Сновидец 2. Часть 5. Гор

Предыдущая часть:
Сновидец 2. Часть 4. Пётр. http://www.proza.ru/2016/09/21/2228

Зореград, новый мегаполис в центре Российской Федерации -
столица, база правительственных учреждений и центр научной деятельности

Гор мчался по скоростному шоссе, идущему из аэропорта Зореграда к центру города. На восемь утра у него была назначена встреча с президентом Федерации. Они были старыми друзьями, еще со школьных лет. Вместе учились, вместе поднимались по карьерной лестнице, вместе решали сложнейшие вопросы, встающие перед страной и миром в непростой послевоенный век. Сегодня Гор собирался обсудить с другом и коллегой вопрос о поправках к новому законодательству о матерях-одиночках.

Шоссе было полностью забито машинами.
- 25 век! – тихо выругался Гор. – Научились жить до ста пятидесяти лет, летать на соседние планеты и использовать энергию солнца в чайниках, кофеварках и автомобилях, а вот с пробками так и не справились.

Он включил правительственную мигалку, поднялся на платный первый воздушный уровень, оттуда переместился еще выше – через второй уровень на третий, открытый только для служебного транспорта. Там удалось разогнаться до двухсот километров в час. Без четверти восемь Гор уже входил в высокие двери небоскреба на Новой Красной площади. Стоэтажное правительственное здание, выстроенное почти сразу после Третьей мировой войны, называлось Кремль-2 и включало в себя множество служб, отвечавших за мирное и спокойное функционирование не только всей Федерации, но и международных и межпланетных связей.

Гор прикоснулся манжетом к пропускному устройству, прошел к самому дальнему спецлифту и поднялся вместе с секьюрити на восьмидесятый этаж – в приемную кабинета президента.

До встречи оставалось еще тринадцать минут, и он решил попросил у молодой секретарши чашку кофе с бутербродом. Девушка-секретарь, совсем еще юная (наверное, практикантка Академии госслужащих), смущенно улыбнулась и спросила:
- Горисвет Владимирович, какое имя у Вас необычное. Извините, мне ужасно любопытно, почему родители Вас так назвали?

Гор привык к этому вопросу и даже, можно сказать, устал от него. Но вежливо улыбнувшись, всё же ответил:
- Мой дед, Владислав Мирский, был проектировщиком и первым директором Главной солнечной энергостанции Зореграда. Я родился в тот день, когда запустили самый мощный энергоблок, питающий электричеством всю Зореградскую область. Поэтому вот так меня и назвали – Горисвет.

На самом деле мало кто из близких называл его полным именем. Родные и друзья называли просто Гором, что отсылало к полузабытой мифологии. В Древнем Египте был бог Хор (или Гор) с головой сокола – бог неба, царственности и солнца. Насчет царственности господина Мирского можно было бы усомниться, но вот летать, как сокол, Гориславу Владимировичу приходилось ох как часто. Авиаперелеты были для него так привычны, что казалось, в небе он проводил больше времени, чем на земле.

Дверь распахнулась, и на пороге приемной показался сам президент.
- Гор? Привет, дружище, заходи.
Гор вошел в светлый просторный кабинет, из панорамных окон которого открывался вид на пушистые облака, висящие над Зореградом.
- Здравствуй, Павел Иваныч, как ты?
- Неплохо, Горисвет Владимирович, неплохо, - улыбнулся Павел Иванович и крепко пожал руку старому другу.

- Давай сразу к делу. Что там с этими поправками, о чем ты хотел переговорить? Признаться, мне не хочется возвращаться к этой теме. Когда прошлый раз мы с тобой обсуждали, что матери-одиночки не должны воспитывать детей сами, мне казалось, что мы пришли к единому и непоколебимому мнению. И вдруг ты приносишь эти поправки. Что стряслось?
- Пока не стряслось, Паша. Но может, если мы не разрулим всю эту историю.
- Что за история? Мне казалось, тут всё предельно ясно. Дети растут в полных семьях. Матери, которые не хотят жить с мужьями в мире и согласии, наблюдаются у психиатров и психологов. Все на своих местах.
- Видишь ли, Паша, на деле всё оказалось гораздо сложнее.
- Рассказывай.
- Ты получил мое письмо со сводкой о бытовых преступлениях за последний месяц?
- Да, получил, но еще не успел посмотреть. Что там?
- Там увеличение количества травм, полученных дома. И пара убийств – мужья убили своих жен, не выходя из своих домов.
- Вот так дела. Убийства? Такого не бывало с послевоенных голодных времен.
- Именно.
- В чем ты видишь причину?
- Причину, Паша, я вижу в нашем последнем законе.
- Объясни, не вижу связи.
- Закон об изъятии дочерей у матерей-одиночек вступил в силу около полугода назад. Только в Зореграде мы забрали около четырех тысяч девочек и переместили их в полные и любящие приемные семьи.
- Да, и ты сам соглашался со мной, что для детей это к лучшему.
- Я искренне думал так, Паша. Но, похоже, я многого не учел.
- Например?
- Например, того, как будут реагировать на этот закон матери-одиночки. Ты в курсе того, что где-то в тайге у нас проживает целая община отцов-одиночек, воспитывающих детей?
- Да, я слышал что-то. Благотворительный фонд даже просил у меня финансовой поддержки для этой общины. Туда еженедельно летают вертолеты с грузом всяких необходимых вещей.
- Ты в курсе, что на самом деле это не отцы-одиночки? Это матери-одиночки, которые нацепили брюки и пиджаки, коротко подстриглись, вышли дистанционно на мужскую работу, сделали себе поддельные документы и для всей общественности превратились в мужчин,  чтобы у них не отняли дочерей.
- Вот как… Послать туда полк гвардии и разогнать этот дурдом к лешему?
- Подожди, не кипятись. Не думаю, что это решит проблему.
- Гор, подумай сам. Сегодня они ходят в мужских костюмах в офисы, а завтра они организуют армию амазонок? Нам это не нужно.
- Конечно же, не нужно. Но гвардия тут не поможет. Мы должны продумать каждый шаг.
- Так всё-таки какую связь ты видишь между всем этим и недавними убийствами?
- У нас резко сократилось число разводов, ты знал?
- Прекрасная новость, Гор!
- Смотря с какой стороны оценивать…
- Разводов меньше, значит, люди стали счастливее. Разве не так?
- Разводов стало резко меньше после принятия нового закона.
- И?
- Это не увеличение количества счастливых семей, Паша. Это повышение уровня страха и покорности со стороны женщин. Они просто боятся стать одиночками и лишиться возможности самостоятельно растить детей.
- Что ж, значит, новый закон эффективен. Мы получили что хотели. Разводов меньше. Дети растут в полных семьях. Это ли не то, чего ты добивался?
- Я был молодым идиотом, когда добивался этого. Я не понимал главного.
- Чего же?
- Самое главное – это любовь. Дети должны расти в любви, а не в страхе, Паша.
- Они и растут в любви! В прекрасных полных приемных семьях!
- Они растут вдали от своих родных матерей, которые их родили и любят больше всех на свете.
- Ну, друг… Если бы любили, не уходили бы от их отцов.
- Паша, ты видишь лишь половину картинки. Вторая половина тебе не понравится.
- Объясни.
- Когда семья счастлива, люди не разводятся, верно?
- Надеюсь, что так!
- Женщины подают на развод в большинстве случаев тогда, когда муж обижает или унижает их. Так?
- Ну, знаешь… Старую поговорку вспомни: милые бранятся – только тешатся!
- Да, бывает и так. Но я говорю тебе сейчас о другой категории семей. В которых муж пьет, или бьет, или унижает свою жену морально, в которых нет ни любви, ни счастья – ни жене, ни детям. Да порой и мужу тоже.
- Таких семей не так много. Статистически мы можем просто не учитывать их. Женщин в нашем обществе мало, у них богатый выбор. Они могут выйти замуж за достойного человека, а если не удалось построить счастье в первом браке, развестись и найти себе другого. Конкуренция очень высока, и найти себе достойного мужа не сложно. Если не могут, значит, сами виноваты. Какое мне дело до крошечного процента матерей-одиночек?
- Статистика показывает, что за последние годы одиночек уже не крошечный процент, да и несчастливых браков стало больше. Мужчины становятся все более агрессивными, мне ли говорить тебе об этом. Женщинам уже не из кого выбирать. Вокруг них – жадная и хищная толпа. Всё больше и больше женщин отказываются выходить замуж – просто боятся. В этих условиях рождаемость начала катастрофически падать. Ты видел цифры?
- Я видел цифры, Гор! Именно поэтому мы с тобой и разработали закон, который предписывает воспитывать детей, особенно девочек, в полных семьях. Чтобы они с детских лет впитывали семейные ценности. Чтобы сразу усвоили – их место на кухне и у детской кроватки. Ты же сам пропагандировал эти идеи!
- Да, это действительно было.

Гору нечего было возразить. Идея нового закона действительно принадлежала ему. Несколько лет назад он без памяти влюбился в красивую женщину и очень хотел жениться на ней. У нее была дочь от первого брака, муж недавно бросил их, был оформлен развод. Гор считал, что свадьбе ничто не препятствует. Но возлюбленная наотрез отказалась выходить замуж второй раз. «Больше никогда!» - гневно бросила она Гору и закрыла дверь перед его носом. Он был в шоке. Он не привык к отказам. Ему, работающему в самом высоком эшелоне власти, покорялись любые вершины в карьере, и покорить сердце молодой красавицы казалось ему чем-то таким же простым, как перестроиться с наземного участка дороги на третий воздушный уровень. Ррраз! – и ты уже счастливо женат и перед тобой скоростная магистраль счастливой и обеспеченной жизни. Но нет, всё оказалось сложнее.

Гор злился. Гор искал выход из ситуации. И он посчитал, что может использовать свои связи для того, чтобы вынудить красотку выйти за него замуж. Будучи сам сыном матери-одиночки, Гор прекрасно понимал, что у детей из полных семей гораздо больше возможностей. И он решил развить эту идею, сделать ее настолько угрожающей для своей избранницы, чтобы у нее не осталось никакого другого выхода, кроме как выйти за него замуж.

Он сделал всё, чтобы протолкнуть новый закон, гласивший, что у матерей-одиночек будут изымать дочерей в том случае, если разведенная женщина не выйдет замуж повторно в течение двух лет. Закон был принят большинством – он соответствовал желанию большинства мужчин. Ведь разводы, зачастую разбивающие жизнь одним из них, для других стали шансом создать семью, воспитать детей.

Возлюбленная Гора была одной из первых, у кого забрали дочь. Гор был уверен, что это всего на пару недель. Девочку разместили в самом лучшем детском санатории при Новом ДинниЛэнде - огромном развлекательном парке, она даже не успела огорчиться, что матери нет рядом. Гор спешил к своей возлюбленной, чтобы сделать предложение руки и сердца. Когда он приехал к ее дому, то увидел лишь вертолет скорой помощи и бездыханное тело в белом защитном мешке. Женщина, судя по всему, покончила с собой, не перенесла разлуки со своим ребенком.

Этот случай стал страшным ударом для Гора. Вина, обрушившаяся на его плечи тяжким бременем, с каждым днем убивала его. Жизнь совсем потеряла смысл. Но потом он познакомился на дне рождения своего племянника с Вероникой и Айей. И всё изменилось.

Он страстно хотел исправить все те ошибки, которые натворил ранее. Самую большую из них было не исправить никак. Дочь его возлюбленной вырастет без матери, в семье своих бабушки и дедушки. Но других детей и других женщин еще можно было спасти. Прежде всего – Айю и ее маму, к которым он успел очень привязаться.
Но закон – это не записка на клочке бумаги. Он был принят большинством, вступил в силу - по всем правилам законотворчества. Его было не отменить просто по желанию Гора. Что толку, что создатель нового закона уже раскаялся в содеянном. Ведь большинству мужчин новое законодательство очень даже нравилось. Оно заставляло женщин бояться потерять детей. Они стали сговорчивее. Они легче выходили замуж после развода. А другие и вовсе стали бояться разводиться. Стали молчаливее и послушнее. Стали цепляться не за журавля в небе, а за синиц в руках. Это вполне соответствовало курсу государства на восстановление популяции людей после кровопролитной войны.

Гор был бессилен изменить то, что сам же и сотворил.

Оставалось бороться с помощью поправок. Постепенно, шаг за шагом. Первое, что он придумал, - поправка о том, что одинокие женщины и их дети вместе должны пройти психотерапию. Не в разлуке, а именно вместе. Гор был убежден, что одна эта поправка могла бы спасти миллионы судеб. Но и с нею были трудности – парламент никак не хотел принимать ее. Самый частый аргумент против этой поправки гласил: если девочку забрать у матери-одиночки и отдать в счастливую приемную семью, то никакая психотерапия ей не потребуется, полная семья и станет для нее лекарством. А у психолога или психиатра лечить необходимо только мать.

И вот теперь Гор сидел в кабинете президента, своего лучшего школьного друга, и просил его помочь изменить тот закон, который Гор сам же и проталкивал в парламент совсем недавно. Как уж тут объясниться в двух словах. Разговор получался не из легких.

- Семейные ценности, Павел, это именно то, что нам нужно в первую очередь восстанавливать. Только они способны изменить демографическую ситуацию к лучшему. А вслед за этим изменить и общую ситуацию усиливающейся агрессивности в мире. Только семейные ценности могут помочь нам избежать новой мировой войны.
- Предположим, что ты прав, мой друг. Так в чем же ты видишь нестыковку этой идеи с новыми законами?
- Ты помнишь Зою?
Павел был в курсе жуткой истории с несостоявшейся женитьбой, в которую вляпался его друг.
- Конечно, помню. При чем здесь она?
- Недавно я читал информацию о ее дочери. Она нездорова. Я перевел крупную сумму на лечение, но, боюсь, это вирус. Она уходит, тает день ото дня.
- Мне жаль, дружище.
- Я оплатил медицинское исследование. Нанял лучших ученых и врачей со всей Земли. И даже отправлял результаты анализов в лучший марсианский центр. И знаешь, каков вывод?
- Просвети меня.
- Вируса не было в ее крови до того, как она потеряла мать. Мы сравнили результаты всех ее анализов крови. Вирус появился только тогда, когда Зои не стало.
- Вот как… Заразилась в санатории при ДинниЛэнде?
- Я тоже так подумал. И проанализировал медицинские карты множества детей, которые были с ней в санатории в тот же период времени. Умерли всего пара девочек, и дочка Зои не вступала с ними в контакт, они отдыхали в другой части парка.
- Вирус стал распространяться воздушно-капельным путем...
- Это предположение давно в силе, мой друг. Дело в другом. Я считаю, что иммунитет к вирусу ослабляется горем. Девочка потеряла мать и может не пережить этого.
- У тебя есть доказательства этой взаимосвязи?
- Думаю, да. Я проанализировал несколько тысяч подобных случаев. После вступления в силу закона, когда девочек стали изымать у одиноких матерей, подавляющее их большинство заразились вирусом. Некоторые уже умерли. Хотя родные дочери в тех семьях, где содержались больные девочки, не заразились. Они живы и здоровы.
- Вот это уже интересно… Мне нужны все результаты твоих исследований.
- Я всё сохранил для тебя, в любой момент ты можешь увидеть их в своем планшете.
- Спасибо, мой друг. Выходит, мы с тобой совершили роковую ошибку.
- Не мы, Павел, я совершил роковую ошибку, когда уговорил тебя, а потом и весь парламент согласиться на этот чудовищный закон.
- Но он принят. Он поддерживается большинством. Он удобен большинству. Не скрою, он и мне казался вполне справедливым. Мы не можем просто взять и отменить его.
- Но мы можем начать хотя бы с моих поправок. Детей не должны разлучать с матерями.
- Что ж… На сегодняшнем заседании парламента я поддержу твои поправки. Нам же нужно думать о том, что делать дальше. Будь у меня ровно через неделю, подготовь свои предложения.
- Спасибо, друг мой. Всё будет готово и отправлено тебе еще до того, как я снова приземлюсь в Зореграде.

Гор вышел из кабинета с ощущением чуть уменьшившейся тяжести на своих плечах. А президент перевел планшет в режим видеосвязи и позвонил домой. Ответила его жена.

- Да, дорогой! Ты звонишь сегодня прямо посреди рабочего дня, это так необычно. Что-то случилось?
- Случилось то, что я очень люблю тебя и детей, - ответил Павел Иванович. – У меня к тебе просьба, дорогая.
- Конечно, я все сделаю.
- Эта девочка, Стефания, которую твой брат взял в свою семью. Кто ее биологическая мама и где она сейчас?
- Она была обычной матерью-одиночкой. Сейчас она наверное в санатории «Надежда», в корпусе «Зета», как и многие другие.
- Она же не алкоголичка, не депрессивная, не нищая?
- Да ну что ты! Конечно же нет. Обычная женщина. Кажется, художница, из Нью-Йорка. Я видела ее лишь мельком. Но брат хорошо отзывался о ней. Поэтому он и взял к себе ее дочку, замечательная девочка. Только она в последнее время плохо себя чувствует.
- Сегодня же пойди к брату домой и передай этой девочке, что в ближайшие выходные она летит к своей маме. И что больше никто не отнимет ее у матери. Передашь?
- Да… Это так неожиданно… А что сказать брату?
- А брату скажи, что он замечательный мужик, и что они с женой удочерят или усыновят другого ребенка, если захотят. А пока пусть окружат Стефанию вниманием и заботой. И готовятся отвезти ее к родной матери.
- Ты говоришь так, будто это приказ…
- Это не приказ, милая. Это просьба. Точнее, это единственная возможность сохранить девочке здоровье и жизнь. Я очень рад, что малышка оказалась в семье твоего брата. Возможно, именно это поможет всё исправить.
- Что исправить, дорогой?
- Ты говоришь, она плохо чувствует себя?
- Да… Обычный сезонный насморк. Пара дней, и она поправится.

Павел облегченно выдохнул и опустился в большое кресло.
- Насморк? Ну слава Богу, если просто насморк… У нее еще целых два дня до субботы. Скажите ей, что к маме она должна полететь уже здоровой. И вот еще что. Купи от меня в подарок большой мольберт и набор красок, для ее матери.
- Хорошо, но…
- Я просто хочу, чтобы ребенок летел к маме с подарком.
- Как скажешь, милый. Жду тебя дома.

Павел Иванович закрыл лицо руками и неподвижно сидел пару минут. Затем снова включил планшет и погрузился в изучение данных о пораженных вирусом девочках из отдельно взятого города - Зореграда. Гор потрудился собрать информацию по каждой. Половину из них забрали у матерей-одиночек после введения нового закона.

Павел перевел информацию на планшеты всех парламентариев и отправился в зал заседаний. Сегодня он сделает первый шаг к тому, чтобы спасти свой народ. А может быть, и человеческую популяцию на всей Земле.


Продолжение. Сновидец 2. Часть 6. Йен.  http://www.proza.ru/2016/09/22/1762