Невеста. Автопортрет

Да. Суббота. Все – при делах. Пришла мама и забрала Максима на концерт «Вивальди-оркестра». Ваня взял двадцать рублей и побежал за чипсами. Виталик едет из Москвы с ноутбуком для Максима и новыми ботинками для своих походов. Гришечка заснул на карнизе. Тишина. Я – сижу за компьютером.

Выгляжу я очень даже элегантно. На мне – два красных свитера, двое полосатых носков, парадные домашние черные брюки. На шее – в три оборота, с огромным узлом впереди – теплый, в рыжих и серых пятнах шарф-палантин. Температура 37 и 3. Пустячок, а колбасит. Вокруг – бардак, сухие и свежие Гришечкины катышки. «Смешались в кучу кони, люди»… Точнее, книги, вчерашние тарелки с вилками, спасенные от заморозков цветы с дачи, учебники – мои, Ванины, Максимовы, дохлые мухи на окнах, таблетки от кашля, капли от насморка, носовые платки, градусники без футляров, танки из лего, пластилин, краски, бивни дохлого моржа (я не брежу!), тонны камней и добрый центнер мужниной фототехники во всех углах. Я – сижу за компьютером.

«Молодая была уже не молода!»… На голове моей, причем с самого утра, – фата. Это такая моя личная семейная традиция: в день свадьбы – в фате! Тогда у меня все было из проката – и платье, и перчатки, и посуда для банкета. («И лицо, и одежда, и душа, и мысли»… Не спать! Не спать!)… Своей была только фата. Вот и сейчас она со мной – двухслойная, мятая, хранимая в коробке с чистыми носками в отдельном маленьком мешочке, на котором в десятом классе я любовно вышила шелком романтичный вензель – первые буквы имени и девичьей фамилии. Хотя и сетка сеткой, но теплая!.. Вернулся Ваня и убил тишину. Я – сижу за компьютером.

Я сижу за компьютером и читаю свои стихи, написанные, кажется, вчера, а на деле – сто лет назад. Читаю – и думаю: за того я замуж вышла.

За
то
го!

…Кстати, он говорит, что чем больше в доме бардака, тем, значит, крепче семья… Позвонить ему что ли, чтобы все для глинтвейна купил? Когда уже, черт побери, тепло дадут?

24.09.2016