Читая Хайека и думая о России

Фридрих Август фон Хайек (нем. Friedrich August von Hayek; 8 мая 1899, Вена — 23 марта 1992, Фрайбург) — австрийский экономист и философ, представитель новой австрийской школы, сторонник либеральной экономики и свободного рынка. Лауреат Нобелевской премии по экономике (1974).


В  книге  "Пагубная  самонадеянность"  профессор  рассматривает  установление   рыночного  способа  производства  и  потребления  (расширенного  порядка  по  его  терминологии)  как    результат эволюционного  процесса.  Но  он  не  всегда  может  разделить  принципы  и  приметы  биологической    и  культурной   эволюций.
О  конкуренции.
 «Этот  порядок,  основанный  на  традициях  и  никем  не  изобретавшийся,  основанный  на  конкуренции  оказался  очень  эффективным».
            «Конкуренция представляет собой процедуру открытия, узнавания нового -- процедуру, присущую эволюции во всех ее формах, заставляющую человека помимо собственной воли вписываться в новые ситуации. И именно за счет возрастающей конкуренции, а не за счет солидарности повышается постепенно наша эффективность».
           «Чтобы конкуренция приносила благоприятные результаты, ее участники должны соблюдать определенные правила поведения, а не прибегать к физической силе.(а  также  к  манипуляциям-  моё  добавление ).     Только общие правила поведения могут придать единство расширенномиу  порядку.
Если цивилизация сложилась в результате постепенных непреднамеренных изменений морали, тогда, как ни противоречит это нашим хотениям, мы должны навсегда оставить надежду на создание какой бы то ни было имеющей универсальную значимость системы этики».
  Слишком  категоричное  утверждение  последнего  абзаца.  Никогда  не  говори  «Никогда».
                Выяснилось,  что  стало  особенно  заметно  в  последнее  время,  в  результате  дефицита  рынков  сбыта,  конкуренция   заменяется  часто  сговором  корпораций,  позволяющей  получить  свою  долю  пирога  без  затратной,  изматывающей  конкуренции.  В  России  это  проявляется  и  как  откаты  при  получении  госзаказов  либо  как   предложение  заниженной  цены   при  борьбе  за  госзаказ,    с  последующим  снижением  качества  исполнения с  целью  экономии.  Всё  сделанное  в  России  включает  в  цену  налог  на  эти  откаты,  коррупцию  и  общую  неэффективность  и  потому  неконкурентно  на  мировом  и даже  внутреннем  рынке.
 Далее  читаем.
        «Человеческое сознание -- не направляющая сила, а продукт культурной эволюции, и зиждется более на подражании, чем на интуиции и разуме.  Способности обучаться путем подражания как  одно  из главных преимуществ, унаследованы  нами от длительного периода инстинктивного развития».

           Как   уже  многократно  говорилось   в  моих  статьях,  человек  развивается  не  на  траектории  биологической  эволюции,  а  на  траектории  культурной  эволюции,  в  которой  разум  играет  очень  важную  роль.  Никакие  другие  приматы  с  меньшим  разумом  не  смогли  образовать  рыночные  институты.   Способность  обучаться   путем  подражания  присуща  многим  и  многим  представителям  животного  мира,  но  они,  тем  не  менее,  не  смогли…

         «Понимаемое так человеческое сознание -- это не столько поддающиеся проверке знания о внешнем мире …  сколько способность обуздывать инстинкты -- способность, которую нельзя наблюдать на примере индивидуального разума, поскольку она проявляется только в группе».
    Здесь  следует  уточнить,  что  способность  обуздывать  инстинкты  это  функция  не  сознания, а  подсознания   мозга человека,  образованного  культурными  МЭМами.  Следующая  фраза  указывает  на  правильность  именно  нашей  интерпретации.
           «Управляемые в своем поведении тем, чему научились, мы зачастую не знаем, почему мы делаем то, что делаем. Врожденные реакции последовательно вытеснялись благоприобретенными моральными правилами и обычаями не потому, что люди понимали разумом, что они, эти правила и обычаи лучше».
           Мы  потому  и  не  знаем,   почему  мыслим  и  делаем  что  то  определённым  образом,  ровно  потому,  что  эти  знания  находятся  в  недоступном  для  нашего  сознания  месте -  в  подсознании.  Проявляются  как  определённый  тип  менталитета,  заставляющего  нас  думать  и  поступать  в  соответствии  с  ним..
Далее  читаем.
          «Кроме того, культурная эволюция осуществляется через передачу навыков и информации не от одних только биологических родителей индивида, но и от несметного числа его "предков". Процессы, способствующие передаче и распространению навыков культуры через обучение, как уже отмечалось, также приводят к тому, что культурная эволюция развивается несравненно быстрее, чем биологическая. Наконец, культурная эволюция проявляется в основном в групповом отборе»
           Высказанные  мысли  совершенно   справедливы,  и  я  постоянно  писал  об  этом  же  несколько  другими  словами.

     « Решающим в превращении животного в человека оказалось именно обуздание врожденных реакций, обусловленное развитием культуры.
Нормы и привычки, усвоенные в младенчестве, становятся такой же частью нашей личности, как и то, что уже направляло наше поведение, когда усвоение только начиналось».
Совершенно  верно.
Обуздание  наших  инстинктов  это  дело  культурных  МЭМов,   которые  адаптируют  ментальность  человека  к  принятым   в  социуме  нормам.
Далее  читаем. 
             «Индивидуализированная собственность составляет ядро моральных норм любой развитой цивилизации».   
          Но  здесь  требуется  разъяснение,  что  можно  считать  «Индивидуализированной  собственностью».   У  ручейника  есть  домик,  который  он  построил,  у  птиц  гнёзда,  у   живущих  в  земле  норы,   у  муравьёв  муравейник.   Живые  существа  воспринимаются  вместе  с  этой  их  собственностью,  но  это  не  делает  их  цивилизованными.  Почему  же  человека  именно собственность  делает  цивилизованным?  Для  человека  важно  не  просто  обладать  собственностью,  а  иметь  право  распоряжаться  ей  по  своему  усмотрению  и  главное  - признание  другими  людьми  этого  права.
          «К современному индустриализму пришли отнюдь не там, где правительства были сильнее, а в городах итальянского Возрождения, Южной Германии, Нидерландов и, наконец, в Англии с ее мягкой системой правления, т. е. там, где правили горожане, а не воины.
Отсюда следует, что не существует большего заблуждения, чем общепринятая формула историков, которые представляют появление сильного государства как кульминацию культурной эволюции: оно столь же часто служило признаком ее конца».
         Вот  большим  любителям  вертикали  и  сильного  государства  эту  мысль  неплохо  бы  освоить.
         Здесь  речь  идёт  видимо  о  возникновении  инноваций, которые  могут  появляться  в  условиях  относительной  свободы,  а  не  о  тупом  рытье  канав  от   центра  на  периферию.   Но  свободы  недостаточно   для  этого,  должны  быть  установлены  и  выполняться  определённые  правила  со  стороны   институтов.  Если  этого  не  будет,  то  человеческое  рефлексирующее  сознание  будет  направляться  в  сторону  совершения  манипуляций,  совершения  действий  направленных  на  личную  пользу,  поскольку  всегда  находятся  люди,  для  которых  манипуляции  более  приемлемы,  чем  работа  над  инновациями. Вообще,  оказывается,  что  манипулятивное  поведение    менее  затратное, чем честное  поведение.  Но  оно  вырабатывает  у  людей  адаптации  к  условиям,  которых  не  существуют.  Это,  в  конце  концов,  выясняется  и  возникают  кризисы.
              Так что  для  появления  иноваций,  правления  горожан  недостаточно,  должны  быть  еще  и  институты,   устанавливающие  правила  поведения  на  рынках.

          Далее  автор  указывает,  что  для  расширенного  порядка  важны  формы  собственности.
        «Владение  материальными  активами  ведёт  к  тому,  что  ограниченные  активы  начинают  использоваться,   чтобы  получить  прибыль,  что  возможно  только тогда, когда  производится  с  их  помощью   удовлетворение  потребностей  многих  людей».
         Возможно,  именно  так  и  было  в  античные  времена,  на  что  указывал  А. Смит,  говоря  о  возрастании  эффективности  вследствие  разделения  труда,    регулировании  процесса производства  и  сбыта  с  помощью  невидимой  руки  рынка.

             Нематериальные  активы (  авторское  и  патентное  право)  по  мнению  Хайека 
« не подтверждают, что возможность получения патентов на изобретения действительно усиливает поток нового технического знания, а не ведет к расточительной концентрации исследований в областях, где решения проблем можно ожидать в ближайшем будущем и где в соответствии с законом любой, кто найдет решение на миг раньше другого, приобретает право на его исключительное использование в течение длительного периода».

Вопрос  о  правомерности,  полезности  авторского  права  и  адекватности  форм  его  решения  требует  по  нашему  мнению  отдельного  рассмотрения.
            Огромную,  потрясающую  расточительность  демонстрирует  использование  активов  полученных  в  России  в  результате  несправедливой  приватизации.  Этот  вид  активов  можно  считать  как  незаконно  приобретённые,   (или  украденные)  и  как  всякая  сворованная  вещь,  используемая  в  целях  обогащения своего  обладателя   путём  продажи,  сдачи  в  залог  под  иностранную  юрисдикцию  или  под  трастовое  управление.
               Присвоенные  активы    не  стимулируют  олигархов  создавать  новые  продукты,  а  стимулируют   на  такие  действия,  которые  полезны  лично  им.
           Однако,  приватизаторы  Ельцынского  периода  не  различали  таких  тонкостей.   Они  готовы  были  отдать  и  отдавали  государственную  собственность  в  протянутые  прилипчивые  руки.    Я  не  хочу  сказать,  что  они  действовали   так  все  умышленно.
             Это  тоже  процесс  самоорганизации.  Другие,  возможно,  на  их   месте  могли  бы  лучше  действовать.  Но  они,   действуя  в  то  непростое  время,  отвечали  на  вызовы  только.      Будущие  олигархи,  у   которых  голова  не  была  забита  подобными  вопросами,    думали  как  в  условиях  кризиса  можно  задаром   приватизировать   государственные  активы.   И  они   находили  правильные  ходы.   Поэтому  не  надо  гайдаровцев  всех поголовно  обвинять,   но  и  делать  из  них  героев  не  надо.   Нам  ещё вскоре  предстоит  выдержать  натиск  новых  гайдаровцев.

           Далее  автор  указывает  на  важную  роль  религий  в  формировании  ментальности  (обычаев  в  авторском  тексте).
      « Мы, быть может, обязаны этим религиям сохранением -- пусть по ложным причинам -- обычаев, значение которых для выживания основной массы человечества оказалось гораздо важнее, чем большая часть того, что было достигнуто с помощью разума».
          Я  тоже  писал  о  возможной  несознательной  помощи  религии  в  деле  выработки  некоторых  моральных  запретов  с  целью  обуздания  природной  агрессивности   человека,  которая  неприемлема  в  большом  социальном  обществе.   Здесь  мы  совпадаем.
         Классический  капиталистический  способ  производства  основан  на  эксплуатации  человеческого  эгоизма,  этого  свойства,  являющегося  инстинктом,  т.е.  адаптацией  генома    дальних  и  непрямых  наших  предков  к  условиям,  существовавшим  миллионы  лет  назад.  Под  действием  инстинктов,  как  показал  исторический  опыт,  можно  выполнять  простой  рабский  труд,  где  один  человек  может  быть  легко  заменён  другим.  Но  инновации  нельзя  развивать  при  помощи  инстинктов.
           Основной  целью книги  Хайека  является  доказательство  того,  что  социализм  невозможен  в  принципе,  поскольку  он  не  вытекает  из  принципов  эволюции .  Автор  имеет  виду  биологическую  эволюцию,  но  мы  то  развиваемся  на  траектории  культурной  эволюции,  создали  и  поддерживаем  некоторые  принципы,  которых  нет  в  биологической  эволюции.  К  ним,   к  основополагающим  принципам,  относится  право  человека  на  жизнь  и  стремление  к  счастью.   Такого  в  биологической  эволюции  не  прописано.  Там  только  крепкие  ноги  и  мощные  зубы  являются  элементами  отбора.
Мы  постоянно  подправляем  траекторию  культурной  эволюции  и  делаем  это  сознательно. 

            «Альберта  Эйнштейна, возможно, величайшего гения нашей эпохи  интересовала другая,  но близко связанная с этим тема.
 Используя популярный социалистический лозунг, он писал, что "производство ради удовлетворения потребностей" должно прийти на смену производству ради прибыли", присущему капиталистическому порядку (1956)».
«Разделяя настроения, подобные рассмотренному, Эйнштейн выказывает либо недопонимание реальных процессов   координации человеческих усилий, либо отсутствие настоящего интереса к этой проблеме».

               По свидетельству биографа Эйнштейна, последний считал самоочевидным, что "разум человека в состоянии найти способ распределения столь же эффективный, как и способ производства" (Clark, 1971: 559).   «Эйнштейн прекрасно сознает, что нынешний экономический кризис (1931  год) разразился из-за нашей системы производства ради прибыли, а не ради удовлетворения потребностей, из-за того, что громадное увеличение производственных возможностей не сопровождается в настоящее время соответствующим увеличением покупательной способности широких масс» (M. R. Cohen, 1931).

              «Рыночная координация индивидуальной   деятельности, подобно другим моральным традициям и институтам, сложилась в результате естественных, спонтанных и самоупорядочивающихся процессов приспособления к большему количеству конкретных фактов, чем могло бы воспринять, и тем более постичь любое отдельное сознание (mind). Отсюда ясно, что требования, чтобы эти процессы были справедливы или обладали другими моральными качествами,   не  могут  быть  предъявлены»
  Это  неверное  утверждение.  Речь  идет  о  культурной  эволюции,  а  поэтому  такие   моральные  требования  вполне  законны,  так  как  находятся  в  её  русле.  Культурная  эволюция  это  эволюция  суперорганизма -  государства  и  именно  моральные  требования  делают  эту  эволюцию возможной.   Моральные  требования  канализируют  эволюционный  путь,  который  бы  уже  оборвался  в  случае  их  отсутствия,  поскольку  естественный  отбор  в  этом  случае  будет  способствовать  росту   некоторых автономных  популяций,  стремящихся  к   суверенитету,  что  эквивалентно  развитию  раковых  клеток  в  многоклеточном  организме.
              Хайек  предостерегает  от  попыток  устанавливать  контроль  над  эволюцией,  которая  по  его  мнению  развивается  методом  проб  и  ошибок.  Автор  забывает  об  адаптациях,  а  это  уже  не  слепое  блуждание,  это  алгоритм  движущего  отбора,  для  достижения  видом  максимальной  адаптации.   Культурная  эволюция  тоже  создаёт  адаптации  к     моральным  и  писаным  законам  общества,  в  случае  необходимости  меняя  сами  эти  законы.
            «Требования справедливости просто-напросто неприложимы к естественному эволюционному процессу -- они не вписываются не только в рамки происходившего в прошлом, но и в рамки того, что происходит в настоящем. Ведь эволюционный процесс, конечно же, все еще действует».   
           Здесь  автор  опять  имеет  ввиду  биологическую  эволюцию,  которая  к  рассматриваемым  процессам  отношения  не  имеет.
            «В самом деле, настаивать на том, чтобы все будущие изменения были справедливы, значит требовать, чтобы эволюция прекратилась». 
  Это  неверно  по  указанной  выше  причине.  Дальше  вообще  перл.
           «Коммунистические страны, такие как Россия, голодали бы сейчас, если бы западный мир не поддерживал жизнь их населения». 
Вот  какие  альтруисты  на  западе.
           «Марксистская экономическая теория еще и сегодня пытается объяснять сложные высокоорганизованные порядки взаимодействия по аналогии с механическими феноменами, при помощи однонаправленных причинно-следственных связей, вместо того чтобы видеть в них результат тех процессов самоорганизации, через которые и лежит путь к объяснению феноменов высших уровней сложности».
              Тут  прав  автор.  С  точки  зрения  биологической  науки  построения  Маркса  в  «Коммунистическом  манифесте»  не  выдерживают  критики,  потому  что  вместо  самоорганизации социума  предлагают  волевым  порядком  кое  что  изменить  в  нём,  кое  что  убрать,  игнорируя  взаимозависимость  всего  живого.  Маркс  забывает,  что  он  не  господь  бог, который  может  так  исправлять  одним  движением.
            Если  мы  сегодня  не  можем  собирать  и  осмысливать  рассеянную  информацию  даваемую  рынком,  то  это  не  значит,  что  и  завтра  мы  не  сможем  решить  эту  проблему.  Тут  логика  автора  напоминает  логику  одного  персонажа,  который  для  использования  на  рыбалке  откручивал  гайки  с  рельсового  пути,  утверждая  в  суде,  что  лучше  гайки  грузила  не  сыскать.
              Пагубной  самонадеянностью  Хайек  называет  веру  в  возможность  строить  экономические  отношения    с  помощью   разума,   вместо  выработанного  эволюцией,  основанного  на    инстинктах  капиталистического  рыночного  способа  производства  и  распределения.
             « С самого начала избавиться от представления, рожденного «пагубной самонадеянностью», как я ее называю, т. е. от идеи, что источник способности приобретать навыки — это разум.»
            «Спор о рыночном порядке и социализме есть спор о выживании — ни больше, ни меньше. Следование социалистической морали привело бы к уничтожению большей части современного человечества и обнищанию основной массы оставшегося».

                На  это  можно  возразить,  что,  возросшая  саморефлексия  в  человеческой  популяции    привела  к  осознанию  того  факта,  что  в  условиях  дефицита  платёжеспособного  спроса,  образовавшегося  естественным  путем,  производителю  выгодно  манипулировать  сознанием  с  целью  создания  для  потребителя  некой  виртуальной  реальности,   формирующей  спрос.  Порядок,  который  действовал  долгие  годы,  был  относительно  эффективным,  но  не  находился  в  соответствии  с моральными  постулатами  выдвинутыми  культурной  эволюцией,     со  временем,  вообще,  вышел  за  зону  своей  применимости.  В  эволюции  ничего  неизменного  нет.
            Человек  оказывается  беззащитным  перед  лицом  корпораций,  освоивших  манипуляции  сознанием  потребителей,   внушающим  ему  чуждые  его  натуре  желания,   превращающие  человека - творца  в  простого  потребителя,  которого  можно  использовать   с   развитием  цивилизации   на   пользу  корпорациям.      Не  корпорации  для  человека,  а  человек  для  развития  корпораций. 
            Хайек  понимает,   что  государство  менее  эффективно,  чем  частный  собственник.  Но  причины  этого  не  поясняет.
  В  самом  деле,  государство  есть  крупнейшая  корпорация,    а  элита  его  акционеры.   И,   казалось  бы,   что   госсобственность  тоже  может  быть  эффективной.    Но  дело  тут  в  форме  собственности  этих  акционеров.  Она  имеет  временную  форму  и  этим  похожа  на  ворованную,   которая  у  олигархов. 
               Поэтому  стремления  элиты  в  силу  врождённого   эгоизма человека  неизбежно  будут  направлены  на  извлечения  из  неё   максимальной  прибыли  за  время  обладания  ею,  за  время  своего   пребывания  у  власти. Это  и  создаёт    стимулы  элиты  к  обособленности,   к  паразитированию,  разложению.  Поскольку    всякая  бесконтрольная  власть   ведет  к  этому.

  Вот  отсюда    неэффективность  государства,  такая  же,  как  у  олигархов.     У  народа   при  этом  апатия  и  нежелание  вмешиваться,  что  показала  низкая  явка  на  последних  выборах.   Закостеневшие  структуры  власти  России  неспособны  адаптироваться,  не  могут  накапливать  маленькие  последовательные  изменения,   поэтому   возникают  большие  напряжения  в  обществе,  которые  приведут   однажды  к  одномоментной  большой  ломке,  в  то  время  когда  нефтегазовый  буфер   уже  не  сможет  больше  спасать  положение,  несмотря  на  все  усилия  элиты  из   ПЖВ.
                Если  либерализм  понимать  как освобождение  человека  в  обществе,   чтобы  дать  ход    процессами  самоорганизации,  эволюции  человеческой  популяции,  то  это  совершенно  правильное  стремление.  Но  надо  помнить,  что  для    процессов  саморегулирования,  должны  быть  созданы  определённые  условия.    Эти  условия  заключаются  и  в  готовности  социального  общества  к  этим  изменениям.   Если  этого  не  будет,  то  говорить  о  включении  принципов  либерализма  в  социальную  ткань  не  следует,  поскольку  процессы  самосборки  могут  легко  оказаться  процессами   саморазборки.  Как  у  нас  за последние 26  лет   и  получилось   с  внедрением  полезной  вроде  везде  либеральной  идеи.
       Последнее  назначение  министром  образования  человека  ниоткуда,  выходца  из  аппаратного  окружения,  сдвинутого  в  религиозную  сторону,   показало,  что  власти  вообще  потеряли  орентировку  в  пространстве  и  времени.