человечье.

Раздвинув век ставни, пледом агонии укрывшись
опорожняет легкие, вновь наполняя до краев
ломает кисти, запрокинув их к лопаткам, верить не желая неистовой судьбе.

Усилием титановым приняв божественную мзду
расправил тело калеченное, но не сдержавши горькой слезы
едва не ослеп, скудный запас свой до дна иссушив.

В тот роковой день сотворил плач с ним и дым туч
шелк пепельных волос пропитав влагой
и воскресил глаза чуть было не утраченные.

"Ни боги ль ниспослали дар дождя сей, чтоб взор мой вечно натыкался на свидетельства проклятия и не было покоя от пучин раздумий, жаждущих разум добрый поглотить" - молвил про себя теперь уж человек.

В горящий очаг жизни храбро он ступал людской
и наблюдателю в борьбе сил света меж тьмой года не пожалел утратить
но в утешениях блюдил строгий запрет - рок ярлыка клеветного.

Кузнечных дел мастер; познав любовь и стыд
металлы хладные чувств всех отчеканив, вынашивал в себе чадо
семя греха себяубиства разрасталось в древо.

"Отребья здесь кругом и смрад! Подставить шею слабую жгучему перцу гильотины и в люциферова отправиться покой" - сердца волны
яростно его бушевали, в безумии удариться о скалы алкая.

В тайне об слепоты объятиях мечтал - блеск яркий
забрал возможность лицезреть людских стихий кошмарный сон
закат лишь солнца огненный взамен.

Светом плодов нектариновых играли матовые изумруды
статуи тленной будто не касались времени жадные персты
вокруг вкус аромата нежный яблоневых садов.

Заклятие благое в бесплодном море, дева прекрасноланитая
речами, словно мелодией покой привносит в грудь
губами вырисовывая в тишине.

"Ходил ты там, где не растут березы; в попутном ветре замечая
лишь падение желтой листвы, к чему же тебе, сын мой, оперение былое
ведь ангела в себе определяешь только ты".

30 ноября, 2015 год.