Мальчик

               
     Относительно недавно, каких-нибудь 30 или 40 лет тому назад, приобрести что-либо в деревне, я имею в виду жилье, было практически невозможно. Для этого нужно было выписаться с одного места и прописаться в другом. Но такая ситуация, конечно же, никого  не могла устроить. Именно в таком положении  оказались мы с женой, когда захотели купить пригодное для временного проживания в летнее время строение в деревне Глушь Псковской области. Постройка эта была в прошлом хлевом, но мы были готовы приспособить ее для жилья, используя подручные строительные материалы. С хозяйкой дома я договорился достаточно быстро, но возник вопрос о регистрации покупки.
    В то время председателем сельсовета была молодая женщина Людмила, мать двоих детей. До недавнего времени она работала воспитательницей детского сада, и, вероятно, за мягкий характер, хорошую работу и доброе отношение к людям ее и рекомендовали на эту должность. Муж Людмилы работал электриком и был неплохим парнем, но увлекался горячительными напитками. Во время или после застолья он буянил и чуть что грозился повеситься.
    Через наших новых знакомых в деревне я договорился о встрече с Людмилой в один из вечеров. Когда я с женой приехал на машине в недалеко расположенный поселок Ямм, то застал всю семью в сборе.  Нас тут же усадили за стол, я подарил им бутылку коньяка и конфеты. Через некоторое время мы уже были друзьями. Я рассказал Людмиле о наших трудностях и, к моему удивлению, она сразу же согласилась подумать о нашей проблеме. Через несколько дней я получил документ, в котором было указано, что в деревне Глушь я приобрел хлев у такой-то хозяйки за такую-то сумму. Эта бумага не являлась официальным документом, но все же позволяла чувствовать себя уверенней.  Муж Людмилы Толя приехал к нам в гости, привез с собой провода, лампочки, выключатели и розетки и тут же провел электричество. После этого нам выдали книжку на оплату электроэнергии, а значит, мы были уже жителями деревни.
    На том этапе нас все устраивало, и мы были счастливы. Теперь каждое лето мы выезжали в Псковскую область за грибами и ягодами, а также рыбачили и купались в чистых лесных озерах. За период отпуска мы часто встречались поочередно в доме председателя сельсовета или же у нас. Не забывали мы и о подарках, помня о добре.
    Несчастье нагрянуло неожиданно для нас и Людмилы. Зимой раздался телефонный звонок. Дрожащим голосом Людмила сообщила, что ее муж после очередной ссоры вышел на улицу и на какое-то время пропал. Когда она вышла его искать, то обнаружила в петле в дровяном сарае.
     Жизнь, однако, продолжалась. Дети Людмилы росли. Дочь училась в техникуме, а сын заканчивал школу. Людмиле приходилось нелегко еще и потому, что ее освободили от должности председателя в связи с какой-то растратой, в чем она никоим образом не была повинна, и ей пришлось вновь вернуться в детский сад. Мы ежегодно ездили отдыхать на Псковщину и каждый раз заезжали к Людмиле, чтобы подбодрить ее и сделать подарки ей и детям.
     В очередной приезд в Глушь к нам неожиданно заехала Людмила и сказала, что вечером ждет нас у себя, где хочет познакомить со своим новым мужем. К счастью, у нас с собой было несколько бутылок коньяка и водки, конфеты и еще кое-какие сувениры. В назначенное время мы подъехали на нашей машине к дому Людмилы.  Гостеприимная хозяйка встречала нас у порога. Щеки ее, как и прежде, горели, по всему было видно, что она возбуждена и волнуется. Она пригласила нас внутрь дома. Когда мы вошли в гостиную, то увидели такую картину. На высокой широкой пружинной кровати, поверх яркого покрывала, на стопке высоко взбитых подушек возлежал (другого слова не подберешь) довольно высокий, круглолицый, смущенно улыбающийся мужчина средних лет.  Причем  он лежал в брюках и рубашке. Увидев нас, он по настоянию жены, медленно поднялся с кровати и подал нам влажную руку.
      -  Вы уж его извините, - произнесла Людмила, - ведь он у меня еще “мальчик”.
    Мы, естественно,  не стали уточнять, что она имела в виду: то ли, что он еще не был до этого времени женат, то ли не познал еще радости встречи с женщиной.
     Странное впечатление продолжалось и за столом. Он явно не знал, как себя вести, но  пытался произвести хорошее впечатление. Мы расстались поздно вечером, и по дороге домой только об этом странном существе и говорили.
    Вскоре наступили тяжелые девяностые годы. Мы за бесценок продали наше небольшое деревенское хозяйство и перестали ездить в Глушь. Наши связи с Людмилой и ее семейством прекратились, возможно, из-за нежелания вновь встречаться с ее новым мужем-мальчиком.