Танец галактик

Внутри тебя целая галактика, которая неотвратимо притягивает мою. В ней сгорают без остатка хвосты комет, минуя слишком яркие светила, рассекают пространство и время сверхмассивные газовые гиганты и давно потухшие звездные карлики. Снова и снова вспыхивают, взрезая космическое пространство лучами смертельной радиации и температуры сверхновые. Мы никогда не станем единым целым. Наше стремление навстречу так же незаметно, как движение Земли вокруг своей оси для тех, кто населяет ее испокон веков. Как едва уловимое дыхание умирающей осени на моих пальцах, которые бессознательно жаждут прикоснуться к твоей коже, и молчаливая борьба с собственным эго.
Если бы мы только могли слиться, врасти каждым атомом в чуждые небесные скопления, наверняка, не обошлось бы без глобальных катаклизмов. Сколько звездных систем сошло бы с орбит? Сколько новых созвездий образовалось бы на их прежних местах и сколько еще светил и планет стало топливом для новых, более сильных и голодных соседей, разгоняя их и заставляя гореть еще ярче? Я могу лишь догадываться о том, какие бури бушуют внутри тебя и что ждет тех, кто невольно упадет в этот глубокий космос. Все, что мне дано – это касаться его краем своей галактики и изумляться смертельной красоте, которая открывается взгляду не сразу и каждый раз играет новыми красками.
Твой мир так прекрасен. И пусть где-то там в самом его сердце таиться огромная черная дыра, неизбежно затягивающая в себя все, что встречается на пути, разгрызая на бозоны Хигса, ненасытная и злая, я закрываю глаза и растворяюсь. На то, чтобы галактики внутри нас когда-либо сошлись в безумном звездном танце, должен уйти не один миллион лет. Люди так долго не живут. Не станет ни меня, ни тебя. Наши кости и кости многих поколений после обветрятся и превратятся в мел, солнце иссушит Землю, превратив ее в некое подобие Марса, или потухнет, что также безрадостно для живых. Мы будем многие века мертвы, как и всё в нас, что некогда несло свет, озаряя других и привнося краски в их бесконечно серые дни. У наших галактик нет этих миллионов лет, и я просто смотрю на тебя, затаив дыхание, стараясь запомнить до мельчайших деталей и унести этот свет с собой потому, что сингулярность внутри меня уже зависима от него.