Рекомендация

                Гений, сродни Велимиру..Природное явление.
                Юрий Зафесов. Из частного разговора

Рекомендация

Аркадий Перенов поэт, прозаик, художник. Все эти «лица» его творчества находятся постоянном, живом, я бы сказал, биологическом взаимодействии друг с дружкой: поэзия не только сопровождает, опережает и следует за прозой, но и зарождается внутри его прозы, выделяется из прозы, разрастается и превращается в другую, самостоятельную прозу – и все это живет, взаимодействует, порождает, самопожирается, разрастается.
На его картинах и графических листах, если это не иллюстрации чьих-то произведений, его стихами бывает записан не только фон, но и главные фигуры изображения, и это не что-то уже написанное, нет, это только что рожденное: эмбрионы стихотворений, вполне завешенные стихотворения, отрывки из еще не написанной прозы. И не факт, что это все будет перенесено на бумагу, при его производительности литература может остаться и элементом живописи.
Аркадий пишет каждый день и помногу и не все написанное сохраняется - не обязательно даже теряется - я был свидетелем, как зимой, на оптовом рынке, где, торгуя газетами с лотка, не переставая при этом рисовать и писать, неутомимый и чудовищно плодовитый Перенов подарил только что законченный рисунок молоденькой и хорошенькой продавщице из соседнего сувенирного бутика – «у них там прохладно, рисунок ее согреет», а текст только что записанного от руки стихотворения - грузчику мебельного склада – на мой вопрос «зачем?» - «он хороший человек, он достоин моего стихотворения и это мое дело, кому дарить и кому не дарить».
Тексты Перенова это нечто сложное, ассоциативное, с музыкальным развитием темы, с редкими, в патетических местах, рифмами, неясной строфикой и размерами, и за всеми этими внешними элементами словесного оформления  чувствуются еще и ритмы больших  масс - смысловых, синтаксических,  фонетических - так шум моря неосознанно прослушивается и запоминается в то же время, когда внимание занято игрой бликов на воде.
В произведениях Аркадия Перенова (я не всегда могу понять, чем отличаются его стихи от его прозы, хотя это отличие несомненно есть и оно ощущается) аллюзии, называния имен авторов и героев, как мировой классики, так и малоизвестных, но знакомых только ему и любимых им певцов и поэтов, оказываются затейливым обрамлением простой бытовой картинки: лирический герой со своим другом-поэтом едут вечерней электричкой на дачу, наблюдают попутчиков, а приехав, пройдя на участок через ветхую калитку, становятся жуками, распускают крылья, топчутся по траве, но не взлетают, а заходят в дачный домик и ужинают при свете свечи супчиком из пакета.
Энглизированые имена его многочисленных возлюбленных и адресаток прочитываются как условные Леилы, Хлои, Делии Батюшкова, а Джагеры, Вишесы, Леноны как Зевсы, Аполлоны, Амуры классицизма – чисто орнаментально.
Некоторые особо вдохновенные пассажи из произведений Перенова сродни «Озарениям» Рембо.
Он пишет, не подражая, но именно «сродни», освоив не механизм подражания Рембо, а сам механизм «озарения».
С чем и с кем можно сравнить эти, условно назовем их «версэ», Аркадия Перенова? – с произведениями Клоделя, Сен-Жон Перса, Уитмена, Уоллеса Стивенса? – да, но с поправкой на любимых им Северянина и Мариенгофа, а из русских кого упомянем? – конечно же, обожаемого и боготворимого Аркадием Велимира Хлебникова! И, далекого от него по поэтике и внешнему оформлению текстов, но близкого Аркадию по духу своеобразного космизма, позднего Клюева с его «Белой Индией», «китом в бурнусе» и со стремлением как у Андрея Вознесенского «сложить карту» так, чтобы, в случае Перенова, Оклахома легла на Еравну. И поскакали по Кижингинской степи бурятские ковбои, а на асфальт Зауды тяжким шагом шагнул из Чикаго Аль Капоне в обнимку с чанкайшистом Данилой, «с добрым словом и пистолетом», со «Столичной» в запазухе и с "косяком" - беломориной с дурью в зубах.
Отсюда и все эти «амбары Аризоны»: Katy, Люsy, смесь кириллицы с латиницей, шелуха западного кино и литературного кича, попсы и рок-н-рола, засиявшие и расцветшие высокой русской поэзией. Поистине, по Бурятии, по уоянским лугам и убугунским кустам «Осень едет в открытой телеге, как Пугачев, держится руками за стылые древки, у нее один изъян – смазанное лицо, как у куклы тряпичной, волосы черным-черным столбом, куда там Биллу Каулиц – он смешон, смешон…», «Горе Ахейское только нам, нам…», «Перебираешь и застишь пунцовое солнце кармоведическими пуховиками, смотришь zlo, как Пеппи вниз головой, ходишь в вудстокских тапках и разговариваешь с мамой по сотовому…».
Но есть еще одна немаловажная составляющая поэтического миросозерцания Аркадия Перенова – бурятский эпос Гэсэр, он знает его, почти наизусть,  Енхобой и Гал-Дулмэ существуют в пространстве его текстов наравне с Носферату, Айронменом и Джагерром. Сын бурята, родившийся в Барнауле, он вставляет в свои тексты не только слова и выражения, но и целые предложения и краткие диалоги на бурятском языке, хотя язык этот ему не родной и он владеет им в меньшей степени, чем его сверстники, во многом единомышленники и пишущие нерегулярным русским стихом поэты Булат Аюшеев и Амарсана Улзытуев.
Мне, человеку, если не старшего поколения, то уж, точно, промежуточного поколения – я старше Аркадия настолько, насколько его отец старше меня – лучшие образцы его художественного творчества с первого взгляда пришлись по душе, а вот в его тексты мне какое-то время «врубиться» удавалось не очень. Попав на более чем страницу такого вот люискэроловского дискурса:  «Дерябнули джутовые паслены или в скрябинском мироощущении вышли из сумрача на цветной апостроф, - Хэй, Джуд!» несколько сомлел и призадумался, а призадумавшись выдал ему такое вот послание: 
«Аркаша, ты сочиняешь стихотворения, как старуха вяжет носки - вяло и почти бессознательно, лишь иногда меняя рисуночек, где-нибудь подсмотренный и кое- как приспособленный, иногда соединяя два - три рисуночка, не очень заботясь о том, что они обозначают, и даже не задумываясь, откуда они взялись и для чего нужны. Старуху эту можно понять: у нее есть цель - согреть этими носками свои старые распухшие ноги, порадовать внученка, или продать свое изделие у ближайшего гастронома и купить себе папирос, семечек и, если хорошо расторговалась, четушечку. Если бы ты составлял свои произведения с той же целью, что и это вышеобъявившееся милое существо и за каждый произведенный метр немедленно получал кое-какие материальные блага, твоя позиция была бы  понятна, но ты поешь, как тетерев на току, не требуя наград, разве, что сочувственного внимания рассевшихся по сучкам и веточкам самок, поэтому твой лик смутен и загадочен, как сопение и возня рядом за углом в темном переулке ночью, как китайский фонарик, укомплектованный молотком, грелкой и зубочисткой, как самое длинное стихотворение Аркадия Перенова».
Аркадий принял это послание вполне благодушно, вроде того, что «да, так оно и есть, ты все правильно подметил», что заставило призадуматься меня вторично, ведь зло, несправедливо, а ему, вроде, и нормально. Наверное, я каким-то образом слегка отодвинул занавеску над его поэтической кухней, как Конст. Вагинов в «Трудах и днях Свистонова» приоткрыл ее над своей.
На этом я и успокоился.               
По настоящему прочувствовать и принять его мне удалось, на нашем совместном выступлении в библиотеке, перед не то студентами, не то пэтэушниками. Как его слушали. Чтец он великолепный. Голосом он расставил все по местам и с тех пор я его читаю с огромным наслаждением.
Каждое выступление Аркадия Перенова со стихами это событие. Попробую перечислить, где он выступал последние годы: Иркутск, фестиваль поэзии на Байкале, Казань, Хлебниковский фестиваль, Москва, в Булгаковском доме, совместный поэтический вечер с Ингой Кузнецовой, Волошинский фестиваль в Крыму, да, еще в Нижнем Новгороде, он там выступал в дорогих ресторанах и ночных клубах и любители поэзии платили немалые деньги, чтобы его послушать.
Печатается Аркадий не только в нашем местном «Байкале», но и в столичных журналах: "Воздух", "Юность", "Октябрь", сборниках и альманахах: "Паровоз", "Вспышки на солнце" и это далеко не весь список, а то, что удержала моя истерзанная годами, травмами и алкоголем память.
Приведу под конец мое любимое небольшое стихотворение Аркадия:
                ВАШ ОТЕЦ
На остывающем пляже дочь танцует
Какую-то смесь ламбады с сальсой
Сын сидит в тяжелых армейских ботинках
С бутылкой чешского
Угрюмо глядит на воду
Видя в ней играющих валькирий
Или шагающую свастику.
Как бы я знал броды
К твоему сердцу
Перешел посуху
Не замочив ног.
Король-дроздобород это мой рок
Жить в стране жаворонков
Но слушать скинс
В предполагаемых рок-обстоятельствах
Пестуя в себе трехколорную державность.
Я же Войцек - отец
И это мой ромпер-стомпер
Сметающий китайский социализм
Эвой, Войцек, Эвой!
Маленький лысый, как в рекламе
Отец ваш уходит за дым
Всей своей жизни,
А он над водой.
Я знакомлюсь с творчеством Аркадия Перенова более двадцати лет и до сих пор удивляюсь ему и радуюсь. Он, безусловно, интересный, со своим творческим нестандартным почерком поэт и прозаик. Думается мне, что он вполне достоин быть членом Союза Российских писателей. Это поможет ему «обеими руками крепко ухватиться за верхний обод нового оцинкованного ведра», а его участие его в работе низовой, Улан-Удэнской организации СРП придаст ей новые силы, окрас, методы и направление. С его-то активностью и темпераментом.
               
                Юрий Извеков, поэт, член Союза                Российских писателей.   30 мая 2016 года.               


Рецензии
Рь Голод:
- Юрий, с большим интересом прочитал текст, нашёл страничку Аркадия Перенова на стихи.ру (к сожалению, последние стихи датированы 2008 годом), что-то есть в других источниках, очень своеобычно, сильно.
Юрий Извеков
- Он в ФБ ежедневно выкладывает тексты простынями.
Рь Голод:
- Да, нашёл. ...за простынёй в комод полезешь, и день потерян...
Надирова Ирина Азаровна:
- Это очень дорого и важно, спасибо что я вас знала лично. Вы настоящие. Ваши дела вечны.
Ираида Осипова:
- Бог с ним, Переновым, его творчество «не про нас». Но текст Извекова изумительный! Он и так может сказать.
Ира Савелова:
- А.А. Потебня: Говорить, значит не передавать свою мысль другому, а только возбуждать в другом его собственные мысли.
Юрий Извеков:
- Вот он и возбудил.
Ира Савелова:
- Индивидуальный акт речи предстает в теории А.А. Потебни как индивидуально-неповторимый акт духовного творчества.
Из двух предпосылок сделайте заключение...
Пример простого силлогизма (источник информации: Google):
Все растаманы, пришедшие на праздник, сильно смеялись.
Все, сильно смеявшиеся, остались очень довольны.
Все растаманы, пришедшие на праздник, остались очень довольны.
Юрий Извеков:
- Реми Шовен, тот вообще говорил, что речь только возбуждает внимание собеседника, понимание же приходит телепатически.
1.Не все растаманы сильно смеялись от удовольствия.
2. Не все сильно смеявшиеся были растаманами.
3. Кто определит, кто смеялся сильно, а кто не очень.
4. Все ли, имеющие вид растаманов, являются растаманами на самом деле.
5...
6...
7..
8.
9~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Tatiana Bazhenova:
- Юрий,я не являюсь растаманом,но сильно смеялась..., я не знаю этого Аркашу, но то, что Вы написали так телепатически возбуждает и радует, что искренне хочется переадресовать это многим..., хотя вряд ли они останутся довольны...
Юрий Извеков:
- Аркадий Перенов мой друг в фейсбуке (и не только в фейсбуке - он улан-удэнец), если вы им заинтересуетесь и подружитесь - я буду только рад. Поэт, художник, интересная личность.
Tatiana Bazhenova:
- Попробую задружиться. Улан-Удэ прекрасный город,где много интересных личностей...
http://stihi.ru/2014/10/02/4712

Юрий Извеков   17.01.2025 20:24     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.