Книга I. Часть 1. Уйти, чтобы остаться. Глава 2

http://www.proza.ru/2016/09/16/77 - начало 1 книги

http://www.proza.ru/2016/09/21/2282 - предыдущая глава

1913 г.

Прохладный ночной воздух помог остудить голову, ослабляя режущий ноздри запах крови. Дышать стало легче. Вместе со способностью соображать вернулась и злость. Жажда тоже никуда не делась, лишь слегка притупилась, с непривычки ныла челюсть, но сейчас я только и хотел, что высказать все высокомерному ублюдку, шагающему невозмутимо впереди, постукивая тростью в тишине сонной улицы. И, хотя я осознавал, что он мой единственный шанс безболезненно влиться в вампирскую среду, а также избежать многих ошибок новичков, его методы были глубоко противны.

Подумаешь, возомнил себя Господом всемогущим! Кто давал ему право поступать с людьми, как с марионетками?  Но пока я собирался с мыслями, буравя его спину злобным взглядом, он резко остановился в свете газового фонаря и повернулся ко мне. Красивое аристократическое лицо оставалось таким же спокойным, как прежде.

— Вероятно, ты думаешь, что я неоправданно жесток, заставив тебя выпить кровь отца, — начал он негромко. — Поэтому, чтобы избежать дальнейших недоразумений и напряжения в общении, потрачу несколько минут и скажу, — я замер, обратившись в слух, ибо, не сомневался, это человек, к словам которого стоит прислушиваться очень внимательно. — Ты сам сделал выбор и должен нести за это ответственность.

Должен почувствовать, что такое настоящая жажда, понять, что всей твоей самоуверенности и бахвальства не хватит, чтобы уберечь окружающих людей.

Гаэтан первым стоял в списке твоих жертв, не появись я сегодня в вашем доме. Поверь, когда, не осознавая, что так сильно мучает тебя, ты бы потерял голову в безумном желании завершить превращение, тебя не остановило бы, что он твой отец и последний родственник.

Я похолодел, с ужасом осознавая правоту древнего вампира. А тот, как ни в чем не бывало, спокойно продолжал:

— Напившись, ты понял бы, что натворил. И вот тогда пришла бы настоящая злость, но злился бы уже на себя. И то, как ты с этим чувством справился, определило бы, каким вампиром станешь. Я лишь немного пофорсировал события и не дал тебе убить Гаэтана. Я действительно уважаю этого господина, он один из немногих людей, кто заслуживает доверия. Так что, можешь продолжать ненавидеть меня, но не совершай опрометчивых поступков, о которых потом горько пожалеешь. Я обещал потратить время, так прояви уважение и ты, воспользуйся моей щедростью, насколько возможно.

Чувствуя себя упрямым насупившимся мальчишкой, я, однако же, кивнул. Этого хватило, и дальнейший путь мы проделали молча. Ночной Париж не менее красив и величествен, чем при свете дня. А теперь, когда темнота стала для меня днем, а луна — солнцем, новый мир казался еще прекрасней.

Даже в нашем квартале, далеком от респектабельных и вычищенных проспектов и площадей центральных округов, царит неповторимая атмосфера. Улицы живут своей тайной жизнью, многовековой историей, многочисленными событиями, случившимися за прошедшие века. С уютной Левер мы повернули на соседнюю Риголь, где посреди мостовой неподалеку от тележки старьевщика вальяжно расположилась на отдых стая бродячих собак, лениво повернувших головы в нашу сторону.

В неверном свете газовых фонарей, освещающих сонные бульвары и переулки, все казалось призрачно загадочным и невероятным. Благодаря этим самым фонарям у меня и появился ужин на сегодняшнюю ночь. Бельвиль — не самый благополучный и безопасный для подлунных прогулок район, но газовщики, сторожа и трубочисты вынуждены работать в темное время суток даже здесь. На одного такого мастера мы и наткнулись, когда он заправлял светильник.

Гэбриэл придержал меня в тени, шепотом объясняя, как незаметно приблизиться к человеку и заставить его стоять спокойно и не шуметь, не причиняя вреда. Оказалось, вампирам присуща еще одна потрясающая способность, от которой я пришел в неописуемый восторг, предвкушая перспективы. Глядя прямо в глаза жертве, мы можем внушить последнему что пожелаем. Безвольный субъект выполнит все с точностью до идиотизма. Даже если я прикажу кому-то спеть Марсельезу голым на площади, он непременно это сделает.

Я даже не подозревал о таких способностях! Отец об этом не упоминал, или я упустил из-за обилия сведений, обрушившихся в момент прочтения дневника. Какие же еще сюрпризы ждут меня в вампирском обличие? Это открывало неограниченные возможности. Как в жизни, так и в бизнесе теперь не будет слова «нет». Дух захватывало! Кажется, Гэбриэл прекрасно понимал, какие мысли вихрем проносятся в моей голове, потому что поглядывал снисходительно и, казалось, немного презрительно. Плевать. Пусть научит всему, на что я способен, а уж как этим арсеналом распорядиться, я сам решу.

Мы бесшумно приблизились к мужчине, деловито копошащемуся около фонарного столба. В последний момент он почувствовал наше присутствие, потому что испуганно обернулся, и я тут же, завладев его взглядом, четко выговаривая слова, приказал молчать и не двигаться. Мужчина замер на месте, как вкопанный. Работает! У меня получилось, это, оказывается, так просто! Никаких усилий не пришлось прилагать.

Я едва не потирал руки, довольный первым успехом и в нетерпении немедленно утолить жажду, скребущую горло. Но Гэбриэл продолжал объяснять, как правильно прокусить вену, чтобы человек смог потом остановить кровотечение; как, насыщаясь, не прекращать прислушиваться к сердцебиению, которое я ощущал громко и отчетливо; как заставить себя оторваться, когда пульс начинает ускоряться.

Пока он говорил, мужчина стоял спокойно, не выказывая признаков страха, будто это его вовсе не касалось, но, когда я наклонился к его шее, обнажая острые клыки, в глазах жертвы заметался такой животный ужас, что стало не по себе. Мелькнула мысль, что можно внушить ему не бояться. Но все мысли резко покинули меня, уступая эйфории от хлынувшей в пылающее горло благословенной влаги. Я забыл про все на свете. Упоение кровью ни в какое сравнение не шло с чувством насыщения обычной пищей. Это, скорее, можно сравнить с эротическим удовольствием. Огромное желание сменяется удовлетворением. Мне показалось, что промелькнуло мгновение, как меня снова силой оторвали он живительного источника.

— Я же сказал — слушать! — резким тоном произнес создатель. — Так и знал, что с тобой будет непросто. Честолюбивый юнец с завышенной самооценкой. Это была бы твоя вторая жертва, поздравляю.

Я виновато смотрел на обмякшего газовщика с побелевшим лицом и едва различимым в ночной тишине частым-частым биением сердца, которое еще недавно стучало громко и уверенно. Я чуть не убил его. Черт возьми, древний вампир не ошибался: я просто глупец.

— Он придет в себя? — спросил я, вытирая губы платком и поправляя шляпу.

— На этот раз да. Я остановил тебя вовремя, — ответил Гэбриэл.

— Спасибо, — поблагодарил я глухим голосом. — Вы были правы.

Он просто кивнул и зашагал по пустынной темной улице.

— Мы продолжаем охоту? — поинтересовался я, следуя за ним.

— Возможно, но чуть позже. Я собираюсь продолжить разговор в более подходящей и комфортной обстановке.

— А вы разве не голодны? Я думал, вампир должен питаться каждую ночь, — продолжал я расспросы на ходу. 

— Я не пью кровь на улицах, — ответил создатель-сноб.

«Ну, разумеется, ваше высочайшее величество, кто бы сомневался, что вам кровь в золотом бокале подают, — с сарказмом подумал я про себя. — Охота — удел плебеев».

К большому удивлению, я попал почти в цель своим замечанием. Некоторое время спустя мы удобно расположились в салоне ресторана, где я не раз бывал ранее. Вышколенный метрдотель, проводив нас в отдельный кабинет, дал знак услужливому официанту. Прежде чем вручить меню, тот поднес моему учителю бокал, как сперва показалось, с красным вином, пока в нос не ударил сладкий запах крови. Слегка ухмыляясь и поглядывая на мое удивление, Гэбриэл с удовольствием выпил поданную жидкость, а потом принялся изучать меню, расправив на коленях салфетку. «Разве что, бокал не золотой», — мелькнула мысль.

— Ну, хорошо, с кровью понятно, — не выдержал я. — Но зачем заказывать обычную еду? Для отвода глаз? Это глупо, на мой взгляд.

— Вампир вкушает обычную пищу и напитки. Более того, я настоятельно рекомендую тебе питаться плотнее в первое время. Не пренебрегай крепким алкоголем. Помогает приглушить жажду. Это, возможно, убережет твоего отца от участи не проснуться в ближайшие дни.

«Вот это отличный совет, спасибо», — вновь подумал я и тоже взял меню, хотя с большим удовольствием предпочел бы такой же бокал, как подали собеседнику.

— Не забудь повесить на окна плотные портьеры, — дал очередной совет Гэбриэл. — Солнце — теперь твой главный враг на ближайшую вечность. Однако это только если сможешь войти в дом. Видишь ли, у вампиров есть такая отличительная особенность. Мы не можем попасть без приглашения в чье-либо жилище. То есть, чтобы получить доступ, тебя должен пригласить его владелец. Это не касается казенных или бесхозных помещений, а также любых общественных заведений. Так что, если снимаешь квартиру, придется вначале обратиться к ее хозяину.

Вот так новость! Очень удачно, что у меня собственная холостяцкая квартира — гарсоньерка на Рю де ла Пэ, так что проблем возникнуть не должно. Первые дни я собирался провести там, чтобы не подвергать отца лишнему риску.
Прежде чем мы приступили к трапезе, лорд предложил перейти на «ты», дескать, ему так удобнее. За поздним ужином Гэбриэл продолжал рассказывать то, что я должен знать, чтобы как можно скорее стать вампиром, способным вести нормальный образ жизни.

Создатель позволил поохотиться еще раз перед тем, как расстаться до следующей ночи. На этот раз это оказался обычный поздний прохожий. Собрав в кулак волю и выдержку, мне удалось вовремя почувствовать ускорение пульса жертвы, и оторваться от сладкой вены, хотя и стоило это огромных усилий. Я даже заслужил скупой кивок похвалы от сурового наставника.

После этого, он сообщил, о необходимости внушать жертвам, чтобы они забыли о произошедшем. Иначе по городу поползут страшные слухи, чего допустить, разумеется, нельзя. Конечно, не все вампиры ведут себя так предусмотрительно, иначе, откуда бы вообще взялись мифы и легенды о ночных кошмарных кровопийцах? Но тех, кто ставит под угрозу существование вида, ждет неминуемая расправа от своих же сородичей.

Распрощались мы чинно и вежливо, условившись о следующей встрече будущей ночью, и я отправился домой.

Неторопливым прогулочным шагом, в отличном настроении и под впечатлением от насыщенной ночи, шествуя по каменной мостовой к дому, я, забавы ради, перепрыгивал через выключенные на ночь фонтаны и с легкостью перелетал через огромные клумбы цветов. Благо, в престижных районах города в такой час редко встретишь случайного прохожего, разве что жандарма, делающего обход. Но мне повезло, обошлось без удивленных или напуганных моим дурашничеством свидетелей.

Разумеется, я не смог отказать себе в удовольствии, как наверняка многие новорожденные вампиры. Слегка разбежавшись, я буквально взлетел на крышу четырехэтажного дома. От осознания, как мне казалось, почти безграничной силы и ловкости, хотелось радостно орать, как мальчишке. «Хорошо, что меня не видит степенный создатель», — мелькнуло в голове, когда я несся к Вандомской площади по крышам.

Вошел я в квартиру без всяких преград, значит, Гэбриэл не ошибся. До первых лучей солнца успел по его совету завесить окна плотными покрывалами.

Весь день я маялся от скуки. Сна хватило на пару часов, наверное, сказалось перевозбуждение. А вместе с ним вновь начала мучить жажда, и я не решился заказать доставку портьер, опасаясь, что не смогу противостоять соблазну. Коротал время за книгами, попивая коньяк и дымя сигарой. Это действительно помогало отвлечься от мыслей о крови. Хорошо, когда есть мудрый наставник. Каково мне было бы сейчас, познавай я новый мир в одиночестве? А так, я вполне уже собой гордился, ведь первые сутки прошли без убийства, зато с пользой и толком. Однако по событиям следующей ночи выяснилось, что я поторопился нахваливать себя, да и учителя тоже.

На встречу с ним в серых сумерках я не шел, а почти бежал, сходя с ума от жажды, отворачиваясь от прохожих, боясь увидеть пульсирующую жилку на шее и не сдержаться. Очень надеялся, что ментор позволит поохотиться, прежде чем заведет очередную лекцию. Встретились мы в небольшом скверике неподалеку от моего дома.

Прогуливающиеся парижане разбредались по домам, вместе с ними исчезали лоточники, уличные музыканты, художники и другие умельцы, развлекающие чинную публику респектабельного квартала. Краткое вежливое рукопожатие в знак приветствия. Мельком отметил про себя, что на Гэбриэле, как и накануне, безупречный костюм, а в черные лакированные туфли можно смотреться, как в зеркало. В сквере безлюдно, тихо и сумрачно, лишь стрекотание цикад и сверчков нарушало тишину, да на скамье чуть поодаль сидела молодая белокурая особа.

— Хочу тебя кое с кем познакомить, — Гэбриэл жестом пригласил следовать за ним.

Нашел время! Мне сейчас не до знакомств, горло как наждачной бумагой дерет. Я уже хотел высказать возмущение вслух, когда мы подошли к скамье с той самой девушкой. При нашем приближении мадемуазель встала, и я на миг забыл о жажде, да и вообще обо всем.

Как же она прекрасна! Пышные струящиеся по плечам волосы отливали золотом в свете фонаря, карие глаза молодого оленя при этом смотрелись особенно восхитительно. Идеальный носик и пухлые, но небольшие губки придавали красавице немного кукольный вид. Высокая грудь, узкая талия и крутые бедра только дополняли безупречную картину. Единственное, что удивляло, это полное отсутствие какого-либо выражения на лице.

— Ее зовут Изабель. Она под внушением, и она твой сегодняшний ужин, — будничным тоном сообщил Гэбриэл. — Можешь приступать. Но помни, чему я учил тебя вчера — не теряй контроль, — и он спокойно отошел в сторону, почти скрывшись в тени огромного раскидистого дуба.

Я еще раз оглядел завороженную красавицу, ее красивые глаза в пушистых ресницах, нежные щеки, аккуратные скулы, и мой взгляд спустился ниже, на лилейную шейку, туда, где под тонкой белой кожей очень отчетливо билась голубой змейкой вожделенная вена. Рот моментально наполнился голодной слюной, а вокруг глаз набухли сосуды, и сами собой прорезались острые клыки. Я не мог понять, чего хочу больше — впиться ей в шею или повалить на траву в необузданном плотском желании. Она смотрела без малейшего страха, медленно опуская и поднимая ресницы, и мне пришло в голову, что одно другому не мешает. Сейчас наемся, а потом попрошу Гэбриэла оставить нас наедине. В конце концов, он тоже мужчина, должен понимать.

Не колеблясь более ни мгновения, я притянул девушку к себе. Прижав одной рукой за талию, будто в танце, другой слегка наклонил ее голову, придерживая затылок, я вонзил клыки в шею. Красавица не издала ни звука, зато у меня вырвался стон экстатического удовольствия. Горячий нектар струился в горло, а перед глазами мелькали яркие картины страстного соития, будто мы уже переживали это наяву. Я буквально потерял голову и захлебывался желанием, не в силах совладать с собой.

И вдруг я почувствовал, что все закончилось, сладкая жидкость уже не льется в горло, и с ужасом осознал, что крови больше не осталось. Я выпил жертву досуха. По-прежнему сжимая в объятиях мертвое тело, я не мог прийти в себя, тяжело дыша и чувствуя, как сердце рвется из груди. Как такое могло произойти?

Я растерянно смотрел на прекрасное, но безжизненное, как гипсовая маска, лицо, и не верил в происходящее. Минуту назад это была полная жизни сногсшибательная красавица, а теперь — просто труп. А я стою с окровавленным ртом и ничего уже не могу изменить. Краем сознания я почувствовал, как подходит неторопливой походкой создатель, и злость вновь завладела мной, заставив прохрипеть:

— Почему ты не остановил меня? Ты же чувствовал, что я убиваю ее!

— Я чувствовал, да, — жестким и холодным голосом ответил лорд. — А ты — нет. В чем я и не сомневался.

— Но зачем?! — вскричал я в праведном гневе, не понимая, как можно быть таким бездушным. — Почему ты это сделал?

— А сколько, ты думал, я стану с тобой нянчиться? Я напомнил о контроле, ты должен был думать только об этом, а не исходить похотью, увидев смазливое личико, — он кидал слова, как кинжалы, справедливые, но от того не менее болезненные.

Я осознавал его правду, но как же хотелось сейчас ударить по надменной физиономии!

— Ты монстр, — только и смог я выдавить.

— Ты тоже, — насмешливо скривил губы мучитель. — Добро пожаловать в клуб.

Как бы ни злился я сейчас на него, на себя и на всех вокруг, но отрицать очевидное не мог. Да, я такой же, как он. Я расслабился после первого успеха, решил, что все теперь могу, понадеялся, что наставник рядом. А ведь то же самое могло случиться позже, когда я останусь один. Как ни противно, но он допустил убийство специально, преподавая, таким образом, урок жестокий и беспринципный, но действенный. Вряд ли все его лекции смогли бы произвести такое впечатление, как наглядное осознание собственной слабости. В это мгновение я точно знал, что приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось впредь.

— Вот теперь я увереннее в тебе, — кивнул Гэбриэл. — Я знаю, ты справишься.

Чертов вампир читал на моем лице! Вот уж спасибо! Но, несмотря на саркастичные мысли и более чем ужасную ситуацию, я был польщен его оценкой. Оставалось смириться с непоправимым и жить с осознанием, что на моей совести смерть молодой девушки. У нее впереди была целая жизнь, семья, которой теперь предстояло ее оплакивать, будущее, которого я ее лишил в одно мгновение. И вновь, словно прочитав мои безрадостные мысли, лорд сказал:

— Если тебе от этого станет легче, то у нее нет родных. Она была совершенно одинока, как это ни парадоксально, и работала проституткой в борделе.
Не сказать, что намного, но стало легче. Однако сути дела это не меняло. Сегодняшняя ночь должна оказаться переломной, теперь все будет по-другому. Я ведь сам сделал выбор.

Следующим этапом обучения стал урок избавления от трупов. К сожалению, как сообщил «добрый» наставник, как бы я ни старался, жертвы все равно будут случаться. Вся жизнь вампира — это череда смертей. Бросать обескровленные тела недопустимо. Можно их закапывать, сбрасывать в канализацию или в реку или прятать в катакомбы. Лучше всего сжигать, заметая следы преступления.

На кладбище Пер-Лашез не было уличного освещения. В ночной час в царстве тишины и вечного покоя жило лишь четырехугольное серое здание с колоннами, окруженное длинными галереями колумбария. Отыскать его оказалось несложно. Купол издали возвышался на фоне неба над ясенями и платанами, укрывающими многочисленные надгробья и усыпальницы.

Когда со скорбной ношей мы подошли поближе, я ощутил неприятный характерный запах и разглядел черный дым, поднимающийся из обеих труб за куполом. Внизу широкой лестницы, ведущей в подвальные помещения, виднелся свет. Откуда раздавался скрежет и приглушенный шум. Багровые отблески пламени из распахнутых дверей бросали на ступени зловеще тени — работа кипела.

Едва мы начали спуск, как из тьмы вынырнул охранник в форме кладбищенского служителя.

— Мы к Маризу, — ответил лорд на молчаливый вопрос в глазах сторожа. То лишь кивнул и также безмолвно исчез, как и появился.

По мере приближения к подвалу удушливый смрад становился невыносимее, однако мой создатель словно ничего не замечал. Вскоре мы преступили порог подземелья, где в невыносимой жаре и вони возле огромных печей трудились несколько человек. Кочегары, зачерпывая лопатами уголь из огромных чанов, забрасывали его в топки. Заметив гостей, один из их — сутулый седовласый старик, очевидно, «главный бес этой преисподней» вежливо поклонился:

— Доброй ночи, месье! Рад вас видеть, лорд Гэбриэл. Давненько вы нас не посещали.

— Оказии не было, — слегка усмехнулся создатель, пожимая руку пожилому мужчине. — Будьте любезны, Мариз, окажите помощь нашему молодому собрату и введите его в курс дела.

— Конечно, месье, почтем за честь, — старик обернулся к замершим коллегам, уставившимся на высокого гостя, и прикрикнул: — Что разинули рты, лодыри? Живо за работу!

Двое вампиров подхватили у меня из рук обескровленную Изабель, чье тело уже успело остыть. А может, мне так показалось в этом пекле. Труп споро уложили на широкий железный противень возле массивной чугунной дверцы, прикрывающей огненное жерло печи.

— По какому разряду утилизировать усопшую? — уточнил Мариз, и пояснил: — Безвестные трупы мы сжигаем бесплатно, прах отправляем на удобрения. За легальное захоронение придется заплатить по обычным расценкам.

Стало не по себе, насколько буднично и обыденно здесь относились к человеческой смерти. Возможно, очерствев со временем и я обрету подобное равнодушие, но пока необратимость содеянного тяжким грузом лежала на совести. Пусть хотя бы прах Изабель достойно обретет покой в одной из ниш колумбария.
Возле почерневшей каменной стены на длинных широких столах в гробах от самых простых до помпезных ожидали очереди два десятка усопших. Сдерживая подкатывающую тошноту, я поинтересовался у Мариза:

— Неужели из-за вампиров каждый день гибнет столько парижан?

— Что вы, месье, — возразил старик удивленно. — С этим строго. Почти все эти люди умерли обычной смертью. После прощальной церемонии в траурных залах наверху, покойных опускают сюда. Дневная смена не управляется, работы и нам хватает, так что постарайтесь не добавлять. С теми, кто часто нарушает правила, в Париже разговор короткий. Хорошо если сюда наказание отбывать отправят, как этих олухов, моих подручных. А могут и без церемоний на солнце выставить, тогда и кремировать некого.

Кивком головы лорд подтвердил слова Мариза. Затем, распрощавшись, мы наконец поспешили покинуть это удручающее место.       

В остаток скорбной ночи у меня не нашлось ни сил, ни желания учиться еще чему-либо, поэтому мы расстались с Гэбриэлом задолго до рассвета. И, конечно, у меня более не было настроения скакать по крышам и веселиться. Придя домой, я первым делом откупорил пузатую бутыль коньяка и выпил почти залпом. Думал, это поможет расслабиться и забыть хоть на время о событиях минувшей ночи. Действительно, удалось уснуть, но во сне я видел золотоволосую красавицу, которая ласково и маняще улыбалась.

Надо признаться, мне вполне удалось отдохнуть, события ночи померкли, совесть услужливо молчала, не утруждая себя угрызениями по поводу несчастной проститутки. Наверное, я был слишком эгоистичен и самовлюблен, а также высокомерен, чтобы убиваться по падшей заблудшей душе. Для себя я решил — что произошло, того не изменить, надо лишь постараться не повторять ошибок.

Успокоившись на этот счет, я даже забавы ради вызвал своего консьержа — надутого, напыщенного, мнящего себя как минимум чиновником первого класса, а не простым привратником. Он явился, отдуваясь от быстрой ходьбы, тревожно уставившись на меня заплывшими глазками и сверкая потной блестящей лысиной. «Наверное, думает, что у жильца появились жалобы», — предположил я, ухмыляясь.

— Чем я могу помочь вам, месье Ансело?

Я подошел вплотную, заставив его нервно сглотнуть, и, пристально глядя в глаза, приказал молчать и не бояться. Консьерж замер, вытянувшись в струнку, если такое понятие можно применить к человеку с необъятным животом, на котором позолоченные пуговицы ливреи едва ли не стонали от напряжения. Потом, пересиливая себя от отвращения (все-таки потная шея толстяка — это не хрупкая нежная шейка блондинки), впился клыками в то место, где, по идее, должна находиться вена.

На мое удивление, она именно там и оказалась, хотя под складками жира ее даже учуять было непросто. Напившись, я совершенно спокойно заметил момент, когда глухо бьющееся сердце консьержа начало ускорять пульс, и отпустил его. Однако это не обворожительная красавица с будоражащей, как тонкий букет дорогого вина, кровью. Густая ленивая жидкость в венах толстяка словно имела привкус страдающей печени.

Тщательно прополоскав рот коньяком, я удовлетворенно вздохнул. Да, расчет был верен. Я вполне могу справляться с дурманящим ароматом и вкусом крови, если к нему не примешивается плотское влечение. Оказалось, очень просто остановиться, если человек, выбранный на ужин, тебе неприятен. А этому жирдяю только на пользу кровопускание. Надо будет использовать его еще.

Приложив к кровоточащей шее жертвы платок и внушив, что его укусила соседская собака, сам же с этой легенды посмеиваясь, так как эта левретка размером чуть больше кошки, отправил его восвояси. Вполне довольный собой, приготовился к вечеру встречи с создателем, надеясь, что сегодня он не преподаст мне еще какого-нибудь урока в своем духе.

В ресторан я пришел в оговоренное время, минута в минуту, но Гэбриэл уже ждал меня. Сидел за лучшим столиком так прямо, будто трость проглотил, и неторопливо попивал кровавый коктейль.

На ходу дав знак официанту, чтобы принес мне того же, я расположился напротив ментора.

— Интересно, кому из обслуги они делают кровопускание ради тебя? — поинтересовался я вместо приветствия.

— Тебя это сильно волнует? — усмехнулся он. — Меня не слишком, надо признаться. Я живу слишком долго, перед глазами сменилось столько поколений, что человеческая масса представляется цветными картинками, калейдоскопом, проносящимся мимо. Не советую преувеличивать мою гуманность — это самообман. То, что я сохранил жизнь вам с отцом, несмотря на твое самоуверенное непослушание, это не признак доброты, а обычный расчет на выгоду и полезное приобретение.

Я постарался погасить гнев, вызванный его словами, потому что осознавал, их справедливость. Чихал он на нас, ему нужны верные и надежные люди, готовые исполнить что угодно. Все честно, я признавал за ним право сильного, но в голове крутилась честолюбивая мысль, что так будет не всегда. И уж точно, я не собирался стелиться перед ним из страха или раболепия.

Пусть лучше убьет, и дело с концом, я все равно уже дважды обманул смерть, так что успел с этой мыслью примириться. Если буду работать на него, так только из благодарности, уважения и, разумеется, с выгодой для себя. По глазам собеседника я видел, что он это прекрасно понимает и вполне согласен.

— Считаю своим долгом предупредить, что для вампиров существуют препятствия и опасности, кроме солнца и деревянного кола в сердце, — начал очередную лекцию древний. Полагаю, про оборотней ты слышал. В полнолуние они — наши древнейшие и естественные враги, достаточно одного укуса обратившегося волка. Меня, разумеется, это не касается, я бессмертен, но тебе в такие ночи лучше не пересекаться с волколаками, а их в городе более чем достаточно. Они целыми общинами живут.

Далее: ведьмы тоже, в большинстве своем, не горят желанием водить дружбу с подобными нам. И хотя они обычные люди, в их арсенале магических знаний хватает средств против нас. Однако они же могут быть весьма и весьма полезными при правильном подходе.

Я внимательно слушал и запоминал, отмечая особо важные моменты, а он тем временем продолжал:

— Есть силы природы, которые не столь смертоносны, сколько весьма неприятны, даже такому как я, например, вербена. Это обычное растение — яд для вампира. Охотники используют настой этой травы, чтобы нанести урон кровопийце, ослабить его и убить. Посвященные люди пьют его, защищаясь от нашего внушения.

Надо отдать должное, знания он дал поистине бесценные. Сколько ошибок я бы совершил, тычась, как младенец и познавая все на своей шкуре, сколько пострадало людей, и какие бы неприятности я нашел на свою голову. Каждое его слово словно выжигалось в мозгу, я точно знал, что советов не забуду, более того, они помогут быстрее вернуться к привычной жизни.

— Вряд ли я могу позволить себе дать тебе что-либо еще, — продолжал собеседник. — С этого момента ты самостоятельный, и постарайся не обмануть оказанного доверия.

— Спасибо, — я искренне поблагодарил. — Надеюсь, что не разочарую тебя.

Он кивнул, задумчиво глядя вглубь зала, помолчал и наконец произнес:

— Возможно, у тебя есть шанс доказать это. Я прибыл в Париж с важным делом. Но на сегодняшний день, мои поиски не увенчались успехом. Вероятно, в большой степени, это связано с одним самоуверенным мальчишкой, на которого я потратил очень много полезного времени, — он пристально и очень выразительно посмотрел мне в глаза. — А сейчас я вынужден двигаться дальше, не имея возможности задерживаться более.

— Я могу завершить это дело за тебя? — напрямую спросил я, поняв, к чему он клонит. Разумеется, пришло время платить по счетам.

— Очень рассчитываю, что сможешь, — вновь кивнул вампир. — Повторю, что для меня это чрезвычайно важно, и не подлежит огласке или утечке информации.

Его слова задели за живое.

— Я юрист, — напомнил я с достоинством. — Клиентская тайна — не пустой звук, я знаю, что такое конфиденциальность и приватность.

— Не сомневаюсь, — позволил он легкий намек на улыбку.

В этот момент принесли горячие блюда, и разговор пришлось прервать на время ужина.

Расстались мы с Гэбриэлом поздно ночью у дверей ресторана. Создатель очень спешил, поэтому простились мы, как он утверждал, надолго. Вежливо раскланялись, он пожелал успеха в новой жизни, а я ему — удачного пути, куда бы он ни направлялся.

Проводив взглядом величественную фигуру, я отправился в другую сторону. Еще предстояло поохотиться. Кровь из хрустального бокала — это, конечно, хорошо, но не заменит теплой пряной жидкости, бьющей из вены и приносящей чувство эйфории.

Помня свой опыт, я постарался избегать представительниц женского пола, состоящих в столь поздний час в основном из уличных проституток. Выбрал в жертву гражданина, по виду, не вполне легальной деятельности. Проще сказать, я сразу понял, что это — вор-домушник.

Этого мужчину я заприметил, проходя по кварталу Маре, направляясь к бульвару Бомарше, в надежде натолкнуться там на припозднившихся гуляк. Где еще орудовать вору, как ни среди роскошных особняков зажиточных буржуа? Быстро оглянувшись и убедившись, что вокруг тишина и безлюдье, я настиг жертву в одно мгновение. Он и пикнуть не успел, как я прижал его за горло к стене в тени густого клена. Плюгавый сучил ногами в безуспешной попытке вырваться и вцепился ручонками в мой рукав, силясь освободить горло. Глаза у него от страха почти вылезли из орбит.

— Замри! — приказал ему я тихо, пристально взглянув в глаза.

Он сразу обмяк и больше не шевелился.

Покончив с ужином и внушив напоследок вору, что он — законопослушный гражданин, исправно платящий налоги, я в превосходном настроении направился домой. Сегодня я планировал основательно поразмыслить над заданием, оставленным создателем. Но когда в водовороте невероятных событий наконец образовалась пауза, дающая возможность осознать, осмыслить произошедшее, выстроить планы, взглянуть в безграничную даль, внезапно нахлынули думы совсем иного рода.

http://www.proza.ru/2016/09/16/74 - продолжение