Мой собеседник молчаливый ночной фонарь
спичечной головкой в обсидиановую грудь ручного
сфинкса, на поводке выводит утопические
сны. Густая марь: на отпечатках
рук, плечах, ресницах – марионеткой замерла. Видны, лишь
сопряжения скул, и ватный воздух – так пахла – в
детстве ёлочная ветвь, а крестовина вбитая,
как гнёзда – держала таинство
рождения. Неметь,
намеревалась детская ладошка – нащупывая предвкушения
час и каждая минута, как матрёшка – в себе хранила
нечто большее – чем карст, волхвов. Сквозь
непроглядность тьмы – не видишь
облик, знакомых черт, и, наперёд произнося – покатый звук,
гипотенузой облак – теряешься в листве. И на сносях
Луна – сомкнутый обод с натянутой серебряной
парчой, заковывает в волокнистый
кобальт – запястья звёзд,
и бередит зрачок.
Свидетельство о публикации №216092001823