Любовь хуже смерти или Призрак оперы, наши дни

16+

   *Все события и персонажи вымышлены, любые совпадение  случайны.
   Рассказ является, в какой-то мере, фанфиком на тему известного поизведения Гастона Леру "Призрак оперы".


   Лак поцарапался... Лора полезла в столик, в котором хранились различные гримерные принадлежности, и выудила пузырек с дешевой черной полузасохшей субстанцией. Давно пора было его выбросить, но вот пригодился. Она держала его на случай, если какие-то, так называемые, "артисты", так называемой, "темной сцены" хотели блеснуть перед фанатами, а скорее фанатками, готическим маникюром. Но это случалось крайне редко: девушки могли позаботиться о своих ногтях сами, а исполнители мужского пола, как правило, предпочитали просто подвести черным карандашом глаза или губы. На скольких из "молодых дарований" она уже насмотрелась в этом паршивом клубе! Заурядные личности, которые знали три аккорда и не имели ни слуха, ни голоса. Она бы никогда не пошла на их концерты за деньги. Такие обычно просили изобразить на своих лицах нечто "готически-феерическое" и всегда оставались недовольны. Настоящие звезды заглядывали редко. И они сами отлично справлялись даже с пластическим гримом, иногда Лора могла и сама у них поучиться.
   Лак не желал намазываться на ноготь, он ложился комочками, и получалось полное уродство. А сегодня предстояла большая готическая вечеринка со "звездами", и ей придется целый вечер трясти перед их лицами руками с облезшим маникюром. Девушка уже собиралась запустить флакон с лаком в стенку, когда услышала над ухом пронзительный голос и возжелала кинуть пузырек в его обладательницу.
    — Ага, бездельничаешь, красишься? Лучше бы меня накрасила! — заявила певичка, известная в субкультуре как Леста.
   Обычно "звезды" не хамили открыто, могли поворчать насчет качества работы визажиста и заставить переделывать макияж, в худшем случае — прихватить или  затолкать в потаенный угол гримерки что-то из клубного реквизита и гримерных принадлежностей. Но Леста была на особом счету — она уже выступала в этом заведении много раз, иногда даже бесплатно, за счет чего с организаторами мероприятий и хозяином клуба у нее сложились специфические отношения. Точнее, она считала, что все сотрудники клуба обязаны ей на всю оставшуюся жизнь.
   — Чем тебе помочь? — произнесла Лора таким тоном, что сама испугалась, как бы "звездюлька" не побежала жаловаться ее начальству.
   Но та и бровью не повела — она обычно вообще ни на кого внимания не обращала, кроме себя.
   — Мне нужно сегодня что-то особенное! Такое... Не знаю, какое! Сегодня нашей группе исполняется год. Я хочу... Хочу... Ну ты же гример, сама и придумай.
   "Неужели эта шавка крашеная уже год меня изводит?" — удивилась, разумеется мысленно, Лора. "Да, я гример. А еще — уборщик гримерки после концертов и помощник администратора, и главный получатель пенделей. И швец, и жнец, и на дуде игрец, короче..."
   — Ты меня слушаешь? — разозлилась Леста. — А это что?
   Она выхватила из рук Лоры пузырек и решила попробовать на себе засохший лак. Девушка заметила, что ногти у солистки группы "Голоса Ночи" обломанные и грязные. И для особы, звездящей везде и всегда, жутко запущенные.
   — Не мажется! Выкинь его на... — выплюнула вокалистка и сунула открытый флакон обратно сотруднице клуба.
   Та, выругавшись про себя, кинула его в корзину и поспешила заняться "звездой".
   Солистка уже перебрала три вида концертного макияжа, который пришлось накладывать и стирать, разумеется, Лоре, когда в гримерку стала подтягиваться группа "Голоса Ночи": два гитариста, ударник, клавишник и бэк-вокалистка Люси. Это была довольно симпатичная девушка с темными волосами, слишком робкая или, наоборот, слишком гордая, чтобы разговаривать с окружающими, не считая членов коллектива, но и с ними она обменивалась едва ли парой фраз за вечер. Единственное, что в ней нравилось визажисту — это неплохой голос. Во всяком случае, приятнее, чем завывания припадочной Лесты, возомнившей себя Тарьей Турунен и Лив Кристин в одном лице.
   — Я пить хочу! - капризно надула губки солистка.
   В это время гример как раз пыталась нарисовать ей готическую улыбку и вместо этого украсила Лесту усами. Едва сдерживая смех, она начала быстро исправлять огрешность ватной палочкой. Клавишник группы заметил новшество в имидже вокалистки и захихикал, но ничего не сказал. Быстро справившись с этим "ляпом", Лора вышла из гримерки, чтобы найти помощника администратора или кого-то из барменов. Не ей же, в самом деле, этой стерве стаканы подносить...
   Девушка тут же наткнулась на звукорежиссера, молодого хайрастого парня по прозвищу Ворон. Кажется, он учился где-то на заочном и подрабатывал в некоторых клубах города на готических мероприятиях.
   — Привет, не видел кого из сотрудников? — спросила, нехотя, Анжела.
   Она считала этого типа с черно-синими волосами, нарощенными клыками, раздвоенным языком, утыканного пирсингом, странным и обычно с ним не общалась.
   — Что-то случилось?
   — Да, блин, случилось. Солистка "Голосов Ночи" желает пить, а в гримерку почему-то ничего не принесли.
   — Понимаю. Знаешь что, я как раз тоже собирался за водой. Я передам твое важное послание, кому следует. А ты возвращайся к Лесте, а то она пойдет тебя искать, — он усмехнулся, обнажив искусственно удлиненные зубы, и скрылся в темном коридоре.
   Лора пошла обратно в гримерку, слегка удивленная тем, что звукорежиссер, оказывается, вменяемый человек, и с ним можно поговорить.
   — Что так долго? — приподняла криво нарисованную бровь вокалистка. — Но ты же ничего не принесла...
   — Носят официанты! — огрызнулась визажист.
   У нее на подходе было еще три группы. Как минимум, пяти их участникам понадобится если не ее помощь, то ее арсенал косметики точно. Значит, красить только одну Лесту станет невозможно. Люди постепенно набивались в просторную гримерку, усаживались за столики, приглаживали волосы перед зеркалом. Становилось душно.
   — Слушай, ты, если хочешь здесь работать, быстро накрась меня, и я пойду на саунд чек. Живо!
   "Сейчас я тебя так накрашу..." — зло подумала Лора, доставая просроченную тональную основу, которую купила на распродаже и пожалела о своей жадности — от чудного средства для создания идеально-белого готического цвета лица начиналось жуткое раздражение кожи. Гример всю косметику для музыкантов сначала пробовала на себе, а, откровенно говоря, пользовалась для повседневного макияжа своим арсеналом, на закупку которого ей давал деньги, впрочем, не слишком большие, хозяин клуба. Краситься косметикой "Диор" и "Шанель" на тестер-стендах в дорогих магазинах она завязала после того, как в сети всплыли несколько историй о передаче различных кожных заболеваний таким образом. Конечно, теоретически возможно что-то подцепить и от "звездюль", но у девушки была довольно большая коллекция спонжей, кистей и прочих аксессуаров для макияжа, которые она регулярно очищала или заменяла на новые. Замена производилось с такой же регулярностью, с какой жадноватый хозяин клуба выделял ей деньги.
   — М-м-м, что это? Пахнет приятно... Ты мне раньше это не предлагала, — Леста схватила тюбик и начала его рассматривать.
   — Это новое, недавно купила, еще не пробовала. Но тебе должно быть хорошо! — засюсюкала гример, аккуратно, но настойчиво, вынимая тюбик из рук солистки, чтобы та случайно не заметила на нем информацию о сроке годности.
   — Ха, стоит на персонал прикрикнуть, как тут же все шелковые становятся! — удовлетворенно пробурчала Леста себе под нос, и Лора с остервенением выдавила на губку дополнительную порцию крема.
   Все равно его придется выбросить, а для Лесты такого добра не жалко. Когда с гримом вокалистки было, наконец, покончено, сотрудница заведения, не без облегчения, смогла предложить услуги гримера остальным музыкантам. Но не успела она начать красить одного из парней, как в помещение вошел Ворон с подносом, уставленным бутылками с минералкой и стаканами.
   — Вот, работаю сегодня за бармена. Налетайте! — он поставил на один из свободных столиков поднос, взял с него единственную емкость с соком и протянул Лесте, крутившейся с недовольной миной у зеркала.
   — Это — персонально для звезды! — улыбнулся он.
   — Что ж, спасибо... — окинула его холодным взглядом солистка, но было видно, что ей приятно  внимание.
   Визажист с ужасом подумала, что сейчас Леста начнет пить из стакана, смажет всю помаду, и придется снова красить ее. Она молниеносно схватила валявшуюся на столе использованную трубочку и вручила ее вокалистке под видом новой. Та была почти счастлива, потому что сотрудники клуба, наконец, начали проявлять к ней должное уважение.
   Через час все участники, кому это требовалось, были накрашены, и стали по одному выходить на саунд-чек или просто посидеть у барной стойки, выпить что-то, кроме минералки.
   Лора увидела довольно симпатичного молодого человека из группы, никогда прежде не выступавшей в их клубе. Ей стало интересно узнать что-нибудь об его творчестве. Убедившись, что больше ее помощь никому не нужна, девушка вышла из гримерки прямо на сцену, по которой бегали, матерясь, осветители и "звезды" — какой-то провод начал искрить.
   — Здесь все разваливается! Хозяину пора расщедрится на нормальное оборудование или прикрыть лавочку! — пробормотал небритый мужчина в спецовке.
   Лора была с ним солидарна, но постаралась быстро и молча пробраться через сцену, как чрез минное поле, и спустилась в зал. Публику еще не запускали, и внутри наблюдались лишь старший администратор и кучка музыкантов, которым тоже стало душно в гримерке. Кто-то из них попробовал подойти к стоявшей в тени девушке.
   — Ты из какой группы? — спросил ее женоподобный парень с длинными светлыми волосами.
   — Да это всего лишь гример. Ты чего, забыл уже? — потянула его в сторону рыжая тощая девица.
   Лора мысленно послала их подальше и поискала взглядом Лесту. Та стояла возле сцены, требуя предоставить "Голосам Ночи" дополнительное время. С ней ругался гитарист из другого коллектива, который негодовал, почему Лесте и ее музыкантам дали час на чек, а остальным группам — по двадцать минут. Вокалистка старалась поставить его на место. Визажист не без злорадства заметила, что "звездюлька" время от времени почесывала шею и теребила кончик носа. Вероятно, зуд у нее все же начался, но она боялась смазать грим.
   Наконец другим группам тоже дали "право голоса", и заинтересовавший Лору парень появился на сцене. Разочарованию ее не было предела. Несчастный жался к колонкам, смотрел себе под ноги и что-то эмоционально нашептывал в микрофон. Складывалось впечатление, что он боится выступать, хотя его коллектив, по слухам, не раз выступал в других заведениях. Девушка развернулась и пошла обратно в гримерку, но уже не через сцену, а воспользовавшись служебным входом в конце зала.
   Гример вошла внутрь абсолютно пустого помещения. В воздухе пахло пивом, духами и потом. Она села на один из неудобных вращающихся стульев.
   Да... Она могла бы спеть лучше. И выступить лучше. Она видела уже столько коллективов, от которых ее тошнило. И зрители аплодировали этим недотепам! Они бы аплодировали ей в десять раз громче. Но что-то глубоко внутри, скорее всего, неуверенность и страх, не позволяли ей даже всерьез задуматься над этим... Да и музыканты. Где их возьмешь?
   В гримерке было прекрасно слышно все, что происходило на сцене. Саунд-чек продолжался еще с час, а потом звукарь просто включил подборку качественных готических композиций. Услышав одну из своих любимых песен, Лора не удержалась и стала подпевать. Она даже встала со стула и начала слегка пританцовывать, когда заметила в зеркале, кроме своего отражения, еще кого-то. От неожиданности она взвизгнула и резко обернулась. К ее облегчению, это был всего лишь звукорежиссер. В руках он держал стакан, из которого не допила Леста. Девушка узнала его по остаткам сока и трубочке.
   — Ты что тут делаешь? — зло проговорила девушка, переводя дыхание. — Твое рабочее место не здесь.
   — Так, просто, решил пустую посуду унести, пока перерыв между выступлениями, —парень отступил к двери.
   — Еще и уборщиком устроился? Не знала. А почему только один стакан — Лесты? А, понимаю, сувенир на память? Ты, наверное, влюблен в нее? — Лора все еще была смущена и решила сразу перейти в нападение, чтобы скорее отвлечь внимание коллеги от только что произошедшей неловкой ситуации. 
   — Что за идиотизм... — фыркнул Ворон и вдруг выронил стакан.
   — Все, хватит, допомогался! Мне все это потом убирать. За гримерку отвечаю я.
   — Я не специально, он скользкий, в каком-то жире весь.
   — Любит Лесточка крем для рук... — проворчала Лора, наклоняясь и аккуратно собирая осколки на лист старой газеты, валявшейся неподалеку.
   Пролитая вода ее не сильно интересовала — на это ковер лилось и не такое, особенно, когда кто-то из артистов напивался предварительно в баре. А вот осколки следовало убрать все, ведь в гримерке артисты иногда и босиком ходят, когда переодеваются. Неожиданно ей попалось что-то твердое и белое. Три полурастворившиеся малюсеньких таблетки... Лора подняла удивленные глаза на Майкла.
   — Это что?
   — Я не знаю. Мне бармен это дал.
   — Ты врешь! С какой стати ты вообще взялся приносить напитки? Что-то раньше от тебя такой услужливости никто не видел. И за стаканом ты пришел. Чтобы следы замести?
   — Я не понимаю, о чем ты. Может, она сама это бросила в сок. Мне-то что... А дергаешься ты весьма забавно. Представляла себя звездой, да?
   — Ах ты...! — закричала Лора и, вскочив на ноги, бросилась на обидчика.
   В это время в гримерку буквально влетела старший администратор.
   — Что вы тут делаете вдвоем? Молодой человек, вы сейчас должны быть за пультом, что вы тут забыли? — окрысилась женщина, дальняя родственница владельца заведения.
   — Да он... — начала визажист, но звукарь схватил ее за руку и довольно сильно сжал.
   Девушка уставилась на него с ненавистью: неужели он думает запугать ее?
   — Я пришел попросить таблетку от головы, но вот разбил стакан, - не моргнув глазом, соврал парень, указывая на пару осколков и все еще валявшиеся на полу белые пилюли.
   — Понятно. А какие у тебя еще лекарства есть? — неожиданно смягчилась администратор. — Там девушке одной плохо.
   — Что с ней?
   — Да вот, говорит, какие-то боли в животе. Мы уже вызвали врачей.
    А какая именно девушка заболела? — приподняла бровь гример.
   — Да что я, помню их всех, что ли? Блондинка такая размалеванная. Солистка.
   — Леста? — выпучила глаза Лора.
   — Да, кажется она. Так у тебя есть какие-то обезболивающие?
   — Боюсь, что только аспирин. А он желудку только хуже сделает, — нашлась Анжела, у которой вообще никаких медикаментов не было.
   — Что же делать-то? придется сокращать время концерта. Вы же знаете всю эту вашу музыку, я в этом не разбираюсь, мне лишь бы народ стабильно шел. Кого можно попросить выступить подольше вместо их группы?
   — Ну, например... — начала напрягать фантазию Анжела.
   Но ее вдруг горячо перебил Майкл:
   — А зачем заменять? Заявлена эта группа, народ шел, большей частью, только из за нее. Как бы убытков не было. И у них юбилей сегодня. Должны выступать.
   — Ты не понимаешь меня? Солистку вот-вот увезут в больницу! Ладно, что с вами говорить! Возвращайтесь на рабочее место и поставьте еще вашей музыки, пока мы не придумаем, что делать.
   — Это вы не понимаете. В группе "Голоса Ночи" две вокалистки.
   — Вторая девчонка — на бэк-вокале, чем она-то поможет?
   — Она уже заменяла Лесту на одном концерте. И слова песен, конечно, она давно выучила. Только ее надо уговорить.
   — Хорошо. Убеждать я умею. Но смотри, если затея провалится, и она опозорится... Смотри  у меня! — женщина убежала.
   — Что такие, как она, вообще делают в этом бизнесе? Она же в музыке ни бум-бум. Наверное, ее здесь держат только из жалости! — выплюнул Ворон ей вслед.
   — Слушай, мне все это не нравится. Ты насыпал Лесте каких-то таблеток в стакан. А теперь ей плохо. Ты отравил ее, придурок? Зачем? — набросилась на него Анжела, но парень оказался неожиданно сильным и просто скрутил ее.
   — Я сейчас закричу, придет охранник.
   — Ну и выставишь себя полной дурой: мы же только что стояли и мирно беседовали, админша видела. Да и следов нападения на тебе нет, — противно захихикал парень. — Значит так, слушай. У Лесты в соке почти безвредное средство, оно только вызывает спазмы кишечника. Это скоро пройдет. Она не умрет, не бойся.
   — Зачем ты это сделал? Я ее тоже ненавижу, но срывать концерт... Погоди, ты не хотел его срывать, раз так вступился за ту девчонку?
   — Люси.
   — Да, за Люси. Вы с ней что, сговорились?
   — Нет. Она ничего не знает. И не узнает. Ты поняла?
   — Быстро отпусти меня и не смей так разговаривать, чмо. Я тебя сдам администратору, ты понял?
   — Тогда просто придется тебя... Устранить.
   — Ты спятил?
   — А при чем тут я? Мало ли случайностей происходит в жизни...
   — Заткнись! — Лора вырвалась и пнула его по колену.
   Парень взвыл от боли, но бросился за ней и снова без труда поймал.
   — Чего тебе далась эта стерва Леста? Тебе правда так важно ее здоровье и то, будет ли она сегодня петь? — прошипел он после небольшой потасовки, в результате которой визажист оказалась на полу.
   — Нет, конечно, но ты сам тот еще псих! Ты угрожал мне. И чего от тебя дальше ждать? Ты просто опасен для общества! Лучше увольняйся сам, и я ничего не скажу.
   — И останешься простой гримершей? Будешь прислуживать таким, как Леста, и выполнять их капризы? Но ты ведь хочешь быть на их месте, так? На месте Лесты? Но сегодня повезло Люси, и тебе обидно?
   — Заткнись!
   — Поверь я давно эту кухню изучил, не первый год по клубам. Я могу сделать так, что ты станешь петь, танцевать... Хоть жонглировать факелами! Только играй по моим правилам. Будь на моей стороне.
   — Я не хочу играть в твои тупые игры. Они опасны.
   Тут звукарь попытался закрыть ей рот каким-то механическим, вымученным поцелуем. Девушка отпихнула его.
   — Ты меня не интересуешь. Мне противно. И зубы иногда чистить надо!
   — Отлично! — был не слишком обижен он. — Тогда прими мои условия просто ради своей карьеры...
   В это время в гримерку вбежал организатор.
   — Совсем охренели! — заорал он, заметив барахтающуюся на полу парочку, и грозно уставился на Ворона. — Там уже группа на сцену выходит, а ты тут ....
   — Уже бегу, простите, —  произнес парень с плохо скрываемым раздражением.
Задержавшись на секунду, он едва слышно шепнул Лоре:
   — Помни, ты на моей стороне.
   Та только нахмурилась в ответ. Но ей тоже нужно было поспешить в зал, раз там такое творилось. Однако, выйдя через служебную дверь, девушка не нашла ни толпы врачей, ни умирающей Лесты — только пьяных готов и неформалов, танцевавших под очередной индастриал-хит.
   Все было сделано тихо и незаметно. Об инциденте напомнил только клавишник "Голосов Ночи", которые закрывали концерт, когда вышел на сцену и объявил, что у их группы сегодня юбилей, но, к сожалению, солистка не сможет выступить по состоянию здоровья, и вместо нее петь будет уже знакомая публике Люси Дарк.
   Зал загудел сначала весьма недружелюбно. Кто-то, конечно, жалел Лесту, но большинство жалели свои потраченные зря деньги. Однако, когда новая вокалистка начала исполнять первую песню чуть дрожащим от волнения голосом, все, что называется, заметили разницу. Зал одобрительно зашумел, группу долго не хотели отпускать со сцены.
   Даже Лора получила некоторое удовольствие от концерта. После мероприятия она решила поискать Ворона, чтобы расспросить, как он, собственно, сможет ей помочь выйти на сцену, но его и след простыл.
   Встретились они только на очередном мероприятии. Это была обычная неформальная пати. Малолетние рокеры, панки, пара готов и как-то затесавшихся в их компанию эмо бесились в зале от души. Гримировать никого не надо было, Лора просто помогала проверять билеты на входе. Звукарь за вечер не перекинулся с ней и парой слов. Конечно, ведь стакан выброшен, как и таблетки, следов никаких, доказательств — тоже. Он просто обманул ее. Можно, конечно, пойти к администратору. А вот поверит ли та? Наверняка уже все, хорошо, если не хозяин заведения, в курсе, что они с Вороном валялись на полу в гримерке! Теперь, когда она кому-нибудь расскажет правду, ее просто не станут слушать. Решат, что она пытается отомстить бывшему любовнику.
   Но перед следующим мероприятием, на котором должны были выступить "Голоса Ночи" с выздоровевшей Лестой в роли вокалистки, звукарь сам нашел Лору. Он прокрался в гримерку незаметно. Глаза его горели, а в походке стало больше уверенности.
   — Слушай...
   — Ты напугал меня! Зачем так подкрадываться? Глазенки у тебя блестят слишком радостно. Что, возомнил себя вершителем судеб и припас новые лекарства для Лесты? Только, если наших исполнителей каждый раз с концерта в больницу станут увозить, нехорошо получится.
   — Не волнуйся, я не стану подсовывать никаких таблеток.
   — Хорошо.
   — Ты сама все сделаешь.
   — Я? Мечтай!
   — Смотри, дело твое. Если тебе так приятно видеть Лесту звездой, можешь мне не помогать. Ты же сама была там, когда Люси пела. У нее потрясающий талант, а эта стерва просто пользуется ее мягким характером и не дает ей развернуться!
   — Пусть уходит в другой коллектив, так все делают. Не обязательно ставить концерты под угрозу срыва, да и травить человека тоже, знаешь...
   — Разве она этого не заслуживает? Ну скажи, ты с ней общаешься давно? Ты же ее ненавидишь, она просто повернута на своей персоне! А Люси...
   — "Люси, Люси". Хватит!  А, ты хочешь встречаться с Люси, да? Я права! Все твои потуги не от любви к искусству и не от желания подарить группе достойную вокалистку!
   Ворон не нашел, что ответить.
   — Да-да, я раскусила тебя! Скажи, а если бы она была не певицей, а какой-нибудь монтажницей, ты бы устранял ее конкуренток, сбрасывая им на голову кирпичи?
   - Да я и тут могу что-нибудь сбросить. Поэтому решай.
   — Я в этом не участвую, даже ради твоей распрекрасной протеже!
   — Ну ладно, — он пожал плечами и вышел из гримерки.
   Когда подтянулась группа "Голоса Ночи", было видно, что отношения в коллективе стали натянутыми. Абсолютное лидерство Лесты уже признавали не все, а ее это жутко злило.
   — Так, сделай мне лицо получше, чем в прошлый раз. И вот тут запудри прыщики. Ума не приложу, откуда это у меня пошло! Какая-то сыпь третью неделю, я ее лечила, но кое-что осталось, - сказала она Лоре уже не таким капризным тоном, как обычно.
   — Слушай, Леста, тебе обязательно самой исполнять все песни? — начал осторожно клавишник.
   — А почему нет?
   — Ну, можно было бы и Люси дать выступить. Две вокалистки — это необычно. Как в группе "Две Ведьмы" поначалу. Кроме того, ты могла бы кое-где встать и на бэк-вокал.
   — Я — на бэк-вокал? Ты понял, что сейчас сказал? — завизжала Леста и, схватив со стола кисть для пудры, запустила ею в музыканта.
   — Слушайте, перестаньте, я не хочу солировать. Я буду стоять на бэк-вокале. Я просто согласилась выручить группу. А на лидерство я и не претендую, — прошелестела Люси.
   — Молчи! Все из-за тебя! Я привела тебя в группу, а ты... Предательница, мелкая гадость! — вновь перешла на крик вокалистка.
   — Слушайте, хватит отношения выяснять! Мне не накрасить Лесту, пока она кричит, — подала голос Лора, которой просто надоело слушать перепалку.
   — Я не кричу! Давай, делай свое дело и не лезь в наши разговоры.
   — Ладно, извините, просто сегодня первый раз с того концерта, когда вся группа собралась, и можно поговорить. На репетициях она и слушать ничего не хочет.
   "А меня будто постесняется и станет покладистой!" — злобно подумала  гример.
   — Работайте спокойно... — клавишник похлопал Анжелу по плечу, видимо, в качестве извинения, и вся мужская часть группы вышла из гримерки.
   Но Лесту это не успокоило.
   — Ты, маленькая шваль! Ты спишь с ним, или мне кажется? Почему он все время отстаивает твои интересы?
   — Успокойся, пожалуйста.
   — Леста, мы будем краситься, или я займусь Люси? — снова напомнила о себе визажист.
   — Спасибо, я сегодня сама справлюсь, — едва слышно пискнула начинающая звезда.
   — Как скажешь, — безразлично развела руками гример.
   — Слушай, маленькая зараза! Мне плевать, что парни пишут музыку и эти тупые тексты. Лицо коллектива — я! Я главная, ты поняла? И если еще хоть раз вякнешь что-то...
   — Леста, хватит, не при посторонних! — начала выходить из себя обычно спокойная Люси.
   — Меня не смущает какая-то обслуга! А ты послушай, послушай!
   Обстановка в помещении накалялась, и Лора поспешила ретироваться. Кроме "Голосов ночи" еще выступало всего два коллектива, сплошь мужские. Им помощь гримера была не нужна, они уже надежно оккупировали бар.
   Лора устроилась за стойкой и заказала себе сок. Возвращаться и участвовать в бабьих склоках не хотелось. Но надо было закончить макияж вокалистки. Девушка попыталась успокоиться, допила залпом свой напиток и направилась в гримерку. К ее удивлению, там сидела только заплаканная Люси.
   — А где Леста?
   — Она пошла тебя искать.
   — Ой, она наверное уже у босса. Нажалуется ему. Ну и пусть. Достала уже.
   — И меня тоже, а что делать? — разоткровенничалась девушка, но тут же взяла себя в руки. — Все равно, она лицо коллектива, и было несправедливо занимать ее место.
   — У тебя голос намного лучше. А тебе точно моя помощь не нужна?
   — Спасибо. Если только какие-нибудь красивые стрелочки. Ты умеешь?
   Все стрелочки было нарисованы, а ногти перекрашены свежекупленным кроваво-красным лаком. Пришли остальные участники "Голосов Ночи". Подтянулись и две другие группы, вокалисты которых заинтересовались, почему девушка красится не сама, и, узнав, что в клубе есть штатный гример, согласились слегка оготичить свой имидж и воспользоваться черной помадой и карандашами. А Леста все не появлялась. Девушка начала беспокоиться, не ушла ли вокалистка демонстративно, и не обвинят ли в этом ее — сотрудницу, которая самовольно покинула рабочее место? Какая разница, по какой причине.
   Концерт пора было начинать, в гримерку вошел хозяин клуба, чтобы лично проверить, все ли на этот раз в порядке с вокалисткой. Но той не было на месте!
   — Она к вам не заходила? — робко поинтересовалась Лора.
   — А почему она у меня-то должна быть? — округлил глаза босс.
   — Ну я...
   — Леста просто вышла и не сказала, почему и куда. Мы думали, что она, может быть, сидит у вас, — выручила гримера Люси.
   — Черт знает что! — схватился за голову хозяин и ретировался.
   Мероприятие разворачивалось своим ходом. Первая группа пошла на сцену. Лесты не было. Неожиданно осенившее ударника простое решение — позвонить ей на сотовый, не принесло результата. Мобильный солистки заливался мрачной мелодией... Прямо на гримерном столике.
   — Она могла уйти без телефона? И вон ее плащ висит. 
   — Да было уже не раз. Она выбегала, в чем была, на улицу, там ловила машину и уезжала. Но только на репетициях. Уж на что Леста стерва, но все же концерты для нее — это святое.
   Вторая группа пошла на сцену.
   — Черт, как объявлять-то теперь? В тот раз заболела, а в этот? - размышляли
вслух музыканты.
   — Я не буду петь вместо нее, — робко подала голос Люси.
   — Ты сбрендила, или как? Давайте, я не буду играть без Лесты? Никто без нее ничего делать не будет? Она ушла, Люси! Теперь ей нет веры. Вся надежда на тебя.
   — Я не могу... Я ей обещала.
   — Тогда ты просто похоронишь наш коллектив. Нас больше никто никуда не пригласит. Решать тебе.
   В это время в гримерку вошла администратор.
   — Ну что тут снова с солисткой, мать вашу?
   — Ее нет.
   — А где она? Мне начальник велел с этим вопросом разобраться. Вот, я тут. Разбираюсь. Ей опять плохо?
   — Нет, она просто пожелала уйти домой, — язвительно отозвался клавишник.
   — Так дела не делают! Мы с вашей группой никаких... Секундочку! Так вот же она, ваша вокалистка, чего вы мне мозги пудрите? Быстро на сцену готовимся!
   В это время второй коллектив вернулся в гримерку. Оставалась небольшая пауза, которую нужно было заполнить музыкой, но почему-то треки не включали. Сначала стояла тишина, а через минуту нетерпеливая толпа уже начала скандировать: "Голоса Ночи! Голоса Ночи! Голоса Ночи!"
   Клавишник вопросительно смотрел на Люси, та в нерешительности кусала палец.
   — Я не могу.
   — Так, девочка, иди сюда! — администратор схватила ее за плечи и отволокла в душевую комнату, которая находилась в гримерке.
   Оттуда долетали лишь отдельные слова, среди которых почти не было цензурных. Через две минуты наружу выпала красная Люси с выпученными глазами и довольная администратор.
   — А теперь бегом выступать!
   Люси робко на нее оглянулась и нерешительно двинулась в сторону выхода на сцену, захватив со столика бутылку минералки. Музыканты с облегчением последовали за ней. Все оставшиеся в гримерке напряженно замерли. Толпа замолкла.
   — Для вас снова споет Люси! — объявил басист.
   Толпа восторженно загудела. Выступление началось.
   Администратор, поняв, что концерт не сорван, закатила глаза, рухнула на стул и попросила Анжелу сходить в бар за коньяком.
   — Не так-то легко мне это все дается... — выдохнула она, наверное, впервые за все время работы показав человеческое лицо.
   Девушка вышла в коридор. У нее самой уже тряслись руки, но она была рада, что все кончилось хорошо.
   — Ах да, бар... — прошептала она себе под нос.
   В зале большая часть народа стояла у сцены. Люси пела неплохо. Звукарь за пультом смотрел на нее с обожанием. Лора не успела подумать ничего колкого по этому поводу, потому что на нее вдруг накинулась какая-то малолетняя неформалка, совершенно пьяная, и попыталась поцеловать. С трудом оттащив ее от себя, девушка схватила бокал с коньяком, налитый барменом и, объяснив, что это для администратора, собралась убегать обратно, но тот схватил ее за руку.
   — Погоди!
   — Эй я же сказала, это для сотрудника! — попыталась перекричать музыку гример.
   — Я поэтому и меняю, — улыбнулся бармен и дал девушке точно такую же на вид емкость, разве что жидкость в ней была чуть-чуть темнее, а льда вовсе не было.   
   Лора пожала плечами и пошла обратно. Когда она проходила мимо лестницы, ведущей на небольшой склад, она пару раз запнулась, и, боясь разлить коньяк, достала из кармана сотовый, чтобы освещать себе путь. Внезапно внизу, возле двери склада, находившемся на уровне подвала, что-то зашуршало, причем не слишком тихо. Звук повторился и начал приближаться. Визажист завизжала и запустила сотовым вниз. Она тут же пожалела об этом и ожидала услышать, как ее аппаратик разобьется о ступеньки. Но не услышала ничего. Это ее обрадовало, но и удивило. Может, с телефоном еще все в порядке?
   Позабыв про боязнь крыс, девушка спустилась вниз и заметила свой светящийся сотовый на объемистой темной куче. На большом мешке или... Наклонившись, чтобы поднять аппарат, гример коснулась чего-то теплого... Человеческой руки! Через секунду подсветка мобильного вырвала из темноты перекошенное лицо Лесты.
   Лоры выронила стакан и закричала так громко, что охрана прибежала через десяток секунд.
   Перед глазами гримера все время стоял вокалистки. Администратор, забывшая про свой коньяк, на себе дотащила Лору в кабинет хозяина. Шеф что-то говорил ей, но она видела только лицо Лесты. Кто-то принес вещи визажиста из гримерки. "Это твое?" Она молчала. Она видела перед собой только перекошенную физиономию солистки. "Это был несчастный случай!"
   Шеф повез ее на своей машине домой. Она молчала и смотрела на свои руки. Хозяин проводил ее до самой двери, нажал сам на кнопку звонка. Ей в рот запихали что-то горькое, какое-то лекарство. Через пять минут она провалилась в сон. Образ Лесты преследовал ее всю ночь, она кричала, но никак не могла проснуться.
   Наконец, чувствуя, будто вернулась из пекла, она сбросила с себя душное теплое одеяло вместе с остатками сна и, пошатываясь, направилась в ванную умываться. Лора посмотрела в зеркало... И увидела остекленевшие глаза Лесты, полуоткрытый рот, струйку крови. Гример заплакала и опустилась на холодный пол.

   ***

   — Как ты? — администратор была заботлива, как никогда.
   — Уже лучше, все же неделя прошла. Но мне-то что? А Лесте уже никто не поможет...
   — Успокойся. Конечно, все это ужасно. Но это был несчастный случай, от такого никто не застрахован. Уже точно известно. Она пошла бродить по коридорам. Люси сказала, что они слегка поссорились. Может, девушка, хотела успокоиться. И, наверное, просто подвернула ногу... Ты-то что там забыла?
   — Я испугалась мыши и кинула в неё мобильный, я уже говорила в полиции.
   — Конечно-конечно, — кивнула головой администатор. — А когда ты сможешь приступить к работе? У нас через неделю крупное мероприятие.
   — Я постараюсь. Но пока...
   — Понимаю. Я тебе позвоню за два дня. Идет?
   — Да. А звукарь?
   — Что звукарь?
   — Он будет там?
   — Ну конечно, а при чем тут он? Он не пришел поддержать тебя, вы поссорились, да? Понимаю...
   — Вроде того... У Вас, конечно, есть его телефон?
   — Есть. А ты разве не знаешь его?.. А-а, ясно, ты, наверное, удалила его. Может, тогда и не надо?
   — Надо, — Лора была рада, что женщина оказалась такой сентиментальной дурой и сама придумывала ей оправдания.
   — Ну, как хочешь, я понимаю, тебе тяжело. Записывай.
   Мобильник лежал у нее в сумке. Она боялась к нему часто прикасаться, все же он упал на тело Лесты. Но пришлось достать его и забить номер.
   Выйдя из клуба, она тут же позвонила Ворону.
   — Нам надо поговорить.
   — Конечно. У меня сегодня выходной. Приходи.
   — С ума сошел, после всего идти к тебе?
   — Ты же не боишься меня?
   — Нет, черт возьми, но домой к тебе не пойду!
   — Хорошо, где ты сейчас?
   — У клуба.
   — Оставайся там. Я приеду через полчаса.
   Анжела села на ступеньки и закурила. Она начала курить на следующее утро после того концерта.
   Ворон прибыл на место гораздо быстрее, чем обещал, на своем не слишком новом и чистом авто.
   — Ну, о чем будем говорить?
   — Ты знаешь, о чем.
   — Я в курсе, что это ты нашла труп Лесты. Все только об этом и говорят. Но я-то тут причем? Ты, вроде, отказалась от моей поддержки.
   — Это ты сделал!
   — Нет. Я же был на своем месте. Все меня видели.
   — Я не знаю как, но это сделал ты.
   — Не говори глупостей. Поехали.
   — Никуда я с тобой не поеду.
   — Давай. Поехали ко мне. Возьмем бутылочку. Я вижу, что тебе тяжело. Я все объясню.

***

   ...Монотонные движения. Она чувствовала только опустошенность, а он явно делал это через силу. Ворон закрыл глаза, о чем-то задумался, у него стало получаться намного лучше.
   — Люси, — тихонько простонал он.
   — Ну все, хватит, — Лора отпихнула его и разрыдалась. — Не стоило пить с тобой. И ничего не стоило делать!
   Она схватила с кровати простыню и пошла в ванную.
   — Постой, ты...
   Она не стала слушать парня и закрыла дверь у него перед носом.
   Когда гример уже оделась и собиралась уходить, то с омерзением оглянулась на кровать.
   — Это все так... Грязно! Ты мне не нужен. Я тебе не нужна. И секс был просто ужасен. Мы сейчас сделаем вид, что ничего не было, и каждый пойдет своей дорогой.
   — Конечно. Но помни, что я готов поддержать тебя. Сделай так, чтобы Люси мной заинтересовалась. И я помогу тебе появиться на сцене. Знаешь, я ведь не только звукорежиссер. Я сам пишу кое-какую музыку. Почему бы тебе не стать лицом и голосом моего проекта? Если все получится, сможешь уйти из клуба и стать звездой. А еще у меня полно знакомых музыкантов.
   — Я подумаю, спасибо...

   ***

   Во время очередного концерта группы "Голоса Ночи" Люси блистала на сцене. Ее  было не узнать. Она капитально поработала над своей внешностью, ведь теперь она стала лицом коллектива. Новый яркий имидж они придумали вместе с Лорой. С гримером новая вокалистка была, конечно, не столь заносчива, как Леста. Люси даже пыталась наладить дружеские отношения с девушкой. Спустя несколько мероприятий Лора уже поняла, что тихая скромница Люси, не умевшая заводить подруг и всегда державшаяся в тени, доверяет ей.
   Но почему-то Лору эта девочка, волей случая ставшая солисткой, стала невероятно раздражать. Визажист, общаясь с ней, все время то вспоминала  неудавшийся пьяный секс с Вороном, то думала, что могла бы занять место Люси. Нет, не в мечтах этого дегенерата-звукаря, а на сцене, в группе!
   Ворон не терял надежд сжать новую звезду в объятьях. Постепенно ему удалось внушить Лоре мысль, что, если он станет парнем солистки, то место в группе для гримера обеспечено. Сначала бэк-вокал... А потом можно и сольный проект начать, когда ее лицо и голос станут знакомы публике. Лора начала верить ему, и после очередного концерта предложила Люси поехать куда-нибудь вместе с ее "хорошим знакомым".
   Девушка согласилась, и Ворон отвез их в довольно дорогое кафе. Весь вечер он болтал с певицей, а визажист чувствовала себя "третьим-лишним".
   Потом пара начала встречаться уже без участия Лоры. Та со дня на день ожидала, когда же будет поднят вопрос об ее участии в группе. Но звукарь говорил, что еще недостаточно вошел в доверие к солистке.
   Перед началом следующего концерта Лора робко и выжидательно глядела на Люси, готовая в любой момент выбросить свои кисти и выбежать на сцену прямо в футболке и потертых джинсах. Девушка к этому моменту выкуривала по пачке в день, нервно тряслась от любого резкого звука и бесконечно накручивала себя мечтами о собственной сольной карьере.
   Когда Люси попросила ее пойти с ней вместе в душевую, чтобы помочь переодеться, гример очень удивилась, ведь ожидала от певицы совсем других слов. Но, оказавшись с визажистом наедине, вокалистка трясущимися руками схватила ту за плечи и горячо зашептала:
   — Я не знаю, что происходит с твоим приятелем Вороном. Я боюсь!
   — Ты о чем?
   — Понимаешь, мы, вроде как, по-дружески общались. И мне это нравилось. Но, когда он потребовал продолжения, я ему сказала... Правду. Что встречаюсь с нашим клавишником, ты его уже много раз видела.
   — Значит, ты все таки спала с ним? — вырвалось у Лоры.
   — Мы начали встречаться уже после смерти Лесты, — заплакала вокалистка.
   — Понятно...
   — Ты не веришь, но это так. Никто не верит. Все в лицо улыбаются, а сами на нас косо смотрят! Впрочем, меня сейчас другое волнует: я Ворону отказала, а он закричал, что, если я не буду ему принадлежать, то он меня убьет! И начал все крушить в своей квартире. Я испугалась и еле убежала. Я вообще не знаю, зачем к нему пошла, дала надежду. Но он предлагал свои произведения послушать. Сказал, что они, возможно, нашей группе подойдут... После той сцены я ему звонила, чтобы попытаться цивилизованно поговорить, но телефон отключен до сих пор. И я узнавала, сегодня уже другой звукорежиссер будет!
   — Ну, Ворон очень эмоционален. На самом деле я не очень хорошо его знаю. Но ты ему и вправду нравилась. Наверное, он просто так сказал, а сейчас ему стыдно.
   — Но обещал убить меня!
   — Брось, ты же не думаешь, что это правда? Он лишь пугал тебя. Глупый шаг с его стороны. Успокойся и не думай о плохом. Пойдем же, тебе скоро на сцену, — Лора похлопала ее по полечу, подумав про себя, что подонок-звукарь зарыл ее шанс стать бэк-вокалисткой в "Голосах ночи". Хотя еще была надежда на сольный проект. Пусть выполняет обещание!
   Однако Ворон на самом деле пропал: на звонки не отвечал, в клубе не появлялся.
   Следующее мероприятие должно было собрать кучу разных команд различных стилей: рок, индастриал, даже панк. Участвовало, наверное, не менее двадцати групп. В гримерке было не продохнуть. "Голоса" отнюдь не были жемчужиной представления, потому что публика собралась очень разношерстная:  кто-то пришел только ради них, а кто-то — ради совсем других команд. Столиков на всех не хватало, но и клиентов у гримера было не очень много, большинство музыкантов не красилось. Те, кто играл в окологотическом стиле, только слегка "мазнули губки" и сбежали из душной гримерки, ставшей тесной для такого количества народа. Закончив с парой-тройкой коллективов, Лора добралась, наконец, и до Люси. Та уже не сильно волновалась насчет угроз знакомого. Она, похоже, просто вычеркнула его из своей жизни и уже забыла о существовании этого чудика, тайком обнимаясь со своим парнем-музыкантом.   
   Ближе к окончанию концерта, когда "Голоса" вышли на сцену, визажист решила пойти в зал, послушать их, ради разнообразия, оттуда, а не из гримерки. Как только она прошла пару шагов по темному коридору, что-то обрушилось на ее голову, и она полетела в бесконечность.

   ***

   — Это бессмысленно...
   Анжела едва разлепила глаза. Она обнаружила, что находится  в незнакомом тускло освещенном помещении. Чуть вдалеке лежала на полу связанная Люси, над которой, словно коршун, навис похудевший небритый Ворон, выглядевший по-настоящему безумным.
   — Ты будешь моей! Я люблю тебя. Только благодаря мне ты стала звездой.
   — О чем ты говоришь?
   — А кто убил Лесту?
   — Ты? Ты? Но это был несчастный случай... Ты же был за пультом во время концерта.
   — Так, да не совсем. Я отлучился во время перерыва между выступлениями. Публика была пьяная, и никто ничего не заметил.
   — Ты чудовище...
   Лора замерла на полу, стараясь не шуметь. Она прикидывала, где находится, и могла предположить только, что все еще в клубе.
   — А твоя подруга Лора? Неужели она помогала тебе? — некстати вспомнила про нее девушка.
   Пришлось притвориться мертвой.
   — Не совсем.
   - Но я нашла записку от нее, что она ждет меня за сценой!
   "Так вот где мы, в  служебном помещении. И никого нет, потому что концерт давно кончился!"
   — Ты глупая, что еще сказать. Я дал гримерше по башке и принес сюда. Не знаю, что с ней. Мне не важно. Избавившись от нее, я передал тебе записку через одного из музыкантов.
   — А чего ты от меня хочешь? Я уже сказала, что не могу быть с тобой! Просто не могу.
   — Почему никто не может быть со мной? Но тебе придется привыкнуть! У тебя нет выбора, поняла? Или смерть, или быть со мной. Навсегда. Мы уедем из этого города. У меня есть кое-какие накопления. Мы поменяем паспорта, если нужно. Потом обоснуемся в каком-нибудь маленьком городке. Я куплю частный дом. Буду по выходным помогать давать концерты в местном ДК, а тебя стану держать в подвале, чтобы ты не удрала. И так будет до самой твоей смерти.
   — Ты просто сумасшедший. Ты сам себя слышишь?
   — Что ты выбираешь?
   — Ничего!
   — Тогда прощай, милая! Возможно, я сделаю из твоего прекрасного трупика чучело. Оно не скажет "Нет". Ты будешь со мной на веки вечные, слышишь ? А теперь давай-ка сюда твою тонкую шейку. Я постараюсь сделать это быстро. Но лучше будет, если ты не станешь кричать.
   Лора увидела, как парень склонился над Люси и что-то засунул ей в рот. Та теперь могла только мычать и трясти головой.
   — Ну, не надо сцен, ты сделала свой выбор, — он стал сжимать руки на горле вокалистки.
   Но в следующую секунду упал навзничь.
   — Чокнутый сукин сын! — закричала гример, державшая в руках сломанную микрофонную стойку, одну из тех, что были во множестве свалены за сценой.
   Девушка наносила удары снова и снова.
   — Я чуть с ума не сошла, когда увидела труп Лесты! Ты заставил меня пережить все это, мразь! И ты заставил меня верить в твой сольный проект! - от кровавой бойни ее отвлекло только мычание и плач Люси.
   — Прости, забыла о тебе... — Лора развязала веревку, которой была связана девушка, и вытащила кляп у нее изо рта.
   Певица вскочила, разминая затекшие конечности, и подошла к Ворону. Тот был, без сомнения, мертв.
   — Я не могла остановиться... Надеюсь, ты никому не скажешь, что это я сделала?
   Люси непонимающе на нее посмотрела, а потом снова повернулась к трупу звукаря и пнула его со всей силы.
   — Пойдем отсюда!
   Она, пошатываясь, добрела до небольшой двери. Лора наскоро вытерла ту часть стойки, которой касалась пальцами, об свой свитер, и пошла за вокалисткой на сцену. В зале было темно, только возле барной стойки горел свет. Они тихонько пробрались мимо опустевшего поста охраны. Судя по звукам, где-то в служебных помещениях происходила "афтер-пати" для персонала. Девушки тихонько побрели на стоянку, где, впрочем не было ни одного такси.
   — Как теперь уехать отсюда?
   — Не знаю, давай ловить машину. Отойдем-ка от клуба. Может быть, Майкл еще жив...
   — Нет... Не может этого быть!
   Девушки побрели вдоль автострады. Машины проносились мимо них на огромной скорости.
   — Ты знаешь, это все так ужасно. Я больше не смогу верить людям. Как хорошо, что ты была там!
   — Да уж. Но мне пришлось его убить!
   — А иначе бы он убил меня. И тебя...
   — Не знаю, стал бы он  меня убивать. Думаю, он понимал, что нанес мне не смертельный удар.
   — Стал бы! Он сумасшедший, маньяк, от его смерти все только выиграли. Думаю, его за сценой быстро обнаружат. Но не бойся, я ничего никому не скажу, можешь быть уверена и...
   Машина на полной скорости врезалась в хрупкое тело неожиданно оказавшейся на проезжей части девушки. Водитель, на мгновение остановившись, дал газу и исчез в ночи.   
   Лора подошла к трупу и аккуратно залезла в карман плаща Люси. Как она и ожидала, там лежал клочок бумаги. Девушка отошла подальше от обочины и посветила себе телефоном. На листке печатными буквами было нацарапано: "Жду тебя за сценой. Лора. П.С.: это важно!"
   — Теперь я буду уже точно уверена, что ты никому ничего не скажешь! — сказала она мертвой Люси на прощание.
   Оставалось только поймать машину с каким-нибудь безбашенным парнем за рулем, уговорить его завернуть в любой заштатный кабак, напоить до беспамятства и, в идеале, провести с ним ночь. Он и не вспомнит, часом раньше они встретились, или часом позже...
   Лора вышла на дорогу и начала махать руками водителю первой же иномарки, показавшейся невдалеке. Автомобиль притормозил, дверь призывно отворилась. Ночь только начиналась...