Сойти с траектории. Садху

Существует особая магия в наблюдении за тем, как на экранах современных дивайсов прокладывают маршруты навигаторы. Пунктиры, пунктиры, пунктиры - и вот уже проложен маршрут твоего похода или полета. Ты вроде бы и ни при чем, ведь маршрут «самопроложился», но в то же время он твой и только твой, ведь ты и только ты задал задал исходные данные маршрута.
Вокруг каждого из нас невидимый навигатор рисует жизненный маршрут по запрограмированным исходным данным, школа-институт-работа-отпуск. Кто-то из топовых блогеров опубликовал «карту жизни» среднестатистического горожанина, обозначив на ней наиболее часто посещаемые места. Дом - работа - супермаркет, места развлечений выходного дня. Большинству людей, живущих в огромных мегаполисах, достаточно жизненного пространства внутри запрограмированной траектории не более 15 километров.  Среда обитания, где проводится больше всего отведенного жизненного времени, измеряется уже не километрами, а квадратными метрами «полезной жилой площади», а для измерения уровня «пользы» и «жизни» внутри этой площади чаще всего достаточно и сантиметров.
Как правило, чем чаще и резче «шкалит» жизненная траектория в сторону путешествий, открытий, достижений, творчества, тем сильнее «магнитит» личность. Но со временем пунктиры траектории все плотнее, а форма ее все больше напоминает то самое колесо сансары, в котором из жизни в жизнь томится Душа. «Уйти бы, куда глаза глядят», - часто бросают в сердцах бредущие по долине иллюзий Майе, уставшие достигать призрачные цели и гонятся за счастьем-миражом . Идут, куда глядят, без привязки к маршруту, к местам ночлега, ежедневному хлебу насущному, долгу и обязанностям «соскочившие» с траектории. Теперь они просто садху, без имени, фамилии, гражданства, семьи и родины ... 

Бабаджи из Покхары

Один на один с космосом, ничей ни сын, ни отец, ни муж, отвязавшийся от всех эгрегоров, чаще всего прошедший через ритуал своих символических похорон... «Все свое ношу с собой» - и это вовсе не о маленькой маленькой котомке. Кама - чувственные наслаждения; артха - материальное развитие; дхарма - долг. Когда-то во всем виделся смысл и цель, а теперь ... Дорога, дорога Души к Богу, дорога семимильными шагами через лишения, опасности, аскезы. Для того, чтобы дорога еще эффективнее и быстрее вела к Богу, можно создать себе больше боли, принять аскезы, в процессе которых, преодолевая страдания, Душа очищается и становится ближе к Богу. Например, можно принять обет молчания, или ходить с поднятой вверх рукой, или никогда не садиться и не ложиться, главное - посвятить аскезу Богу.
В непальской Покхаре, на красивом и не очень трудном пути к вершине Сарангкот, меня ожидало потрясающее (и, как чаще всего бывает, неожиданное) знакомство. В некоем подобии жилища жил бабаджи, любезно предложивший воду и общение. Прекрасно говоривший на английском, он рассказывал о своих путешествиях по Индии, Афганистану, об общении с суфитами в Иране. Путешествия он совершал пешком, в одиночку.
Бабаджи пользовался огромным авторитетом у местных жителей, к нему обращались за помощью в разрешении конфликтов, за советом и благословением. Он никогда не отказывал в помощи, так как называл себя вайрагом, то есть отреченным. В отличии от санньяси - тех, кто полностью отверг мирскую жизнь, вайраги осуществляют служение мирскому обществу из сострадания.
 День бабаджи начинался за два часа до рассвета, с омовения в ледяном горном источнике. Затем он практиковал, медитировал, сидя на дереве, нависающем на краю обрыва, созерцал космос в конопляном дыму, спускался в Покхару, где местные жители обращались к нему - кто с желанием что-то дать (немного риса, например), а кто - что-то взять, возможно, мудрости в предстоящем важном жизненном решении. И в Непале, и в  Индии, люди помогают садху с едой, ночлегом, ведь садху, выбравшие такой нелегкий земной путь, сжигают не только свою карму, но и карму общества.
Баба готовился к паломничеству в Тибет, которое ему пришлось отложить ради служения миру. В горах он нашел маленькую девочку, лет четырех-пяти, родители которой то ли умерли, то ли избавились от нее. Его хижина приобрела некое подобие уюта, стал часто разжигаться костер, вкусно пахло трявяным чаем. Девочке, в отличии от садху, нужен дом, временное подобие которого он создавал, ища возможности найти для нее дом настоящий.
Девочка была одета в платье, сшитое бабаджи каким-то чудом, из какого-то чуда. Бабаджи держал ее за руку. Их силуэты, провожающие мой автобус в Катманду, в чем-то навсегда изменили траекторию моей жизни.
Тысячи «туристических садху» гастролируют по Индии с артистично нанесенным на тело и дреды раскрасом из хны и пепла, по-болливудски позируют и привлекают к себе внимание (которое должно быть оплачено). Это их путь. А я ... я и среди них ищу глаза тех, чья траектория - такое трудное и подчас невыносимо тяжелое ВО-СХОЖДЕНИЕ...

Автор текста и фото Светлана Сук