Заговор военных

Одной из наиболее загадочных и интригующих страниц борьбы за власть в сталинскую эпоху остаётся так называемый «заговор военных», или «заговор Тухачевского», повлекший массовые чистки в армии в 1937-1938 гг.
Всё производство по этому делу было окутано строжайшей тайной. Никаких подробностей не сообщалось. В печати приводились лишь имена «заговорщиков» и формулировка предъявленного обвинения. Да ещё официальное сообщение о приведении приговора в исполнение…

-   Многие современные исследователи (среди них - В. В. Карпов, Ю. В. Емельянов, Ф. И. Чуев) считают, что заговор действительно имел место быть.
И об этом свидетельствуют многочисленные показания и полученная от агентуры информация.
Этого не отрицают даже враги.

К примеру.
16 сентября 1944 года состоялась беседа между Гиммлером и генералом-изменником А. А. Власовым.
Во время оной Гиммлер спросил Власова о деле Тухачевского:
 «Почему тот потерпел неудачу?»
 Власов ответил:
«Тухачевский совершил ту же самую ошибку, что и ваши люди 20 июля (покушение на Гитлера). Он не знал закон масс».
Т.е. и один и второй заговор не отрицают.

-  Ряд исследователей утверждают, что заговора не было, а дело фальсифицировано.

Они  ставят во главу угла коварство Сталина.
В соответствии с ней досье на Тухачевского родилось в стенах НКВД.  И было подброшено немецким спецслужбам. Подброшено в надежде на то, что они, заинтересованные в «обезглавливании» Красной Армии, подыграют Сталину и помогут ему расправиться с троцкистской «5-й колонной» в армии перед тяжелейшей войной.

-   Третьи тоже говорят, что никакого «заговора Тухачевского» не было.

Просто, мол, страдающий параноидальной  подозрительностью  «глупый Сталин»  клюнул на фальшивку о «заговоре в Красной Армии». На фальшивку, которую подбросили немецкие спецслужбы через президента Чехословакии Бенеша. И стал жертвой этой провокации.
Предполагается, что Гейдрих приказал фальсифицировать полученное в вермахте досье на Тухачевского (Тургуева). В записи бесед и переписку были включены дополнительные фразы, добавлены новые письма и ноты, так что в конце получилось солидное досье с «подлинными» документами и печатями. Досье, вполне убедительное, чтобы передать любого генерала в любой стране в руки военного трибунала по обвинению в государственной измене...

Н. С. Хрущёв на XXII съезде КПСС публично заявил, что, мол, советские военачальники во главе с М. И. Тухачевским были арестованы по ложным обвинениям. По его словам, материалы, сфабрикованные в гестапо, германская разведка сумела передать президенту Чехословакии Э. Бенешу, который, в свою очередь, передал их Сталину.
Эту версию повторял позже  и Д. Д. Волкогонов.
Сталина и его окружение обвиняли в слепом доверии к гитлеровской фальшивке и нежелании поверить Маршалу Советского Союза и другим военачальникам.

• Однако в беседе с Ф. Чуевым в декабре 1971 года В. М. Молотов говорил:
 
«Мы и без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота».

• Историк спецслужб Александр Колпакиди говорит:

«Так называемой папки Бенеша никто в глаза не видел. И на судебном процессе она не фигурировала.
Эта версия впервые появилась в мемуарах руководителя военной разведки Третьего рейха Вальтера Шелленберга (его играл Олег Табаков в «Семнадцати мгновениях весны»). Но верить ему нет оснований. Во-первых, сей господин любил «розыгрыши», во-вторых, ему надо было показать миру успехи немецкой разведки. Между тем до 22 июня 1941 года - даты нападения Германии на Советский Союз - Вальтер Шелленберг в разведке вообще не работал и о папке Бенеша, даже если она существовала, знать не мог».

Версия Шелленберга о том, что они с Гейдрихом с одобрения Гитлера передали (даже продали) через Бенеша информацию о заговоре Сталину, отрицалась компетентными людьми в Германии (Шпальке) и у нас (Судоплатовым).

• В своих воспоминаниях крупный советский разведчик генерал-лейтенант Павел Судоплатов утверждал:

«Миф о причастности немецкой разведки к расправе Сталина над Тухачевским был пущен впервые в 1939 г. перебежчиком В. Кривицким, бывшим офицером Разведупра Красной Армии, в книге «Я был агентом Сталина». При этом он ссылался на белого генерала Скоблина, видного агента ИНО НКВД в среде белой эмиграции. Скоблин, по словам Кривицкого, был двойником, работавшим на немецкую разведку. В действительности Скоблин двойником не был. Его агентурное дело полностью опровергает эту версию. Выдумку Кривицкого, ставшего в эмиграции психически неустойчивым человеком, позднее использовал Шелленберг в своих мемуарах, приписав себе заслугу в фальсификации дела Тухачевского».

Есть мнение, что и сами мемуары Шелленберга – это одна из многих фальшивок Интеллидженс сервис, которые эта служба Британии постоянно практикует в качестве идеологических инструментов своей политики.
Шелленберг мемуары написать не успел. Их написали за него уже после его смерти…

Здесь достоверным и доказательным можно считать лишь то, что в середине мая 1937 года на столе у Сталина действительно появилось досье на Тухачевского.
Оно в результате специально организованной (или же несанкционированной) утечки информации из спецслужб Гитлера стало достоянием сначала МИД Чехословакии. А потом через чешских дипломатов и СССР.
В нём, имелись данные о том, что среди руководства Красной Армии зреет заговор во главе с заместителем наркома обороны Михаилом Тухачевским. И что заговорщики находятся в контакте с ведущими генералами немецкого верховного командования и немецкой разведывательной службы.
 В частности, содержались записи бесед немецких офицеров с представителями советского командования, в том числе Тухачевским. А также письмо Тухачевского немецким единомышленникам, где речь шла о стремлении избавиться от опеки партийного аппарата и захватить в свои руки государственную власть.
С этих документов началась уголовное дело под условным названием «Заговор генерала Тургуева» (псевдоним Тухачевского, под которым он в начале 30-х годов прошлого века приезжал в Германию с официальной военной делегацией)…

В общем, тема для споров благодатнейшая и неисчерпаемая.
Стороны гневно потрясают документами, историческими трудами и статьями…
Но к единому мнению до сих пор так и не пришли.

Следует признать, что оценки «заговора военных» всегда носили политизированный характер.
 Они не раз менялись. И менялись, следуя за подвижками в позиции, которую занимали властные структуры и влиятельные общественно-политические организации нашей страны по всему комплексу проблем, связанных с восприятием советского периода и личности Иосифа Сталина.

К примеру.
Н. С. Хрущёв приказал возвеличить Тухачевского, создать ему ореол полководца и военного мыслителя.
И хотя наследие самого Хрущёва разрушено, но сказки, которые он нам в своё время рассказал, продолжают жить в головах тех, кто получал пятёрки, изучая сфальсифицированную историю.
На очередной волне десталинизации, совершенно случайно совпавшей с «гласностью» Горбачёва, жертв репрессий не просто реабилитировали, а прямо-таки обожествляли.
Журнал «Огонёк» под редакцией Коротича и прочая подобная пресса не обошла вниманием и Тухачевского.

Традиционно велико значение и внешнего фактора.
И в первую очередь, активной деятельности зарубежных идеологических центров.
 Они стремились использовать эту тематику для тенденциозной интерпретации нашей истории…

* * *

Собирая и изучая материалы об очень громком «деле о военном заговоре в РККА» 1937 года, Владимир Карпов не раз беседовал с Молотовым.

• Когда Карпов спросил:

«Крупнейшие военачальники в гражданскую войну столько подвигов свершили. Вы их хорошо знали, не было сомнения насчёт их «вражеской деятельности»?

• Молотов ответил так:

«В отношении этих военных деятелей у меня никаких сомнений не было, я знал их как ставленников Троцкого – это его кадры. Он их насаждал с далеко идущими целями, ещё когда сам метил на пост главы государства. Хорошо, что мы успели до войны обезвредить этих заговорщиков, - если бы этого не сделали, во время войны были бы непредсказуемые последствия, а уж потерь было бы больше двадцати миллионов, в этом я не сомневаюсь. Я всегда знал Тухачевского как зловещую фигуру…»

И, действительно, это были кадры Троцкого.
 Он их выбирал, назначал, выращивал.
Это он и сам подтвердил, кстати, в своей книге «Сталин».
Лев Давыдович писал, что именно тогда, когда он стоял во главе военного ведомства, на ответственные военные посты были выделены Тухачевский, Егоров, Блюхер, Якир, Уборевич, Дыбенко, Федько.

Кстати.
Судя по некоторым документам, Сталин не очень-то верил в Тухачевского.
В те времена в газете «Красная звезда» «тоталитарный режим», страдающий отсутствием «гласности», вёл открытую дискуссию о том, как вести реформу Вооружённых Сил.
В частности, на высказанные в статье Тухачевского, как теперь показала история, завиральные идеи пошли возмущённые отклики.
 Сталин следил за дискуссией. И высказал свое мнение Ворошилову.

• Вот это письмо:

«Сов. секретно
Тов. ВОРОШИЛОВУ
Клим, ты знаешь, что я очень уважаю т. Тух-го, как необычайно способного товарища. Но я не ожидал, что марксист, который не должен отрываться от почвы, может отстаивать такой, оторванный от почвы фантастический «план» (создание 11-миллинной армии — Р. Б.). В его «плане» нет главного, т.е. нет учёта реальных возможностей хозяйственного, финансового, культурного порядка. Этот «план» нарушает в корне всякую мыслимую и допустимую пропорцию между армией, как частью страны, и страной, как целым, с её лимитами хозяйственного и культурного порядка. «План» сбивается на точку зрения «чисто военных» людей, нередко забывающих о том, что армия является производным от хозяйственного и культурного состояния страны.
«Осуществить» такой «план» — значит наверняка загубить и хозяйство страны, и армию. Это было бы хуже всякой контрреволюции.
Отрадно, что Штаб РККА, при всей опасности искушения, ясно и определённо отмежевался от «плана» т. Тух-го.
Твой И. СТАЛИН».

Во второй половине 30-х годов Клим Ворошилов и Николай Ежов получили от Сталина задание:
-  тщательно проверить послужной список Тухачевского,
-  разобраться с реальными результатами его деятельности на посту первого заместителя наркома обороны СССР.

Тогда на свет выплыли любопытные факты:

- Будучи начальником вооружений Красной Армии, Тухачевский фактически блокировал производство ручного автоматического оружия, отдавая явное предпочтение традиционным винтовкам.
Когда в 1932 – 1933 годах на полигонных испытаниях из 14 образцов пистолетов-пулемётов лучшей была признана конструкция В. Дегтярёва, Тухачевский заказал изготовить только 300 экземпляров этого образца. Да и то исключительно для армейского начсостава.

-  Тухачевский решительно выступал против миномётного вооружения Красной Армии.
 В результате его усилий в планах второй пятилетки производство этого вида оружия вообще не предусматривалось.
Место миномётов должны были, по замыслу маршала, занять пехотные мортиры, которые так и не были созданы.

-  Всячески препятствовал Тухачевский и развитию ствольной артиллерии.
Он был категорически против принятия на вооружение знаменитой 76-мм пушки Грабина.
Он доказывал, что такого рода артиллерийские системы исторически обречены и должны быть заменены безоткатными «динамореактивными пушками» изобретателя Курчевского.
Попытки ведущего советского конструктора В. Грабина убедить маршала в узости, односторонности и опасности такого подхода для обороноспособности страны успеха не имели. Все возражения специалиста Тухачевский пропускал мимо ушей.

-  Попутно Тухачевский совершенно угробил зенитную артиллерию.
Она ему была не нужна.
И он дал указание, согласно которому с авиацией противника должны были бороться… дивизионные пушки! То есть пушки, никак для этого не приспособленные, потому как создавались совсем для другой задачи. А именно: для поддержки пехоты, для стрельбы по живой силе, технике и укреплениям противника…

Были и другие факты...

• К примеру, А. Бушков пишет:

«…Стоит подробно рассмотреть многолетнее баловство Тухачевского с разнообразнейшей военной экзотикой…
Для начала немалые денежки были отпущены на совершенно фантастическую установку некоего Баранова, которая, по замыслу автора, с помощью сверхмощных магнитов должна была отклонять в сторону вражеские снаряды. Дурная фантастика кончилась пшиком.
Как и возня с «лучами смерти» будущего академика Иоффе, якобы способными бесшумно и надёжно укладывать живую силу врага целыми полками…
Параллельно Тухачевский пригрел знаменитого изобретателя Бекаури…
…у него в заначке имелась… целая куча фантастических проектов: управляемые по радио бомбардировщики и танки, торпедные катера, а также вовсе уж монструозные штуки вроде мотоброневагона «Ураган», который, по замыслу творца, должен был, управляемый на расстоянии, ворваться в расположение врага и кА-ак выпустить огромное облако отравляющих газов! А «телебронемотодрезина» по имени «Смерч» поддержала бы его огнемётами…
…на подобные игрушки были истрачены многие миллионы, построено множество опытных образцов – которые с завидным постоянством терпели аварии, выходили из строя…
…Тухачевский, ещё будучи в силе, вновь обращает свой благосклонный взгляд на танки. У него, изволите ли видеть, родилась очередная новаторская и прогрессивная идея: боевые машины «двойного применения».
Излагая популярно: нужно заранее навешивать броню на мирные гражданские трактора, чтобы потом, в случае войны, быстренько их мобилизовать, вооружить пулемётами и послать в бой…
…у всех прожектов Тухачевского был единственный главный недостаток: они не имели ни малейшего отношения к реальности…»

Все эти факты в обобщённом и систематизированном виде неизбежно порождали непростые вопросы о причинах такого рода действий со стороны маршала.
В очевидных промахах маршала увидели измену и вредительство…

Не думаю, что подобные «ошибки» Тухачевского могли стоить ему жизни.
Есть, вероятно, более веская причина.
Сегодня уже документально засвидетельствовано, что эмигрантские круги и «внутренняя» оппозиция «присматривались» к Тухачевскому как к возможному Бонапарту, способному свернуть шею «вождю народов».
Можно предположить, что Сталин не стал дожидаться развития ситуации по данному гипотетическому руслу.
 И убрал Тухачевского.
 А вместе с ним и военную троцкистскую оппозицию…

* * *

Хотелось бы обратить внимание ещё на такой момент.
Погиб Тухачевский не только из-за коварства генсека Сталина, пожелавшего свести счёты со своими возможными политическими конкурентами в армейской  среде.
Если присмотреться к чертам характера «красного маршала», которые сегодня представляют мемуарные материалы, различные литературные и документальные источники, то образ получается далёкий от иконописного жития  «жертвы сталинских репрессий», каким часто представляли Тухачевского на заре горбачевской «перестройки»  рьяные журналисты-обличители.
Да и никаким ангелом он не был.
И лично мне его расстрел кажется вполне заслуженным.

Вспомним хотя бы то, как наш будущий «красный маршал» отличился в кровавых карательных акциях 1921 года.
Как он проявил себя жестоким и  безжалостным усмирителем антисоветских восстаний:
 -  огнём и свинцом усмирил восстание гарнизона Кронштадта – «Кронштадтский мятеж»,
-   потопил в  крови крестьянское восстание в Тамбовской губернии – «Тамбовский мятеж».

И ещё вспомним, какими методами укреплял безопасность молодой Советской Республики полководец Тухачевский:
 
-   применение химического оружия (отравляющих газов) против восставших;
-   создание на территории Тамбовщины концлагерей (да-да, это Россия 1921 года, а не Германия 1930-х и даже не Польша начала 1940-х!);
-  взятие заложников из числа гражданских;
-   массовые расстрелы и артиллерийский огонь по мирным деревням.

Об этом говорят документы.
Приведу некоторые из них.

• Из Приказа Тухачевского № 0116 от 12 июня 1921:

«Остатки разбитых банд и отдельные бандиты… собираются в лесах…
Для немедленной очистки лесов ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитать, чтобы облако удушливых газов распространилось по всему лесу, уничтожая всё, что в нём пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.
3. Начальнику боевых участков настойчиво и энергично выполнить настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести.

Командующий войсками Тухачевский,
Начальник штаба Какурин».

• В соответствии с этим инспектор артиллерии распорядился:

«Стрельба должна вестись настойчиво и большим количеством снарядов… Общая скорость стрельбы не менее трёх выстрелов в минуту на орудие…»

• Ещё более чудовищен был 2-й приказ, отданный 23 июня 1921 года:

«Опыт первого боеучастка показывает большую пригодность для быстрого очищения от бандитизма известных районов по следующему способу чистки. Намечаются наиболее бандитски настроенные волости, и туда выезжают представители уполиткомиссии, особотделения, отделения РВТ и командования, вместе с частями, назначенными для проведения чистки. По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60 — 100 наиболее видных заложников и вводится осадное положение. Выезд и въезд из волости должны быть на время операции запрещены. После этого созывается полный волостной сход, на коем прочитываются приказы и написанный приговор для этой вол[ости]. Жителям дается два часа срока на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей, и население ставится в известность, что в случае отказа дать упомянутые сведения, взятые заложники через два часа будут расстреляны. Если население не указало бандитов и не выдало оружие по истечении 2-часового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие. Желающие это исполнить становятся отдельно, разбиваются на сотни, и каждая сотня пропускается для опроса через опросную комиссию [из] представителей особотдела РВТ. Каждый должен дать показания, не отговариваясь незнанием. В случае упорства производятся новые расстрелы и т. д. По разработке материала, добытого из опросов, создаются экспедиционные отряды с обязательным участием в них лиц, давших сведения, и других местных жителей, [которые] направляются на ловлю бандитов. По окончании чистки осадное положение снимается, водворяется ревком и насаждается милиция.
Председатель Полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко
Командующий войсками Тухачевский».


• 9 июля 1921 г.:

«Разгромленные банды прячутся в лесах и вымещают свою бессильную злобу на местном населении, сжигая мосты, портя плотины и прочее народное достояние. В целях охранения мостов Полнком ВЦИК приказывает: 1. Немедленно взять из населения деревень, вблизи которых расположены важные мосты, не менее пяти заложников, коих в случае порчи моста надлежит немедленно расстреливать. 2. Местным жителям организовывать под руководством ревкомов оборону мостов от бандитских налётов, а также вменить населению в обязанность исправление разрушенных мостов не позднее, чем в 24-часовой срок. 3. Настоящий приказ широко распространить по всем деревням и сёлам.
Предполком ВЦИК Антонов-Овсеенко
Командвойск Тухачевский».

 Вся эта троица – Тухачевский, Какурин, Антонов-Овсеенко – погибли в 1930-х годах.
Либерасты рассматривают их участь как одно из проявлений варварского сталинского террора.
Но согласитесь: их гибель – чем бы она ни была вызвана – меркнет перед их злодеяниями 1921 года по отношению к множеству людей. Меркнет перед их беспримерной жестокостью…
И то зло, что творили они тогда, бумерангом к ним вернулось…

* * *

Есть интереснейшая книга А. Колпакиди и Е. Прудниковой «Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи».
Это серьёзное исследование, основанное на многочисленных документах, в том числе и архивных.
По сути дела авторы собрали и проанализировали все факты, свидетельствующие против Тухачевского и его окружения.
Вывод авторов однозначен - заговор военных против Сталина безусловно имел место быть.

 Доказывая это, Колпакиди и Прудникова приводят следующую аргументацию:

1. Существует огромное количество прямых свидетельств.
Было несколько разведдонесений (по линии НКВД и ГРУ), сообщающих о заговоре и составленных ещё задолго до 1937 года.
-   О заговоре, со слов французского премьера Даладье, сообщал Сталину наркоминдел Литвинов.
-   О нём же говорит в своем секретном послании чехословацкому президенту Бенешу его посол в Берлине Мастны.
-    Та же информация содержится в послании французского посла в Москве Кулондра своему берлинскому коллеге.
-    Наличие тайных, от Сталина, контактов советских и немецких военных подтверждает руководитель политической разведки Рейха Шелленберг.

2. Косвенно о заговоре свидетельствует факт теснейшего сотрудничества советских и немецких военных в 20 - 30-е гг.
Авторы рассмотрели и систематизировали практически все направления подобного сотрудничества.
Особенную ценность имеет следующее их наблюдение - военная верхушка Германии активно навязывала (в ходе указанного сотрудничества) высшему комсоставу РККА идею приоритета армейского руководства над политическими. Немецкие военные считали, что править государством должен генералитет, которому и следует определять внешнюю и внутреннюю политику.

3. Наличие военного заговора органично вписывается в общую картину военно-политического противоборства 30-х гг.
 Оппозиция Сталину не исчезла после разгрома откровенных оппозиционеров (Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина и др.) в 20-е гг.
Наиболее дальновидные и хитрые противники сталинизма сделали выбор в пользу тайной войны.

 Колпакиди и Прудникова подробно рассказывают:
-   о попытке смещения Сталина на 17 съезде ВКП (б) в 1934 году,
-    о подпольном «Союзе марксистов-ленинцев» (рютинцы),
-   о право-левой группе Сырцова-Ломинадзе,
-   об автономистких настроениях в ОГПУ-НКВД,
-   о симпатиях наркомвнудела Ягоды к буханринской оппозиции.

Исследуя архивы авторы обнаружили, что в 30-40 е гг. в отношении Сталина было осуществлено несколько попыток покушения, почему-то скрытых официальными кругами.
Вызывает сожаление, что они прошли мимо заговора ряда партийно-государственных деятелей (во главе с О. Пятницким), пытавшихся сместить Сталина с поста генсека летом 1937 года.
Без внимания авторов осталась и тайная активность некоторых старых большевиков, надеявшихся использовать авторитет Крупской в целях борьбы со сталинизмом (1939 г.).

4. Колпакиди и Прудникова задаются вопросом: «Почему практически все репрессированные военачальники так быстро сознались в измене?»

Даже если учесть фактор применения физических методов дознания, то всё равно удивительно такое малодушие опытных революционеров.
Кроме того, по некоторым данным, многих из них вообще не пытали.
Так, показания Тухачевского написаны ровным и спокойным почерком, знаменитое кровавое пятно, обнаруженное в тексте, на самом деле находится аж на четвертом экземпляре и его принадлежность к крови Тухачевского более чем сомнительно.
По мнению авторов, группе Тухачевского были предъявлены столь убедительные доказательства их вины, что они не сочли нужным запираться.

5. В книге обращается внимания на однотипность поведения советского и немецкого генералитета - амбициозность и неприязнь к политическому руководству.
Отмечая наличие целой серии военных заговоров против Гитлера, авторы проецируют их типологию на советскую действительность.
Иными словами, задаётся вопрос:
 «Если это было в Германии, почему этого не могло быть в СССР?»

* * *

Надо сказать, что полного доверия к Тухачевскому Советская власть, можно сказать, никогда не имела.
Бывший дворянин, бывший офицер царской гвардии, попавший в германский плен во время Первой мирровой войны, легко перешедший после революции на сторону большевиков, он не пользовался уважением в рабоче-крестьянской среде.

«Наблюдательное производство» по Тухачевскому чекисты начали вести ещё с 1922 года.

-  К этому времени относятся содержащиеся в нём показания 2-х офицеров, служивших в прошлом в царской армии.
Вдохновителем своей антисоветской деятельности они назвали… Тухачевского.
Копии протоколов допросов были доложены Сталину.

• Тот направил их Орджоникидзе с такой многозначительной запиской:

 «Прошу ознакомиться. Поскольку это не исключено, то это возможно».

Реакция Орджоникидзе неизвестна - он, видимо, не поверил клевете. И, скорее всего, замял дело…

-  Ещё был случай.
 В Наркомат по военным и морским делам жаловался на Тухачевского секретарь парткома Западного военного округа (неправильное отношение к коммунистам, аморальное поведение).

• Но нарком М. Фрунзе наложил на информацию резолюцию:

 «Партия верила тов. Тухачевскому, верит и будет верить».

* * *

Ну а теперь рассмотрим более подробно всё то, что предшествовало «Делу Тухачевского».

Тайный заговор, направленный против Сталина, вероятно, сформировался в 1931-1932 годах.

К примеру.
Из допроса Ягоды 26 апреля 1937 года следовало, что заговор стал оформляться в 1931 году.
Об этом  он дал показания и во время следствия 19 мая 1937 года.

• Историк Юрий Жуков:

«Вполне возможно, ибо именно тогда разногласия в партии достигли своего очередного пика, «дела» Слепкова («школа Бухарина»), Сырцова-Ломинадзе, «правой-левой» организации Стэна, группы Рютина, ссылка на связь с этой группой Зиновьева и Каменева. Но всё же, скорее всего, тогда возникла ещё неясная, но вполне оформившаяся мысль. Заговор как реальность, вероятно, следует отнести к концу 1933 - началу 1934 года, как своеобразный ответ на дошедший до Советского Союза призыв Троцкого «убрать Сталина», совершить новую «политическую» революцию, ликвидировав «термидорианскую сталинскую бюрократию».

Поначалу заговор был разношёрстным.
 И его ключевыми фигурами стали:
-   руководитель НКВД Генрих Ягода,
-   1-й секретарь ВЦИК Авель Енукидзе и
-   политический деятель Николай Бухарин.

В заговоре принимали участие также:
 -   комендант Кремля Рудольф Петерсон,
-    командующий Московским военным округом Август Корк.

• В своём показании на следствии Ягода утверждал:

«Планы правых в то время сводились к захвату власти путём, так называемого, дворцового переворота. Енукидзе говорил мне, что он лично по постановлению центра правых готовит этот переворот… Енукидзе заявил мне, что комендант Кремля Петерсон целиком им завербован, что он посвящён в дела заговора. Петерсон занят подготовкой кадров заговорщиков-исполнителей в Школе имени ВЦИК, расположенной в Кремле, и в командном составе кремлёвского гарнизона… В наших же руках и московский гарнизон… Корк… целиком с нами. Я хочу здесь заявить, что в конце 1933 года Енукидзе в одной из бесед говорил о Тухачевском как о человеке, на которого они ориентируются и который будет с нами».

Упоминал Ягода и видного деятеля наркомата иностранных дел Л. М. Карахана.

Существуют и признательные показания Енукидзе от 11 февраля 1937 года и Петерсона от 27 февраля 1937 года.
Бывший секретарь ЦИК СССР и комендант Кремля поведали о 4-х вариантах ареста узкого руководства. Назвали все детали такой акции вплоть до указания расположения комнат и кабинетов, существующей там охраны, наиболее лучшего и самого надёжного варианта ареста членов узкого руководства.
Причём эти показания были даны разным следователям и в разных городах (Енукидзе – в Киеве, Петерсон – в Харькове).
Невозможно представить, что они предварительно сговорились об идентичности показаний только ради того, чтобы обеспечить себе смертный приговор…

Есть признания самого Тухачевского, что в организацию правых он был вовлечён ещё в 1928 году Енукидзе.
И с 1934 года был лично связан с Бухариным, Ягодой, Караханом и др.
27 мая 1937 года Тухачевский признавался, что связь с правыми поддерживалась через Горбачёва и Петерсона, которые были связаны с Енукидзе, Ягодой, Бухариным и Рыковым.

• Историк и писатель Елена Прудникова говорит:

«Маршалу были присущи амбициозность, обидчивость и даже склочность. Из-за этого у него нередко возникали конфликты с коллегами. В 1930 году Тухачевский подал руководству страны записку о ¬перевооружении Красной Армии. Сталин нелестно отозвался о ней. И Тухачевский смертельно обиделся. А вскоре на всесоюзных мероприятиях он повстречался с Енукидзе. Секретарь ВЦИК посочувствовал полководцу, они обсудили политическую обстановку и сошлись во мнении, что Сталин ведёт страну к катастрофе. Енукидзе предложил Тухачевскому включиться в борьбу со «сталинским режимом».

• Корк утверждал на следствии:
 
«Я с Тухачевским ещё в 1931 году вёл разговор в отношении переворота в Кремле, Тухачевский мне заявил, что то, о чём я первоначально узнал от Енукидзе в июне 1931 года, т.е. о том, что правыми намечен контрреволюционный переворот в Кремле, опираясь на школу ВЦИК, что в это дело втянуты Петерсон, Горбачёв и Егоров, – Тухачевский мне подтвердил, что мы должны предусмотреть как первый шаг в конечном плане наших действий, – это переворот в Кремле».

С самого начала создания антиправительственного заговора военная составляющая играла в нём всё возрастающую роль.

Значение военных заговорщиков возросло после падения Енукидзе и Ягоды.
 
• Исследователь Сергей Минаков в своей книге «Сталин и заговор генералов» подчёркивал:

«Всем своим поведением военная элита, сложившаяся в 1931 г., обнаруживала неповиновение, оказывала давление как на внутриполитические процессы, так в особенности и на внешнеполитические, настаивая, по существу, на изменении политического курса».

 Одновременно, как отмечал Минаков, военная элита:

 «Пыталась заставить Сталина и его властное окружение пойти на кардинальное изменение системы и структуры высшего руководства страной: передать один из ключевых постов — наркома обороны — своему представителю, военному профессионалу…
Сложившаяся обстановка провоцировала поиск альтернативных Сталину лидеров, гальванизируя интерес политической и военной элит к бывшим «вождям», все внимательнее присматриваясь в условиях надвигающейся войны к «вождю» военному, «угадывая» такового прежде всего в Тухачевском».

* * *

Впоследствии о военных заговорщиках было немало рассказано различными деятелями третьего рейха.
Им было известно о сотрудничестве между рейхсвером и Красной Армии в период действия тайного советско-германского соглашения, заключённого К. Радеком с генералом Сектом,  с 1923-го по 1933-й годы.
В ходе этого сотрудничества были установлены тесные личные связи Тухачевским и рядом других советских военачальников с германскими генералами.

Об этом, в частности, поведал один из самых информированных людей нацистской Германии, личный переводчик А. Гитлера Пауль Шмидт.
 Он писал свои книги под псевдонимом Пауль Карелл.
Не случайно в своей знаменитой книге «Подъём и падение Третьего рейха» Уильям Ширер не раз восхищался информированностью Шмидта и не раз цитировал его, описывая историю гитлеровской Германии.

В своей книге «Гитлер идёт на восток» Пауль Шмидт-Карелл подробно описал, как Тухачевский, Якир и другие старались реанимировать те связи, которые были установлены с германскими военачальниками в период действия соглашения Радека - Секта.

 Об этом же писал в своих воспоминаниях и знаменитый руководитель внешней разведки Германии Вальтер Шелленберг.

* * *

После  убийства Кирова (в декабре 1934 года)  Сталин понял, что всё надо взять в свои руки.

С его подачи уже 1-го февраля 1935 года  Н. И. Ежов становится председателем КПК (Комитета партийного контроля) и начинает плотно курировать НКВД.
Хотя Ягоде это понравиться не могло, отношение к нему лично было предельно корректным и доброжелательным.

 В это время началось расследование дела, получившего условное название «Клубок».
А началось оно «с уведомления Сталина одним из его ближайших родственников о существовании заговора во главе с Енукидзе и комендантом Московского Кремля Р. А. Петерсоном с целью устранения узкого руководства».

 В результате были арестованы:
-   помощник коменданта Кремля В. Г. Дорошин,
-   начальник спецохраны и помощник коменданта И. Е. Павлов,
-   комендант Большого Кремлёвского дворца И. П. Лукьянов,
- начальник административно-хозяйственного управления Комендатуры Кремля П. Ф. Поляков.

14-го февраля Политбюро по представлению Ягоды утвердило решение «Об охране Кремля».
В соответствии с этим решением Школа ВЦИК, охранявшая Кремль и насчитывавшая 1500 человек, была выведена из Кремля.
Охрана была поручена НКВД.

Позже, на допросе 26 апреля 1937 года, Ягода показал о том, что переход контроля над Кремлём позволял ему захватить власть.

• Он говорил:

«Имелся в виду арест моими силами членов советского правительства и руководителей партии и создание нового правительства… В 1935 году это было вполне реально. Охрана Кремля, его гарнизон был в наших руках, и я мог бы это совершить. В этом направлении мною были приняты и соответствующие меры».

Первым, на кого обрушился Ежов, был Енукидзе, обвинённый – и, скорее всего, вполне справедливо – в моральном разложении.
Говорили, будто именно Енукидзе был прототипом персонажа булгаковского произведения «Мастер и Маргарита», который требовал разоблачений и получил их в свой адрес.
Сцена закончилась фривольной песенкой: «Его превосходительство любил домашних птиц и брал под покровительство хорошеньких девиц».
Но дело было не только в моральном разложении Енукидзе.
В  ведении Енукидзе находилась охрана Кремля и служба Петерсона.
Вскоре «за отсутствие большевистского руководства подчинённой комендатурой, слабую политико-воспитательную работу среди сотрудников и неудовлетворительный подбор кадров» был освобождён от своих обязанностей Петерсон (то бишь, он перестал быть комендантом Кремля).  А Школа ВЦИК была выведена за его пределы.
Один из главных организаторов заговора – Енукидзе – лишился стратегически важного поста.
Это нанесло существенный удар по заговору…

Кроме того, всех военнослужащих, занимавших командные посты в Московском военном округе, перевели на такие должности, где в их непосредственном подчинении уже не было воинских частей:
-  начальник штаба МВО А. М. Вольпе был назначен начальником административно-мобилизационного управления РККА,
-  командующего Московским военным округом Корка назначили начальником Военной академии имени Фрунзе,
-   его заместителя Фельдмана перевели в аппарат наркомата обороны,
-   в отставку был отправлен командующий ПВО М. Е. Медведев.
-  Послом в Турцию был отправлен один из ведущих заговорщиков, Л. М. Карахан.

В марте 1935 года Енукидзе был освобождён от обязанностей секретаря ЦИК СССР.
А в июне был выведен из состава ЦК ВКП(б) и исключён из партии.
После падения Енукидзе нарком Ягода стал во главе подготовки государственного переворота.
В начале 1936 года подготовка к государственному перевороту активизировалась.

• Охранник Сталина А. Рыбин вспоминал:

«Бывший курсант школы ОГПУ, впоследствии – комендант сталинской дачи в Кунцеве И. Орлов мне сообщил: «В начале тридцать шестого года, его заместитель Агранов, начальник правительственной охраны комиссар Паукер, его заместитель Волович и капитан Гинцель сформировали особую роту боевиков. В неё вошли я и мои однокурсники Середа, Юрчик. Это были боевики двухметрового роста, ловкие, сильные, богатырского телосложения. Нас учили самбо, штыковому ближнему бою, преодолению препятствий. Нас хорошо вооружили и обмундировали. Обычно мы маршировали на площади Дзержинского, а Ягода наблюдал за нами из окна своего кабинета. Наконец, нам решили произвести смотр во дворе ОГПУ. Ягода и его единомышленники решили, что мы – те самые парни, которые способны ради их замыслов на любой разбой. Нас готовили для захвата Кремля и ареста товарища Сталина. Но заговор провалился».

Ходили слухи о государственном перевороте, намеченном на 1 мая 1936 года…

* * *

Тем временем по мере арестов троцкистов - реальных и мнимых - в руки работников НКВД попадали и военные участники заговора…

-  5 июля 1936 года сотрудники НКВД арестовали комдива Дмитрия  Шмидта.
В показаниях Мрачковского, Дрейцера и Рейнгольца (они проходили по делу «объединённого троцкистско-зиновьевского центра») утверждалось, что Шмидт готовил убийство наркома обороны Ворошилова.
Он стал давать показания против командующего Киевского военного округа И. Э. Якира.
Сообщил, что по указанию своего непосредственного начальника, командарма Якира, готовил танковое соединение для вооружённого восстания.

Когда Шмидта доставили в Москву, Ягода сообщил об этом участнику заговора Я. Гамарнику.

• Как подчёркивали Р. Баландин и С. Миронов в своей книге «Заговоры и борьба за власть»:

 «Видимо, этим сообщением Ягода хотел показать, что вынужден был арестовать человека из окружения Гамарника и Ягоды, ибо обстоятельства следствия вышли из-под его, Ягоды, контроля, и теперь этим делом занимаются Ежов и преданный ему Агранов».

В конце августа 1936 года один из обвиняемых на процессе Зиновьева, Каменева и других, И. И. Дрейцер сообщил, что среди военных существует оппозиционная группа, в состав которых входят:
-  заместитель командующего Ленинградским военным округом комкор В. М. Примаков (жена Примакова Лиля Брик была агентом НКВД и в отличие от других жён никогда не преследовалась) и
-    военный атташе в Великобритании комкор В. К. Путна

Примаков и Путна, а также командующий Харьковским военным округом С. А. Туровский вскоре были арестованы.
Они стали давать показания, которые позволили узнать больше о заговоре и его участниках...

В августе 1936-го года процесс над Зиновьевым, Каменевым, троцкистами Смирновым, Мрачковским, Тер-Ваганяном закончился смертными приговорами.

Вышинский тут же сообщил о расследовании в отношении Томского, Рыкова, Бухарина, Угланова, Радека, Пятакова, Сокольникова и Серебрякова.

26 сентября 1936 года Ягода был снят с поста наркома внутренних дел.
У руля НКВД встал товарищ Н. И. Ежов.
 И начал с азартом и задором арестовывать сотрудников своего же ведомства.
И те заговорили про заговор Тухачевского!

В конце 1936 года в Москву поступили сведения о заговоре военных также из Парижа.
 Есть свидетельства, что Ежов направил Сталину записку с материалами РОВСа (парижской белоэмигрантской организации «Русский общевойсковой союз»).
В ней шла речь о том, что «в СССР группой высших командиров готовится государственный переворот...»
 Утверждалось, что во главе заговора стоит маршал М. Н. Тухачевский.
Сталин направил записку Орджоникидзе и Ворошилову с резолюцией:
«Прошу ознакомиться».
 
Возможно, Сталин неспроста направил Орджоникидзе записку о заговоре Тухачевского. В отличие от Ворошилова, которого Сталин решил ознакомить с этим сообщением, потому что Тухачевский был его замом, вероятный смысл жеста Сталина по адресу Орджоникидзе можно было истолковать так: вот, мол, посмотри, что сообщают о человеке, которого ты защищал.

* * *

Кстати.
О заговоре военных, во главе которого стояли М. Н. Тухачевский и Я. Б. Гамарник, было известно и верхам нацистской Германии.
Об этом писал Пауль Шмидт-Карелл.
Он изложил эти сведения.
Опорой заговора являлась Дальневосточная армия, которой командовал В. К. Блюхер.

• Как утверждал Шмидт-Карелл:

«С 1935 года Тухачевский создал своего рода революционный комитет в Хабаровске... В его состав входили высшее армейское начальство, но также и некоторые партийные функционеры, занимавшие высокие посты, такие, как партийный руководитель на Северном Кавказе Борис Шеболдаев».

Хотя Шмидт-Карелл не знал многих сторон заговора и состава его участников, он верно отметил его «военно-политический» характер.

• Как утверждал Пауль Шмидт-Карелл, когда в начале 1936 года Тухачевский, возглавлявший советскую делегацию на похоронах короля Георга V, по пути в Англию и обратно проезжал через Берлин, он имел встречи с:

 «Ведущими германскими генералами. Он хотел получить заверения в том, что Германия не воспользуется какими-либо возможными революционными событиями в Советском Союзе в качестве предлога для похода на Восток. Для него главным было создание российско-германского союза после свержения Сталина».

В значительной степени это было обусловлено тем, что Тухачевский, как и другие заговорщики, опасался вооружённого столкновения с Германией.
Схожие опасения испытывали и германские военачальники.

• Ю. В. Емельянов в своей книге «Разгадка 1937 года» пишет:

«Активно поддержав приход Гитлера к власти и его действия по перевооружению Германии, они в то же время знали, что Германия ещё не готова к войне. Правда, не были готовы к войне и другие страны мира. Это было в значительной степени связано с тем, что прогресс в военной технике не поспевал нигде за темпами в перевооружении армий на всей планете. Расчёт Гитлера строился на том, что к концу 30-х годов другие великие державы несколько отстали от Германии в своих военных приготовлениях. В то же время он считал, что время работает против Германии, а потому западные страны и СССР наверстают это отставание. Поэтому Гитлер считал необходимым воспользоваться временным преимуществом в вооружениях и милитаризацией Третьего рейха для нанесения сокрушительных ударов по соседним странам.
Открыто против авантюристического плана Гитлера после изложения его на совещании 7 ноября 1937 года выступили министр обороны и Верховный главнокомандующий Германии фельдмаршал фон Бломберг и командующий сухопутными вооруженными силами генерал фон Фрич.  Они отвергли этот план не потому, что стремились к миру, а потому, что осознавали: реализация гитлеровского плана приведёт Германию к ещё более грандиозному военному поражению, чем в 1918 году. Вскоре оба военачальника были грубо скомпрометированы и отправлены в отставку
Однако расправа с ведущими военными руководителями Германии не остановила роста оппозиции среди немецких генералов, не желавших вести страну к поражению. Среди военных созрел заговор против Гитлера, в котором на первых порах участвовали высшие руководители Вооружённых сил Германии.  В ходе международных кризисов 1938 года вокруг Чехословакии высшие германские генералы были готовы свергнуть Гитлера, как только ситуация приблизится к развязыванию войны. Лишь капитуляция западных держав в Мюнхене спасла Гитлера от переворота. После же захвата Германией Чехии военный потенциал Третьего рейха существенно вырос и оппозиция Гитлеру среди военных заметно ослабла, а затем и почти прекратилась вплоть до поражений в ходе Великой Отечественной войны.
Ещё до этих событий среди многих влиятельных германских военных зрело недовольство планами Гитлера, а потому они откликнулись на предложение о заключении тайного «пакта о ненападении» между военными Германии и СССР.  Не исключено, что уже на этом этапе они были готовы гарантировать Тухачевскому и его сторонникам невмешательство в дела СССР во время военного переворота в обмен на невмешательство установленной в СССР военной диктатуры после аналогичного переворота в Германии.
Между тем слухи о тайном сговоре между военными двух стран стали поступать в столицы европейских государств. В своей книге «Заговорщики» американский историк Джоффри Бейли сообщал, что, находясь в Берлине, Тухачевский в ходе беседы с министром иностранных дел Румынии Титулеску заявил: «Вы неправы, связывая судьбу своей страны с такими странами, как Франция и Англия. Вы должны повернуться лицом к новой Германии». Эти сведения поступили незамедлительно в Бухарест.
 Посланник Чехословакии в Берлине Мастный в январе 1937 года с тревогой сообщил президенту своей страны Бенешу о том, что немцы утратили интерес к переговорам, которые они в это время вели с Чехословакией о решении спорных вопросов, потому что стали исходить из неизбежности резких перемен в советской внешней политике после ожидаемого вскоре государственного переворота в СССР. В случае прихода к власти в Москве прогерманских сил Чехословакия не могла уже рассчитывать на поддержку СССР, с которым была связана договором о взаимной помощи 1935 года.
Это подтверждается заявлением Бенеша в его беседе с советским полпредом Александровским 7 июля 1937 года. Как говорится в записи беседы, Бенеш с января 1937 года получал косвенные сигналы о большой близости между рейхсвером и Красной Армией. С января он ждал, чем это закончится. Чехословацкий посланник Мастный в Берлине является исключительно точным информатором... У Мастного в Берлине было два разговора с выдающимися представителями рейхсвера... Бенеш даже сомневается, сознавали ли эти представители рейхсвера, что они выдают секрет. Но для Бенеша из этих разговоров стало ясно, что между рейхсвером и Красной Армией существует тесный контакт.
Разумеется, встречи Тухачевского и другие контакты советских военных с германскими не могли пройти мимо внимания гестапо. Узнав от агентов гестапо о тайном сговоре между военными двух стран, руководитель РСХА Р. Гейдрих проинформировал об этом Гитлера. Разумеется, Гитлер мог бы арестовать заговорщиков. Однако все его планы строились на пропаганде военной мощи Германии. Любые массовые репрессии в рядах вооружённых сил подорвали бы веру в их всесилие, в то время как Гитлер на первых порах полагался главным образом на грубый блеф. Поэтому он решил сорвать сговор между советскими и германскими военными, не раскрывая ни немцам, ни всему миру того, что ему было об этом известно.
В своих мемуарах В. Шелленберг писал, что, получив сведения о заговоре военных двух стран, «Гитлер распорядился о том, чтобы офицеров штаба германской армии держали в неведении относительно шага, замышляемого против Тухачевского... И вот однажды ночью Гейдрих послал две специальные группы взломать секретные архивы генерального штаба и абвера, службы военной разведки, возглавлявшейся адмиралом Канарисом... Был найден и изъят материал, относящийся к сотрудничеству германского генерального штаба с Красной Армией. Важный материал был также найден в делах адмирала Канариса. Для того чтобы скрыть следы, в нескольких местах устроили пожары, которые вскоре уничтожили всякие признаки взлома». Это произошло примерно 1-3 марта 1937 года.
Как подчёркивал Шелленберг: «в своё время утверждалось, что материал, собранный Гейдрихом с целью запутать Тухачевского, состоял большей частью из заведомо сфабрикованных документов. В действительности же подделано было очень немного — не больше, чем нужно, чтобы заполнить некоторые пробелы. Это подтверждается тем фактом, что всё весьма объёмистое досье было подготовлено и представлено Гитлеру за короткий промежуток времени — в четыре дня».  Досье произвело сильное впечатление на Гитлера, и он одобрил предложение передать эти материалы Сталину,  руководителю самой враждебной для нацистской Германии Советской державы. Для передачи информации было решено использовать людей, участвовавших в германо-чехословацких переговорах».
Карелл утверждал, что Бенеш получил информацию о готовящемся перевороте в Москве и одновременно такая же информация была направлена германской разведкой в Париж. Тогдашний министр обороны Э. Даладье сообщил советскому послу в Париже В. Потёмкину о «возможности перемен в Москве» и «сделке между нацистским вермахтом и Красной Армией». Александровский записал, что «кажется, 22 апреля» Бенеш поставил перед ним вопрос о возможности сделки между Германией и СССР. Однако, судя по словам Александровского, во время этой беседы: Бенеш говорил лишь туманными намёками.
Уточняя, каким образом передавалась информация через Прагу в Москву, В. Шелленберг писал: «Решено было установить контакт со Сталиным через следующие каналы: одним из немецких дипломатических агентов, работавших под началом штандартенфюрера СС Беме, был некий немецкий эмигрант, проживавший в Праге. Через него Беме установил контакт с доверенным другом доктора Бенеша... Доктор Бенеш сразу же написал письмо лично Сталину, от которого Гейдриху по тем же каналам пришёл ответ установить контакт с одним из сотрудников советского посольства в Берлине. Так и поступили, и названный русский моментально вылетел в Москву и возвратился в сопровождении личного посланника Сталина, имевшего специальные полномочия от имени Ежова. Очевидно, к этому времени Сталин уже получил достаточно много сведений для того, чтобы подозревать в нечестной игре военных и их союзников среди партийных руководителей, но всё же точные имена и доказательства ещё не были представлены».

* * *

После процесса над «параллельным центром» в январе 1937 года Тухачевский начал торопить с государственным переворотом.
 Он заподозрил, и, видимо, не без основания, что Сталину всё известно.

По версии А. Орлова (руководителя военной разведки в Испании, перебежавшего на запад) события развивались следующим образом.
Некий работник НКВД Штейн якобы обнаружил в архивах документы о связи Сталина с царской охранкой и отвозит их в Киев.
И там показал их  главе НКВД Украины Балицкому.
А тот познакомил с ними Якира и Косиора.
 В курсе дела был и заместитель наркома внутренних дел Украины Зиновий Канцельсон.
Он в середине февраля 1937 года сообщил своему родственнику А. Орлову (Фельдбину) о том, что руководители Красной Армии «находились в состоянии «сбора сил».

Тем временем Якир поставил в известность Тухачевского, Гамарника и других участников заговора.
Возник план: убедить под каким-нибудь предлогом Ворошилова устроить конференцию по военным проблемам и собрать, таким образом, в Москве всех заговорщиков,  объявить Сталина провокатором и арестовать.

• Правда, по словам Канцельсона, в то время заговорщики:

 «Ещё не достигли согласия в отношении твёрдого плана переворота... Тухачевский считал, что следует «под каким-либо благовидным предлогом» убедить «наркома обороны Ворошилова... просить Сталина собрать высшую конференцию по военным проблемам, касающуюся Украины, Московского военного округа и некоторых других регионов, командующие которых были посвящены в планы заговора. Тухачевский и другие заговорщики должны были явиться со своими доверенными помощниками. В определённый час или по сигналу два отборных полка Красной Армии перекрывают главные улицы, ведущие к Кремлю, чтобы заблокировать продвижение войск НКВД. В тот же самый момент заговорщики объявят Сталину, что он арестован. Тухачевский был убеждён, что переворот мог быть проведён в Кремле без беспорядков».

• Канцельсон был уверен в успехе:

 «Тухачевский - уважаемый руководитель армии. В его руках Московский гарнизон. Он и его генералы имеют пропуска в Кремль. Тухачевский регулярно докладывает Сталину, он вне подозрений. Он устроит конференцию, поднимет по тревоге два полка - и баста».

Тухачевский считал, что после захвата власти Сталина надо было немедленно застрелить.

Однако сам Канцельсон, а также ряд других участников заговора, в частности, первый секретарь ЦК КП(б) Украины С. Косиор и нарком внутренних дел Украины Балицкий, считали, что «Сталина надо было представить на суд пленуму ЦК».

Но заговорщики опять начали тянуть и позволили Ежову в марте–апреле завершить чистки в НКВД.
 
Оставался последний шанс 1 мая 1937 года…

* * *

О существовании заговора Сталин и его окружение знали уже зимой 1937 года.

На февральско-мартовском пленуме  ЦК  ВКП(б)  нарком  обороны  Ворошилов  впервые  заявил, что  в  Красной  Армии  действует  вражеская  организация.

Одновременно с чисткой в НКВД шло наступление Москвы против украинского руководства.
 
17 марта Постышев был освобождён с поста 2-го секретаря ЦК КП(б)У и избран 1-м секретарём Куйбышевского обкома партии.
В Киеве развёртывалась кампания против «небольшевистских методов работы» Постышева.

Тем временем в Западной Европе стали широко распространяться слухи о том, что в Москве готовится военный переворот.

• В «Бюллетене оппозиции» Троцкий писал о том, что:

 «Недовольство военных диктатом Сталина ставит в повестку дня их возможное выступление».

 9 апреля 1937 года начальник ГРУ Красной Армии С. Урицкий сообщал Сталину и Ворошилову о том, что в Берлине ходят слухи об оппозиции советскому руководству среди военачальников страны.
Урицкий, правда, оговаривал это сообщение замечанием о том, что в эти слухи мало верят.

Ежовские чистки в НКВД были завершены в марте 1937 года.

3 апреля Ягода был арестован.
И вскоре после своего ареста он начнёт давать показания на Енукидзе, Тухачевского, Петерсона и Корка…

В апреле 1937 года были также арестованы:
-   заместитель начальника автобронетанкового управления РККА М. М. Ольшанский,
-   командир 9-го стрелкового корпуса Московского военного округа Г. Н. Кутателадзе,
-  бывший начальник охраны правительства В. Паукер,
-   бывший комендант Кремля Р. А. Петерсон,
- заместитель коменданта Кремля дивизионный комиссар М. А. Имянинников.

И тогда же арестовали командующего Уральским военным округом комкора Гарькавого.
С ним Якир состоял не только в дружеских, но и родственных отношениях. Их жёны были родными сёстрами. Якир почувствовал, как стремительно сжимается вокруг него кольцо.
Решительный, импульсивный человек. Иона Якир не мог в этих условиях оставаться в бездействии. И он предпринял отчаянный шаг. Презрев субординацию, минуя наркома обороны, он обратился непосредственно к Сталину.
Генеральный секретарь принял Якира сразу. Внимательно выслушал. Не перебивал. Не торопил. Не ограничивал продолжительность встречи.
Успокоил: изобличающие Гарькавого данные состоят исключительно из показаний лиц, находящихся под стражей. И если тщательная и беспристрастная проверка не подтвердит их достоверность, комкор будет немедленно освобождён и восстановлен в должности.
Время, однако, шло, следствие продолжалось. А арестованный комкор Гарькавый по-прежнему находился под стражей. Не освобождали и Шмидта.
 Более того, каждый день приносил известия о всё новых и новых арестах…

Эти события заставили участников заговора ускорить время выступления.
Тухачевский понимает, что медлить нельзя.
Многие специалисты сходятся во мнении, что переворот был назначен на 1 Мая: парад позволял, не вызывая подозрений, ввести в Москву войска.

Однако в развитие событий вмешались внешнеполитические обстоятельства
В конце апреля в Лондоне было объявлено, что 12 мая 1937 года состоится коронация Георга VI, вступившего пять месяцев назад на престол вместо отрекшегося от трона Эдуарда VIII.
В Москве было решено, что советскую делегацию на эту королевскую церемонию вновь возглавит Тухачевский.
И тогда маршал на три недели сдвигает дату переворота…

• По словам Карелла, узнав о своей командировке в Лондон, Тухачевский решил воспользоваться этим случаем для того, чтобы ещё раз договориться с немецкими генералами о сотрудничестве во время и после переворота:
 
«В марте 1937 г. схватка между тайными агентами Тухачевского и Сталина приобрела особенно драматический характер. На 1 мая 1937 г. был назначен переворот против Сталина, главным образом потому, что первомайские парады позволяют передвигать существенные контингенты войск в Москву, не вызвав подозрений. То ли по воле случая, то ли  вследствие коварства Сталина, но произошла отсрочка планов. В Кремле было объявлено, что маршал Тухачевский возглавит советскую делегацию, отправляющуюся в Лондон для участия в церемонии коронации короля Георга VI 12 мая 1937 г. Тухачевский успокоился. Он отложил переворот на три недели. Это было его роковой ошибкой».

Существуют сведения о том, что действия заговорщиков были предотвращены в последнюю минуту.

1 Мая власти предприняли в Москве беспрецедентные меры безопасности:
-   заменены все пропуска в Кремль,
-   снайперы - на крыше ГУМа,
-   Ворошилов, отправляясь на трибуну Мавзолея, берёт револьвер.

Празднование 1 Мая в Москве для посвящённых в суть дела прошло в обстановке тревожного ожидания непредвиденных событий.

Во время парада среди тех, кто присутствовал на трибунах Красной площади, распространился слух о том, что вот-вот будет взорван Мавзолей. Мавзолей, на котором находились Сталин и другие руководители страны.
Ходили слухи и о других готовящихся терактах.

Павел Мешик - впоследствии ставший видным деятелем СМЕРШа - в частных разговорах утверждал, что свой 1-й орден он получил за успешную поимку террориста, который уже занял позицию, чтобы открыть огонь по трибуне Мавзолея…

• Английский журналист Фицрой Маклин, присутствовавший 1 Мая 1937 года на Красной площади, писал, что ему бросилась в глаза повышенная напряжённость в поведении руководителей, стоявших на Мавзолее Ленина:

«Члены Политбюро нервно ухмылялись, неловко переминались с ноги на ногу, забыв о параде и своем высоком положении».

Лишь Сталин был невозмутим, а выражение его лица было одновременно «и снисходительным, и скучающе-непроницаемым».

Напряжение царило и среди военачальников, располагавшихся у подножия Мавзолея. Люди, которые стояли на трибуне рядом с Тухачевским, явно тяготились его присутствием. Не было обычных оживлённых реплик. Глухая стена молчания отгородила Тухачевского от других военачальников. А стоявший рядом с ним маршал Егоров не только не поприветствовал коллегу при встрече, но даже дистанцировался от него во время парада.
Так и стоял Тухачевский все 40 минут парада – в гордом одиночестве среди своих. И не выдержал. Сразу же по окончании парада, не ожидая начала демонстрации, он покинул трибуну…

• Вот как писал об этом бежавший из СССР В. Кривицкий:

 «Тухачевский первым прибыл на трибуну, зарезервированную для военачальников... Потом прибыл Егоров, но он не ответил на приветствие Тухачевского. Затем к ним присоединился молча Гамарник. Военные стояли, застыв в зловещем, мрачном молчании. После военного парада Тухачевский не стал ждать начала демонстрации, а покинул Красную площадь».

Судя по всему, в то время Тухачевский готовился к отъезду в Лондон.
 3 мая 1937 года документы на Тухачевского были направлены в Посольство Великобритании в СССР.
 А уже 4 мая они были отозваны.
 Главой советской делегации на коронацию Георга VI был назначен заместитель наркома обороны по военно-морскому флоту В. М. Орлов.
Очевидно, что подозрения, усилившиеся после 1 мая, заставили руководство страны внезапно пересмотреть решение относительно отъезда Тухачевского.

* * *

К началу мая 1937 года показания на Тухачевского дали такие разные люди, как Медведев и Волович, Гай и Примаков, Путна и Прокофьев…

-   Первыми Тухачевского к числу заговорщиков отнесли начальник Особого отдела НКВД Гай и замнаркома внутренних дел Прокофьев.
На допросах в конце апреля каждый из них в отдельности дал показания о преступных связях Тухачевского, Корка, Эйдемана, Шапошникова и других.

-    Арестованный к тому времени зам. начальника отдела НКВД Волович (заместитель Паукера – начальника правительственной охраны) тоже показал на допросе, что Тухачевский – участник заговора, подготавливавший войска к военному захвату власти.

-   В начале мая заговорили комкоры Примаков и Путна.
Примаков (заместитель командующего Ленинградским военным округом) назвал своих соучастников – что-то около 20-ти человек.
По его признанию важную роль заговорщики отводили командующему Киевским военным округом Якиру. Ему прочили пост наркома.
Путна (военный атташе в Лондоне) вспомнил, что он лично вручал Тухачевскому два года назад письмо от Троцкого с прямым предложением принять участие в заговоре.
Тухачевский, ознакомившись с этим посланием, поручил Путне передать, что Троцкий может на него рассчитывать.
 Путна назвал имена тех же соучастников, что и Примаков.

-   Интересна выписка из показаний арестованного комбрига М. Е. Медведева.
Он был арестован 6 мая 1937 года.
Через день после ареста Медведев сообщил о своём участии в заговорщической организации, «возглавляемой заместителем командующего войсками Московского военного округа Б. М. Фельдманом».
И рассказал о том, что ему ещё в 1931 году стало «известно» о существовании в центральных управлениях РККА контрреволюционной троцкистской организации.
И что Тухачевский, Якир, Путна и Примаков входят в руководящее ядро заговора.

-  13 мая 1937 года Ежов арестовал бывшего соратника Дзержинского А. Артузова.
И тот показал, что в поступившей в 1931 году из Германии информации сообщалось о заговоре в Красной Армии под руководством некоего генерала Тургуева (псевдоним Тухачевского), бывавшего в Германии.

-  В ночь с 13-го на 14-е мая был арестован начальник Военной академии имени Фрунзе командарм 2-го ранга Август Корк.

Через день после ареста Корк написал 2 заявления на имя Ежова.
 1-е: Да, план проведения военного переворота в Кремле существует.
 2-е:  Создан и штаб в составе его, Корка, Тухачевского и Путны.
По его словам, в заговорщическую организацию его вовлёк Енукидзе, а «основная задача группы состояла в проведении переворота в Кремле».
На допросе он назвал состав «штаба переворота» - Тухачевский, Якир, Уборевич, Путна, Эйдеман.

-  Арестованный 15 мая комкор Борис Фельдман (начальник административно-хозяйственного управления РККА) на четвертый день после своего ареста стал давать показания на других участников заговора.
Он на допросе показал, что является участником военно-троцкистского заговора и был завербован Тухачевским в начале 1932 года.

* * *

В мае начались аресты среди верхушки военного командования.
Они происходили с 19-го по 31-е мая 1937 года.

22 мая были арестованы:
-   командующий Приволжским ВО маршал Михаил Тухачевский и
-  председатель центрального совета Осоавиахима комкор Р. П. Эйдеман.

И документы, и сами подсудимые дают однозначный ответ – заговор был.
Были конкретные заговорщические дела и планы по «дворцовому перевороту», устранению Сталина и его соратников.
 Власть! Власть! Не зря ведь называли Тухачевского «Красным Наполеоном».

• Сам Тухачевский уже на первом же допросе, причём без всяких пыток, без всяких истязаний,  признал это:

«Народному комиссару
Внутренних дел Н. Е. Ежову
Будучи арестован 22-го мая, прибыв в Москву 24-го, впервые был допрошен 25-го и сегодня 26-го мая заявляю, что признаю наличие антисоветского военно-троцкистского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию всё касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта и документа.
Основание заговора относится к 1932-му году. Участие в нём принимали: Фельдман, Алафузо, Примаков, Путна и др., о чём подробно покажу дополнительно.
Тухачевский
26. 5. 37.»

Даже следователь Ушаков (Ушамирский Зиновий Маркович), который вёл дело Тухачевского, был шокирован. 

• Позже он рассказал:

«Я его пальцем не тронул и был поражён, что такой сильный физически и духовно (маршал, герой войны) так сразу во всём признался».

• 27 мая Тухачевский обращается к следователю Ушакову с раскаянием. Вчера он сказал не всё:

«Но т. к. мои преступления безмерно велики и подлы, поскольку я лично и организация, которую я возглавлял, занимались вредительством, диверсией, шпионажем и изменяли Родине, я не мог встать на путь чистосердечного признания всех фактов… Прошу предоставить возможность предоставить возможность продиктовать стенографистке, причём заверяю вас честным словом, что ни одного факта не утаю…»

Обещание своё маршал выполнил.
И на дальнейших допросах назвал несколько десятков заговорщиков.
 Все они были арестованы и расстреляны…

• 29 мая на  допросе у наркома внутренних дел Ежова  Тухачевский рассказывал:
 
«Ещё в 1928 году я был втянут Енукидзе в правую организацию. В 1934 году я лично связался с Бухариным. С немцами я установил шпионскую связь с 1925 года, когда ездил в Германию на учения и манёвры…
 При поездке в 1936 году в Лондон Путна устроил мне свидание с Седовым…
По заговору был связан с Фельдманом, Сергеем Сергеевичем Каменевым, Якиром, Эйдеманом, Енукидзе, Бухариным, Караханом, Пятаковым, Смирновым, Ягодой, Осепяном…»

• 24 мая Сталин за своей подписью направил членам и кандидатам в члены ЦК ВКП(б) для голосования опросом документ, в котором говорилось:

«На основании данных, изобличающих члена ЦК ВКП(б) Рудзутака и кандидата в члены ЦК ВКП(б) Тухачевского в антисоветском троцкистско-правом заговорщическом блоке и шпионской работе против СССР в пользу фашистской Германии, Политбюро ЦК ВКП(б) ставит на голосование предложение об исключении из партии Рудзутака и Тухачевского и передаче их дела в наркомвнудел».

В тот же день кандидат в члены Политбюро и заместитель председателя Совнаркома СССР Я. Э. Рудзутак был арестован.

Примерно в это же время был арестован бывший полпред СССР в Турции Л. К. Карахан.

Последовали другие аресты…

-  Сначала – 28 мая был арестован командующий Киевским военным округом командарм Иона Якир.
-  За ним – 29 мая - последовал командующий Белорусским военным округом командарм 1-го ранга Иероним Уборевич.
Оба дали признательные показания...

Почуяв, что дело пахнет керосином, начальник Политуправления Красной Армии армейский комиссар I ранга (самый-самый старший политрук) Ян Борисович Гамарник не стал дожидаться, пока за ним приедут, и покончил с собой - застрелился.
Это случилось 31 мая 1937 года…

* * *

С 1-го по 4-е июня 1937 года в Кремле проходило расширенное заседание Военного Совета при наркоме обороны с участием членов Политбюро. Кроме постоянных членов на Военном Совете присутствовало 116 военных работников, приглашённых с мест и из центрального аппарата НКО.
Перед началом работы Военного Совета всем его участникам раздали показания Тухачевского, Якира и других заговорщиков. Протоколы допросов арестованных военачальников получили и приглашённые с мест.
Сталин вынес вопрос на открытое коллегиальное обсуждение, готов был выслушать любое мнение.

В 1-й день с докладом «О раскрытом органами НКВД контрреволюционном заговоре в РККА» выступил Ворошилов.

На следующий день -  2 июня 1937 года - на расширенном заседании Военного совета выступил Сталин.
Сославшись на показания самих арестованных, «Отец народов» сделал вывод, что в стране был «военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами».

Он назвал 13 человек – руководителей заговора.
Это:   Троцкий, Рыков, Бухарин, Енукидзе, Карахан, Рудзутак, Ягода, Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Гамарник.

• Оратор раскрыл злые умыслы заговорщиков:

 «Если бы вы прочитали план, как они хотели захватить Кремль… Начали с малого – с идеологической группки, а потом шли дальше. Вели разговоры такие: вот, ребята, дело какое. ГПУ у нас в руках, Ягода в руках… Кремль у нас в руках, так как Петерсон с нами. Московский округ, Корк и Горбачёв тоже с нами. Всё у нас. Либо сейчас выдвинуться, либо завтра, а то ведь, когда придём к власти, можно остаться на бобах. И многие слабые, нестойкие люди думали, что это дело реальное, чёрт побери, оно будто бы даже выгодное. Этак прозеваешь, за это время арестуют правительство, захватят Московский гарнизон и всякая такая штука – а ты окажешься на мели».

В обсуждение доклада Ворошилова выступили 42 человека.

• Николай Зенькович в своей книге «Маршалы и генсеки. Интриги. Вражда. Заговоры» пишет:

«Боже мой, что это были за выступления!
Вчерашние соратники, вместе воевавшие в гражданскую, ходившие кавалерийскими лавами на врагов, сообща добывавшие в боях славу революции, не жалели оскорбительных, уничижительных слов, обличая подлых заговорщиков и шпионов. Герои легендарных походов, воспетые в песнях и поэмах, на полотнах и в кинофильмах, предавали анафеме, клеймили позором тех, с кем дружили семьями, отдыхали в Крыму, собирались в дни праздников и торжеств за одним столом. И, слова из песни не выкинешь, требовали сурового наказания.
Из 42 – ни одного усомнившегося. Знаменитые маршалы Блюхер и Егоров, командармы и комкоры Дыбенко и Кулик, Федько и Алкснис, Мерецков и Грязнов, Дубовой и Белов, менее известные Бокис и Мезис, Гринберг и Магер, Троянкер и Хрипин обзывали отступников мерзавцами и фашистами, помещиками и поповичами, заверяли в своей безграничной преданности партии и правительству».

К слову.
Из 42-х выступивших по докладу Ворошилова военачальников 34 вскоре были арестованы как заговорщики и расстреляны…

* * *

По так называемому «Заговору Тухачевского» проходили:

•   Тухачевский Михаил  Николаевич.
 Маршал Советского Союза. До 11 мая 1937 года 1-й заместитель наркома обороны СССР, а с 11 мая – командующий войсками Приволжского военного округа.
Награждён был орденами Ленина и Красного Знамени.
 Кандидат в члены ЦК ВКП(б), член ЦИК СССР.

•   Якир Иона Эммануилович.
 Командующий войсками Киевского военного округа, командарм 1-го ранга.
 Награждён был 3-мя орденами Красного Знамени.
 Член ЦК ВКП(б) и ЦИК СССР.

•   Уборевич Иероним  Петрович.
 Командующий войсками Белорусского военного округа, командарм 1-го ранга.
Награждён был 3-мя орденами Красного Знамени.
 Кандидат в члены ЦК ВКП(б) и член ЦИК СССР.

•   Корк Август Иванович.
 Начальник Военной академии имени М. В. Фрунзе, командарм 2-го ранга.
Награждён был 2-мя орденами Красного Знамени.
 Член ЦИК СССР.

•   Эйдеман Роберт Петрович.
 Комкор.
 Награждён был 2-мя орденами Красного Знамени и орденом Красной Звезды.
 Член ЦИК СССР, председатель Центрального совета Осоавиахима СССР.

•   Фельдман Борис Миронович.
 Комкор.
 Начальник одного из Главных управлений Красной Армии.

•   Примаков Виталий Маркович.
 Заместитель командующего войсками Ленинградского военного округа, комкор.
 Награждён был 3-мя орденами Красного Знамени.
 Член ЦИК СССР.

•   Путна Витовт Казимирович.
 Военный атташе в Лондоне, Токио и Берлине.
 Комкор. 
Был награждён 3-мя орденами Красного Знамени.

11 июня все они предстали перед судом…

А кто, думаете, судил наших героев?
 Военный трибунал?
Военная прокуратура?
 
Ничего подобного.
Судило их «Специальное судебное присутствие Верховного Суда СССР».

 А кто туда входил?

А вот кто:

• Председатель Военной коллегии Верховногот Суда СССР армвоенюрист Ульрих В. В.,
• зам. наркома обороны СССР, начальник воздушных сил РККА Алкснис Я. И., 
• Маршал Советского Союза Будённый С. М.,
• Маршал Советского Союза Блюхер В. К.,
• начальник Генерального штаба РККА командарм 1-го ранга Шапошников Б. М.,
• командующий войсками Белорусского военного округа командарм 1-го ранга Белов И. П.,
• командующий войсками Северо-Кавказского  военного округа командарм 2-го ранга Каширин Н. Д.,
• командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 2-го ранга Дыбенко П. Е.,
• командир 6-го кавалерийского казачьего корпуса имени Сталина комдив Горячев Е. И.

Как мы видим, судили подсудимых их же товарищи по Гражданской войне.
То есть те, кто хорошо знал об их боевых делах.
Те,   с кем они и после войны были в добрых, дружеских отношениях...

Забегая вперёд, скажем, что их всех потом расстреляют (кого в следующем, 1938 году, а кого-то в 1939-м).
Кроме Будённого, Шапошникова и примкнувшего к ним Ульриха…

       В ночь с 11-го на 12-е июня 1937 года  - был вынесен приговор.
Подсудимые были признаны виновными в деяниях, вменявшихся им в вину, и приговорены к расстрелу.

• В итоговом документе – обвинительном заключении утверждалось:

«Следственными материалами установлено участие обвиняемых, а также покончившего жизнь самоубийством Гамарника Я. Б. в антигосударственных связях с руководящими военными кругами одного из иностранных государств, ведущего недружелюбную политику в отношении СССР.
 Находясь на службе у военной разведки этого государства, обвиняемые систематически доставляли военным кругам этого государства шпионские сведения, совершали вредительские акты в целях подрыва мощи Рабоче-Крестьянской Красной Армии, подготовляли на случай военного нападения на СССР поражение Красной Армии и имели своей целью содействовать расчленению Советского Союза и восстановлению в СССР власти помещиков и капиталистов».

Все подсудимые на процессе в предъявленных им обвинениях признали себя виновными полностью.
Все они признались в участии в заговоре.
И все признали руководителем заговора, начало которого отнесли на 1931–1932 годы, Тухачевского.

• Тухачевский в последнем своём слове сказал:

 «Преступление настолько тяжёлое, что говорить о пощаде трудно, но я прошу суд верить мне, что я полностью открылся, что тайн у меня нет ни перед Советской властью, ни перед партией».

Через 24 часа приговор был приведён в исполнение.
 Случилось это во внутреннем дворе здания НКВД на улице Дзержинского (ныне Малая Лубянка).
По некоторым данным, командовал расстрелом маршал Блюхер.
Взревели моторы мощных грузовиков. Они должны были заглушить звуки выстрелов. Обречённых выводили по одному.
Они умирали молча.

• И лишь Иона Якир за мгновение до расстрела воскликнул:
 
«Да здравствует партия! Да здравствует Сталин!»

• Газета «Известия» за 12 июня 1937 года писала:

«Шпионы Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Примаков и Путна, продавшиеся заклятым врагам социализма, дерзнули поднять кровавую руку на жизнь и счастье стосемидесятимиллионного народа, создавшего Сталинскую конституцию, построившего общество, где нет больше эксплуататорских классов, где уничтожены волчьи законы капитализма. Приговор суда - акт гуманности, защищающий нашу Родину и передовое человечество от кровавых извергов буржуазной разведки. Страна, единодушно требовавшая стереть с лица земли восьмёрку шпионов, с удовлетворением встретит сегодня постановление суда. Расстрелять! Таков приговор суда. Расстрелять! Такова воля народа».

Примечательно в этой истории то, что ненадолго пережили осуждённых и члены суда, вынесшие смертный приговор.
Чуть позже в застенках НКВД погибли маршал Блюхер, командармы Алкснис, Белов, Дыбенко.
При неясных обстоятельствах вскоре после процесса умерли командарм Каширин и комкор Горячев…

* * *

Говоря о последствиях «заговора военных», либералы и демократы всех мастей утверждают, что чрезвычайно разрушительным был удар по армии.
Мол, за несколько лет до войны с самым страшным врагом, который когда-либо противостоял России, было внезапно уничтожено или выведено из строя почти всё основное ядро высшего командного состава Красной Армии.
       
 К примеру, по данным генерала А. И. Тодорского, только в высшем руководстве армии было репрессировано (в 1937 – 1938 годах):
         
Из 5 Маршалов Советского Союза – 3.
Из 4 командармов  1 ранга – 2.
Из 12 командармов   2 ранга – 12.
Из 2 флагманов флота 1 ранга – 2.
Из 67 командиров корпусов – 60.
Из 199 комдивов – 136.
Из 2 армейских комиссаров  1  ранга – 2.
Из 15 армейских комиссаров  2  ранга – 15.
Из 28 корпусных комиссаров – 25.
Из 36 бригадных комиссаров – 34.
Из 397 комбригов – 221.

На Украине были расстреляны командующие войсками Киевского военного округа И. Якир, Харьковского военного округа И. Дубовой, известные военачальники Б. Думенко, Е. Ковтюх, И. Гарькавый, И. Федько, В. Примаков, Д. Шмидт и др.

• Как писал Эрнст Генри (журналист Семён Николаевич Ростовский) в письме к Илье Григорьевичу Эренбургу:

«Никакое поражение никогда не ведёт к таким чудовищным потерям командного состава. Только полная капитуляция страны после проигранной войны может иметь следствием такой разгром. Как раз накануне решающей схватки с вермахтом, накануне величайшей из войн Красная Армия была обезглавлена. Это сделал Сталин. Ум или воля?
…Накануне войны Сталин резко ослабил силу Красной Армии, разгромив её командный состав и испортив её стратегические позиции».

Конъюнктурные «борцы» со сталинизмом и их подручные чаще всего говорят о том:
-  Что репрессии 1937 – 1938 годов подорвали командный состав РККА.
-  Что Сталин уничтожил 40 тысяч командиров РККА.
-   И потому перед Великой Отечественной войной у нас некому было командовать войсками.
-   Потому, мол, и  произошла трагедия 22 июня 1941 года.

Иногда называются и большие цифры.

• Так, А. Н. Яковлев писал:

«Более 70 тысяч командиров Красной  Армии были уничтожены Сталиным ещё до войны».

Понятное дело, что эти либерасты, как всегда, брешут…

Что же говорит опубликованная на данный момент статистика?

Подводя итоги, можно оценить масштабы политических «чисток» в Красной Армии следующим образом.

На 1 января 1937 года общее число командно-начальствующего состава Красной Армии составляло 206 250 человек.

В 1937 – 1939 годах были арестованы 9579 человек начсостава и уволены по политическим мотивам 19 106 человек.
При этом не все эти люди были жертвами репрессий.
Ведь, помимо естественной убыли (по болезни, инвалидности, за смертью), из Красной Армии увольняли и за пьянство, растраты, хищения, моральное разложение, те или иные упущения по службе.

В 1938-1939 годах также пошёл обратный процесс – уволенные и арестованные восстанавливались и возвращались в строй:

-   из числа арестованных 1457 были восстановлены,
-    а из числа уволенных – 9247 человек (к 22 июню 1941 года – 15 тысяч человек!).

Расстреляли же в те годы (согласно поимённому перечню расстрелянных офицеров) за контрреволюционные преступления  1634 человек.

Таким образом, заявления об «уничтожении 40 тысяч командиров» ни в коей мере не соответствуют действительности.

• А. Б. Мартиросян:

«С какой стати увольнение по целому ряду оснований 17,91% от общей численности командно-начальствующего состава РККА в начале 1937 г. в 206 тыс. чел. должно являть собой якобы факт «разгрома военных кадров»? Да с какой такой стати, если из 19 106 чел. уволенных, репрессированных по политическим мотивам 15 тыс. человек было восстановлено в РККА к началу войны? За весь послесталинский период и вплоть до наших дней командно-начальствующий состав наших вооружённых сил дважды подвёргся чудовищному разгрому: при Хрущёве и при его нынешних «наследничках»! Свыше 2/3 офицерского корпуса изгнали, просто выкинув военных на улицу! Дважды! А за оба раза более миллиона человек. Это, значит, демократия, когда 75% офицерского корпуса ни за что выгнали на улицу, а 17,91% - это жестокие и необоснованные репрессии?
Если за контрреволюционные преступления под расстрел угодило всего 0,79% от общего числа командного состава РККА на начало 1937 г. – это что, «незаконные репрессии»? Если даже по официальным данным было подано свыше 30 тысяч жалоб и прошений о пересмотре дел по увольнению (а также арестов и приговоров суда) – это что, тоже «жестокие репрессии»? Чтобы такое количество жалоб и прошений было подано, необходимо, чтобы подавшие их остались бы живы!
Тогда где же те невероятные цифры якобы репрессированных, в основном якобы расстрелянных, коими бандерлоги антисталинской пропаганды до сих пор стращают народ? На чём были основаны эти цифры? Да только на зоологическом антисталинизме!
Разве это «обезглавление армии», если из уволенных по различным основаниям 36 898 чел. 33,77% достаточно быстро были реабилитированы и восстановлены в РККА – уже в 1939 – 1940 гг., а к 22 июня 1941 г. их количество возросло до 40,65%? Разве это бесчеловечное отношение к командным кадрам, если власть нашла в себе мужество признать свои ошибки, внимательно рассмотреть жалобы и прошения, и из уволенных по политическим мотивам 19 106 чел. к 22 июня реабилитировала 15 тыс. человек?»

И ещё.
Согласно цифрам из архива Главного Управления кадров РККА по состоянию на 1 января 1941 года, которые приводит А. Б. Мартиросян, 94% из 8425 командиров батальонов имели среднее и высшее образование.
До «разгрома военных кадров» подобного не было и в помине!
 Из 1833 командиров полков фактически 2/3 имели за плечами академии и училища и лишь 26% - ускоренные курсы.
52% командиров корпусов имели академическое образование, а среднее – 48%.
100% командиров дивизий и бригад имели высшее (академическое) и среднее образование.
По стажу военной службы 91% командиров батальонов, 100% командиров полков, бригад, дивизий и корпусов имели опыт в диапазоне от 15 до 20 и более лет.
К примеру, стажем в 21 год и более обладали 96% командиров корпусов, 82% командиров дивизий и бригад, 50% командиров полков.

• Эти данные, как считает А. Б. Мартиросян,

 «…Свидетельствуют об очень высоком уровне квалификации командных кадров РККА, о том, что все основные части и подразделения Красной Армии были укомплектованы опытными и для своего времени отличными, в значительной мере уже академически образованными кадрами командиров…  И именно им и их военной доблести воздают хвалу уцелевшие нацистские генералы при описании в своих мемуарах ожесточённого яростного сопротивления наших войск в самом начале войны. Потому как именно они и устроили кровавую «баню» вермахту и его блицкригу!»

• А. Б. Мартиросян:

«…В условиях резкого пополнения РККА офицерскими кадрами – с 206 тыс. в 1937 г. до 680 тыс. к 22 июня 1941 г. – шла борьба фактически за каждого офицера, попавшего под увольнение… Ведь, казалось бы, какую «погоду» могли сделать те же 15 тыс. реабилитированных и восстановленных в РККА, если, к примеру, одних только офицеров запаса с 1937 по 1940 г. было подготовлено 448 тыс. человек. Ведь эти 15 тыс. чел. составили всего 3,35% от числа подготовленных офицеров запаса! Но нет, власть была заинтересована разобраться во всём и с каждым тщательно, признавая допущенные ошибки. Потому и вернулись в строй эти 15 тыс. лиц командно-начальствующего состава.
Одним из важнейших приказов Л. П. Берия на посту главы НКВД СССР был приказ от 17 июня 1939 г. «О порядке вызова военнослужащих в органы НКВД», которым было запрещено вызывать военнослужащих в НКВД без согласия и ведома комиссаров воинских частей. В преамбуле приказа Берия прямо указал, что ранее имевшая место практика вызовов военнослужащих в НКВД «нервирует личный состав РККА и РККФ». А до этого – 13 января 1939 г. – по инициативе того же Л. П. Берия был издан совместный приказ НКВД и НКО СССР «О работе особых отделов НКВД». Согласно этому приказу, аресты рядового и младшего начальствующего состава должны были согласовываться с Военными советами округов, а среднего, старшего и высшего начсостава – с наркомом обороны. Ещё один приказ Берия – «Об упорядочении проверки военнослужащих и вольнонаёмных, проводимых через особые отделы НКВД» от 28 августа 1939 г., - положил конец массовой проверке, сохранив её только для номенклатуры ЦК ВКП(б), командного и политического состава, а также вольнонаёмных, имеющих допуск к секретной и шифровальной работе. Начиная с середины января 1939 г. за все аресты военнослужащих органами госбезопасности в равной степени отвечали как Военные советы округов, так и лично нарком обороны. Поэтому списывать всё на Лубянку и Берия не только неправильно, но и нечестно.
В то же время было бы явно не по-человечески отмахнуться от того факта, что даже просто досрочное увольнение из рядов вооружённых сил для лиц, связавших с армией свою жизнь и судьбу, - событие горькое и неприятное. А что уж говорить о тех, кто так и остался арестованным и осуждённым на различные сроки. Особенно о тех 1634 офицерах, которые завершили свой жизненный путь трагически: ведь не на поле же битвы с посягнувшим на Родину врагом сложили свои головы, а в расстрельном подвале как посягнувшие на честь, свободу, независимость и суверенитет всё давшей им Родины изменники и «враги народа»!
Но виноват ли в том Сталин, который свыше полутора десятков лет кряду терпел всевозможные заговоры в РККА, вдохновлявшиеся и организовывавшиеся в основном Троцким и Компанией? Виноват ли Сталин в том, что длительное время терпел это, даже невзирая на многочисленные сообщения органов госбезопасности о зреющем заговоре. Терпел в надежде, что они со временем угомонятся. Виноват ли Сталин в том, что всё это время пытался увещевать оппозицию (включая, естественно, и генеральскую), применяя до 1937 г., как правило, мягкие меры, хотя и без арестов тоже не обходилось? Виноват ли Сталин в их трагедии, если он ещё 4 мая 1935 г. открыто предупредил генералов, что ему хорошо известно, как они «угрожали свергнуть нынешнее руководство, угрожали убить кое-кого из высшего руководства»? Ведь он же ясно дал понять, что если и не всё, то очень многое об их заговоре ему известно. Более того, дал реальный шанс прекратить свою заговорщическую, подрывную деятельность! Виноват ли Сталин в их трагедии, если он опять-таки открыто предупредил их ещё и 15 мая 1935 г. о том, что если они ничего не поймут и не прекратят своей заговорщической деятельности, то их ожидает печальная участь «врагов народа»? Речь идёт о постановлении Политбюро ЦК ВКП(б), в котором речь шла о подготовке страны к возможному нападению извне. Один из пунктов этого постановления касался беспощадной борьбы с врагами народа.
Виноват ли Сталин в их трагедии, если спустя всего семь месяцев после упомянутого выше постановления, в декабре 1935 г., даже не Лубянка, а военная разведка положила ему на стол полностью совпавшие с ранее догадывавшимися чекистскими данными неопровержимые сведения о совместном с германскими генералами заговоре высокопоставленных советских военных. Они были добыты в недрах 2-го Бюро Генерального штаба (военная разведка) Франции. Об этом говорилось при анализе одного из предыдущих мифов. Как и прежде, они свидетельствовали о планах по свержению советской власти и физической ликвидации её высшего руководства в результате военного переворота, который должен был быть осуществлён в ходе предполагавшейся войны с Германией на фоне едва ли не молниеносного поражения РККА, которое они же, заговорщики, сами и подготавливали? Виноват ли Сталин в том, что и эти, неоднократно подтверждённые иными сведениями, данные к моменту разгрома заговора генералов многократно вновь подтвердились, после чего уже никак нельзя было терпеть заговор? Виноват ли Сталин в том, что именно Тухачевский назначил военный переворот на 12 мая 1937 г.?
Виноват ли Сталин в том, что главари оппозиции и их соучастники договорились между собой о том, что в случае провала и ареста они будут «закладывать» максимально большее количество людей, прежде всего ни в чём не виновных, дабы в их невинных страданиях «растворить» свою вину и ответственность за преступления перед государством? Ведь каждый из них «сдавал» в среднем от 70 до 100 человек, большая часть из которых вообще никакого понятия ни о заговоре, ни о чём-либо подобном не имела! Разве виноват Сталин в том, что они целенаправленно приняли именно такую «тактику защиты» - чем больше посадят невинных, тем быстрее прекратятся репрессии против истинных заговорщиков и непримиримых оппозиционеров? А. М. Ларина, вдова Н. И. Бухарина, открыто проболталась об этом в своих мемуарах под названием «Незабываемое», даже впоследствии так и не поняв, что пригвоздила тем самым все эти «невинные жертвы сталинизма» к позорному столбу истории! Разве Сталин виноват в том, что «ленинские гвардейцы» даже ответственность за содеянное и то не могли и не умели нести по-человечески?
Между прочим, задолго до того как Хрущёв ввёрг страну в состояние «межеумочного бытия» - именно таким презрительным термином светочи русской культуры ещё в середине XIX в. обозначали всякие «оттепели», - Сталин сам пришёл к выводу о том, что надо открыто покаяться перед народом. «Война показала, - сказал Сталин в узком кругу членов Политбюро, анализируя итоги прошедшей войны, - что в стране не было столько внутренних врагов, как нам докладывали и как мы считали. Многие пострадали напрасно. Народ должен был нас за это прогнать. Коленом под зад. Надо покаяться!» Это свидетельство не кого-то, а бывшего зятя Сталина – Юрия Жданова, сына ближайшего соратника Сталина А. А. Жданова. И говорит оно о беспрецедентном политическом мужестве Сталина. Интересно было бы узнать, есть ли в истории ещё один политический и государственный деятель сопоставимого со Сталиным всемирного масштаба, который в ореоле величайшей славы и могущества хотя бы просто подумал о том, чтобы открыто покаяться перед народом за допущенные, в том числе и тяжёлые, ошибки?
Так что же выходит, что Сталин ни в чём не виноват? Прежде всего, отметим то обстоятельство, что Сталин не нуждается ни в нашем осуждении, ни в нашем одобрении. А уж мерить такого гиганта крошечным кукурузным аршином тем более нельзя. Мы обязаны всего лишь просто понять его – чтобы, быть может, понять что-то в самих себе, например то, как мы все, 300-миллионный советский народ, умудрились потерять свою Великую Родину, отдали её на растерзание  современным вандалам. Ведь Сталин тогда её не отдал на заклание их предкам, в том числе и идейным. Ну а если уж хочется всё-таки бросить ретроспективный упрёк в адрес Сталина, то для начала не грех бы уяснить, что тогда и время было иное, и люди были иные, и законы тоже были иные. И с современной «демократической» меркой к ним никак нельзя подходить.
Полагаю, что теперь стало понятно, что ни о каких 40 тысячах безвинно убиенных командирах РККА и речи быть не может, как, впрочем, и о том, что это никак не связано с трагедией 22 июня 1941 года. Ни Тухачевский, ни Уборевич и другие, якобы незаконно репрессированные Сталиным, в действительности не были уж такими талантливыми военачальниками и стратегами. А если бы они 22 июня 1941 года командовали бы РККА, то едва не ставший катастрофой дебют войны был бы ещё более трагичным».
(Из книги: «На пути к мировой войне».)

• Сергей Кремлёв:

«Причины чисток и репрессий среди советской элиты второй половины 1930-х годов не укладываются в какую-то одну общую схему. Только очень недобросовестный или очень неосведомленный человек может рассматривать их как нечто цельное. И уж нет объяснения более далёкого от верного, чем видеть за ними просто борьбу Сталина за власть. Сталин действительно боролся – но не за «кресло», а за будущее страны, за страну.
Даже поверхностный анализ показывает, что в истории с московскими процессами переплетаются сразу несколько разнородных явлений, порой враждебных друг другу даже на одной скамье подсудимых. Так, Тухачевского, Якира, Уборевича, Корка, Эйдемана, Фельдмана, Путну и Примакова судило Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР во главе с председателем Военной коллегии Верховного суда Ульрихом. Пятерых из семи членов присутствия – Алксниса, Блюхера, Белова, Дыбенко, Каширина – через год тоже расстреляли. Кто-то был авантюристом, кто-то - троцкистом, кто-то вульгарно зажрался и переродился, а кто-то погиб и безвинно. Но таких было меньшинство.
Впрочем, безвинно – не беспричинно. Клеветой политические авантюристы устраняли тех, кто мешал тем же авантюристам, троцкистам или… Или умело скрывающим свою суть прямым врагам Советов.
Ещё резче проявилась эта черта чисток внутри органов госбезопасности. Примитивное объяснение Троцкого, троцкистов и других противников Сталина – убирают, мол, неудобных свидетелей – не заставило себя ждать. Но и тут дело было не в этом. И даже не в том, что Ежов в процессе чисток резко уменьшил процент чекистов-евреев. Сама чекистская среда была тоже политически многослойной. К слову, сам Ежов не «попал в мясорубку репрессий», как это часто утверждается, а не выдержал испытания властью. Известны слова Сталина о том, что звонишь Ежову на работу, говорят – уехал в ЦК; справляешься в ЦК, говорят, что не появлялся…
Если ввести все якобы документальные (и даже документальные) данные о тех двух-трёх годах в суперкомпьютер, то одномерной непротиворечивой версии событий выстроить не удастся. Ну как совместить, скажем, то, что троцкисты обвиняли Сталина в сговоре с Гитлером, а одновременно на московских процессах обвиняемым инкриминировалось сотрудничество с фашистскими разведками? Героев Гражданской войны, удостоенных Почётного революционного оружия, ставили к стенке, а бывшие царские офицеры Шапошников, Говоров, Галлер, Карбышев, граф Игнатьев, бывший гвардейский полковник Ардальон Бобрищев жили, здравствовали, носили звания генералов Рабоче-крестьянской Красной армии.
Кто-то скажет: раболепствовали, потому, мол, и выжили. Но они, во-первых, были людьми не той закваски и вели себя сдержанно и достойно. А, во-вторых, среди расстрелянных хватало действительно славивших Сталина во всю силу командных лёгких.
Или вот: Антонова-Овсеенко, арестовавшего Временное правительство, репрессируют, а эсер Абрам Гоц и меньшевик Лев Дейч спокойно доживают свой век на покое. Члены первого Советского правительства осваивают тюремные нары, а бывший меньшевик и бывший министр труда «Самарской учредилки» и чуть ли не у Колчака (!) Иван Майский спокойно трудится советским полпредом в Лондоне. И никто не вызывает его в Москву на расстрел, как это произошло со многими из его коллег.
Генерал-майор Елисеев в 1920-х годах командовал береговой обороной морских сил Балтийского моря. Участник революции, он в 1937 году, уже на Тихоокеанском флоте, был оклеветан, арестован, осуждён. Но через два года его освободили, восстановили в партии и в звании и назначили командиром базы Ханко.
Авиаконструктора Туполева арестовали, и он со своим ближайшим окружением разрабатывал новые конструкции самолётов в стенах НКВД. Объяснение зарубежные троцкисты отыскивали в том, что Сталин якобы считал: в атмосфере страха за свои жизни инженеры будут лучше работать. Но авиаконструкторы Яковлев и Ильюшин ни в какие ГУЛАГи не попадали. Авиаконструктор Поликарпов избежал репрессий даже после ряда тяжёлых катастроф с его самолётами. Что же касается советских танков, артиллерии, стрелкового оружия, то их конструкторы если о отправлялись в лагеря, то в воинские учебные – для полевых испытаний своих конструкций. И обходилось без ГУЛАГов. Почему?
Казалось бы, политически не раз испытанные кадровые разведчики из Разведуправления РККА и дипломаты из Наркоминдела становились «невозвращенцами». А политически нейтральные советские инженеры, учёные, специалисты уезжали из СССР в деловые и научные командировки и приезжали обратно в СССР. В чём была разница? Из советских портов каждый день уходили за границу суда с советскими экипажами, а массового бегства с них в иностранных портах не наблюдалось. Что ж так?
О взаимоотношениях советского большевизма (недоброжелатели именуют его «национал-боьшевизмом») и троцкизма мы знаем, читатель, уже, пожалуй, достаточно для того, чтобы понять: как не странно, из всех существующих версий событий 1937 года самая непротиворечивая (хотя и далеко не полная) – версия официальная. То есть такая: троцкистская и антисталинская оппозиция, в конце концов, выродилась в нечто прямо враждебное интересам социализма в СССР, была разоблачена, и её пришлось выжечь калёным железом.
В выражении «калёным железом»  суть выражена точно. К такому сильнодействующему и варварскому средству прибегают тогда, когда организм поражён язвами смертельной опасности, а времени на терапию или тонкую хирургию нет. Выжигание язв болезненно именно потому, что вместе с больными клетками выжигают и оказавшиеся рядом с ними клетки здоровые.
Но тут уж ничего не поделаешь: или выжечь и – выжить. Или смалодушествовать и – погибнуть».
(Из книги: «Россия и Германия: Путь к пакту: Коридоры раздора и пакт надежды: Историческое исследование».)

И в заключение хотелось бы привести мнения относительно «дела Тухачевского» и наших врагов.
А им ведь не было никакого резона обеливать Сталина.

• Например, в своем выступлении в октябре 1943 года рейхсфюрер СС Гиммлер заявил:

«Когда в Москве шли большие показательные процессы, и были казнены бывший царский кадет, а впоследствии большевицкий генерал Тухачевский и другие генералы, все мы в Европе, включая и нас, членов партии и СС, придерживались мнения, что большевицкая система и Сталин здесь совершили одну из своих самых больших ошибок. Оценив так ситуацию, мы сами себя сильно обманули. Мы можем правдиво и уверенно заявить об этом. Я полагаю, что Россия не выдержала бы все эти два года войны — а сейчас она уже на третьем, — если бы сохранила бывших царских генералов».

• Очень красноречива дневниковая запись министра пропаганды гитлеровской Германии Геббельса от 8 мая 1943 года:

 «Шла конференция рейхсляйтеров и гауляйтеров… Фюрер вспомнил случай с Тухачевским и выразил мнение, что мы были полностью неправы, когда поверили, что таким способом Сталин уничтожит Красную армию. Верным было обратное: Сталин избавился от оппозиции в Красной Армии и, таким образом, положил конец пораженчеству».