Убийство, бегство, чертенок. Квайзеры

Я передал отцу молоток. Гвоздь, а точнее – микроигла немного торчала на поверхности шкафа, поэтому он не глядя взял молоток в руку и точным ударом загнал нахалку на всю длину внутрь.
Я вздохнул – меня поглащало уныние. Недавнее расставание со своей девушкой (теперь бывшей), монотонная работа, изредка выезды с отцом на объекты – иногда ему требовалось дополнительные руки, поэтому он и брал меня с собой в поездки – всё это вводило в меня в депрессию и нагоняло неизъяснимую тоску на сердце. Отец попросил принести ему шило – нужно было наметить точку для шурупа в боковине шкафа, чтобы потом стянуть его с другим шкафчиком, который стоял рядом. Я беззвучно пробормотал проклятие, повернулся и пошел к ящику с инструментами. У него было двойное дно, шило наверняка было в самом низу. Я поднял один мини-отдел со всякой всячиной и посмотрел вниз – точно, вот она, негодница! Сзади раздался звук падения какого-то предмета и сдавленный вздох. Ну ясно, отец уронил молоток себе на ногу. Сейчас он будет полчаса материться, переодически охая и ахая. Ненавижу его за эту его мужловатость – не сказать, чтобы он был груб, но грубоват – точно. Матершинником он тоже не был, но часто, особенно если был со своими друзьями – часто матерился. Был прямолинейным, всякие разговоры о вечном, диспуты на философские темы и прочие интеллектуальные изыски отметал напрочь и из чтива предпочитал только газеты с предложениями о покупке-продаже машин. Возможно, я был эгоистом и мерзавцем, ведь он меня вырастил, дал кров и не выгнал из дома после наступления моего совершеннолетия. Да и детство у меня было хорошим, грех жаловаться, в одежде и прочих вещах не было никогда у меня проблем… У нас был дом, двух этажный хороший дом, много комнат, свой дворик с беседкой и маленьким садом-огородом. Жаловаться стыдно, конечно. Но…
Если бы отец был художником с мечтательным взглядом, вечно витающим в облаках и жили бы мы беднее некуда – я был бы рад больше. Можете считать меня больным на всю мою буйную головушку, но так я думал.
Поэтому я еще раз глубоко вздохнул и повернулся к отцу. И моментально выронил шило из ослабевших рук. Ноги меня практически не держали и я, наверно комично с со стороны, начал качаться из стороны в сторону. Я был смертельно испуган, мой ум был в смятении, а сердце бешенно колотилось. И было отчего, поверьте.
Мой отец лежал на полу, лицом вверх, в луже собственной крови, которая вытекала из раны у него в животе. А рядом с ним стояло ЧТО-ТО. Невозможно было описать это ЧТО-ТО, но можно было попробовать это сделать. Это существо (вещество, естество - неважно) было практически прозрачным, оно было словно мираж в жаркой пустыне, словно прозрачная призма, сквозь которую можно было смотреть на причудливо изменяющие свой облик простые вещи. Это была фигура… Наверное. Невозможно было понять, сколько у этого нечто было руки или ног (или вообще лап), потому что, повторюсь, оно было почти полностью прозрачным и только искажение и преломление воздуха выдавали его, заставляя усомниться в адекватности собственного разума.
Но это было реальным. Я сделал шаг вперед. Отец был еще жив – он повернул голову в мою сторону и слегка приподнял окровавленную руку показывая куда-то назад. И сказал, едва слышно и из последних сил только одно слово: «Беги!». Потом его голова бессильно откинулась назад, рука упала на пол и я понял, что отец умер. А я только что его мысленно хаял и мечтал том, чтобы у меня был другой отец! Идиот! Теперь у меня не было никакого отца. Прости, папа…
Моей первой сознательной мыслью было подбежать к отцу. А вдруг, вдруг он еще жив?! Скорая, массаж сердца, искусственное дыхание – вдруг ему еще можно помочь?! Но как только я переставил свою правую ногу на шаг вперед, полупрозрачное существо что-то сделало. Не занаю, что именно – оно просто развернулось или двинулось ко мне навстречу – но это было явно осознанное движение. Оно заметило меня. «Черт!» - в моём мозгу пронеслись панические мысли, заставив меня вспотеть и тут же задрожать от холода. «Ведь это неведомая тварина убила отца! Он же сам сказал мне – «Беги!» Чёрт, видно я совсем рехнулся, раз просто стою тут и жду своей незавидной участи скорого свидания со своим отцом...»
Но кто-бы из вас на моём месте не помутился рассудком от произошедшего? Пусть даже и временно…
Я понял, что надо бежать. Немедленно. Существо внезапно издало странный свистящий звук и… Пропало. Абсолютно исчезло, его перестала выдавать колышущая аура «миража». Но я чувствовал – он был тут. Просто хотел убить меня, скрывшись от взора. Потусторонняя мразь!
Я побежал из комнаты. Залетев в прихожую, я кое-как справился со входной дверью и не разбирая дороги, кинулся вниз, по ступенькам. Я был на пятом этаже и стремительно бежал вниз, даже можно было сказать – летел. Мысль о том, что я мог поехать на лифте – а точнее, мой повредившийся рассудок мог завести мои ноги к нему, повергла меня в дикий ужас. Остаться в замкнутом помещении? А вдруг эта тварь могла ходить сквозь стены? Такое вполне могло быть – как-то же оно проникло внутрь запертой квартиры к нам. И явно не стороны входной двери, иначе первый бы умер я, а не отец. Потому что я был ближе к выходу.
Хотя, что я мог знать о логике этой неведомой твари?! Правильно, ничего. А то, что я знал – это была простая и ясная мысль оказаться подальше оттуда, на открытом расстоянии и в окружении множества людей. Так меня эта тварь не найдет. Ну или по крайней мере не должна.
Наконец я выбежал на улицу. Там моросил противный - мелкий, но частый дождик, так что я мгновенно намок и покрылся гусиной кожей. На мне была растянутая футболка и потертые джинсы, которые явно видали лучшие дни. Нет, ну а что еще одевать, когда едешь на пусть не на черновую, но всё-таки работу, связанную с деревом, пылью и клеем? Правильно. Поэтому мне только оставалось, что дрожать от холода и морщиться от дождя, который мелкой мошкой норовил залететь в глаза. Перед домом, где мы с отцом остановились (ох, отец… Что же мне делать? Папа…), стояла наша старенькая машина Газель. Правда проку от неё мне было никакого, хотя бы потому, что ключи остались в той квартире. Куда, естественно, я бы не вернулся под страхом смерти. А во-вторых – я не умел водить.
Я побежал дальше, куда глаза глядят. Я, естественно, не запомнил, как отец ехал до этого места, поэтому моментально заблудился. У меня был катастрофический топографический кретинизм, поэтому это было совершенно неудивительно. Я прожил в этом городе почти всю жизнь, но если и научился ориентироваться в нём, то только по самым основным направлениям – центр, юг, север. На западе же ничего интересного не было. Поэтому я бежал и бежал, распугивая одиноких редких прохожих с зонтами, которые с ленивым удивлением смотрели на мокрого, запыхавшегося молодого человека с непокрытой головой. Скоро я устал – одышка в 26 это плохо, но ведь кто мне, с другой стороны, запрещал курить, верно? – и пошел медленнее. Вокруг было незнакомое место, какой-то узкий переулок с несколькими дешевыми магазинчиками. На меня опять напал страх – мне показалось, что сейчас передо мной появится та дрожащая в воздухе фигура и теперь уже мне придется истекать кровью на пустынной улице, медленно утопая в холодной воде.
Внезапно мое внимание привлек неожиданно как сюда попавший аквариум справа. Я повернул голову и невольно улыбнулся – конечно, это был не аквариум, а автомат с мягкими игрушками внутри. Бросай монетку – пытай счастье. Капли били по стеклу автомата, а за ним, в куче игрушек, выделялось что-то ярко красное. Заинтригованный, я подошел ближе и пристальнее вгляделся, надеясь понять, что же это такое. От неожиданности я чуть не подпрыгнул – среди плюшевых безобидных мишек и заек лежал красный, с жутко ехидной и злой мордой плюшевый чертенок. На нем были забавные шорты бежевого цвета, а на правом ухе висела серьга. «Ну и дела» - присвистнул я и уже собирался двинуться дальше, как вдруг мне показалось, что чертенок двинулся с места. Черт возьми (ха-ха!), это невозможно! Как невозможно и то, что твоего отца убивает неведомая хреновина, похожая на хищника в маскировке из фильма…
Я внимательно посмотрел на чертенка. Фу ты, ну конечно, мне показалось! Слава Богу, а то я уже подумал, что действительно тронулся умом. И только я это подумал, как чертенок неожиданно подмигнул мне и показал язык.
- Ну что, долго ты еще будешь стоять и пялиться на меня?! – Неожиданно выдало мне это рогатое чудо, недовольно тряся головой с маленькими рожками. Голос из-за стекла был едва слышен, но я все-таки умудрился расслышать чертенка. Тот, словно сетуя на мою недогадливость, он показал на стекло и уже ясно давал понять, что хочет выбраться отсюда.
- А… Кто ты такой? – Спросил я, пораженный тем, что плюшевая игрушка ожила, мало того – качала права и кричала на меня! Я покрутил головой по сторонам, опасаясь случайных прохожих – но слава Богу, мало имел желание гулять по такой дождливой погоде, поэтому людей я не наблюдал вообще.
- Какой же ты тугодум… Всё потом! – недовольно проворчал чертенок. - Вытаскивай меня давай!
Я пошарил руками по карманам. Денег я с собой не брал, я это точно помню… Но вдруг?
Вдруг случилось – я нашарил одну новехонькую монетку в 10 рублей. Ровно на одну игру. Шанс один из ста, что смогу вытащить этого бедолагу из стеклянного гроба. Тем более, что играл я в такие автоматы раза два в жизни от силы.
Я кинул монетку в прорезь автомата и взялся за рычажки. Маленький навес сверху позволял мне стоять под проливным дождем, но толку то от этого, если ты уже и так мокрый? Руки скользили по рычажкам, вода капала с меня ручьями, а уничижающий взгляд ожившего чертенка и вовсе опускали моё настроение ниже плинтуса.
…Можно было бы сказать, что моё поведение неестественно. У меня убили отца, а я играю в дурацкие игры с автоматом мягких игрушек и ожившем чертом. Однако это объяснялось просто – шок затуманил мне разум, заставляя его не просеивать факты сквозь решето логики, а просто принимать на веру всё, что я вижу и не вспоминать прошлое.
Поэтому не колеблясь ни секунды, я попытался вытащить хлипкое тельце плюшевого незнакомца неуклюжей лапой автомата. Кое-как подцепив клешнями это странное существо (Черт поморщился, но всё-таки промолчал), я понял, что не удержу его. И когда я почти подтащил чертика к отверстию для выпадения подарка, он соскочил. Нееет, я его упустил! Однако беспокоился я напрасно. Со скучным видом мой новый знакомый мертвой хваткой уцепился за щуп автомата и позволил мне донести его до заветного выхода в виде небольшой дыры для призов. Он разжал свои лапы и ухнул вниз – впрочем, внизу его уже ждали мои заботливые руки, так что ругаться и проклинать меня повода не было никакого. Однако я молча посадил его на плечо – а куда еще? Прятать его под мокрую футболку, изображая чудо-беременность? – и пошел куда глаза глядят. Чертенок молчал, я же шел вперед, смотря себе под ноги и только метров через триста понял, что дождь на меня не попадает. Он шел – всё вокруг было в его власти, мириады капель низвергались с неба, однако я был словно под невидимым колпаком. Будто меня охранял мой ангел-хранитель. Или…
- Чертенок?
- Зови меня Фикс, человек. – Чертенок фыркнул и покосился на меня своим красным глазом.
- Фикс… Спасибо тебе. Правда.
- Ты совсем балда, человече! Потом поблагодаришь, если сможешь.
- Меня зовут Андрей, если что. А… почему я могу не смочь отблагодарить тебя?
- Потому что ты уже можешь быть мертв к этому времени, вот почему.
Я тут же вспомнил про полупрозрачного убийцу и мне моментально стало плохо. Ноги затряслись, меня повело в сторону и вдобавок ко всему затошнило. Фикс встревоженно вскочил мне на голову и три раза ударил неожиданно жесткой лапой по лбу. Как не странно, мне стало лучше. Я остановился и позволил себе отдышаться. Фикс вернулся ко мне на плечо, заерзал, чтобы усесться поудобнее и только тогда сказал:
- Знал бы, в какую историю ты попал… Как тебя там… Андрей? Ты бы не стал меня благодарить. Но всему своё время, давай найдем какое-нибудь укромное место.
Я был с ним полностью солидарен. Я пошел в единственное место, куда я сейчас мог пойти. К себе домой.
Только бы знать, где он сейчас находился.

…
Мы шли некоторое время молча. Унылые серые улицы сменялись другими, но в остальном ничего не менялось. Редкие прохожие если и появлялись на горизонте, то не приближались настолько, чтобы можно было заметить, как меня защищает невидимое поле от бесконечных водопадов сверху. Неожиданно я почувствовал, как струи воды прорвались через невидимую защиту и вмиг намочили уже начавшую понемногу подсыхать мою куцую одёжку. Я взвизгнул и тут же услышал разъярённый вопль от своего нового спутника. От этого я недоуменно замер посреди улицы и увидел, как непонятно как появившийся сзади меня мужчина, хмыкнув и покрутив пальцем у виска, скрылся в сумраке города, махнув на прощание чёрным зонтом.
- Дубина! – Треснул меня по лбу чертёнок. – Иди молча и веди себя естественно, мы и так выделяемся среди всех этих оболтусов, которым не сидится дома в такой час.
- Но… - Я попытался что-то сказать, но хвост чертёнка вдруг заёрзал у меня под носом, и я несколько раз сильно чихнул. Такая у меня любопытная реакция – даже если я сам стукну себя по носу ложкой, я могу чихнуть. Чертёнок по кличке Фикс удовлетворённо хмыкнул и снова включил антидождевую защиту. На этот раз она была с подогревом и по моему телу начали проходить волны приятного тепла, быстро высушивая одежду и согревая меня. За что я не преминул поблагодарить своего спутника.
- Не за что. – Осклабился он. – Кстати, позволь тебя спросить.
- М?
- Какого черта мы идем наобум? Неужели ты не можешь набраться храбрости и спросить у людей дорогу? Стыдишься меня, человек? – Чертенок засмеялся, а я сощурил глаза, вздохнул и… ответил правду:
- Фикс, тебе я признаюсь. Во всём виновата моё непоколебимое ослиное упрямство. Даже если я заблужусь, я никогда не спрашиваю дороги. А нахожу её сам.
- Пар-ршивое качество. – Протянул чертенок и неожиданно подмигнул мне. – Ты заметил, что мы уже некоторое время разговариваем мысленно?
Я в смятении остановился, переваривая сказанное… Нет, смыслимые чертенком сведения. Мыслесвязь? Серьезно? Это что, фильм?
- Серьезно, не фильм, а еще твоя мысль о том, что нам нужно к тебе домой еще паршивее того факта, что ты стесняешься спросить у редких прохожих, в какой стороне находится твое логово.
- Это еще почему? – Разозлился я, подумав, что теперь то думать нужно осторожнее. Изречь мысль гораздо проще, чем слово.
- Правильно думаешь. – Кивнул чертёнок. – А мысль эта паршивая оттого, что там нас ждут. Ну, точнее, тебя.
- Кто? – Тупо спросил я и в голове у меня снова, будто в замедленной съемке, возникла картина медленно опадающей руки. Которая упрямо указывала на выход, подсказывая мне, что нужно делать. И еще… Рука эта была вся в крови.
- Да, это они. – Чертенок на этот раз невесело хмыкнул, кивнул и сказал вслух странное слово, которое потом я слышал бесчисленное количество раз.
- Квайзеры.