Эгоизм Алисы

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы»
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Фантастика, Психология, Философия, Пародия, Hurt/comfort, ER (Established Relationship), Антиутопия
Предупреждения: ОМП, ОЖП, Беременность
Размер: Мини, 18 страниц
Кол-во частей: 5
Статус: закончен

Описание:
Иногда Алиса может проявить махровый эгоизм.
По мнению некоторых ревнителей альтруизма и общего блага.

***

1. Шансов.нет
— Вы понимаете, что уже слишком поздно туда лететь?
Шансов найти живых практически нет.

— Понимаю. Но я всё равно туда полечу.

— Это нерациональная трата ресурсов.

— Вы запрещаете мне лететь?

— … Нет. Запретить я не могу.

— Спасибо и на этом.

— Но хотелось бы надеяться на вашу сознательность.

— У нас разные представления о сознательности.

— Даже так?

— Даже если бы это было на самом деле самым несознательным поступком в моей жизни, я всё равно это сделала бы.

***

Алиса не осуждала чиновника.
У него свои резоны.
Вроде рациональной траты ресурсов…

Он по-своему прав.
Он же считает её затею бессмысленной.
Для него смысла в самом деле нет.

Но не для неё.
Она должна лично убедиться.
Да, она понимает что шансов мало. То есть нет.
Но это с рациональной точки зрения.

Но что такое рацио по сравнению с потребностью попробовать спасти?
Если всё её существо сейчас живёт этой потребностью.

***

— Поздравляю.
Ваша надежда оправдалась.

— Спасибо.

— Теперь ясно, что трата ресурсов была ненапрасной.

— Да.
Можете взять этот случай на заметку — иногда ненапрасность становится очевидной не сразу.

— Возьму.
Но всё равно приходится руководствоваться той информацией, которой располагаешь.
Невозможно всё время идти на поводу у эмоций.

— А у предчувствий?

— Кто же разберёт, где предчувствие, а где желание выдавать желаемое за действительное.
И пустые ожидания.
Нежелание смириться со случившимся.

— Ясно. Вы не исправимы.
Если бы я вас послушалась, то не спасла бы никого.

— Признаю. Но ваш случай — исключение из правил.
Кстати, а что вы делали бы, если бы вам запретили лететь?

— А разве есть варианты?

— Есть конечно.
Например, думать об общем благе, а не о идти на поводу у эмоций и эгоизма.

— Вы считаете, что спасение людей — это эгоизм?

— Если это близкие люди, то эгоизм.

— И что же теперь — спасать можно только не сильно близких людей?

— Нет. Но если это не требует больших затрат.

— Разве жизни людей не стоят затрат?

— Если это требует от общества большого труда по компенсации затрат, то…
А вы пошли на значительные затраты.

— Вы считаете, что мои труды не стоят тех затрат, на которые общество пошло ради меня?

— Это непросто высчитать.
Поэтому иногда стоило бы просто запрещать гражданам нерациональные расходы ресурсов.

— Я думаю, вы сами знаете, что в случае запрета я просто украла бы транспортное средство?

— Знаю.
Это огромный ваш минус при всех ваших прочих достоинствах.
Вы неуправляемы.

— Что же тут плохого?

— То, что когда-нибудь это может привести к беде.
Например, если вы ошибётесь.
Если интуиция и этическое чутьё вас подведут.

— А вам не кажется, что к беде может привести и та степень управляемости и послушности, о который вы, похоже, мечтаете?

— Это непростой вопрос.

— В конкретной ситуации всё просто.
Берёшь и спасаешь.
Делаешь так, как лучше.

— Сомневаюсь.

— Знаете…, а не проще ли судить по результатам?
Разве моя тактика когда-то ухудшала положение?

— Нет.

— Так чего же тогда вам ещё надобно?

— Пока не ухудшала.
Но всё когда-то бывает впервые.

— В теории. А на практике всё отлично.
И как раз потому, что я действую так, как считаю лучше.

— Вы так и не понимаете, что самоуправство — это опасно для общества.

— А ваша склонность к зарегламентированности? Она не опаснее?

— Что вы собираетесь делать после карантина?

— Для начала — вернуться на Землю конечно.

— На Землю?

— Да. А куда же ещё?

— После того, как ваши дети выжили в экстремальных условиях неизвестным способом?

— Вас это смущает?

— Не то слово.

— Почему?

— Сами подумайте.
Любой человек в тех условиях не дожил бы до вашего появления.
А они дожили.

— Вы видели, какие они истощённые?
На последнем пределе истощения.
Мне их теперь долго кормить, как младенцев при введении прикорма.

— Видел. Но живые. Это подозрительно.

— Ах вот оно что.

— Да. Вы поймите. —
Они могли выжить, только если они… уже не люди.

— Это легко выяснить.

— В том-то и дело, что нелегко.
Может быть и так, что их уже нечеловеческую сущность просто невозможно выявить.

— Вы это серьёзно?

— Абсолютно.

— А что думают об этих ваших идеях в Академии Наук?

— Вы же знаете учёных. Их любимый принцип — «Не исключаем».

— Может, вы просто троллите меня?

— Ну что вы. Нет.

— По вашей логике эта нечеловеческая сущность может быть у любого землянина.
Остальных землян вы тоже подозреваете?

— Только теоретически. Никаких оснований считать, что они не люди, нет.
А в случае с вашими детьми основания просто вопиющие.

Ни один земной ребёнок не выжил бы без пищи полгода.
Не говоря уже о воздействии прочих факторов.

— Но может быть для их живучести есть какое-то простое научное объяснение?
Какие-то особенности обмена веществ?

И тогда нужно как раз изучить эти вопросы.
Ведь это может дать шанс повысить живучесть и других землян.

— Такое тоже не исключено.
Но сначала нужно выяснить, так это или всё же нет.

— Вы предлагаете нам пока не возвращаться на Землю?

— Как минимум. До выяснения всех обстоятельств.

— И как вы собираетесь это выяснять?
Святой водой кропить?

— Если понадобится, то да.

— Поразительно.
И это в наше-то время.

— Не горячитесь.
Я понимаю, что речь о ваших детях.

Но будьте хоть немного благоразумны.
Если вам дорога безопасность землян, то вы вообще навечно оставите детей в карантине.
2. "Эгоистка" Алиса
— Оставлю? Или вы хотели сказать, что я останусь с ними в карантине?

— Разумеется оставите.
Вы и ваш труд, ваши способности нужны на Земле.
Вы на Земле. А дети в карантине.

— Прелестно. Вы предлагаете мне бросить маленьких детей?

— Почему сразу бросить? О них хорошо позаботятся. И вы сможете их навещать в свободное от служения людям время.

— Вы понимаете, что говорите о детях?
Которые едва не погибли и чудом выжили.

Вы представляете, чего они натерпелись уже от одиночества и лишений?
Даже взрослые в таких ситуациях получают психологическую травму.

А это дети.
А вы предлагаете мне лишить самого важного фактора в их реабилитации — присутствия и заботы родной матери.

— Вы не забыли, что должны служить людям?

— А что — кому-то из людей я нужна в роли няньки?
Кто-то нуждается в моей помощи больше, чем мои дети сейчас?

— Не ёрничайте.
Вы прекрасно знаете, сколько есть срочной работы.
И знаете, что часто именно ваше вмешательство приводит к успеху.

— Я знаю, что нет такой работы, которую не могут сделать другие вместо меня.

— Что и требовалось доказать.
Как только речь заходит о родных детях — даже Алиса Селезнёва думает в первую очередь о них и ради них готова забросить служение общему благу.

Низводя себя таким поведением и такой расстановкой приоритетов до уровня простой самки млекопитающих.

— А вы не допускаете, что как раз родные дети и являются источником способностей для меня?
Удачи, энергии, находчивости и так далее.

— Даже если так.
Это всё равно порочное положение дел.
Потому что человека должно вдохновлять служение человечеству как таковому.
Безотносительно родства.

— Ну это вы хватили лишку. Все люди родственники.
Поэтому и дороги друг другу.

— Я имею в виду близкое родство.
Оно же для вас важнее, чем дальнее.

— Послушайте, вам что нужнее — чтобы я могла работать для людей или чтобы бросила детей?

— Чтобы работали для людей.

— Ну тогда смиритесь с тем, что работать для людей максимально эффективно я могу, только при условии, что имею время позаботиться и о родных детях тоже.

— Вы заботитесь о них и тогда, когда работаете на благо человечества.

— Да. Но я имею в виду и непосредственную заботу.
Так что решайте.

Или Земля получит меня вместе с моими детьми.
Или не получит вообще.
Но детей я не брошу.

***


— Знаете, о чём я думаю всё это время?
О том, насколько мудры и гениальны были те философы, которые настаивали на том, что для максимальной пользы родители не должны знать, кто из детей — их родной.
Чтобы любили всех детей одинаково, словно родных.

— Сразу ясно, что вы не биолог ни разу. Как и ваши философы.

— Причём тут биология?
При том, что это то, в чём вы разбираетесь лучше, чем в прочем?

— Нет. При том, что столь симпатичная вам система разрушила бы основы гуманности и альтруизма в обществе.
Не навязанные, не внушённые при воспитании, а возникающие естественно, сами по себе благодаря любви в семье именно между близкими родственниками.

И в итоге вы не получили бы общество, где все любят одинаково сильно всех и заботятся обо всех одинаково.

Наоборот, вы получили бы общество, где вообще никто никого не любит и не склонен ни о ком заботиться. Кроме редких исключений.

— Это только ваше мнение.

— Не только моё. Об этом давно есть море достоверной логичной правдивой литературы.
Почему бы вам с ней не познакомиться?

— Некогда.

— Но на труды древних философов вы нашли время.
Хотя они явно мало знакомы с реальностью.
И рассуждают о тех вещах, в которых совершенно не разбираются.

— Я бы не говорил так уверенно на вашем месте.
Это не просто философы. Это особые философы.

— Вы их мнение ставите выше, чем мнение современной науки?

— Возможно.

— Хорошо. Тогда скажите — как можно сделать так, чтобы родители не знали своих детей?
Учитывая, что они похожи внешне.

— …

— Вот видите. Никак. А ведь вы говорите о системе, где они всё же в одном обществе живут, а не на разных планетах.
А значит, обязательно увидятся и узнают друг друга.
И сразу ваша затея рушится.

— И всё же идея общего блага так прекрасна, что ещё будет реализована.

— Да какое ещё вам нужно благо?
Чтобы люди любили всех людей, как родных?

Так для этого надо не рвать родственные связи, а наоборот.
Как раз среди близких родственников человек и может научиться любить всех людей.

Вот скажите — вы же вроде высоко ценили мои заслуги перед обществом?

— Раньше да. А теперь будем переоценивать. После самоуправства с поиском детей.

— Оставим пока самоуправство.
Так вот — откуда у меня, по-вашему мнению, любовь к людям и желание помогать им?

— Воспитание.

— Да. Но какие факторы?

— Школа.

— Да бросьте. Школа только оформляет то, что дала семья, раннее детство.
Семья, родственники — вот что сделало меня любительницей людей.
Включило в сенситивные периоды способности сочувствовать людям.
И желать действовать ради них.

— Хотите сказать, что в интернате вы выросли бы не столько альтруистичной?

— Однозначно.

— Но история знаете весьма достойных граждан, выросших в интернатах.

— С младенчества? Или с более позднего возраста?
Короче — просто изучите этот вопрос подробно.
Вы на такой солидной должности.

И ещё.
Раз уж для вас главное — польза человечества, то подумайте о том, что как раз заботясь о моих детях, я принесу максимальную пользу.

— В самом деле?

— Да. Я же могу воспитать их ещё более способными людьми, чем я сама.
И вместо меня одной постаревшей у человечества будет аж несколько новых более молодых и способных граждан.

— А вы уверены, что это ваши дети?

— В каком смысле? По ДНК?

— Не только.
Но вдруг у них уже не их души?

— Я думаю, что у них какие надо души.

— Вы не обманываетесь?
Вам не страшно около них?
Не страшно наедине с ними?

— Да нет же.

— А может, они никогда не были людьми?

— А вы?

— Что я?

— А вы человек? Или были человеком хоть когда-то?

— Зря вы так. Я же просто за вас переживаю.
Я понимаю, что ваша интуиция может быть усыплена желанием, чтобы это были ваши настоящие дети.

— Спасибо. Я сама разберусь.
Могу идти?

— Да, спасибо за отчёт.
Должен поблагодарить вас за честность.

— В чём?

— Вы могли бы исказить реальную картину.
Наврать про условия жизни детей.

— Зачем?

— Чтобы не было лишних вопросов.

— Нет необходимости врать.
Наоборот, достоверная информация всем на пользу.

— Здравые мысли.
Но подумайте над сказанным хорошенько.

— И вы над моими словами подумайте.
И советую изучить психогенезис альтруизма и роль семьи в развитии природных задатков альтруизма.

— Некогда.

— Тогда хотя бы не озвучивайте ваши идеи по этим вопросам до ознакомления с мнением специалистов.
Иначе специалисты будут удивлены ими.
Это не пойдёт на пользу вашему имиджу.

— Спасибо. Учту.
3. Ни на шаг
Алиса спешила к детям.
И решила больше не отходить от них вообще ни на шаг.

Если кому-то приспичит с ней поговорить — пусть сам к ней приходит.
А её место возле них.

Особенно это чувствовалось после недавней беседы.
Что поделаешь — человек совершенно не представлял, о чём говорит.
Иначе не наговорил бы своих перлов.

Нечеловеческая сущность?
Не люди?
Не её дети?

Она-то знает ответы на эти вопросы благодаря своим чувствам.
Так же ясно, как музыкант знает, квинта или терция звучит. Малая или большая.

Но как объяснить эти вещи людям, которые не отличают квинту от терции?
Или оранжевый от жёлтого.
Или запах герани от запаха сирени.
Никак.

***

Она успокоилась, только увидев детей.
Они ещё спали после предыдущего сеанса питания.

Да, теперь и пока у них было не кормление, а именно сеансы питания.
Они пока не могли переваривать обычную пищу в обычных количествах.

Её маленькие ангелы.
Алиса чувствовала безмерную благодарность этим маленьким существам за то, что выжили.
За то, что они не оставили её с Пашей родителями-сиротами.

Впоследствии предстояло разобраться, как они выжили.
За счёт каких резервов метаболизма или физических факторов.

Но это позже.
Это подождёт.
Но Алисе уже сейчас казалось, что тут не обошлось без воли детей.

Оставалось дождаться Пашу.
Его возвращения из его поисков.

Они разделились ради более быстрого поиска.
Хотя раньше практически никогда не разлучались.

Но в этот раз пришлось.
Вроде как так было больше шансов на успех.

Теперь встретиться с Пашей было не так страшно.
Когда дети на месте.

А вот пока она не нашла детей — даже с Пашей встретиться было почему-то очень страшно.
Смотреть друг на друга и быть вместе, когда детей нет.
Когда неизвестно что и как случилось с детьми.

***

Алиса не понимала, каким чудом она сохранила самообладание, когда перед поисками ей вежливо подсказали, что они с Пашей ещё молоды и вполне могут просто обзавестись новыми детьми.

Мол, это дешевле для Земли, чем искать уже имеющихся детей.
И дети будут, и расходов лишних не будет.

Интересно — как сохраняют должности люди, способные так мыслить?

— Мы признаём, что вы с мужем имеете право иметь детей.
И понимаем, что генофонд человечества должен получить ваши гены в ваших детях.

И даже настаиваем, чтобы вы сделали новых детей в случае потери прежних.
Этот как раз тот случай, когда люди получают право обзавестись новыми детьми.

***

Неужели такие люди не понимают, что дети — это больше, чем дети?
Но наверное не понимают.

И считают привязанность к детям всего лишь привязанностью, результатом действия окситоцина и тому подобного.

Не понимая, что каждый ребёнок становится непередаваемо родным.
Таким, что уже непонятно, как удавалось жить без него раньше.

Словно он давно или всегда был родным существом.
Словно всегда был знакОм.

И кажется, что просто была временная разлука с ним.
Или даже не разлука. А просто общение происходило таким способом, который не осознавался обычным сознанием.

Это что-то намного бОльшее, чем просто биологическое.
Это больше, чем просто привязанность к людям с похожим набором хромосом.
Больше, чем инстинкт. Чем отношение к детёнышам, к потомкам.

И дело не только в том, что дети — это плоды любви и секса.
Не в том, что напоминают моменты высшего счастья и поистине высших, над-, сверхчеловеческих состояний сознания.

Хотя это как раз близко к объяснению природы привязанности к детям.
Как-то связано с тем, что дети часто кажутся высшими существами.

Слишком много всего самого лучшего с ними связано.
Они словно концентрат этого лучшего.

Но в любом случае самое главное в том, что они просто вызывают тотальное чувство любви.
И уже поэтому божественно прекрасны.
Тем, что способны вызывать такую любовь.

Способную соперничать с любовью к жене или мужу.
Хотя казалось бы — уж на что та сильна.

К счастью, соперничать по-настоящему этим любовям не нужно.
Наоборот, они дополняют и усиливают, подпитывают друг друга.
Словно заряжаясь друг от друга.

Почему те философы, приверженцы разрыва семейных, родственных связей не понимают, что как раз любовь к родным детям (вслед за любовью к старшим родственникам и супругам) открывает в людях самые мощные родники способности любить?
И вообще, и людей в том числе.

Разве существуют другие столь же эффективные способы развить способность любить?

Разве могут развить эту способность простые внушения про то, что надо и хорошо быть альтруистами?

Кого сделали настоящими альтруистами простые наставления, не подкреплённые уже включённой способностью любить людей?

Так что именно родительская любовь так мощно развивает способность любить, что такие люди становятся подобны богам.
В том, что становятся генераторами чувства любви, излучающими это чувство на весь мир.
Который, похоже, весьма нуждается в том, чтобы его насыщали энергией любви.
4. Аля
***

— Мама? — позвала дочь, которая проснулась первой.

Алиса подхватилась.
Она сейчас особо остро воспринимала голоса детей и особенно слово «мама».
Пока слабые голоса.

— Я здесь, Алечка.

— Александра Павловна, — тихо поправила дочь.
Но уже с узнаваемой интонацией, с которой она почти с раннего детства просила называть её полным именем.

— Да-да, конечно.
А можно называть тебя так, как папа? Санпалной?

— Папа дразнил таким обращением.

— Ну хорошо, тогда Александра.

— Павловна.

— Да.

— Хотя Алечка мне теперь тоже нравится.
… Я так мечтала услышать это слово… Снова...

— Знаю, дорогая.
Теперь будешь слышать это всегда.

— Но только дома. Ладно?

— Ладно.

— А Илья и Миша? Мальчики ещё спят?

— Да.

— Они маленькие. Им труднее восстанавливать силы.

— Они справятся. Теперь мы все справимся.

— Я потом расскажу, какие они у нас молодцы.

— Да. Когда сил станет хватать.

— Папа ещё не приехал?

— Пока нет. Но скоро будет здесь.

— Я почему-то думала, что он раньше нас найдёт.
Или вы вместе.

— Мы разделились, чтобы быстрее вас найти.

— В следующий раз ищите вместе.
Так быстрее будет.

— Почему?

— Я знаю.

— Погоди. Что значит «в следующий раз»?
Не вздумайте снова теряться.

— Человек предполагает…

— … Я пока не могу об этом думать.
Кстати, папа не один летит.

— А с кем?

— Догадаешься сама?

— Неужели…

— С Яшей.

— Это хорошо… Наверное, Яша привезёт школьные задания.
И поможет мне наверстать упущенное.

— Успеешь наверстать. Сначала восстановись.

— Ты же знаешь, что мышление и изучение новой информации мне всегда помогают.

— Знаю.
Но надеюсь, что общение с Яшей само по себе помогает не меньше.

— Да.
Хотя… Мне кажется, я пока не в той форме, чтобы общаться с Яшей.

— Пустяки. Для него это не помеха.

— А для тебя при встречах с папой это не было помехой?

— Не было. Так уж получилось, что мы с вашим папой в какой только форме ни общались. Главное чтобы общаться.
5. Компас
— Мам… мне кажется или… у меня будет ещё один братик?

— Или сестрёнка. Я пока не узнавала пол. Но мне кажется, что на этот раз снова дочка.
А как ты догадалась? Ещё же не видно по фигуре.

— Зато ты двигаешься по-особому.
Я помню, что ты так двигалась, когда мы ждали Мишу.

Да и многие другие женщины часто двигаются при беременности иначе.
И смотрят по-другому.

— Ты очень наблюдательная и чуткая.

— Вся в вас с папой…
Значит, вам с папой разрешили завести четвёртого?

— В общем-то да.

— На общих основаниях или с поражением в правах?

— На общих.
За особые заслуги.

— Как здорово.
А то Миша и Илюша считают себя уже слишком большими.

И не всегда позволяют лезть к ним с нежностями.
А мне иногда так хочется. Как в детстве. Когда они младше были.

— Можете сами придумать имя сестре.

— Обязательно. Мы подумаем.

— Знаешь… я хотела это сначала папе рассказать…
Но хочется поделиться с родным человеком поскорее.
Тем более что ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать такие вещи.

— Я слушаю.

— Эта она помогла вас найти.

— Кто? Сестрёнка?

— Да.

— … А как?

— Трудно объяснить. Я пока сама не всё тут поняла..
Но понимаешь… в ней же тоже перемешаны мои и папины хромосомы, как и в вас…

Может, именно поэтому… она в каком-то смысле оказалась словно компасом… который и помог вас найти…
Она словно вела меня в поисках.

— Очень интересно…
Кстати, а папа уже знает о твоей беременности?

— Наверное.

— Как это?

— Я ему намекнула с помощью специального кода.
Но пока не знаю, вспомнил он о коде или нет.

— Вон он обрадуется. И трое прежних детей нашлись.
Да ещё и новый на подходе.

— Да. Обрадуется.
Знала бы ты, как он радовался, когда мы тебя ждали.

— Зато я помню, как он радовался рождению Миши и Ильи.
Я тогда особенно отчётливо поняла, как он тебя любит.
… И какое это вообще счастье… быть настолько любимой мужем.

— Да… Мне кажется, что Яша так же тебя будет любить, как папа меня.

— Время покажет.

— Девочка моя, ну что за осторожность? Нужно более уверенно ждать своё счастье.

— Возможно. Я потом попробую.
Мам, а расскажи подробнее про то, как сестра проявила себя, как компас?

— Ты не устала ещё разговаривать?
Не хочешь отдохнуть?

— Мне будет проще отдыхать, когда я узнаю.

— Ну хорошо. В общем… если кратко… то примерно с пятой недели беременности в моих поисках появилось новое качество.
Меня словно кто-то вёл.

Я совершенно случайно находила нужную информацию.
У меня появлялись совершенно неожиданные идеи.

Наконец, я словно физически чувствовала, куда повернуть и куда идти.
В итоге я нашла вас.

— Ну вот. Поэтому и с папой вам необязательно было разлучаться.

— Кто ж знал.

— Надо вам было раньше зачать ребёнка.
Тогда и нас скорее нашли бы.

— Ну… мы первое время просто не могли о таком думать.
Когда вы потерялись…

— Но потом ведь подумали?

— Подумали. Что наше тесное общение по идее может помочь нам в поисках.
Как минимум благодаря стабилизации эмоционального фона и самочувствия.
А то и обострения умственных способностей.

— Мам… мне немного неудобно это говорить, но мне кажется, что нам было легче благодаря тому, что вы с папой … тесно общались.
Что это нас как-то поддерживало… Наши силы.

— Ну… не исключено. Такие явления пока мало изучены.

— Значит, надо их изучить подробнее.

— Вот и изучишь. Если интересы более сильные не появятся.

— А пока вы ради гипотезы не забывайте почаще таким образом поддерживать нас. Своих детей.

— Обязательно.
И таким, и всеми остальными.

— Мам, а как насчёт имени Агнесса?

— Для сестры?

— Ага.

— Ну, если вы решите, что это самый подходящий вариант, то можно и Агнессой.
Когда ты расскажешь, как вы жили это время?

— Скоро. Можно — когда папа прилетит.
Чтобы не повторяться.
Там вообще можно нормально жить.
Если знать, как.

— Предлагаешь туда переселиться всей семьёй?

— Не знаю. Дедушка вряд ли захочет уехать от своего зоопарка.

— Это да. Но ради любимых внуков вполне может.

опубликовано и там - https://ficbook.net/readfic/4268511