Глава8 Во имя отца и сына

***
Что-то сломалось в душе у Митьки после той последней разведки. Часто наворачивающиеся слёзы, он старался прятать от посторонних глаз, становясь всё более замкнутым и нелюдимым. Видимо в силу своего юного возраста, Митрий более остро переживал утрату близких его сердцу людей. Сослуживцы делали всё, чтобы не оставлять его наедине со своими мыслями, всячески подбадривая и поддерживая.
- Эх, Митька, - говорил ему лейтенант Гребенюк – знаешь сколько я потерял друзей за время этой проклятой войны. Лучшие ребята уходят, оставляя нас здесь на этой грешной земле. А мы должны жить, во что бы то ни стало, и бить  гада, за себя и тех, кто уже никогда не сможет этого сделать.
Он глубоко вздохнул.
- А собирайся-ка ты, друг, в разведочку. Очень знаешь ли, ты нам нужен. Завтра с группой Алёхина пойдёшь. Готовься пока…
Митька подошёл к поляне, где тренировалась группа, с которой ему предстояло познакомиться. Метать ножи и делать броски ему совсем не хотелось, и он присев у высокого дуба, стал пассивно наблюдать за ребятами…
- Ну что, малой, а слабо тебе с Дубиной сразиться? – всплыла у него картина из недавнего прошлого – Уж очень он хочет, силёнками помериться с кем ни будь!- спросил Митьку Денисыч.
Это была  его первая тренировка  на фронте.
Митяй, взглянув на большую фигуру, дрогнул, но виду не показал.
- С Дубиной?! – переспросил, хорохорясь парень – Да я в деревне бычка одной левой укладывал! – соврал он.
Ребята засмеялись.
- Ну, Дубина у нас поменьше бычка то будет, но тоже ничего себе сложон! – улыбаясь, сказал старшина.
Митрий как боксёр на ринге встал в стойку перед Сашкой.
«Ну и что мне делать? – спросил он сам себя  – Как пить дать размажет меня в лепёшку! Ну, уж нет, умирать так с музыкой!»
И Митька с криком, согнувшись пополам, кинулся на Дубину, схватив его за обе ноги.
Но  Сашка даже не пошевелился. Митяй ещё долго корячился, пыхтел, весь взмок от натуги, пытаясь свалить соперника на землю , но Дубина стоял на месте как вкопанный.
Ребята катались от хохота, держась за животы. Насмеявшись вдоволь, к ним подошёл командир.
- Эх, мелкий,  и чему вас только учили?  Смотри как надо!
И через мгновение Сашка лежал уже на земле.
- Вот так надо! – выдохнул Денисыч, потирая  руки.
- Вот это да! И она так запросто пошла с тобою в койку? – очнулся Митя, услышав разговор разведчиков из новой группы.
Они  уже не тренировались, а сидели на траве и беседовали.
- А чего вы хотите? Перед Курносенковым ещё не одна дивчина не устояла! – показывая на себя, хвастался один из бойцов – А, вообще, мне румынки больше понравились, хоть и тощие они какие то. Бывало гыть её за талию. Мадам, не желаете ли пройти со мной в опочивальню?
- Да, Курносый, заливать ты мастер! - потешался над рассказчиком его собеседник.
- Прошу Вас, Геннадий, не называйте меня Курносый. Я между прочим потомок древнего рода Курносенковых! – поднял вверх указательный палец юморист.
- Какого рода?
- Древнего. А вы разве не слышали? Бояре хотели на царствование пращура моего поставить вместо Рюриковичей, но он – вздохнул остряк – отказался…
- Да иди ты, пращур – смеялись его друзья.
-  Ты знаешь, Мить – услышал он вдруг голос рядом с собою и повернулся.
С ним рядом сидел командир группы Вячеслав Алёхин.
- Стёпка Лапин не должен был тогда в разведку идти. Наш он был, Стёпка то. Да там в группе парень один в последний момент заболел, вот он и вызвался…
Митька опустил голову.
- Ну, что, пойдём, разомнёмся что ли? – предложил Алёхин.
- Пойдёмте – ответил Митяй.
- А ну встали, кто тут падок на румынок, венгерок, австриек! – захлопал  в ладоши, поднимая бойцов на тренировку, командир – Посмотрим, что вы ещё делать умеете?!

***
Спустя несколько дней Митькина  стрелковая дивизия вместе со всем гвардейским корпусом была поднята по тревоге и начала совершать марш в район  австро-чехословацкой границы. В ходе упорных боёв был взят город Знойно и ряд других населённых пунктов. Фрицы ещё продолжали ожесточённо сопротивляться, но уже чувствовалось, что дух их сломлен. В одной из перестрелок Митька был ранен в ногу и попал в прифронтовой госпиталь.
- Нус, молодой человек, давайте посмотрим вашу рану – сказал ему военврач.
Митяй поднял одеяло.
– Очень хорошо. Ранение сквозное. Кость не задета. Думаю  через несколько денёчков, уже ножками побежите.
«Смешно, - подумал Митька – ножками побегу! Обращается со мной как с маленьким. Да что я хочу, одно слово -  доктор. У него все пациенты от рядового до генерала дети».
Осмотрев всех больных и, откланявшись,  забавный «Айболит» удалился. Ребята стали доставать из-под полушек,  кто карты,  кто шахматы, а кто и водочку с папиросами.
- А у нас такой случай на фронте был – стал рассказывать танкист Похлёбкин. – Сломался значит наш танк  «Клим Ворошилов». И ровно на нейтральной полосе встал. Ну, немцы тут обрадовались, подбежали, давай стучать по броне, вроде наших  выкуривать. А ребята сидят ни гу-гу. Тогда фрицы пригнали свои два лёгких танка, чтобы к себе наш то оттащить, дёрнули, а КВ то и завёлся. И вместо того чтобы в плен ехать утянул немецкие танки к себе в расположение. Фрицы, конечно, свои танки побросали и удрали.
Все  рассмеялись.
- А я слышал, -  подхватил Похлёбкина другой раненый - в начале войны некоторым нашим кавалеристским частям  выдали со склада старые сабли, а на них значит написано  «За веру, царя и Отечество»….
Все стали хохотать ещё громче. Смеялся и сам  Митрий…
- Представляете в советское то время! – не унимался рассказчик.- За царя и Отечество…
Пациенты, поддерживая больные места, не могли остановиться. Так продолжалось минут пять.
- Зря вы ребята смеётесь – улыбаясь, сказал пожилой солдат, чем-то напоминающий Митьке Денисыча –  в ту войну этими саблями русские люди тоже германцу голову секли и за Отечество кровь свою проливали,  как и мы с вами. А то, что за царя, так тёмные были, думали, что без  царя то батюшки весь мир у них рухнет.
Смех потихоньку начал утихать.
- А у нас в разведке такой случай произошёл…- принялся было рассказывать Митя, как вдруг в палату вбежал взъерошенный «айболит» - Победа! Победа, братцы. По радио у меня в кабинете только что передали. Победа!
- Урааа!!!! – подскочили ребята.
И весь госпиталь, выбежав на улицу, буквально встал на уши. Победа!!! Победа!!! Кричали все вокруг, обнимая и целуя друг друга. Победа!!! – неслись ввысь автоматные очереди. Урааа!!! Победа!!! Победа!!! Победа!!!
В опустевшей палате остался один Митька. Он лежал на кровати и, уткнувшись в подушку, плакал…
               
***
            Послеполуденный зной всё не спадал. Солнце пекло так, что готово было испепелить своими лучами всё вокруг.
- Ну, что, долго ещё там?! – крикнул в темноту подвала Митяй, утирая пилоткой пот с шеи.
- Один момент, господин солдат, -  вышел ему навстречу кладовщик  Войтех – уже иду. Вот,  держите,  это последний – он протянул  рулон ткани – Итого - глянул Войтех в бумагу – вот здесь расписаться.
Митька взял у кладовщика огрызок химического карандаша, намуслявил его и чиркнул свой автограф.
- Ну наконец то – сказал он – Думал уж не дождусь. Мне ещё за шифером сегодня ехать.
- Всего хорошего вам, солдат Митя – улыбаясь похлопал по плечу кладовщик парня.
- И вам не хворать! – крикнул Митяй в ответ, усаживаясь за руль своего грузовичка.
Он  ехал по чешским, разбитым бомбами дорогам, умело объезжая все ухабы и ямы. Его, как и многих других бойцов, окончивших свой военный путь в Европе, оставили здесь, так сказать, в помощь дружественному народу восстанавливать разрушенные города и сёла.
«Буд то бы дома работы мало - ворчал про себя Митька – Места живого от Москвы до Карпат не найти».
Но делать нечего - надо, значит  надо. Трудился он водителем, целыми днями перевозя грузы по путевым листам. То кирпич, то щебень, то мешки с мукой. А вот сегодня за тканью послали. Кому и зачем эта ткань понадобилась, он не знал, да и не вникал, его дело забрать груз в одном месте и перевезти  в другое.
Окончив работу, Митяй вернулся к себе в казарму и без сил завалился спать. Он снова видел свой высокий дом с маленькими окнами под крышей и мать которая ждала его у ворот.
- Мама… - сквозь сон произнёс Митька и улыбнулся.
- Ну, что, друг, вставай! – кто то резко толкнул его в спину.
Митрий открыл глаза и спросонья увидел стоящих рядом с его кроватью офицеров.
- Собирайся, поехали. – сказал один из них.
- Куда? – спросил растерянный Митяй.
- В комендатуру.
- Зачем?
- Вот там всё и узнаешь…
Митьку привезли в невысокое кирпичное здание с красной крышей и повели по коридорам. Остановившись возле одной из комнат, сопровождающий его офицер постучал в дверь.
- Можно, Глеб Аркадьевич?
- Да, заводите – распорядился низкий мужской голос.
Митяя впустили в маленькую комнату с серыми стенами и деревянным столом. Всё здесь напоминало ему школьный класс, только меньших размеров. Какие - то карты на стенах, шкаф с книгами и цветы.
- Присаживайтесь, молодой человек – предложил лощёный капитан Митьке.
Он сел.
- Вы знаете почему вас сюда привезли?
Парень отрицательно покачал головой.
- Вчера в доставленном вами грузе, была выявлена недостача.
Митька изумился.
- В каком грузе? В шифере что ли?
- Да, нет, в другом. В материи. При перемерке ткани, один рулон оказался короче положенного на три метра.
- Да, ну, вы что? Не может быть такого. Я сколько получил, столько и сдал…- стал возражать Митяй.
- А я вам говорю, измер  был осуществлён при свидетелях и недостача зафиксирована в протоколе –  занервничал капитан, протягивая Митьке бумагу.
- Послушайте, я получал рулоны, ну не мерить же мне их было на складе?
- А господин Войтех, допрошенный нами, утверждает, что вы перемеряли ткань, и вот даже автограф свой оставили собственноручный, полюбуйтесь. – капитан положил перед Митяем накладную, в которой он  вчера расписался.
- Ну, расписался, ну …- сказал он, возмущённый обманом кладовщика. – Ну не мерил я её. Да и не знал, что мерить мне  эту чёртову ткань надо, да и торопился я. Этот как его Войтех возился там очень долго, а мне ещё за шифером нужно было ехать на другой конец города.
- Молодой человек, эта как вы выразились «чёртова ткань» предназначена для пошива гимнастёрок для служащих нашей армии и значит два солдата останутся без них.
- Ну, боже мой, ну давайте я куплю вам недостающие три метра….- начал говорить Митька.
- Знаешь, гад, дело не в том, что ты их купишь, а в том , что ты их украл…
- Да я жизни чужого не брал! – крикнул возмущённый парень.
- Ты мне тут не ори! – грубо заткнул его капитан – Украл! А  деньги с местной девкой прогулял!
Внутри у Митьки забурлила кровь.
- Ах, ты, крыса тыловая! – подскочил к капитану он и с размаху ударил его кулаком в челюсть, так, что тот отлетел в сторону – Да я кровь свою проливал за таких как ты, сволочь!
В комнату залетела охрана и, схватив разъярённого Митяя, пыталась его удержать.
- Ты здесь сидел, а я с ребятами к фашистам за линию фронта ходил! – не унимался он – Вот тебе и три метра!
Капитан, трогая свою расквашенную физиономию, стал всё ближе подходить к Митьке.
- Ну, ты мне за это ответишь! – зло соскалился  он и ударил Митяя   кулаком в живот.

***
Как такое могло случиться с ним?  С ним, с солдатом армии победительницы, честно выполнившим свой долг перед Родиной?! Его, бывшего фронтовика, лишив заслуженной кровью награды, посадили на три года за три метра ткани, дав по году за каждый не тронутый им метр. Что же это за система у нас такая, которая так жестоко карает тех, кто ей верно  служит? – думал про себя Митька, проводя время на нарах одного из бараков советской тюрьмы.
- Ээээй, бродяга, а ну йди сюдой! – крикнул ему один из зэков, вольготно расположившийся в компании таких же отморозков, как и он сам.
- Тебе надо ты и подходи - огрызнулся Митяй.
- Не связывался бы ты с ними. – стал тихо предостерегать его заключённый Савушкин, тоже из бывших красноармейцев – Это ж бандеровцы, их недавно сюда привезли, с ними даже наши зэки не занозятся.
Местных зэков Митрий уже видел. Они держались особняком, живя по своим только им ведомым законам. Разборок с бывшими служивыми они тоже не чинили, видимо, всё уже выяснив с ними за долго до Митькиного здесь появления. Главным у них был «Лопата», старый, отсидевший половину своей жизни в тюрьмах зэк.
- А бандеровцы это кто?  - переспросил Савушкина Митька.
- Да ты что, правда, не знаешь?- удивился его собеседник -  Бандера -  это их главарь навроде, а сами они якобы за независимость Украины воевали, рука об руку с немцами. Говорят, целые деревни сжигали, людей расстреливали и младенцев собакам скармливали.
Митяй удивлённо поднял брови.
- Так это ж фашисты настоящие!
- Тихо я тебе говорю, не лезь на рожон….
Но на рожон полез сам немецкий холуй.
- Ты що мене ни зразумив?! -  крикнул он снова Митьке – Це я тоби кажу -  Микола  Чмых ! Пан  кличе тебе!
- Я уже сказал, надо  сам подходи – снова спокойно ответил парень.
Бандеровец подскочил на ноги, возмущённый таким поведением новенького, и стал медленно двигаться в сторону Митяя, крутя в руках перочинный нож.
- Що то я знову не зразумив, ти зовсим оборзив, падла?!
Весь барак настороженно наблюдал за происходящим. Фронтовики стали собираться в кучку. Митька встал, приготовившись отразить нападение.
Возмутитель спокойствия  уже вплотную приблизился к Митяю.
- Микола говоришь ты? – спокойно спросил Митька – У нас в роте тоже Микола был один, да  геройски погиб от фашистской пули, пока ты Микола недорезанный этим гансам  зад лизал в это время.
Чмых, весь побагровев от злости, замахнулся ударить обидчика ножом, но тот, как и Дубина тогда, даже не пошевелился. Схватив нападавшего за руку, Митяй выбил у него лезвие и обрушил его на  облезлый пол. Увидев это, вся бандеровская братия кинулась в сторону Митьки.
- Бей фашистскую сволочь, братцы!!! – крикнул кто то из фронтовиков.
И  вмиг  завязалась кровавая бойня. Дрались служивые насмерть, до потери сознания, с теми, кого ещё не успели добить на фронте.
- Мразь фашистская! – слышались выкрики повсюду – На получай, тварь!!!
Ломались табуреты, хрустели кости, в клочья рвались тюремные робы.
- Прекратить!!!
Митька услышал выстрел.
- Прекратить!!!
Это ворвалась охрана лагеря.
- Всем разойтись! – орал начальник охраны – Разойтись, я сказал!!!
Дерущиеся стали успокаиваться и понемногу расступаться. На полу валялись избитые бандеровцы. Зачинщик драки, забившись в угол, скулил как изнасилованная девица.
Зэки, наблюдавшие за всем со стороны, нахально улыбались.
Митяй, сплюнув кровавую слюну, пошёл к параше отлить. Проходя мимо «Лопаты», он увидел его довольное лицо и сказал:
- А ты чего сидишь? Моя хата с краю,  ничего не знаю что ли? Или может тоже с этими? – махнул он головой на бандеровцев.
- Ты чё рамсы попутал, фраер?! Ты чё базаришь!!! – кинулся на Митьку лопатовский шестёрка.
- Сиди! – осёк его «Лопата» – Я сам разберусь. Мы, как тебя там?
- Митька – представился парень.
- Да, другие методы используем – он замолчал, а потом снова продолжил – А дерзить тебе мне не советую, но сегодня так и быть прощаю, заслужил…. Свободен.
Митяй, махнув рукой на блатного,  пошёл оправляться.
А на следующий день утром в бараке были обнаружены двое  «самоубийц» - Микола Чмых и его пан.