Черный, Кот, и красный помидор. о великих тайнах п

рабочее название произведения - "красный черный",
Это будет жестоко-жесткий, с элементами голой пошлости, рассказ.  И если вы ребенок или слабохлипкая, изнеженная сдобной стороной пышек женщина-старушка, непонятно откуда и зачем здесь появившиеся - читать категорически запрещаю, хотя в целях ознакомления и полезности некоторых отдельно взятых мыслей – рекомендую и даже советую.
В обычном случае мне не очень-то нравится перебирать не лучшие воспоминания, в особенности выносить их на всеобщую дегустацию… в виде мусора, тоесть из избы. Но в истории этой вместе с мусором есть и зерна хорошего, доброго, вечного от того и пишу я здесь это, надеясь в глубине своих глубин, что как раз таки они-то и прорастут. Итак:


Черный, Кот, и красный помидор. (о великих тайнах превращений и дематериализации)

Так называется этот рассказ, названный по именам главных, населяющих его, героев. Есть правда в нем и еще два не менее главных героя – это Терич и Тигран, но они бы здесь, в названии, подпортили немножко воздушности его рифмы (ритма). В жизни же той нашей, студенческой, ничего серьезного они подпортить, конечно же, не могли, ибо как не зря гласит народная мудрость – в здоровом теле – здоровый Дух. И в этом она бесспорно права. А разве может здоровый Дух, что нибудь испортить? Нет, дорогие мои, не может. А Терич и Тигран, как и большинство героев данного рассказа, являлись носителями именно его, т.е. духа  здорового, т.е. были они его счастливыми обладателями. Да. Да и собственно вся атмосфера нашего пребывания в институтских стенах  была проникнута этим, таким здоровым, благоприятно на нас влияющим, манящим и притягивающим к себе – здоровым Духом. За тем, однако, редким исключением, когда Дух этот, пытался испортить какой нибудь не совсем здоровый индивид в виде злобного препода или того хуже – распоясанного недостатками воспитания, злодея студента.
Вы просите превращений, дематериализации и тайн? А потерпите, они здесь… и они будут…. уже скоро. Ну, покуда они уже здесь и деваться им некуда – пускай подождут еще, а вы тем временем оторвитесь - поокунайтесь-ка лучше сперва в смак воспоминаний…, в этот сладкий и пользительный как апельсин смак…
Поокунались? Ну, тада – я продолжаю.
Кот и Терич были друзьями.
Они дружили.
(наверное, лишнее, не информативное, но очень доброе предложение, не смог его здесь не напечатать). Они и учились вместе и по духу, очевидно, тоже были тождественны. И вместе с остальными бойцами делили пылкую любовь к склеиванию ласт, ибо это было их излюбленным занятием. Но не об этом сейчас,  а сейчас – о другом:
Однажды, где-то в глубинных недрах «копейки»*, этакого нерукотворного памятника слиянию невинности с вульгарной разнузданностью,  на гордый лик этого прочного союза (не вульгарной, разумеется, невинности, а союза Кота-Терича) была пролита нехорошая, можно сказать - грязная, тень подозрительного и позорного обвинения.  Вменялось союзу пособничество в дематериализации. Или, выражаясь юридически точным, но более сухим языком - КРАЖЕ. Укралась какая-то итальянская, суперлюбимая одной из культурных барышень, баснословной, рублей о двенадцати, цены косметика, сделанная, как и все тогда заморское в Китае. Хотя, возможно, гораздо более скромной (учитывая пылкую любовь к поднебесной) цены она тогда укралась, но злые языки настаивали на именно той – баснословной и итальянской цене.
В копейке тогда происходило много чудес. В принципе любое студенческое общежитие обычно предполагает наличие таковых.  Наличие же присутствия бойцов в благодатной такой среде, да еще и занимающихся своим любимым делом, чудеса эти усугубляло особенно интенсивно, придавая им дополнительные еще более чудесные качества.
Но интенсивные эти чудеса обычно были более бесхитростные, элегантные и веселые. В данном же случае – дематериализация. Хотя даже и не она собственно, однако даже  гнусное подозрение в таком чуде – далеко не самое лучшее чудо.
Тут (тоесть сразу), как (х…)  тоесть бэтмэн, с горы, появляется следующий главный герой рассказа – черный. Не знаю почему, но так его называли, и ему это, скорее всего нравилось, хотя был он не негр. Ничего плохого, ровно, как и хорошего, об этом главном герое (как, собственно,  и о других неграх) я сказать пока не могу – не имел я чести знать его и рассматривать его близ. Да и нафига он мне не нужен был тогда – его близ?  Да и не до того тогда было – ведь нас ждали великие дела, чудеса, ну и любимое занятие, конечно, тоже…. т.е. ждало. Итак – появляется этот разлюбезный черный и вносит с собой злобное официальное  заявление:  «кароче так на…если украденная вещщчица -на… в экстренном порядке не сыщщецца – я вас (Кота и Терича) – павешу-на…(тут еще несколько выражений произносимых тем-же – носовым методом, усиливающих и без того гнетущую напряженность, но не для широких масс)». Ну, тоесть означает буквально – смертельно убью при помощи старого бесхитростного способа – повешенья, ну тоесть насмерть. «…Срок – сутки-ННА…».  (на языке том-же - сухом, но уже юридическом – статья УК № 102 – 109, тяжелые такие статьи, нехорошие, еще и мокрые)(нна – такая приставка для придания речам особенной интенсивности… как в религии АМИНЬ примерно наверное).
Последние насторожились. Да и как им было не настораживаться, кому ж охота быть повешенным, темпаче – уже через сутки? Поскольку сама итальянская косметика, по причине невозможности, материализоваться бы скорее всего не смогла бы, а повлиять на этот процесс запятнанно-подозреваемые тоже не умели, а может и не желали особенно – было принято традиционное и правильное решение – обратиться за помощью к знатокам со звонком к другу.
Одним из знатоков такого интимно-запутанного вопроса, а заодно по совместительству и другом и был Тигран. О нем я тоже, кроме уже сказанного, мало чего могу поведать. Знаю лишь, что был он нашего возраста, учился где-то на ФАРЭО или Мехе и в лице его, голосе и темпераменте проскальзывали нотки кавказских корней.
Так в назначенное время в назначенном месте (близ шестерки) состоялась судьбоносная встреча или – типа-эта… в натуре-НА - стрела забитая. Крыльцо общаги плотно покрыли лучшие представители нашего курса – болельщики, рьяно болеющие за честь рассматриваемого мундира и готовые свои лучшие чувства по отношению к оному немедленно явить в грубой физической форме. Назовем это кворумом. Итак – кворум собрался. Кворум был готов. Хмуро-рассеяные, до сих пор не лишенные настороженности подозреваемые – на местах. Стали нервенно ждать черного -  (не негра, а) судью и по совместительству - палача.
Замечу - ссоры, и стычки  даже между факультетами не были у нас редкостью, лично я просто не припоминаю такой ни одной. За исключением разве что – хороших и добрых, типа студ. весны, кубка Африки*… А тут – внутрифакультетский чирей… на всю голову-геморрой, – тоесть – конфуз мирового масштаба да и только…
Но долго сказ сказывается, а дело шло быстрей.
Черный подошел гордой походкой моряка в окружении какого-то верноподданного кореша, согреваемый лучами собственноручно засеянной славы, сверкая и побрякивая самодельными медалями за проявленные при этом изнуряющем посеве отвагу и доблесть.
Медали были обычными, броскими. Часть из них отлита была старым дедовским способом - красноармейцами первого года службы по заказу, уже почти исполнивших такой священный для каждого гражданина долг перед родиной, героев-дедов. Обычно важно и праздно болтающихся тут-же неподалеку, - по военным объектам, в ожидании своих заказов, со спущенным по самое это дело ремнем и головном уборе, прикрепленным к задней части головы, известным только им способом.
Другая часть медалей отражала подвиги гражданского (невоенного) характера и ковалась  обычно в местах не столь отдаленных, и блеском качества  особенно тоже не выделялась.
Упомянутые эти награды использовались обычно в сочетании с белым конем, на котором герой обычно возвращался из рядов или мест. И имели целью – прицельно точно поражать истомленные женские сердца деревенских жительниц, не избалованных нежной геройской заботой. Ослепленные светом невиданной славы они, как подкошенные, обязаны были гроздями ссыпаться к ногам героя и самоукладываться там-же в ровные ряды, - штабеля.
Все главные герои,  участники процесса (без болельщиков) отошли поодаль – на угол общаги. И произошел там между  ними следующий разговор. 
Сначала Тигран спокойно спросил: «А где собственно, веревка?»
Черный недопонял, и Тигран еще раз спросил про веревку, на которой в случае неудовлетворения условий пакта, должны бы висеть, качаемые ветрами, свежеповешенные. Черный хотел было достать пальцы, чтобы их разогнуть,  чтобы нарочито небрежно окунув их в медали, стало легче доставать и исторгать ими из себя что-то весомое и дельное. Но, так и не заметив наличия веревки, Тигран очень громко начал орать ему прямо в лицо. И так - очень темпераментно, проорал удивительнейшую речь, в двух словах означающую – «кто ты есть? Ты есть - никто.!!!…»
То был блистательный монолог, в переводе на русско, но цензурный язык – примерно означающий следующее: «…ты захотел повесить ребят, ты так сказал… ребята есть… повода не повесить нет… Но ты без веревки!?!?!? Мужчина, сказавший слово должен это слово держать… Мужчина – это тот, кто держит. Тот, кто не держит – не мужчина. Тот, кто не мужчина – женщина…» (хотя слово женщина означает – нежное, ласковое и пушистое…..слово же трансвестит мы тогда еще не знали и не употребляли, используя более простое и слегка напоминающее Гандурас… и именно его он тогда и использовал). Это – более простое, которое он использовал – логически следовало любить (подобно некоторым любителям «любить» мозги…  «…ах, ты не люби мне мозги…» – об этом речь  - слова из новомодной ноне песни). «…Следовательно – тебя надо немножко и много любить… и снимай-ка ты (аналог трансвестит) тогда штаны…»....  Ты – Гандурас!!! Точней нет, не так даже. – Ты – гандурас (с маленькой буквы), то есть – всего лишь...
Вместо этого черный стал краснеть. Награды стали тускнеть и осыпаться.
Далее, уже в более спокойной манере, остывая и снижая громкость, Тигран продолжил переливать в  краснеющего черного остатки своих передовых мыслей, чередуя те же убедительные словосочетания.
В этой части речи он затронул такие аспекты как добро и зло, наносное и вечное. Распространил мнение о необходимости уважения к старшим, имея ввиду наш (подозреваемых и болельщиков) более пожилой и почтенный в стенах института возраст. А так же развеял иллюзии о том, что старожилы-ветераны допустят распространения в родных пенатах таких враждебных казарменно-тюремных инфекций, которыми так и смердит от новопредставившихся псевдогероев. Затем он намекнул, что если в биографии твоей все-же присутствует слово героизм - следует проявлять его разумно и осторожно. Если же жажда культивации славы невыносимо застит глаза, и выжигает остатки разума – следует отправляться в края более благоприятные для подобной селекции, т.е. периферийные края, с более разгоряченным для роста вышеуказанных чувств, климатом.
«…Если хочешь быть героем деревни, армии или тюрьмы – валяй, езжай, вали туда и там им будь... И, судя по звону наград, для этого ты уже вполне готов, тоесть дозрел - сформировался.
Если же по настоящему, по хорошему хочешь хоть кем-то стать, тем более здесь – стань для начала мужчиной…»
Беспомощный, опустошенный, опущенный и раздавленный катком Тиграна, скороспелый помидор черного кротко увядал. Он медленно растекался по тротуару, начиная выделять едкий запах, красноречиво говорящий о его перезревшей кондиции. Именно этот запах (запах нездорового духа) способен перепортить атмосферу любого климата, любой аудитории, любого сообщества окажись он предоставленным самому себе.
Вместе с злым этим духом  из черного, хотя уже давно не черного помидора выделилась одна маленькая, но важная составляющая - на точном нашем, электротехническом языке обозначающая единицу измерения сопротивления – Ом, и остался наш недолюбленный уже  п-ОМ-идор без неё, такой необходимой и жизненно важной единицы. Вот вам и еще одно обещанное превращение.
Так и ушел он из нашей жизни без неё, подобно аналогичному герою песни А. Лаертского – кулацкому сыну Миколе  - «… и засунув х…(хрен) за щёку, поскакал гавно роняя… и исчез Россией проклят… о..о ..о….»
Вот такие превращения мы наблюдали в те далекие, но светлые времена. Люди, не все разумеется, возвращающиеся в институт после красной армии, обычно не от большого ума, считали, что они благодаря ей стали настоящими…, мужчинами… черными…, и здесь им честь да хвала… вынь да положь… и не известно во что могла превратиться в этой связи наша теплая и дружественная атмосфера между студентами… и конечно же студентками (шутк.) закрепись такие вот  передовые казарменно-тюремные награды  на нашем любимом ГАФ*овском обмундировании. Но, слава всем не допустившим этого – такого превращения не произошло. Превратился ли после всего случившегося в кого-то менее черного  этот черный мне не известно. Хорошо если все-таки превратился и стал мужчиной.  Кот и Терич ни в кого не превращались. Живы и здоровы доселе. Надеюсь, что и Тигран и мы все, здесь сидящие – тоже, и верю, что удастся нам еще вспомнить любимое наше дело – примеривание ласт.  Главное  ведь – не превращаться, или даже превращаясь не терять ту самую разлюбезную единицу измерения сопротивления, выражаясь все тем же, по-прежнему точным  электротехническим термином.

П.С. Отдельное спасибо красно-черному – ить не будь его – не было бы всей этой  изнурительной истории, из которой, я лично, вынес много… Мало, что вынес, - таки же продолжаю нести.
Думаю что теперь у меня пока всё.

                16 - 24,01,10


*Копейка – студенческое общежитие КИИГА (Киевский институт инженеров гражданской авиации имени 60-летия образования СССР) № 1, в котором в 1983 годе, сразу по прибытии с целью прожить и отучиться в Киеве полновесные и исполненные приключений, 6 лет, всех нас (первокурсников ФАО (факультет авиационного оборудования))) зарегистрировали и даже частично туда и поселили. Уже в 1984-85 уч. году отдали ея (копейку) под ФАП (Факультет АэроПортов, один из женских и от того не чуждый нам в плане дружественных связей факультет).

Бойцы – граждане мужского пола, ярко и пламенно тяготеющие самозабвенной борьбой со зеленым змием во имя процветанья радости и счастья, кои полной мерой обрушивались на оных в процессе этого всеохватывающего и беззаветного занятия... или  – мои друзья, всегда ходившие по жизни маршем... лишь с остановкой только у пивных ларьков (примерно).

ГАФ- от ГВФ (гражданский воздушный флот), и КиГВФ – Киевский институт ГВФ, т.е. приверженец и полноценный участник плеяды воздуховлотцев.

Студ весна – «весна студенческая», нечто типа забавнейшего конкурса художественной самодеятельности, между факультетами. Однако с той особенностью, что в множестве номеров были задействованы представители «конкурирующих» факультетов (например танцевальные номера), и от того номера и в целом фестиваль, конечно же сильно выигрывал.

Кубок Африки – внутри институтский кубок по футболу. Принимали участие все кто желал, были и сильные, и очень сильные команды. Ведь многие студенты в анамнезе своем профессионально занимались футболом. То есть тщательно так, с огоньком, ведь профессионального спорта тогда еще у нас не было. Кубок проходил на теннисных кортах, зажатых общагами (восьмеркой, девяткой, десяткой, и вроде двенашкой), от того жизнь всех этажей, комнат, окон, выходящих на эту площадку вскипала неимоверно. Асфальт плавился. Рёв-шум стоял жуткий.