Sablon

SABLON


В тех  счетах партии, которые долго искали вначале 90-х,  было что-то мистическое. Я в них не верил. До тех пор, пока один раз не зашел в свой банк сделать регулярные платежи. Меня встретил директор офиса, пригласил в свой кабинет, предложил коньяк, сигару. Я был готов ко всему. Подумал, что это какой-то неуклюжий вербовочный подход. Но директор ездил  на машине «Нива» цвета корридо. Он изначально не мог превысить своих полномочий служащего BBL. Оказалось, что я никому ничего не должен. Просто на мой счет упало 750 тыс. долларов. В начале 90-х, это были копейки по сравнению с суммами, которые разбрасывала Партия по ей подконтрольным счетам.

Пришел в офис мой шеф, Игорь. Я чистосердечно признался в поступлении на мой счет
каких-то средств. Предложил 50.тыс. $, отдать Греете – нашей секретарше, остальное – пополам. Игорь иронично отнесся к моему предложению. Мы оба знали к чему приводит уворовывание денег. На нашей памяти был свеж случай с расстрелом предпринимателя Иванова в переходе под Крещатиком в Киеве.

Этот Иванов доставлял мне массу неприятностей. Один генерал, мною не уважаемый, просил из Москвы, чтобы я оказал Иванову всяческое расположение. Я и решил откатать на клиенте стандартную программу. Максимум удовольствий и минимум затрат.

Иванов божился, что каждую копеечку заработал сам. Еще при советской власти он прокладывал трубопровод Уренгой – Помары – Ужгород. По его словам выходило, что он чуть не в одиночку кайлом рубил гранит Уральского хребта. Его заметили и наградили машиной Москвич. А теперь специализировался на захвате текстильных предприятий, которые коммунисты успели оснастить японским высокотехнологичным оборудованием. И шил на этих станках такие костюмы и плащи (опять же из материалов западного производства), что Пьер Карден и Гуччи тихо стояли в сторонке, нервно курили и плакали. Потому, что изделия Иванов шил по их лекалам, абсолютно идентично оригиналам, но рушил рынок низкой ценой.

Начали с прикормленного ресторана «Последняя галлюцинация». Там оказался мой друг Вагеманс. Пригласил за свой столик. И началось застолье. Оказалось, что капитан полиции Вагеманс (он был в форме и с оружием) теперь отвечает за нашу безопасность. Все много пили. Иванов стал наклеивать  купюры по сто долларов на потную лысину капитана. Они клялись во взаимной любви, как два гомика после долгой разлуки. Это было прикольно. Капитан говорил по-фламандски, Иванов отвечал по-русски. Они понимали друг-друга. А я хотел, чтобы эта дружба не переросла в ненависть. И чтобы капитан не схватился за свой пистолет. По пьяни всякое бывает.

Потом подкатил мой друг Фа Ван Хам. Он жил на задворках этого ресторана. В полуподвальном помещении у него была коллекция эксклюзивных вин. И еще у него была абсолютно лысая девченка. Она мне нравилась. Как ее звали? Не помню. Помню, что она самозабвенно трахалась.

Нажравшись до одури, решили продолжить праздник. Веселую, захмелевшую компанию я повез на Саблон (Place Sablon). Там был кабак «Grande Major». В нем подвизался в качестве массовика-затейника мой друг Сергей Глухарев. До вынужденной реинкорнации Сергей был оперным певцом. Исполнял различные арии и песни на всевозможных языках. Даже мог исполнить гимн Китайского народа на их языке.

Сергей подсел за наш столик. Я познакомил его с моими  друзьями, и попросил в их честь исполнить Ave Maria. Место было не подобающее, и компания – уродливая: - бизнесмен, капитан полиции, проститутка, наркоторговец и советский разведчик. Когда Сергей запел, в зале воцарилась тишина. Его голос проникал в фибры души.

Потом капитан ушел в туалет, не вернулся. Подумали, капитан погиб на боевом посту, защищая членов нашего разношерстного сообщества. Постепенно все разбежались. Но Иванов остался. Захотел девок. Повез этого дебила в элитный клуб своего друга Майкла «Золотой петушок».

Я был членом этого элитного клуба. Клуба для политиков, бизнесменов, разведчиков и прочих пустобрехов. В него нельзя было входить с женами, женщинами и девушками. За стойкой бара сидели девушки  с сиськами «на распашку».
Иванов быстро сориентировался и  поволок в номер грудастую польку. Для поддержания легенды своего пребывания в борделе я пригласил в номер молоденькую смуглую девушку. Она оказалась – из Сурина. Сказала, что Голландия предоставляет свое подданство жителям своих бывших колоний .


Свой первый миллион долларов Майкл заработал на тушении пожаров в Кувейте. Он не тушил пожары, просто у него была база данных на компании – пожаротушители. По ним он разбрасывал заказы. Потом приблизился к политическим кругам, еврократам. Стал получать выгодные заказы. Последний, самый маразматический заказ он удружил компании VANECO       на эксклюзивную поставную поставку презервативов на БСК (Берег слоновой кости). Всем известно, что народности, населяющие Берег, не пользуются презервативами даже когда трахают козликов и осликов. Это – их самобытность, ее нужно уважать. Но если поставки презервативов финансирует ВОЗ, то поставки  нужно осуществлять.
Еще, в наших кругах БСК расшифровывают,  как «бред сивой кобылы». Майк не был сивой кобылой, но сумел ВОЗ профинансировать эту сделку.

Пришел на память случай, когда ЕС финансировала одну греческую компанию в течении 10 лет. Эта компания должна была построить мост над рекой в Португалии. По истечении сроков строительства выяснилось, что такой греческой компании не существует – она была только на бумаге. Да и реки такой в Португалии нет. А деньги утекли, не один миллион Евро.

А мне рассказывают про кражу средств, при строительстве космодрома Восточный, или объектов Сочинской Олимпиады, инфраструктуры Сколково и прочих широкомасштабных проектах. Если бы не контрразведывательное обеспечение строительства этих объектов – денег было бы разворовано гораздо больше. Но сами контрразведчики плакали, когда утекание средств происходило на самые верха. С этим они ничего не могли поделать. Но у них был единственный выбор – застрелиться из табельного оружия.

Оставим печальную тему. Вернемся к жизнеутверждающему началу. Итак, Майкл внедрил меня в свой клуб. Он спросил, какое питье я предпочитаю. Я ответил, Гленфидик, 18-летний. Тут же бармен принес литровую бутыль Гленфидика и черным фломастером на ней начертал 362, YOURI. Я запомнил свой номер. Он ассоциировался со стоимостью водки в Советском Союзе. Теперь я мог пригашать друзей и угощать их бесплатно из своей заветной бутылочки 362.

Мы таки доехали до клуба «Золотой петушок». Препятствия мне чинили видения, встреченные по дороге. Наверное это было обусловлено количеством выпитого, либо предчувствием.

В клубе Иванов схватил девку, первую, попавшуюся. И полез с ней на второй этаж. Потом спустился на первый этаж,
Схватил  сербку, и поволок ее на второй этаж. Наверное, оттрахать.

Почему-то стало грустно. Я не должен служить Иванову. Как офицер, я давал присягу на верность Советскому народу, Родине. Но почему данная мною присяга распространяется на .теперешнюю Россию, на все общество коррупционеров и воров. Обещаю – я этому обществу служить не стану. Офицер два раза присягу не дает.

Этому обществу, в котором главенствует административный ресурс, подменяющий законы экономики.

Я подумал, за чем все это.