Сибирь

Вы были в Сибири? Нет? Как же мне рассказать вам о ней, чтоб вы её увидели? Сибирь! Я слышу в этом слове тревогу. В молодости Сибирь мне казалась загадочной.
- Что тебя так пугает Сибирь? – спросил меня когда-то сибиряк.
- В Сибирь ссылали кулаков во время революции. Сибирь заселяли каторжниками.
- В Сибири не одни каторжники  да ссыльные живут.
Мне тогда было страшно думать о Сибири. Там жуткий холод, страшные звери в чащобах и не менее страшные разбойники-каторжане. И не думала, что когда-нибудь моё мнение о Сибири изменится.
Сибирь находится на одном материке с Европой, отгорожена она от Европы лишь Уральскими горами. Слово «Сибирь» в русских летописях появилось в пятнадцатом веке в связи с кончиной хана Тохтамыша, который уже после Куликовской битвы спалил Москву.
Покорителем Сибири стал Ермак. Сам Ермак и его дружина были из казаков. Казак в переводе с татарского языка означает смельчак. Казачество зародилось на Руси после свержения татарского ига. Люди, не желающие выносить иго, бежали от него в Дикое Поле, в Низовья Дона и Волги. Они основали там свои поселения, избрали атаманов и начали новую, вольную жизнь. Царские власти использовали их против Турции, Крымских татар. В покорении и освоении Сибири казаки сыграли исключительную роль.
После свержения татарского ига и до Петра Великого не было в России ничего более важного, чем присоединение Сибири. Мы не знаем ни имени Ермака, покорившего Сибирь, ни рода его, но русский народ 400 лет помнит о походе Ермака в Сибирь и поёт о нём: на диком бреге Иртыша сидел Ермак, объятый думой.
По Тоболу и Иртышу во времена Ивана Грозного хозяйничал хан Кучум, собравший воедино сибирские племена и насаждавший среди них ислам. Кучум тревожил русские поселения купцов Строгановых, и они обратились за помощью к казакам.
Ермак стал вечным любимцем русского народа, олицетворением его вольнолюбивых устремлений. Удивителен подвиг Ермака, с горстью казаков овладевшим целым царством. Казаков было 500, а врага тысячи. Прославляя подвиг Ермака, нельзя не удивляться, что простолюдин явился выдающимся полководцем и администратором. Он сделал первый шаг за Уралом, другие пошли за ним.

Жизнь прожить – не поле перейти. Люди взрослеют, и мнение их меняется и о людях, и о событиях. Началось покорение целины, и я оказалась в Целинном крае. Дети выросли и стали сибиряками.
У Марьи тоже дети выросли и поселились в Сибири. Муж её умер, и осталась она одна в своём доме. Старость – не радость. Голова её побелела, словно инеем припорошенное дерево. Что-то нездоровится: поясницу ломит, не разогнуть. Отгорел на щеках её румянец, на лбу прорезались морщинки, в межбровье, будто коршун когтем провёл. Углы губ сдвинулись вниз.
Время! Кто знает, что такое время? Где-то далеко остались детство и юность. Вроде бы совсем недавно почувствовала себя взрослой, и вот минуло уже столько лет. Можно ли заново пережить минувшее время? Есть ли грань времени? Нет, не задержать его, не повернуть назад. Время мчится вперёд, оставляя в нашей памяти воспоминания. Годы пролетели. Как жить дальше одинокой старухе?
Но тут нашёлся Марье, такой же одинокий, вдовец. Он предложил Марье доживать свой век вместе.
- Ну что ж! Одной жить в старости страшно.
Обсудили главное, где жить. По стародавней традиции невеста шла в дом к жениху. Не из-за богатства Марья сошлась с Петром, а потому что надо было куда-то прислониться. Старость навалилась, здоровье пошатнулось, нужна опора. Два века не проживёшь, две молодости не перейдёшь. Но кто знает, сколько ещё жить осталось? Кто знает, кому первому умирать? Марья всё болела-болела, а муж взял и умер раньше её. Людям не дано знать, кого первым настигнет смерть. А умереть придётся раньше или позже. Дуб и тот от старости падает. Человек слабее дуба.
Устроив свою семейную жизнь, Марья решила навестить своих детей. Она решила двигаться от ближнего к дальнему и сначала поехала к дочери в Омск. Стояла осень. Сентябрь крупными ломтями урезал дни, удлиняя ночи. Солнце косо поглядывало на землю, не прогревая её. Ночами уже случались заморозки. Деревья под ветром роняли жёлтое  платье,  раздеваясь.  Печальная пора увядания. Догорают листья. Улетают птицы на юг, а деревья остаются. Им от зимней стужи не укрыться и на тёплый юг не улететь.
Марья плыла на катере по Иртышу, а вокруг лохматилась жёлтая осень. Бурные воды плещутся за кормой, бегут к дальним просторам, подтачивая берега, не зная усталости.
Левый луговой берег ластится к реке заливными лугами, незаметно переходящими в реку. Временами на берегу могуче вздымаются тополя. Кучерявится тальник и подолгу бежит за рекой по берегу, отступая вглубь стариц и выбегая снова к руслу. Правый берег обрывистый. Река точит, роет его.
 Дочь Аня встретила радостно. Наговорились за немудрёным угощением. Спать легли поздно, а утром дочь ушла на работу, а Марья пошла гулять по городу.
Омск стоит при впадении реки Омь в Иртыш. Он был основан в 1716 году, как крепость на южных границах Западной Сибири. Долгое время Омск был центром степного Прииртышья.
Большую роль город играл в освоении  и изучении этого обширного края. Омск, как и многие сибирские города, в царское время был местом политической ссылки. Здесь после каторги жили на поселении декабристы. Сюда были сосланы польские повстанцы. Четыре года пробыл в Омском остроге Ф. М. Достоевский.
До конца девятнадцатого века Омск был небольшим городом с полукустарной промышленностью. После введения Транссибирской магистрали Омск оказался на пересечении железной дороги с одним из крупнейших водных путей Сибири -  Иртышом. Началось бурное развитие города. С начала двадцатого века Омск становится одним из крупнейших центров Сибири.
Советская власть была установлена в Омске 30 ноября 1917 года, но в июне 1918 года город был захвачен контрреволюционными войсками.
Иностранные интервенты и белогвардейцы рвались в Сибирь, к её несметным богатствам. Омск стал столицей «верховного правителя» России адмирала Колчака. Город был освобождён Красной Армией 14 ноября 1919 года.
За годы Советской власти Омск превратился в крупный промышленный и культурный город Сибири. Продукция Омских предприятий известна и в России, и за рубежом. Богата культурная жизнь города. К услугам жителей и гостей города музеи, театры, филармонии, цирк и другие культурно-просветительные учреждения. Большой известностью пользуется Государственный Омский русский народный хор.
Вечерами Марья с Аней ходили в театр и музеи. Марья давно хотела послушать орган, и она с дочерью побывала на одном из концертов. Днём Марья гуляла по улицам города. Они широкие, утопающие в зелени многоэтажные дома, красивые площади, скверы.
Омичи любят свой город, считают его благоустройство своим кровным делом и вкладывают в него много  труда. Аня тоже, будучи студенткой, участвовала в строительстве моста через Иртыш. Теперь она работает в Омске и считает себя омичкой.
Омск – крупный  промышленный центр Западной Сибири. Его экономический профиль определяют нефтеперерабатывающая промышленность и машиностроение. Крупный нефтекомбинат, построенный здесь в пятидесятые годы является флагманом Сибирской нефтехимии, вырабатывающим до 70 видов продукции. На базе нефтепереработки созданы предприятия химической промышленности Омска. Машиностроение выпускает разнообразную продукцию.
Являясь центром большой сельскохозяйственной области, Омск был на переднем крае освоения целинных и залежных земель. Он посылал на целину сельско- хозяйственные машины, строительные материалы, людей. В 1956 году за сдачу государству богатого урожая, за освоение целинных и залежных земель Омская область была награждена орденом Ленина. В сквере имени Павлика Морозова установлена стела с макетами орденов Ленина и Трудового Красного Знамени.
В центральном сквере города Омска 21 октября 1961 года был открыт памятник генералу Карбышеву. Он родился в городе Омске в 1880 году в семье военного. В 1898 году он с отличием окончил Омский кадетский корпус. Участник русско-японской и первой империалистической войны, он с первых дней революции связал свою деятельность с Красной Армией. Выдающийся инженер-фортификатор, Д. М. Карбышев руководил строительством укреплений на Восточном и Южном фронтах, вёл большую военно-педагогическую работу.
В июле 1941 года в районе Гродно Карбышев попал в окружение, был контужен и в бессознательном состоянии взят в плен гитлеровцами. Три с половиной года он провёл в лагерях смерти, последним из которых стал лагерь Маутхаузен. В ночь с 17 на 18 февраля 1945 года палачи вывели Карбышева на мороз, сорвали с него одежду и обливали холодной водой до тех пор, пока его тело не превратилось в ледяное изваяние. За стойкость и мужество Карбышеву посмертно в 1946 году присвоено звание Героя Советского Союза.
На деньги Сибирского казачьего войска был построен казачий Никольский собор. В строгости и простоте собора с тремя четырёхколонными порталами, фронтонами и двухъярусной колокольней со шпилевидным завершением чувствуется рука великого мастера.
В соборе хранилось знамя покорителя Сибири Ермака, привезённое в Омск из города Берёзова, в специальной застеклённой витрине и представляло собой квадратное полотнище, расшитое золотом, серебром и драгоценными камнями. Выносилось знамя только в особенно торжественных случаях, как правило, на парад казачьих войск. Здание собора отрестав- рировано в 1975 году. В нём размещался один из отделов Омского областного краеведческого музея.
Марья с Аней побывали и в драматическом театре. Его здание было построено в Омске в 1905 году. Вскоре он стал одним из лучших театров Сибири. Свои гастроли по традиции театр открывает спектаклем «Так начиналась легенда» о жизни и подвиге Д. М. Карбышева. Большую популярность завоевала пьеса Анкилова «Солдатская вдова».
Памятником архитектуры является здание пожарной каланчи. Она была построена в 1915 году. День и ночь ходил на ней дежурный. Это было единственной возможностью узнать о пожаре и принять меры.

Омск – город-сад. Зелёные насаждения Омска занимают около 9000 га: парки, сады, скверы, многие улицы города стали бульварами. Летом Омск утопает в цветах – всюду разноцветные ковры гладиолусов, настурций, астр, георгинов. Многие пустыри и старые дворы превратились в сады и скверы. Таков сквер 30 лет ВЛКСМ, разбитый на месте запущенного товарного двора. Сейчас это любимое место отдыха омичей. Особенно красив каскадный фонтан, сооружённый в центре сквера.
Марья любит гулять в парке, расположенном рядом с домом, где живёт Аня. Стоит лучшая пора осени – бабье лето. Листопад в безветрие начинает первый сильный мороз. Ударит мороз, и посыплются листья безостановочно,  и не надо листопаду ни ветра,  ни  дождя.
Но пока не было сильного мороза, и деревья стоят нарядные, будто священники в золотых ризах. Марья сидит на скамеечке, наслаждаясь лучами яркого солнца, смотрит на цветочные клумбы, любуется, как голубь расправляет крылья, пользуясь последним теплом, так же, как и Марья. Рядом с ней шепчутся берёзы. Марья потрогала ветви берёзы, стала, прислонившись к ней спиной, такая же загадочная, как и берёза, которую она подпирает своим телом. О чём она думает? О берёзах или о своей жизни? И о том, и о другом.
- Кудрявые берёзы, отчего вы так печально шумите листвой? – думает Марья. – Жалеете, что жизнь ваша замирает? Но это ненадолго. Придёт весна, и вы вновь оживёте. А моя жизнь кончается и не вернётся вновь. А вы, птички, о чём щебечете? – спрашивает она чирикающих воробьёв. – Лето кончилось, а они щебечут, радуются погожему дню.
 Не торопись, пожалуйста, зима,
     Срывать с лесов их шубу золотую
И под ноги бросать себе, лютуя,
Чтобы она погибла задарма.
Кто написал эти стихи? Кажется, Роман Ругин. Да, наполнятся облака чешуйками снега и обрушатся на землю с неба.
 Пускай ещё продлится хоть немного усыпанная листьями дорога, - продолжает думать Марья, идя по дорожке и слушая, как шуршат листья под ногами.
Из-под ног поднялась воробьиная стая, обдав Марью ветром. Так же кучей сделали круг, кучей спикировали на тополь и, загалдев, облепили ветви. Неунывно чирикая, перелетели на раскидистую иву.
Внимание Марьи привлекало здание цирка. Оно было построено в 1973 году. Высота его купола 22 метра. Омский цирк может показать любую программу: цирк на воде, цирк на льду. В Омске неоднократно выступают известные цирковые коллективы страны. Но в цирке побывать Марье не удалось. Она посмотрела фильм в кинотеатре имени Маяковского. Красивое белокаменное здание кинотеатра находится у начала двух магистралей северной части Омска: улицы Красный Путь и Улицы Орджоникидзе. Два уютных зала (розовый и голубой), удобные кресла, просторное фойе делают кинотеатр одним из самых популярных в Омске.
Домой Марья вернулась самолётом. Регулярное пассажирское сообщение с Омском началось в 1930 году. Омский аэропорт сегодня – это воздушные ворота города и всей Западной Сибири: через Омск проходит магистраль Москва-Хабаровск и некоторые международные линии. Воздушные трассы соединяют Омск с крупнейшими городами Средней Азии и Сибири. Омские авиаторы внесли большой вклад в освоении богатств Тюменской области.
Прежде, чем отправиться к сыну, Марья решила передохнуть дома. В ночь с воскресенья на понедельник поднялся ветер, порывы которого достигали 20 метров в секунду. Утром он уже дул с силой 30 метров в секунду. Такое редкое явление для этих мест произошло за счёт южного холодного циклона. В осеннюю непогоду шумят тополя под окнами. Пожухлые листья носятся в воздухе, сдуваемые пронзительным ветром. Ночь осенняя долгая, а ветер зловеще свистит в сучьях тополей. Марья слушает их шум и думает свою горькую думу. Кому известно, каким будет завтрашний день России? Никто не может дать ответ о завтрашнем дне её. Быть ей или не быть вообще? Судьба России Марье не безразлична. Её дети живут в России. Судьба России их касается непосредственно
- Нет. России быть всегда. Если она выдержала двухсотлетнее монгольское иго и не исчезла, а разгромила орды завоевателей, то теперь она выстоит в эти трудные перестроечные времена и процветать будет. Другое дело, как с нами распорядится судьба? – думает Марья. – Я-то уже не доживу до лучших времён. Пусть бы дети да внуки пожили нормально, - в голове Марьи жернова крутятся – не муку, а муку мелят.
Середина ноября. Ожидается снег. Небо в тяжких тучах, зарядил дождь, бесконечный и надоедливый. Непрерывно льёт и шумит дождь. Облака до того низки, что кажется рукой можно достать. Небо прямо на плечи ложится. Повалил снег. Запорхали белые мухи, укрывая землю белым покрывалом. Отшумели дожди, рвануло метелью – подступила зима.
К сыну в Томск Марья выбралась в середине зимы. Вася встретил мать в аэропорту.  Была полночь. На небе сияли звёзды, и поднявшаяся полная Луна величаво плыла над снежными просторами. Кругом было необыкновенно тихо, так тихо, что можно было подумать: мир навек забылся и только один хозяин – мороз. Ресницы Васи обметал иней, и они похожи на бабочек-капустниц.
- Мороз дерёт, - говорит Вася.
Лютый мороз пробирает до костей. Лицо до того отвердело, что губы не хотят шевелиться. Позолоченный таз Луны плывёт над снежными просторами, а кругом купы белых деревьев, будто нарядились в подвенечные платья. Белый снег и белые берёзы с мётлами голых вершин. Босоногие берёзы, дремлющие в морозную ночь.
- Ещё немного, и не станет морозов, - подбадривают они друг друга. – Дохнёт весной, и мы будем нарядными и шумными. Под нашим зелёным нарядом будет прохлада от зноя.
Вася взял такси. Марья слушала его голос и смотрела в окошко на мелькавшие деревья. Тайга, серебряными блёстками играет снег. Марья думает о внучке. Наверно, она спит безмятежным сном. Ей уже три года, а Марья её всего один раз видела и не представляет, какая она. Подсчитывая её возраст, Марья  всякий раз начинает с того времени, когда Вася приезжал с женой и дочкой к ней. Внучке тогда был один год. Она только первые шаги делала. Она бойко топала, держась за руку, а отпустишь руку, она тут же сядет и смотрит испуганно. Главой семьи у Васи является жена, а её никакими калачами не заманишь к Марье. Наступает лето, и она едет к своей матери и сидит там до окончания отпуска.
Испокон веков на Руси велось так, что кормильцами престарелых родителей были младшие сыновья. Но у Марьи дети чуть оперились, встали на ноги, и пошли отдельными путями. Марья знала, что наступит день, и дети уйдут от неё. Чужая сторона отучила их от родины. Вася вот и в отпуск не приезжает, и писем не пишет. Стыдно признаться людям. Видимо, дело в том, что он стал семейным человеком. До матери ли, когда свои дети растут? Когда родилась внучка, Вася среди ночи позвонил матери, чтоб и она порадовалась вместе с ним.
- Как решили назвать?
- Олей.
- Почему Олей?
- Так Юлину подругу зовут, и она в честь её решила назвать дочь.
- А я вот свою дочь Анной назвала в честь своей матери.
- Я не люблю давать имена предков.
- Вот ходит среди нас Анна, и о прежней Анне память живёт. Может, ваша бабушка вместе с именем и душу свою внучке отдала. Я зову дочь, и мать свою вспомню. И тебя я в честь твоего дедушки Васей назвала. Так шло из рода в род.
Сын не стал спорить с матерью, но каждый остался при своём мнении. Пока Марья вспоминала, приехали на место. Во дворе снегу намело! Сугробы выше крыши. Возле крыльца обмели голиком снег с сапог, потоптались на ступеньках, и прошли через сени в прихожую. Она же служит и кухней, и столовой. Юля ждала свекровь, предложила покушать, но Марья отказалась. Они прошли в комнату, служащую и спальней, и детской, и залом одновременно. В кроватке разметалась во сне Оля. Марье постелили на диване.
Утром раньше всех встала Юля. Когда она ушла на работу, поднялся Вася. Он разбудил Олю, позавтракали, оделись и ушли. Васе надо успеть отправить дочь в садик и самому не опоздать на работу. Марья осталась дома одна. Она сварила обед, поела и отправилась бродить по городу.
Томск – один из старейших городов Сибири. Он был  основан в 1604 году. В семнадцатом веке он играл большую роль в обороне русских земель от вторжения степных кочевников. Сюда приходили и селились крестьяне, ремесленники, торговцы, промысловики.
 Богатейший сибирский край постепенно осваивался. С постройкой Великой Сибирской магистрали в Томск была проложена  железнодорожная ветка. К началу двадцатого века город стал крупным  экономическим и культурным центром Сибири.
Сибирь – край каторги и ссылки. Сюда со всей империи сваливали за всякую провинность. Сюда направляли и политических ссыльных от декабристов и польских повстанцев до марксистов и большевиков. Одно присутствие декабристов, разбросанных по всей Сибири, привело к открытию Томского университета. Открытие за Уралом высших учебных заведений – университета и технологического института  - способствовало распространению просвещения и развития науки.
Росло и ширилось революционное движение. Среди студентов университета возник первый марксистский кружок. Советскую власть тут провозгласили 6 декабря 1917 года. Однако в результате контрреволюционного мятежа в мае 1918 года город был захвачен белогвардейцами. Предстояла трудная борьба с колчаковцами,  эсерами и кулаками. Только 22 декабря 1919 года Красная Армия освободила город.
Мирное строительство прервала война. В первые дни Великой Отечественной войны десятки тысяч томичей ушли на фронт. В тяжёлых условиях военного времени город пережил промышленную революцию. Всё производство перестраивалось с учётом военных нужд. Город принял и разместил заводы, фабрики, научные учреждения. В различных областях знаний работали томские  учёные,  ни  на минуту не прекращалась подготовка квалифицированных кадров для Красной Армии и народного хозяйства.
 Как символ единства фронта и тыла в годы войны на берегу Томь возвышается мемориал Славы. Зимой всё оцепенело. Оголённые и стылые лежат белые равнины, дремлет на морозе тайга, покрылась льдом река Томь. А вокруг мемориала шумят берёзки да сосны. Вокруг ни души, только вдали по дороге через реку Томь чёрным пятном на белом фоне выделяется прохожий.

Через Томск пролегает Московский тракт. Когда-то по нему проезжали государевы почтовые кибитки, скакали на четвёрках фельдъегеря с форейторами, плелись гружёные телеги, тарахтели подводы с пассажирами. Временами по тракту гнали арестантов, закованных в цепи. Чёрной застывшей рекой прорезался он через Томск. Два конца у него, да концов не видно. Пойдёшь на закат солнца – в Тюмень попадёшь. Там у Марьи ещё одна дочь живёт. К ней Марья планирует съездить по весне. С другой стороны Томска выходит Иркутский тракт. Марье там больше понравилось. Там строят новые дома, открылись магазины, и Марья там побывала не один раз.
Дом, в котором живёт Вася, находится на улице Розы Люксембург. Рядом проходит улица Подгорная.  Марья по ней поднялась на гору, прошла по улице Нагорной и спустилась на Обрез. Она вышла на другую сторону горы и оказалась перед двумя бывшими домами  братьев Шишковых. Деревянные кружева заворожили Марью, и она долго любовалась ими. Долгими неделями и месяцами делал мастер кружева. Такой деревянной архитектуры,  такой изумительной резьбы нет ни в одном уголке мира. Томск издавна оспаривает у Иркутска славу лучшего города Сибири. Томск свою старину хранит и лелеет. Марья и в других местах Томска видела дома с деревянной резьбой, но этих два дома показались ей верхом совершенства. Возвращаясь домой, Марья прошла вдоль реки Ушайка. В неё сливают все сточные воды этого района. За мостом Марье понравился овощной магазин. Среди зимы тут можно купить свежие овощи и фрукты. Марья купила всё для борща, решив сменить надоевшие супы настоящим украинским борщом. Больше всего Марью поразило, что в Сибири продают апельсины и даже ананасы.
Она снова поднялась на гору и решила посетить планетарий. Это тоже памятник архитектуры второй половины девятнадцатого века. По ветхим ступеням деревянной лестницы спустилась она вниз, моля Бога, чтоб добраться до подножия горы, не сломав себе шеи.
Томская область является составной частью Западно-Сибирского производственного комплекса. Здесь открыты месторождения нефти, газа, железной руды, угля и торфа. В связи с этим активно развивается нефтедобывающая промышленность. Работают вахтовым методом. Рабочие жизнь делят на вахты: неделю принадлежат производству, неделю – семье. В Васюганских болотах построили дорогу. Зимой валили деревья и ими устилали будущую дорогу. Загатили топи и сверху уложили бетонные плиты. Летом болота оттают и, не дай Бог оступиться, -  трясина засосёт. Дорога узкая, машины с трудом могут разминуться. Шофера держат наготове открытой дверцу машины. Если машина свалится с дороги, её сразу засосёт болото. Тут впору бы самому шофёру выскочить.
Марья сделала вывод, что Юля о муже совсем не заботится. Им она ничего не сказала, но домой вернулась расстроенная.
- Когда о них ничего не знаешь – легче, - думала она.
Но, ведь, она мать и бабушка. Ей трудно не видеться с ними. Она знает, что родительский приезд для детей желателен не в любое время, что он путает их планы и поэтому она ездит редко и, только согласовав свой приезд с ними. Вот побывала у сына, и письмам веры не стало. Сын пишет, что у него всё хорошо, но душа уже сомневается. Бумага всё стерпит. Может, Вася успокаивает её, а сам места себе не находит.
Успокоив себя, Марья стала дожидаться весны. Она, как и планировала, поехала весной ко второй дочери Зине в Тюменскую область. К ней она поехала вместе с мужем. До Кулунды они добрались на пригородном поезде. Кулунда – большое село. Не село, а рабочий посёлок. Вокруг посёлка степь, ровная, унылая, местами белесая от солончаков.
Из Кулунды поезд их повёз вглубь Сибири. Начались берёзовые колки, леса. Весна в Сибири – это ещё не весна, а только раскачивание зимы. То тепло, то мороз. Наконец, свернуло на устойчивое тепло. Распустились берёзы, зацвела мать-и-мачеха. Вскрылась река Конда. Скоро дороги раскиснут и до деревни не добраться. Земля вязкая, много болот, по дороге не проедешь, поэтому зять Валентин заторопился с поездкой к матери.
Сватья сразу же натопила баньку. Баня! Парное царствие для костей и тела. Просторная баня с каменкой.
Веники заварены в солёной воде, чтоб берёзовые листья хорошо льнули к телу, пробирая паром до косточек. В бане  скамейка с тазами, кадки с горячей и холодной водой. На верхней полке чешет себя веником Пётр. Марья отсиживается на скамейке. Она не  терпит  пару.  Крепилась, крепилась и свалилась на пол, а Пётр всё поддаёт и поддаёт. Пар от каменки жжёт уши, печёт спину – терпения нет, вот-вот сжаришься. Не баня, а пекло. Марья схватилась за уши и носом в дверь, чтоб отдохнуть. Потом выползла в предбанник. Нет, такая баня не для неё. Она отдышалась, быстро оделась – и в дом. Пётр пришёл из бани разопрелый, разморенный.
- С лёгким паром, Пётр Васильевич, - поздравляют его.
  После бани хорошо за чаем вести неспешную беседу. Сватья в огороде выращивает помидоры. Под окном дома у неё заросли малины, смородины, колючие кусты облепихи. Ягоды её лепятся прямо на веточках, как  жёлтые пуговицы. Из них варят варенье, делают сок и лечебное облепиховое масло.
- У нас один мужчина облепиховым маслом вылечил рак пищевода, - рассказывает Пётр. – Его выписали из больницы домой умирать, а он начал принимать облепиховое масло по столовой ложке перед едой и вылечился. До сих пор живёт.
Сибиряки – народ спокойный и мужественный. Они не любят рисовки храбростью. Речь идёт о жизни вообще.
- Началось новое покорение Сибири, и хлынули на стройки призывные волны. Молодёжь едет сюда, как на строительную площадку, откуда она в любой момент может уехать, - рассказывает Валентин. – Поэтому они природные богатства не берегут. Надо им кедровых орехов, они, не раздумывая, валят огромный кедр, обирают шишки и уезжают. Сибиряк такого не сотворил бы. Он знает, сколько лет надо, чтоб вырастить кедр, дождаться, чтоб он стал плодоносить. Сибиряку тут жить, и он бережёт природу, чтоб и ему, и его детям хватило.
Марья понимает зятя. Она и сама старается жить по совести. Когда нужно говорить правду - говорила. Когда требовалось дело – делала.
- Свет переворачивается не сразу, - говорит она. – Раньше было нельзя – теперь стало можно. Раньше считалось позором – теперь считается ловкостью. Раньше были спекулянты – теперь они коммерсанты.
- Раньше мы дома не запирали. Никто ничего не трогал, - говорит сватья. – Теперь и через запоры воры проникают. В прошлый раз я провожала детей, пришлось банку варенья выложить из сумки. В избу не захотела возвращаться, поставила банку возле забора. Вернулась, а банки нет. Раньше никто бы не взял.
- Я в первые годы бельё во дворе сушила, на ночь никто его не снимал, и никто не трогал, - говорит Зина. – А теперь и днём украдут.
- Придумали слова мудрёные: рэкетиры какие-то, приватизация, - говорит Марья. -  Другой раз слушаешь, и муторно становится. Будто бы русские, а чужеземными словами чешут. К чему это? Сохранять надо русский язык, русскую культуру, а не иноземную насаждать.
- По телевидению одни американские фильмы показывают, - говорит Пётр. – А какую культуру они несут? Убийства, грабежи, насилие, разврат в каждом их фильме. А молодёжь наша впитывает в себя эту культуру.
- Не зря бегут люди за границу. Нам бежать некуда.
- Как же от своей Родины бежать? Перетерпеть надо, - говорит Марья. – Да и куда бежать? Сладкое едали и горькое хлебали. Не впервой. И теперь надо выхлебать. Другого выхода нет.
- Там, где старики у власти, для общества наступает «мёртвый сезон». Старьё не способно ни мыслить, ни действовать. Единственно, о чём заботится старик, как бы подольше прожить.
- Не действуют? А «Белый дом» в Москве кто сжёг? Не старик? Ещё как действуют! Да только не на благо народа, - говорит Марья. – Они стараются свою выгоду иметь. Уступить дорогу молодым? Как бы не так! Их силой не выгонишь с насиженных мест.
- Хватит о политике толковать, а то расстроимся, и спать не захочется.
- Да, пора спать.
Марья вышла во двор. Полнолуние. Луна ликует, звёзды сияют, будто радуются чему-то, а люди поедом едят друг друга. Несмотря на нерадостные разговоры на сон грядущий, Марья спала сном праведника. Проснувшись утром, вышла во двор. Перед её взором раскинулась деревенская улица. Вставало солнце, и тени от деревьев отпечатались длинные. Небо розовело. Вышла женщина с подойником, повязанная платком. Тихо лопотала старая берёза во дворе. Замычала где-то корова. Дом стоит на самом берегу реки Конда, а за рекой чернеет тайга. На фоне оголённых ещё деревьев зеленеют хвойные деревья.
Тайга, тайга! Шумит она днём и ночью. Кормилица всякой живности. Вольготно в тайге летом. Полно грибов и ягод. Сватья и насушила, и насолила грибов. Белые грибочки один к одному. И в сельпо сдавала сушёные грибы, и себе, и детям хватает. Наготовила брусники и клюквы, намолола сушёной черёмухи. Теперь она печёт пирожки с черёмухой да брусникой. Бруснику она протёрла с сахаром. Царская ягода здорово понижает давление.
- Кудах-тах-тах! – заголосила курица, прервав Марьины размышления.
Всё хорошо у дочери. Марья мысленно похвалила её: хорошего мужа отхватила. Только вот беда – детей нет.
- Какая со мной холера приключилась, что дитё родить не могу? – жалуется Зина матери. – И врачи ни черта не понимают. А ребёнка хочу. Ой, как хочу! Аж под ложечкой сосёт. Сколько раз врачам показывалась. Говорят, что будут дети. Ждите! Вот я и жду.
- Ничего. Теперь и те, кто может родить, не рожают. Так что шибко не переживай.
- По нынешним временам хоть бы себя прокормить, не то, что детей ещё иметь. Посмотрите на цены. Детские башмачки стоят ползарплаты.
- Да и той не дают. По полгода зарплату не выплачивают. Живите святым духом!
- Валику выдают продукты в счёт зарплаты. Дают тушёнку, сгущёнку. Дают колбасу, сыр, муку, сахар, - говорит Зина. – Так и живём.
Валик – настоящий сибиряк. Он зимой и летом ходит в куртке. Мороз не мороз, а куртка нараспашку. Он её и на одну пуговицу не застегнёт. Шарфов не признаёт и считает, что болезни – это бабьи выдумки.
А весна идёт. Лужи разлились, автобус еле  продвигается по грязи. Кое-как добрались до города. На реке Конда ледоход. Началось весеннее половодье. Расцвела верба, и Марья предложила всем вместе сходить за вербными ветками к вербному воскресению.
Тепло и тихо. Прилетели трясогузки. Одними из первых они приносят весеннее тепло. Нежная сизо-белая одежда, длинный узкий хвост,  чёрное  пятно  под
шейкой. Певучая радостная песня трясогузки возвестила весну. Они строят гнездо, радуются весне, суетятся и весело переговариваются. Гнездятся они под стрехами изб и сараев, на крышах, на развилках деревьев. Яйца продолговатые с множеством мелких крапинок. Птенцов выкармливают комарами и мошками. Летом тут полно гнуса. С кормом у них проблем нет. А вот у людей проблема, как спастись от гнуса.
Улетали Марья с Петром самолётом. Под крылом самолёта Западная Сибирь. Болота, которым и из самолёта не видать ни конца, ни края.
На День Победы Марья с Петром пошли на гулянья. У Вечного огня состоялся митинг, а на площади – парад ветеранов. С самолётов прямо на площадь прыгали парашютисты. Во многих местах проходили концерты художественной самодеятельности. Торговые ряды предлагали разнообразные товары. Вечером состоялся салют, но Марья за день так устала, что больше никуда идти не захотела. Салют она наблюдала с балкона своего дома.
Цветут сады. Яблони на улицах города оделись в белоснежные одежды. Ветви сирени свешиваются через заборы на улицу.
Петру тоже хотелось проведать своего сына. На Егора у Петра были большие надежды. Пётр думал, что сын будет заботиться об отце, надеялся и умереть у сына на руках. Но Егор из армии домой не вернулся, остался там, где служил. Теперь Егор учится в мореходном училище. Он сообщил отцу, что женится.
- Приезжайте, познакомитесь с моей женой.
Пётр заторопился. Ещё пропуска не были готовы, но они с Марьей улетели. В Новосибирске была пересадка, и они пошли знакомиться с городом.
Уже в первые годы советской власти делались серьёзные усилия для развития науки в Сибири, в первую очередь в Томске. Он продолжает занимать ведущее положение в Сибири и по подготовке квалифицированных кадров, и по уровню научных исследований. Кузбасс создан в большей мере воспитанниками Томска. Но уже тогда стало ясно, что наука ВУЗов не может обеспечить полную и быструю реализацию пятилеток, качественный прыжок в поисках полезных ископаемых. Жизнь настоятельно требовала укрепления и объединения научных сил края. В 1925 году создаётся Общество изучения Сибири и её производительных сил.
 Во время Великой Отечественной войны на восток были эвакуированы многие заводы и научно-исследовательские институты. В Новосибирск была перебазирована часть Центрального аэродинамического института. Крупные московские КБ были переведены в Барнаул, Омск и другие сибирские города. Значительное число их после войны остались в Сибири.
 Но экспедиционные исследования, работа комиссий по проблемам Сибири, которые сослужили в своё время хорошую службу, были уже недостаточны для научно обоснованного освоения природных ресурсов этого края. Постепенно созревала идея переезда в Сибирь большой группы учёных и организации там нового научного центра. В Новосибирске выбрали площадку под Академгородок.
 Близость крупного  промышленного  и  культурного центра, мягкий рельеф, прекрасные берёзовые рощи и полоса соснового бора вдоль Оби, рядом с городком море. Строили Академгородок  молодые добровольцы. Они его назвали «Золотой долиной». Стояла осень. Берёзы стали жёлтыми и долину реки, словно облили золотом.
Кругом шумит почти тайга,
        Течёт Зырянка-реченька…
Кому наука дорога,
        В столице делать нечего, - сочинила молодёжь песню о «Золотой долине».
 «Золотая долина» - микрорайон коттеджей, где живут работники Академгородка.
На Оби построен причал для судов и барж, оснащённый всем нужным оборудованием. Обь – могучая Сибирская река. По мосту через Обь Пётр и Марья добрались до аэропорта и на воздушном лайнере взяли курс на Иркутск. Под крылом самолёта сгорает в осеннем огне лиственная тайга, плавится золотисто и багряно. Это полыхание и небесная синь навевают грусть. Пихты не желают менять зелени хвои, сливаться с берёзами, осинами, черёмухой и рябинами. Кедры считают, что им ни к чему выцветать к осени и выделяются своей сочной зеленью на золотом фоне.
 
Вот и Иркутск. Промелькнула серебристой лентой Ангара. Самолёт совершил посадку.
В 1661 году Яковом Похабовым был срублен на Ангаре против реки Иркут на Верхоленской стороне острог. Торговля с Китаем шла через Иркутск. В остроге, замкнутом крепостными стенами, творилась административная власть. Вся основная жизнь перешла в посад. Обывательские домики ставились без всякого плана застройки, улицы представляли собой извилистое и диковинное кружение.
Марья вспомнила, как она в Томске кружила по таким улочкам, попадая то и дело в тупики, с трудом найдя выход к реке Ушайка. Иркутск, как и Томск, - место ссылки. Ссыльные декабристы и поляки оказывали огромное влияние на город в его развитии. В период последней перед революцией ссылки ссыльные составляли в этом краю треть населения. В Иркутске остались могилы Григория Шелихова, Екатерины Трубецкой и других декабристов.
Стояла тихая солнечная погода. По количеству получаемого солнца Иркутск занимает второе место в мире после Давоса. Но к вечеру потянуло холодом, и Марья, легко одетая, дрожала от холода. Наконец, сели в самолёт и продолжили путь. В ночное время под крылом самолёта ничего не разглядеть, остаётся только дремать в кресле. От непрерывного гула самолёта у Марьи разыгрались нервы. Она с трудом дождалась посадки в аэропорту, где их уже ждали Егор с молодой женой.
Хорошее время выпало для поездки. Всюду их встречает хорошая солнечная погода. Море манит своими ласковыми волнами, и находятся ещё желающие купаться. Но Марья с опаской поглядывает на такое огромное количество воды.
Если мы посмотрим на карту, на самый крайний юго-восток Российской Федерации, то увидим часть материка, плавным овалом впадающего в Японское море. Это Приморье – край богатейшей флоры и фауны. Сихотэ-Алинь – дремучие дебри Уссурийской тайги. Пётр с Марьей приехали сюда, чтобы познакомиться со сватами. Надины родители живут рядом с санаторием Шмаковка. С сопки открывается чудесный вид. Внизу бежит река Уссури, заповедная тайга с неповторимыми контрастами, непостижимым соединением южных и северных форм растительного и животного мира. Где-то тут можно увидеть легендарный женьшень, пугливый бег оленя-цветка и мягкую уверенную поступь уссурийского тигра. Марье показалось, что не она наблюдает за тайгой, а тигр – за ней. Ей стало страшно.
Санатории, санатории. Тут правительственный санаторий, тут профсоюзный, тут для военных санаторий. И всюду тишина. Есть ли там отдыхающие? Где-то тут неподалёку распустили свои нежные лепестки божественные  лотосы.
- Сейчас мне некогда ехать туда, - говорит сват. – Освобожусь, тогда съездим. В тайге у меня ульи стоят. Накатаем свежего медку.
- Пока сват освободится, лотосы отцветут. Поедем во Владивосток, - говорит Марья.
В столице края Владивостоке работают десятки научно-исследовательских учреждений, институты, Дальневосточный научный центр. Из бухты Золотой Рог уходят в плавание корабли крупнейшего Дальне - восточного пароходства. Сюда, в родную гавань, после длительной путины возвращаются китобойные флотилии, плавучие консервные заводы и базы, продукция которых – крабовые и лососевые консервы, креветки и красная икра – получила всемирную известность.
Пётр и Марья побывали в новом жилом районе на берегу Амурского залива. Вдали темнеют Японские острова. Потолкались среди людей возле вечного огня  у памятника морякам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.
Во Владивостоке заканчивается Великая Трансси- бирская магистраль, и начинаются морские дороги во многие страны мира. Марью удивило, что дорога тут кончается. Садись на любой поезд – все они идут в одном направлении. Они съездили в город Артём. Там Егор жил на квартире до женитьбы, но Надя с хозяйкой не ужилась, и они ушли на другую квартиру.
Сопки, сопки… Город Владивосток расположен тоже на сопках. Только спустишься с горки, и снова подъём. И идти недалеко, а так намаешься, что ног не потянешь. В городе есть фуникулёр. В вагончиках поднимаются и спускаются с одной улицы на другую, находящуюся на другом уровне. Пётр с Марьей тоже спустились в таком вагончике вниз к подножию сопки, оставив улицу, по которой они шли, на вершине сопки.
Повидавшись с сыном, Пётр заторопился домой. Глубокая осень. Лето кончилось, на дачах убрали урожай. Ночами шумят дожди. У Марьи разболелись руки. Пётр ей делает массаж, натирает руки мазью, но боль ходит длинными иголками, ломит плечо, крутит пальцы на руках.
- Это к перемене погоды, - говорит Пётр.
Вот и зима пришла, гонит со двора лето оконча- тельно. Выпал первый снежок – мяконький, словно  лебяжий пух. Ночь заиграла ясными звёздами, подморозило. Возле берёзы шумит старая рябина. На её ветвях, склонившихся к окошку, играют световые блики.
Но у Марьи болит душа о сыне Васе. Не выдержав томления души, она, дождавшись весны, снова поехала в Томск. Она до Омска добралась автобусом, пару дней провела у дочери, а оттуда поездом поехала дальше.
Из окошка видны цветущие сады: цветут яблони и сирень. Расцвели жарки. Таежные поляны озарились сочным, праздничным заревом, и будто несёт от них теплом. Поляны сплошь покрыты цветущими жарками, будто покрыты ярким жёлтым покрывалом. Распустили свои крупные ярко красные цветы пионы – Марьин корень. Марью никто не встретил. Кое-как она добралась до квартиры сына.
- Что же Вы не сообщили о своём приезде? – воскликнула Юля.
- Разве вы не получили моей телеграммы? – удивилась Марья.
Оказывается, телеграмму получили. Вася болеет, а Юля о ней забыла. Она одна ходит в гости, ссылаясь на то, что Вася не пьёт, и в гостях ему делать нечего.
- Не обязательно ходить по гостям, - подумала Марья. – Можно вместе с мужем сходить в кино или в лес. Нарвать полбы. На базаре её полно, а Юля предпочитает её покупать, а не собирать в лесу.
Полбой называют дикий таежный чеснок, известный всюду под названием черемши. Сочная с резким запахом чеснока полба очень богата витамином С, и люди заготавливают её целыми мешками.
- Пойдём, сами нарвём полбы. Сейчас в тайге так красиво. Жарки цветут, - говорит Марья.
- Пойдём, мама, - говорит Вася. – Вот выздоровею, и сходим в лес.
- Нет, - говорит Юля. – В тайге развелось много клещей. Они являются разносчиками энцефалита. Присосётся клещ – и вот тебе ещё одна болезнь. А теперь клещами передаётся ещё какая-то болезнь. От неё и лекарств нет. Человек от этой болезни, если не умрёт, то сходит с ума. С нас хватит тех болезней, что мы имеем.
- Ты приехала не ко времени, - говорит сын. – Мне как раз надо ехать в командировку.
- Так езжай, я тебя подожду.
- Но Юля собирается ехать в отпуск к родителям.
- А почему ты, Юля, не желаешь дома отдыхать. Ездила бы в отпуск вместе с мужем.
- У него отпуск будет позже. А тут Вы видите, какая погода? Дождь и дождь – лета не видать, а я хочу, чтоб Оля отдохнула в нормальной обстановке.
- Ты в детстве ездила куда-нибудь отдыхать?
- Меня на лето отправляли в пионерский лагерь.
- А почему Олю не отправить в лагерь?
- Там не было клещей, а тут клещи. Я не пущу её в лагерь.
- Но другие же дети ездят?
- Пусть другие ездят, а мы с Олей поедем к моим родителям.
- Но там такой же  город, как и Томск.
- Мы поедем к моей сестре в деревню.
- Ты каждый год к ней ездишь. Ты не думаешь, что надоела уже ей?
- Думаю, но у меня нет другого выхода.
- Другой выход у тебя есть: провести отпуск дома.
- Он не хочет ехать к моим родителям, а я не хочу проводить отпуск дома, - ответила Юля и, хлопнув дверью, удалилась в спальню.
- Да, лучше было не приезжать. Тогда я думала бы, что у них всё хорошо, - думает Марья.
Сын уехал в командировку, Юля с Олей – к родителям, а Марья поехала домой. Из окна вагона она смотрит на проносящийся мимо пейзаж. Жарки и пионы отцвели. Огромные тёмные кусты борщевика выделяются на общем фоне буйной зелени. Жара, в вагоне душно. Пассажиры обливаются потом. Наконец, Марья приехала домой.
 - Хорошо в гостях, а дома лучше, - говорит Пётр.
 - Родина! Без неё тоска точит. Тут каждая травка по весне несёт тебе что-то в поддержку, - отвечает ему Марья.
- Так сейчас не весна, а глубокая осень. Зима уже идёт. До весны ещё дожить надо.
- Доживём! – оптимистически настроена Марья. – Дети наши живут в России, да что-то и там не видно людям поддержки.
- Везде хорошо, где нас нет. Да не так и худо всё, как нам кажется. Вспомни, как раньше было.
- И вспоминать не хочется. Ничего хорошего в моей жизни не было: то голодовка, то война, то Сталинские репрессии.
- Помнишь, как после войны было трудно?
- Ещё бы не помнить! За 10 колосков, собранных на убранном поле, приговаривали на 10 лет. Пропадает, но не смей трогать колхозное добро. Всё равно же под снег уйдёт. Пойдут дожди, прорастёт оставшееся в поле зерно, как будто специально его посеяли под зиму. Но собирать оставшиеся в поле колоски не смей! А кушать колхозникам нечего. У вдовы, потерявшей мужа на войне, дети сидят голодные, а с неё ещё требуют подписываться на облигации. На трудодни, считай, ничего не давали. Надежда только на приусадебный участок да корову. Не выработаешь норму трудодней, обрежут огород, чтоб зарастал бурьяном. Сена на свою бурёнку негде взять. Траву косить не разрешают, чем хочешь, тем и корми свою корову. Поневоле пойдёшь воровать к колхозным скирдам.
- На целине легче было прожить. И комбикорм можно было купить, и сена в степи заготовить. Было бы желание.
- Правда, правда. Ругают крестьян, что хлеб скоту скармливают. А чем же его кормить? О комбикормах рядовой российский крестьянин и не слышал. На трудодень получает ровно столько, чтоб самому с голоду не умереть, а скотина тоже есть просит. Летом травой кормят, а зимой картошка выручает. Но приусадебные участки невелики, и картошки на зиму не хватает.
- Ну, хватит вспоминать о плохом. Сейчас вот разрешили землю брать в аренду. Можешь взять и стать фермером.
- Что-то не хотят мужики брать надел. Отторглась единоличность. Не видано такого, чтоб мужик отказался от земли, а вот произошла такая перемена.
- Мужик взял бы. Но чем её обрабатывать? Техники нет. На лошади пахать, плуг нигде не достанешь. Лопатой копать?
- Ну, Бог с ними! Нам уже ничего не надо. На кладбище два метра отведут, нам хватит.
-  Нам не надо, за детей душа болит.
- Они хотели перестройки. Получили, что хотели, пусть теперь сами разбираются, как им дальше жить.
Что верно, то верно: время Марьи и Петра ушло. Сколько им уже осталось жить? Они беспокоятся о детях и внуках. Старшее поколение беспокоится о потомках, каждый по-своему. Пессимисты считают, что с каждым годом будет всё хуже и хуже. Леса уничтожат, зверей распугают. Реки загрязнят, рыба погибнет. В городах экология не позволит жить. Пресную воду придётся добывать, растапливая лёд океана. Вода станет дороже бензина.
Оптимисты надеются на лучшее. Они верят, что Сибирь будет краем гармонии природы и индустрии. Население Сибири увеличится, особенно в полосе Транссибирской магистрали, в зоне освоения Байкало-Амурской магистрали.
Вырастут территориально-производственные ком- плексы с таким расчётом, что отходы одного производства станут сырьём для другого и не станут загрязнять воздух, воду и почву. В Сибири не будет городов-гигантов. Будут комплексы небольших городов, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга. В них не будет дыма. Промышленность будет за городской чертой. Привилегией жителей Сибири является дешёвая электроэнергия, и всё будет работать на электричестве. В Сибири останется достаточно безлюдных мест, нетронутой тайги, где будет ещё возможность побродить охотникам и путешественни- кам.
Но кто из них прав? Оптимисты или пессимисты? Марья этого не знает. Да и кто это знает? Всё зависит от людей. Как будет поставлено дело? От этого и зависит, увидят ли потомки Сибирь цветущей или дегради- рующей. Все могучие источники энергии, запасы угля, алмазов и нефти, гиганты индустрии будут мертвы, если в Сибири не будет людей. А их тут не хватает. В Сибирь ежегодно приезжают сотни тысяч людей, но не все тут остаются. Кто-то пугается суровости края. У кого-то верх берёт привычка. Приедет человек в Сибирь, всё ему тут нравится, а вот тянет в свою сторонку. А в основном уезжают из-за плохих бытовых условий. Но всё больше людей сейчас остаётся в Сибири навсегда.
Марья познакомилась с Сибирью. Трудно предста- вить себе места, более богатые природными ресурсами и наделённые могучей красотой. И Марья верит, что жизнь людей в Сибири наладится, и её дети и внуки будут счастливы. Им найдётся дело, и Родина скажет им спасибо за их труд.