Признак Дракона 46

      Гаспар вошел в воду по самые плечи, высоко подняв руки, в которых держал оружие и сумку со свитками. Корвин принял их, потом помог рыцарю забраться в лодку и после того, как хозяин устроился на скамеечке, поинтересовался:

- Их было много?
- Пятеро.
- Вы всех победили?
- Нет. Одного ранил, двоих убил, а двоих отпустил восвояси.
- Почему, Вы ведь могли бы справиться и с остальными?
- Мог бы, наверное, поэтому и отпустил. Хороша только та победа, которая достигается в процессе борьбы, а иначе – это просто убийство.
- Но ведь они напали первыми, разве кто-нибудь осудил бы Вас?
- А я сам? Я ведь знал, что сильнее их. Значит, я виноват в их смерти.
- Откуда Вы все это взяли?
- Понял когда дрался там, в пещере.
- Теперь, Вы больше не будете воевать, - удивленно поинтересовался Корвин.
- Почему не буду, разве мало обиженных, кому нужна помощь. Или мало противников, которые достойны того, что бы скрестить с ними клинок.
- Тогда я не понимаю…
- Я тоже не все могу объяснить, но я чувствую, что я прав.
- Ну, главное, что Вы чувствуете, - не стал спорить Корвин, - куда теперь?
- Давай отплывем подальше от берега и передохнем. А когда рассветет, разберемся, что делать дальше.

      Гаспар наклонился к монаху, прислушиваясь к его дыханию. Оно вроде бы стало покойнее, но лицо горело. Рыцарь покачал головой, старику нужна была помощь, но куда следовало обращаться за ней, Гаспар не знал.

- Главное, что бы старик выдержал еще несколько часов, а там, мы найдем способ помочь ему, - тихо сказал он.
- Рыцарь, - чуть слышно позвал его старик.
- Я думал, Вы спите.
- Не важно. Поставьте парус так, что бы ветер дул в него как бы сбоку.

      Гаспар попробовал проделать то, что сказал ему монах. После двух неудачных попыток, ему удалось совершить что-то похожее на то, что от него хотели. Гаспар снова наклонился к монаху.

- Это не совсем то, но, тем не менее, похоже. Одному из вас постоянно придется корректировать курс. Ваш ориентир – вон та звезда, самая яркая в том треугольнике, - монах поднял руку и указал на созвездие.
- Я понял Вас, Святой отец.
- Когда рассветет, вашим ориентиром будет черный пик, даже если вы сильно отклонитесь от заданного маршрута, днем все можно будет исправить.
- А что там, Святой отец?
- Моя родина, там нам смогут помочь.
- Я все понял.
- Вот и хорошо. А теперь, я действительно усну. Я очень устал и сильно волновался по поводу Вашего отсутствия, рыцарь Гаспар.
- Спите, не волнуйтесь. Вам обязательно надо поспать…

      Старик тихо закрыл глаза, дыхание его замедлилось и стало чуть слышным. Гаспар собрал в лодке, все тряпье, которое там оказалось, и соорудил что-то похожее на постель, стараясь создать для раненого, максимально возможный комфорт.

- Мы действительно поплывем туда, - поинтересовался Корвин.
- Да. А ты что-то имеешь против этого направления?
- Нет, но я слышал много дурного той стороне света.
- Ты расскажешь мне об этом завтра. Сейчас я усну, на пару часов. То есть до того времени, как вон там, - Гаспар показал где, - взойдет яркая голубая точка. И сменю тебя. Договорились?
- Как скажите, - пробурчал Корвин.
- Не злись, но я действительно устал.
- Я не злюсь, только, - но слушателей у Корвина уже было - Гаспар спал, прислонившись к борту.

      Корвин ничего не оставалось, как взяться поудобнее за руль, держать его и периодически поглядывая на звезды подправлять курс лодки. Он тоже ожидал своей очереди поспать, и в тоже время ему хотелось остаться одному. Хотелось подумать над словами Гаспара. Уже в который раз, рыцарь удивил его своим поступком. Еще год назад, Корвин смеялся бы над ним и говорил, что благородные ничего не понимают в жизни. Что все их правила жизни просто придуманы, что бы сделать свою беззаботную жизнь хоть немного сложнее. Что им бы следовало не размахивать мечом, а копать землю или пасти стада, или ковать металл. Но год прошел и Корвин почувствовал, что в их действиях есть какая-то правильность. Как и в жизни отшельников, которых крестьяне тоже не очень-то жаловали, считая обыкновенными нахлебниками и попрошайками…

      Корвин пытался разобраться, в чем же суть того, что он по-другому начал смотреть на такие простые вещи. Сам он убежал из деревни, потому, что ему не хотелось возиться в грязи. Хотелось быть бездельником. Но за то время, пока он странствовал с Гаспаром, он вряд ли неделю подряд спал на нормальной постели. И все время их поджидали противники, с которыми приходилось сражаться. Постоянно была опасность оказаться в плену или, хуже того, быть убитым. Однако сейчас ему пришло в голову, что если бы сейчас вернуть его в деревню, то он не смог бы прожить там и пары дней. Скорее всего, если бы не нашлось подходящего рыцаря, он отправился бы сам, куда-нибудь…

      Вирус странствий проник в кровь Корвина и начал вести там свою разрушительную деятельность. Корвин в очередной раз оглядел горизонт, ему показалось, что та звезда, про которую говорил Гаспар, уже появилась, но он не был уверен. Поэтому еще какое-то время правил лодкой. Потом опять посмотрел. Да, действительно, пришло время будить Гаспара.

- Хозяин, - Корвин осторожно потряс рыцаря. Тот что-то забормотал, Корвин невольно прислушался.

- Олеся, Лейла, вы забыли, что у меня день рождения. Приходите, я покажу, что подарили мне мама и папа.

      Корвин быстро откинулся от рыцаря. Мысли вихрем пронеслись у него в голове. Оказывалось, что у хозяина где-то есть семья, дом. Там его ждут. А эти Олеся и какая-то Лейла, может быть сестры, а может быть, сестра и подружка. А он, оставил дом, мотается неизвестно где, по каким-то странам и весям. Спасает отшельников, сражается с Демонами, принцессы ему глазки строят, а он…

- А он лежит вот как смог прислониться и рад, что ему дали поспать два часа. А что завтра будет – неизвестно, может быть, и завтра это совсем не наступит, - Корвин ошеломленно смотрел на лицо хозяина.
- Что, удивлен, что твой хозяин такой же, как и большинство людей, - раздался тихий голос монаха.
- Вы не спите, Святой отец?
- Рана болит, спать получается только урывками. Давай поговорим. Если хочешь, - предложил монах.
- Если вам не трудно…
- Говори.

- Я спросить хотел, а зачем он отправился в путь. Гаспар.
- Этого я не знаю. Да он и сам, наверное, не знает. Чувствует только, что есть у него путь, вот и следует по нему.
- А семья, родители. Неужели этот путь стоит того, что бы это все оставить?
- Какие-то пути стоят не только дома или семьи, но и жизни. И бывают при этом такими короткими, но это того стоит.
- А у меня есть такой путь?
- Хитрый ты, брат Корвин. Такой вопрос задаешь…
- А кто может ответить?
- Ты сам.

      Корвин помолчал, а про себя решил, что если получиться, поговорить на эту тему с самим рыцарем. Раненый зашевелился.

- Святой отец, а как Вы попали в отшельники?
- Старая история.
- Я слышал, что в отшельники идут крестьянские сироты, вроде меня. За кого некому заплатить подати, которых не берут в оруженосцы, благородные рыцари.
- Так тоже бывает. Но не со мной. У меня тоже были и семья, и богатства. Да и сам я когда-то был, как ты это говоришь Корвин, благородным рыцарем.
- Вот дела?! - воскликнул юноша.
- Тише, Корвин. Не шуми. Уж, коль мы с тобой не спим, пусть спит он. Однажды я совершил проступок. Очень дурной. Когда я это понял, то решил, что имя мое обесчещено, что мой позор падет на весь мой род. Я собрался умереть. Но меня призвал отец, дядя и старейшина рода. Они сказали, что смерть – это слишком легко для такого проступка.
- Святой отец, неужели так бывает. Смерть – легко.
- Бывает. Даже чаще, чем ты думаешь. Мне сказали, что бы я отправился в странствия. Сорок лет я должен ходить отшельником. Во всех святых местах, где я не побываю, я должен отстоять службу. А, кроме того, я не должен браться за оружие, если конечно опасность угрожает мне, а не кому-то еще. Ну, там было еще много разных условий. Так меня изгнали из страны.
- Выходит, святой отец, вы тоже рыцарь?
- Не совсем, я бывший капитан корабля, так сказать – морской рыцарь.
- Никогда не видел раньше моряков.

- Это не самое главное, что ты не видел, Корвин. Самое главное – это корабли, моря и паруса. Вот эта лодка, на которой мы плывем – просто скорлупа, с лоскутом вместо паруса. Представь себе, большой корабль несет больше сотни больших парусов. Белых, как облака. Я думаю, ты еще увидишь это. И я клянусь, тебе это понравиться.

      Во сне зашевелился и застонал Гаспар. Монах и Корвин притихли. Потом монах произнес:

- Я думаю тебе пора будить рыцаря. Сны с кошмарами, хуже, чем отсутствие сна.
- А Вы?
- А я сделаю еще одну попытку уснуть.

      Корвин приблизился к Гаспару и тихонько тронул его за плечо.

- Хозяин, пора.

      На этот раз Гаспар открыл глаза почти мгновенно.

- Уже пора?
- Да, хозяин.

      Гаспар взглянул на горизонт.

- Ты не нашел звезду, которую я тебе показал или тебе понравилось править лодкой?
- Да я что-то задумался, - уклонился от ответа оруженосец.
- Похвально, Корвин. Ну что ж, спасибо тебе, и за то, что задумался и за то, что дал мне выспаться. Теперь спи сам.
- Да я уже нацелился на Ваше место хозяин, пока там тепло.
- Иди, ложись.

      Они поменялись местами, и как только Корвин устроился на еще теплом месте Гаспара, тут же закрыл глаза и уснул. Приподнявшись с места, Гаспар дотронулся до лица отшельника – его лоб был горячим, а дыхание прерывистым. Почувствовав холодную руку на лбу, монах приоткрыл глаза.

- Если Вам не трудно, Гаспар, намочите любую тряпку за бортом и положите мне ее на лоб, так мне будет легче, и я снова усну.
- Я сейчас, - Гаспар выполняя просьбу раненого, - так легче?
- Да, рыцарь, намного легче.
- Держитесь, святой отец. Вам еще предстоит познакомить меня с этой страной.
- Это красивая земля, она понравиться Вам, рыцарь, - монах прикрыл глаза и отключился.

      Гаспар устроился на корме, где раньше сидел Корвин. Небо бледнело, путеводная звезда начала скрываться в белой дымке. На какое-то время дымка превратилась в плотный туман. Гаспар вглядывался в него, он боялся, что не заметит препятствия, но лодка медленно двигалась сквозь туман, а препятствия не попадались. Паруса лодки обвисли в тумане и пропитались влагой. Несколько капель упали на лицо монаха, он улыбнулся во сне…

      Что-то качнуло лодку, заставив Гаспара подняться во весь рост, но это оказался всего лишь порыв ветра. А потом лодка вынырнула из тумана. Перед глазами Гаспара открылась водная гладь и край солнечного диска, который только-только начал появляться из-за горизонта. Гаспар посмотрел в сторону и увидел, что они здорово уклонились от курса, пока плыли в тумане.

      Используя руль, он повернул лодку в направлении пика, про который говорил монах. Ветер наполнил парус и Гаспар вынужден был сесть, так как лодка начала набирать скорость…

- Осталось совсем немного, - произнес отшельник, - два-три часа. Когда берег будет хорошо виден, разбудите меня. Здесь, сложные для причаливания места.
- Хорошо, Святой отец. Мне кажется, что Вам лучше.
- Конечно, лучше. Ведь я возвращаюсь домой…

      Почти неделю в доме Шаруда длился праздник. И дело не в том, сколько было положено длиться свадьбе, просто всем как-то сразу захотелось отдохнуть. Гости танцевали на небольшой эстраде, построенной рядом с домом, кто-то устав работать ногами расположился под большим тентом и курил или пил прохладительные и не очень напитки. Дом был украшен, как того требовали традиции, но с некоторым налетом европейской цивилизации, но совсем чуть-чуть, что восприниматься, как чудачество хозяина.

      Среди гостей, с высоким бокалом, в котором был сок, перемещалась Иоланта. Кому-то она улыбалась, с кем-то перебрасывалась словами, но в основном просто бродила. Глядя на все это, вроде бы отдыхая, она где-то в глубине чувствовала себя чужой. Дело было не в языковом барьере, или, скажем, в традициях и привычках, нет. Для нее чужой была сама возможность существования такой беспечной радости. Именно здесь и сейчас она осознала, что навсегда отказалась от этого мир. Тот, который она теперь считала своим, скорее всего, был менее совершенным, но зато ее мир. И все ее силы, вся ее душевная энергия расходовались именно там. А здесь она была всего лишь гостья…

      Иоланта отошла от очередной группы людей, которые мило сплетничали о ком-то, ей незнакомом и не присутствующем здесь. По пути она поставила на поднос проходившего слуги пустой бокал и направилась в небольшую беседку в глубине сада, что бы присесть и покурить в одиночестве. Присев на уютный диванчик, выкурив сигарету, она неожиданно для самой себя задремала…

      А музыка играла, гости веселились. Надежда, которой стало легче, обучила российским дискотечным танцам Суджану, и теперь они обе вытанцовывали в кругу сверстников и гостей, которые рискнули вступить в этот танцевальный марафон. Натанцевавшись и напрыгавшись, Надежда решила взять маленький тайм-аут и выбралась из круга. Увидев, что Надежда уходит, Суджана поспешила следом. Так уж получилось, что Суджана, на которую возложили обязанность присматривать за сводной сестрой, была девочкой очень ответственной. Они выпили по стакану сока, и по молчаливому согласию решили уединиться. Да и на самом деле, затяжные праздники бывают очень утомительные, и девочкам просто захотелось тишины.

- Эх, жалко никто не видит меня из моих прежних знакомых, - переводя дыхание, сказала Надежда и повернулась к Суджане.
- Ты хочешь, что бы тебе завидовали, - удивленно поинтересовалась Суджана.
- Не знаю, - удивилась такой постановке вопроса Надежда, - нет, наверное, наверное, мне хотелось бы, что они порадовались за меня.
- Ты скучаешь, по России?
- Честно? Скучаю. И не потому, что мне здесь не нравиться, а потому… - Надежда задумалась, а потом рассмеялась, - наверное, потому, что я русская.
- Вы многое объясняете, тем, что вы русские. Неужели, вы действительно так отличаетесь от остальных.
- Вот уж не знаю, но нам действительно, чаще грустно, чем весело.
- Но почему?
- Не знаю, Суджана, - Надежда задумалась, но потом рассмеялась и махнула рукой, - брось все эти умности, пойдем в беседку, хочется побыть в относительной тишине и покое.
- Ты в порядке?
- Не волнуйся, сестренка, просто я перетанцевала. Надо передохнуть.

      Они вошли в беседку и увидели спящую Иоланту.

- Уйдем, - шепотом предложила Суджана.
- Нет, просто тихо посидим. Мы не будем ей мешать.

      Они устроились на соседней скамеечке.

- Надя, ты заметила, как постарела твоя подруга, - наклонившись почти к самому лицу Надежды, спросила Суджана.
- Да, - кивнула Надежда.
- Она выглядит почти как твоя мама, - продолжила Суджана.
- Только у мамы седины меньше. А я ведь помню, когда ее волосы были такими же черными, как твои.
- Она больна?
- Нет, но это сложно объяснить…
- Слушай, а давай попросим твою подругу, пусть она ненадолго переправит нас в твой город. Мне очень хочется посмотреть на то место, где ты жила раньше.
- А это идея…

      Господин Шаруд и Ирина Владимировна тоже сбежали от гостей и уединились на балкончике. Ученый закурил трубку, а Ирина Владимировна рассеянно осматривалась и пила небольшими глотками коктейль. Изредка они переговаривались на каком-то необыкновенном наречии, понятном только для них двоих.

- Шаруд, а гости не шокированы, твоим выбором?
- Они знают меня, как эксцентричного человека. Просто это добавит еще одну странность к большому числу уже существующих.
- А я не вижу в тебе каких-то особенных странностей.
- Потому, что ты тоже не такая как все, - Шаруд поцеловал ее.
- Знаешь, я хотела давно тебя спросить, а как ты познакомился с…
- Иолантой?
- Да, с ней.
- Она ведь рассказывала тебе про тот, другой мир?
- Немного. Только то, что она сочла необходимым.
- Так вот, мы познакомились там. На одном, весьма представительном Совете.
- Шаруд, а я смогу когда-нибудь попасть в тот мир?

- Ирина, теоретически это возможно, но, увы, моей помощи не достаточно.
- Или желания, - Ирина лукаво посмотрела  на мужа.
- Моего желания хватает, не хватает сил. Без защиты Иоланты, такое путешествие будет опасным для тебя.
- Это то, что случилось с Надеждой?
- Да. Спасибо Иоланте, она быстро сориентировалась.
- Шаруд, а кто она там?
- Иоланта?
- Да. Меня всегда немного смущает это ее имя.
- А ты знаешь ее настоящее имя?
- Да, конечно, она ведь училась с моей дочерью. Мы жили в соседних домах. Тогда ее звали…
- Не надо. Я польщен и рад, что ты мне доверяешь, но пусть ее имя так и останется твоей тайной.
- Почему?
- Таковы правила того мира. А там, Иоланта сила, которая в состоянии уничтожить или спасти мир.
- Ты серьезно?
- Вполне. А там, где сила такого уровня, там и уязвимость необыкновенная.
- Ты знаешь, она так изменилась с тех пор, как я увидела ее в первый раз…
- Знаю. Только, давай, сегодня не будем об этом…
- Хорошо…

      Ирина Владимировна сделала глоток и взглянула вниз, на гостей…, сначала как-то легко и невнимательно, но потом взгляд ее изменился, она явно кого-то высматривала…

- Кого ты ищешь?
- Ее, Иоланту.
- Скорее всего, она уединилась где-нибудь, что бы покурить и скоро появиться.
- А почему она делает это тайно?
- Потому, что у нас это не принято, когда женщина курит, а Иоланта, как ни кто другой соблюдает правила и обычаи, всех тех мест, где она бывает.
- Шаруд, я, наверное, кажусь тебе любопытно и бестолковой. Ты не жалеешь, что остановил свой выбор на мне?
- Странный вопрос, хотя, насколько, я успел понять русских, вы мастера задавать подобные вопросы.
- И все-таки?
- Так ведь не было ни какого выбора, - улыбнулся Шаруд, придумывая сходу ответ, - я вообще не собирался жениться. В местном обществе, которому я принадлежу, давно уже никто не рассматривает меня как жениха. Время, когда каждая женщина считала своим долгом женить, меня прошло. До твоего появления я просто жил, заботился о Суджане, занимался работой. Но вот появляетесь вы, имею ввиду, не только тебя, но вас, русских. Вы переворачиваете мою жизнь, и я внезапно понимаю, что в моей жизни много не хватает. А когда появилась ты, я понял, что ты именно та женщина, которая может сделать меня счастливым. И главное, которую, я могу, и хочу сделать счастливой… Я, наверное, что-то не так сказал, но я еще не освоил русский язык.
- Дело вовсе не в языке, главное я поняла. Поцелуй меня.
- А вот это…

      Глядя на отшельника и на то, как тот управляется с парусом, Гаспар думал о том, что хотел бы научиться этому искусству. По расчетам отшельника, до места оставалось не более мили. Чтобы не мешать моряку, Гаспар и Корвин переместились к борту, а рыцарь даже задремал…