Драка

   
                (Из цикла рассказов о космосе "Великая Пустота").

    Дон летел сквозь космический вакуум уже третий месяц. В бесконечных глубинах Великой Пустоты изредка вспыхивали видные в окна обзора невыразительные огоньки: даже здесь, на задворках Галактики, в самом конце рассеянного на миллионы парсеков рукава, нет-нет, а попадались космические объекты. Вполне возможно, они были обитаемы, во всяком случае, Дон не удивился бы этому. За десятилетие, проведённое в полётах, он научился отключать опцию удивления.

   «Это космос, дружище. Здесь есть всё и даже больше, и одновременно ничего нет. Великая, великая пустота. И не просто пустота, а Пустота с большой буквы. С самой большой буквы».

   Так говорил Дону капитан Боб Бунин, тёртый калач, сын русского космолётчика и матери-художницы с таким набором кровей, что в графе «Происхождение» она назвала себя «представительницей балканской цивилизации», потому что так и не смогла определиться более точно. В свои шестьдесят семь выглядевший на тридцать с небольшим, высокий, широкоплечий, с коротким ёжиком седых волос и крепкими сильными руками, Боб уже давно стал космолётчиком-одиночкой*, и подвизался в основном на рискованных маршрутах контрабандистов, где в равной мере можно было и разбогатеть, и схлопотать серьёзный тюремный срок за незаконную торговую деятельность, а мимоходом и вовсе погибнуть в стычке с недобросовестными клиентами.

  Дон и капитан Бунин сидели в одном из баров на крошечной перевалочной планете с мудрёным порядковым номером, уже сто лет как переименованном по-земному смешно в  Дыру.

   Бар «NаNN» был обычной межпланетной забегаловкой, в точности повторявшей все недостатки своих многочисленных прототипов, разбросанных по бесчисленным перевалам транзитных путей Федерации. Длинное, заурядно оформленное помещение, шустрый пришелец за стойкой бара (всех, кто не имел чести родиться на Земле, или быть колонистом, называли пришельцами, и это было далеко не самое обидное прозвище), шлюхи за одним из столиков, среди них вызывающе причмокивающая огромными губами стареющая пришелица. Море сомнительных напитков, непритязательная музыка и полный расчёт на собственные силы.

Тем, кто не умел постоять за себя,  в баре «NаNN» точно было нечего делать. Впрочем, неумёх там сроду не бывало. Не те маршруты, не та планета,  не те рожи вокруг. Даже земляне здесь не выглядели, как подарок судьбы, и отлично осознавали это.

   Земляне не то, чтобы подмяли под себя Галактику, нет. И сказать, что они освоили её, тоже было бы большим преувеличением, тем более, что до них все мыслимые и немыслимые пространства Великой Пустоты гораздо более успешно исследовали и освоили другие: те, что открыли ускорители*, отработали технику перехода через пространство, наладили галактические контакты и создали Федерацию, как единственно приемлемую форму мирного общения друг с другом. И, тем не менее, именно земляне фактически подчинили себе Галактику. В том смысле, что любая цивилизация - а в Галактике их оказалось не менее пятидесяти и с десяток из них, более чем развитые - через пару десятков лет соприкосновения начинала перенимать худшие из земных привычек. К тому же, в Галактике усиленно подражали землянам во всём, в чём можно было подражать: в одежде, в еде, в выборе музыки, в методиках интимного общения, и так далее, и тому подобное, пальцев не хватит перечислять. Многие просвещённые умы Галактики проводили сутки напролёт в попытках разгадать этот феномен, но так и не нашли ответа, ведь земляне явно не тянули на образец для подражания: противоречивые, ненадёжные, падкие на мзду, слабые телом и духом. Не все из них, конечно, были противоречивы и падки. Были и иные. Стойкие, смелые, безумно талантливые, прекрасные телом и духом, бойцы переднего фронта, войны-одиночки, великие учёные, красавицы и красавцы, умницы и мудрецы, в конце концов. Их боготворили, им поклонялись, о них слагали песни и легенды, писали романы и снимали кино. Но за идеальными землянами стояли миллиарды других, не столь совершенных, полных противоречий и пороков, настоящих разрушителей чужой идентичности. И именно с их влиянием боролись остальные населявшие галактику цивилизации. Восставали, кричали на всех углах, выстраивали запретительные барьеры в виде законов и постановлений, изобретали проверочные тесты на контакты, делали сопротивление влиянию земной цивилизации основой своих идеологий. Но ничего не помогало. Пришельцы с готовностью самоубийц сотнями тысяч погружались в земные привычки и пороки с единственной целью – быть похожими на землян. Именно земляне распространили в Галактике пьянство и наркоманию, изобретали сами и научили изобретать других хитрые обманные схемы ухода из-под контроля космической полиции, давать и брать взятки, и отнюдь не только в виде денег, заниматься подделкой сертификатов, нарушать правила безопасности, грабить и игнорировать галактические правила контактов с ещё не обросшими защитными панцирями собственных идеологий аборигенами. Правда, вредные привычки землян перенимались остальными обитателями Галактики с лёгкостью, вызывавшей сомнение в том, что всевозможные пороки были  качеством, присущим лишь земной цивилизации. Но именно с подачи землян пороки были возведены в традицию.

  К тому же, подражать землянам было модно. И мода не заканчивалась со сменой поколений, напротив, она была стойкой, как вера. Модным было всё, что имело хотя бы малейшее отношение к Земле: достижения, образ жизни, способность получать удовольствие от любой, даже самой неприятной ситуации, лёгкая готовность идти на смерть,  женщины,  растения, животные и птицы. И, конечно, сама планета, красивей которой во всей Галактике обнаружить так и не удалось.

Верхом престижа было обладание на планете Земля собственным  участком. Но не потому, что пришельцы могли там обитать. Тяжёлая кислородная атмосфера, плотным покрывалом окутавшая голубую планету, была в основном неприемлемой даже для тех из них, кто овладел новейшими системами адаптации. Просто сам факт обладания куском  лучшей из лучших в Галактике стал символом наивысшего достижения в системе галактических ценностей. И, не имело никакого значения, где именно находилось владение – на севере или юге, на воде или на суше, в местах скопления землян, или там, где не было никого на многие сотни километров вокруг.

Важен был сам факт обладания вожделенным куском.

Сама планета Земля была давно и навсегда включена в короткий список галактических объектов особого значения и стояла в нём на первом месте. Ничего удивительного в этом не было. Во всей Галактике Земля пока что была единственной планетой с подобным составом атмосферы, и, соответственно, с подобными природными красотами. С десяток других, схожих планет, лишь отдалённо напоминали собой явление, которое в галактической среде назвали коротким междометием «О».

«О» был верхом крутости. У тебя есть участок на «О» – ты родился под счастливой звездой. На любом торжестве обязательно включается многомерное изображение твоего приобретения, и хотя твои гости не чувствуют холода, жары, ветра, или солнечных лучей, если конечно не пожелают включить опцию тактильности, они «видят» их, могут бродить среди пустынных валунов, разглядывать реки и озёра, гулять по улочкам среди старинных, либо современных высотных зданий. Все знают, как их много на Земле. Изящных, устремлённых ввысь, или растянувшихся в стороны. Старых и новых, больших и не очень.

Одеваться в вещи, произведённые земными дизайнерами, обставлять жилища предметами мебели, имеющими земное происхождение, иметь сады из земных растений, или, на худой конец, горшок с цветком, было мечтой каждого в Галактике. Ну, а животных и птиц с Земли могли позволить себе лишь единицы. Крошечная цифра в десять миллионов клиентов и длиннющий лист ожидания на годы вперёд.

   Отдельной статьёй шли свадебные наряды. Месяцы кропотливого труда, бесчисленные примерки на идентичном роботе – и вот уже Дон летит в бесконечном вакууме, чтобы передать контейнер с изготовленным в земной Лаборатории Моды воздушным шедевром, усеянном тысячами драгоценных камней, поставляемых на земные фабрики из неисчерпаемых недр Галактики.

   О том, сколько стоит такой наряд, лучше промолчать. Десяток межзвёздных кораблей обойдётся дешевле.

   - Понимаешь парень, у нас, у вольных космолётчиков, много проблем, – говорил Бунин, разглядывая подсевшую к барной стойке и небрежно кивнувшую им красотку в форме космолётчицы. – Полиция сидит на хвосте моего космолёта, начиная с того самого случая, когда пришлось отдавать весь груз. На центральной базе поняли, что с меня можно кое-что поиметь, и это сильно осложнило жизнь. В последний раз я еле сдержался, так мне стало обидно: крутишься как вьюн* от заказчика к исполнителю, а тут стоит инспектор* и тычет в тебя полицейской корочкой*. Мать их. Вымогатели. Они знают, что я не могу пожаловаться. И никто не может, даже ты.

   - Мне проще, – возразил Дон – За моей спиной корпорация, там свои правила, да и инспекторы не лезут, если ты, конечно, ничего не скрываешь. Проверка документов, проверка корабля – и всё. Лети в пункт назначения. Правда, многие из наших тоже нарушают правила. Подрабатывают контрабандой, как ты, например. Но я – не из их числа. Я не лезу куда не следует. Из принципа не лезу. И это не из-за карьеры. Какая карьера, если нет семьи?  Мне просто неплохо платят за полёты и я могу вполне сносно существовать. Покупать шмотки, создавать интересные образы, играть с ними в персе*. Да много ли нужно одинокому космолётчику?

- Ты не одинокий космолётчик, - поправил его Боб и следом задал вопрос, которого Дон ожидал просто потому, что уже привык, что ему задают этот вопрос следом после приветствия.

- А, кстати, почему ты без семьи, парень?

   Дон не обиделся на вопрос. В конце концов, любой на месте Бунина задал бы его. Дон статный, ему всего сорок, не красавец, но и не урод, он из известной семьи. Предки Дона стали летать сразу же после открытия ускорителей, когда в Галактике всё и завертелось. Земная цивилизация  уже тогда поставила перед собой амбициозные цели и многие головы кружились от открывающихся перед ними перспектив. Но без семьи рассчитывать на карьерный взлёт было невозможно.

   «Наш успех – в противостоянии пришельцам. Мы лучше, мы хитрей, мы красивей. Но нас мало. Катастрофически мало. У нас три задачи. Задача номер один – остаться первыми в Галактике, потому что это единственный способ держать ситуацию под контролем. Задача номер два – сохранить Землю независимой. Задача номер три – сохранить землян для Земли».

   Так или примерно так звучали речи политиков пару сотен лет назад, когда всем стало ясно, что сила и могущество не столько в качестве и технологической высоте цивилизации, а в том, сколько миллиардов народу её населяет. В космосе не заметны малые величины и Галактика  избалована высокими достижениями, в ней никого ничем не удивишь. Конкуренция под тройным солнцем Федерации огромна, полных достижениями и амбициозных цивилизаций пруд пруди, а значит, надо брать уникальностью, и одновременно не бояться растворения.

   Слава богам, земляне вовремя поняли основной механизм существования Федерации, иначе быстро превратились бы в галактических отщепенцев, влачащих жалкое существование на своих убогих планетках, где нет ничего стоящего, а если и было, то давно разграблено другими. Более сильными. Более многочисленными. Более хитрыми. Всё законно. Всё под маской благопристойности. Федерация заботится о вас. Она помогает вам стать на ступень выше.  Доверьтесь ей.

   За отсутствие семьи Дона не осуждали, и, тем более, не преследовали. Нет семьи, значит, так надо. Но сделать карьеру ему не светило, это точно. Вот и возникали вопросы. Почему ты один, Дон? Ты что, не хочешь продлить свой род? Это же так просто, тем более тебе. Если предпочитаешь однополую любовь – это не помеха к продолжению рода с незапамятных времён. Если не предпочитаешь – непонятно, почему ты один после десяти обязательных лет работы на Федерацию.  Пора жениться Дон, пора заводить детей. Лучшие женщины мечтают о таких как ты,  космолётчики давно на особом счету, они особая каста, и подобная привилегия никого не удивляет. Не каждому дано стать космолётчиком, правда и не каждый захочет, ведь в мире столько прекрасных профессий и такие грандиозные возможности реализовать себя в них. Но, чёрт подери, когда они появляются в своих фирменных куртках с эмблемой в виде самой прекрасной планеты на правом рукаве, уверенные, полные особого, неповторимого достоинства – все смотрят на них глазами, полными зависти и восхищения. Потому что нет профессии почётней в Галактике, чего уж тут говорить. Нигде нет, ни в одной из цивилизаций.

- Эй парень, ты что, заснул?

Дон очнулся от захвативших его мыслей и виновато улыбнулся.

- Прости, я задумался, - сказал он. – Ты спрашивал меня о чём-то, повтори свой вопрос, если нетрудно.

- Нетрудно. Почему ты без семьи? Я, например, одиночка, контрабандист, живу для себя и рассчитываю лишь на себя. Федерации плевать на таких как я, и мы платим ей той же монетой. Но ты совсем другое дело. Ты работаешь на  неё, у тебя привилегии, почёт и уважуха, все дела.

«А ещё солидная  пенсия и тихая старость на Данте» - подумал Дон. Он бывал там, на планете созерцателей и стариков, когда его прадеду пришло время умирать. Ему понравилось. Тихо, спокойно, много зелени, ласковый морской ветерок, кажущийся бесконечным голубой горизонт, расстилающийся перед тобой на сколько хватает глаз. Чайки преследуют брошенные вверх кусочки корма, извлекаемого из плетёной корзины. Естество, традиции, гармония единения с природой.  Сиди, пиши книгу воспоминаний, лови рыбу, пей прекрасное вино, угасай годами среди идеально сконструированного рая. Медицина сильна, она может позволить тебе надолго оставаться наедине с собой.

   - Знаешь, я решил, что мне не нужна семья,  – сказал он вслух. – У нас например, все заняты своими делами.  Помню прабабку, жующую дежурный тост на обеденном перерыве в лаборатории. Она отказалась присутствовать на похоронах прадеда, представляешь? Даже виртуально! И с той поры я подумал: - А так ли тебе нужна семья, Дон? Нет, пусть карьеру делают другие, те, кто в этом нуждается. Моя сестра, например. Лидия просто помешалась на карьере.

   -  Понял, – коротко сказал Бунин, и только хотел перевести разговор, как Дон пригнулся к нему и зашептал.

- Я никому не говорил о том, о чём сейчас скажу тебе. Я…

- Так, стоп парень, - жестом остановил его Бунин. – Ты уверен в том, что собираешься сделать? Перед тобой контрабандист. Мне не нужны секреты Федерации.

- Нет-нет, это не то, о чём ты подумал, - отмахнулся Дон. – Это очень личное и касается только меня.

- А-а. Ну, тогда валяй, -  усмехнулся Бунин. – Никогда не работал духовником и чувствую себя немного странно сейчас, но говори, что хотел сказать. Я готов выслушать тебя, и можешь быть уверен - отпущу тебе все грехи.

Они посмеялись шутке, а потом Дон сделал признание, ради которого и пришёл в эту ужасную забегаловку, так как знал, кого он встретит здесь в этот день и этот час.

 - Я знал, что встречу тебя здесь, Боб, поэтому я здесь, - сказал он.

 - В смысле? – приподнял удивлённо брови Бунин.

 - Давно мечтаю стать таким, как ты. Хочу стать одиночкой. Возить контрабанду, надираться в межпланетных забегаловках типа этой, жить только для себя, и не ждать пенсий и длинной старости на Данте. Я сделал всё, чтобы встретиться с тобой. Навёл справки, узнал куда ты летишь и всё такое. Позарез надо было сообщить тебе о своих планах. Мне важно твоё мнение.

- То есть, если я скажу тебе, что стать одиночкой - самая дурацкая затея из всех затей на свете, ты откажешься от неё? Ты это хочешь сказать? – спросил Бунин и кивком головы попросил бармена налить ему ещё.

- Нет, не откажусь.

- Тогда зачем тебе выслеживать меня? Ещё и спрашивать моего мнения?

- Я хочу, чтобы ты стал моим наставником. Эй-эй, подожди, не отказывайся сразу.

- Нет, это ты подожди, парень. С каких это пор одиночки берут себе учеников? Может ещё школу открыть для таких же идиотов, как ты? Чёрт, что за глупости я слышу. Ну-ка, давай выпьем и забудем обо всём, что ты сейчас говорил.

- Я всё равно стану одиночкой, но если мне не повезёт, виноват будешь ты, так и знай.

- О боги! Что я слышу! Это почему я буду виноват, а, парень?

- Потому что не обязательно быть идиотом, чтобы хотеть подражать тебе. Можно быть романтиком.

- Так ты, значит, романтик?

- Да. Считай, что так.

- Романтик, значит. Ну-ну. Так вот, слушай сюда, романтик. Я скажу нет. И не смотри на меня так. Нет. Я не буду твоим наставником. Чокнемся?

- Твоё здоровье, Боб.

- Твоё здоровье, Донни.

 Они сидели в баре «NaNN» ещё целых два часа. Болтали о том о сём, заглядывали в персы, смотрели фотографии красоток, слушали музыку, вновь болтали. Пить больше не стали, хотя можно было накачаться до чёртиков, тем более, что времени у обоих было полным-полно, учитывая место, в которое их занесло, и вечные очереди на вылет на подобных планетах. У каждого был робот-заменитель на случай невозможности управлять космолётом самому, и, тем не менее, пьянство на перевалочных пунктах позволяли себе лишь конченые уроды и пришельцы с сырьевых планет.

Последние вообще никогда не просыхали.

Нищие, на потрёпанных столетних колымагах, они надирались до невменяемости во всех забегаловках Галактики, где только можно было найти спиртное и постоянно попадали в переплёты. Да и что с них возьмёшь?! Дон и сам надирался бы до чёртиков, если бы был на их месте.

  Громкий визгливый голос заставил приятелей оглянуться. На пороге бара толпились энксийцы-гуано. Да, да, именно так меткие и острые на язык космолётчики назвали пришельцев с планеты NXY – главного конкурента Земли по Федерации. Энксийцы были многочисленными как птицы, и липкими, как птичий помёт. И не было определения лучше, чем то, что дал им когда-то славный Такае. С тех пор их так и называли - "гуано".

   Дон и Бунин переглянулись. Большей неприятности, чем появление в одном месте сразу четырёх гуано невозможно было и придумать. Задиристые, наглые, сильные физически, напоминающие людей, но выше и гибче их, с огромными выпуклыми глазами и широкими носортами, трёхпалые, неопределённо-бледного цвета, гуано одними из первых приспособились к земной речи, благо устроенные примерно как у людей глотки позволяли им делать это. С той поры вся Галактика жила в ожидании крупного конфликта, ведь по части амбиций у гуано было не меньше рвения, чем у землян.

Дон подумал о том сообщении, которое оставила ему Лидия и на которое он даже не сразу ответил, поскольку просто не знал, как реагировать.

У его сестры роман с гуано.  И как тут прикажете реагировать?

- Кто ещё знает, кроме меня? – спросил он Лидию после трёхчасового молчания. – Ты где сейчас? Выходи в онлайн. Чёрт, что ты сказала мне! Как это переварить?

- Никто не знает,  - ответила она. -  Ты единственный, с кем я делюсь, и я удивлена, что ты забыл об этом. И я сейчас не могу выйти. Да, и вот ещё что. Не ругайся. Кти хороший.

- Кти? Чёрт! О чёрт!

Они так и не договорили друг с другом в тот день. Дон свернул разговор на другие темы и Лидия поняла его правильно. Брату нужно время, чтобы принять известие.

Что ж, она подождёт. Им обоим некуда торопиться. Полно времени впереди.

   - До-до-до, кого мы видим? Сами боги с красавицы Земли снизошли до нас. Какая честь, какая честь. Почём ваша планета, парни? Скидок ещё не объявляли?

   - Тише на поворотах, парень, – огрызнулся Бунин. – Планету не трогай.

   - Скажите, какие мы нежные. Не трогайте нашу планету, гуано, своими липкими конечностями. Или вы забыли, что у нас самые красивые шлюхи? Чем не повод, чтобы гордиться собой?!

   - Не обращай на них внимания, Боб, – тихо сказал Дон – Их много, мы можем не справиться.

   - Поздно, парень, – со вздохом ответил Бунин. – Они настроены драться. Я их породу уже как свои пять пальцев изучил.

   - Давай всё-таки попробуем не доводить до драки, – начал было Дон, но громкий голос задиры-гуано заставил его замолчать.

   - Знаете, почему земные шлюхи так хороши собой? – спросил энксиец, театрально обращаясь к присутствовавшим. – Знаете почему, уважаемые жители Галактики?

   - Почему? – подал голос один из посетителей бара, явно из новичков.

   - Отвечу, – с готовностью заговорил энксиец. - Потому что они родились на планете-шлюхе. Голубая с виду, красно-жёлтая внутри, зеленая посередине – на любой вкус. Чем не шлюха, мать её. Берите все, кому не лень. Только заготовьте побольше деньжат, потому что красавица продаётся, как и положено потаскухе.

Бунин встал и молча двинулся в сторону по-прежнему толпившихся у входа энксийцев, немедленно отреагировавших на его демарш действиями, не оставлявшими сомнения в их ответных намерениях. Дон поднялся следом, по ходу закатал рукава  комбинезона, тряхнул плечами, сжал и разжал пальцы рук. Раз уж быть драке, то он не уйдёт из бара просто так. 

То же самое проделал и Бунин, также вели себя уже готовые к бою энксийцы, и атмосфера в баре «NaNN» мгновенно накалилась до предела. Посетители, и скучавшие в ожидании клиентов шлюхи, с выражением нездорового любопытства на помятых лицах переместились подальше от свободного пространства, где, судя по всему и должны были развернуться основные события. Неожиданно, к Бунину и Дону присоединилась по-прежнему сидевшая у барной стойки красотка-космолётчица, и, что и говорить,её появление было для них отличным подспорьем. Все знали, какими ловкими и быстрыми могут быть космические лётчицы, проходившие специальную подготовку для межпланетных спецрейсов. Да и в баре «NaNN» не бывало случайных посетителей. Там нельзя было встретить туристов-хлюпиков, просиживавших задницы на бесконечных переходах от одного транзита к другому, или федеральных чиновников с персами в руках, или направлявшихся на бесконечные семинары учёных. В такие места, как бар «NaNN», заходили профессионалы определённого типа, а значит и драка затевалась славная.

   - Верни свои слова взад, уродец, – нараспев произнёс Бунин, давая энксийцу теоретический шанс остановить ход событий.

   - Какие именно, о бог? - спросил зачинщик. – О Земле-шлюхе, или об этой шлюхе, которую я вижу позади тебя?

   - Не смей трогать моих женщин! – заревел Бунин и бросился на зачинщика, Дон и космолётчица бросились следом за ним, и в баре завязалась драка.

Крики, звуки ударов, наносимых тренированными руками и сильными, привыкшими бить ногами, хруст костей, разбитые физиономии, летящие стулья и звон разбитой посуды - всё перемешалось в один нескончаемый звук, в котором выделялись лишь подбадривающие крики шлюх и визг задавленного тяжёлым краем опрокинутого стола одного из завсегдатаев. Через несколько минут к дерущимся присоединились остальные посетители и бар «NaNN» заходил ходуном. Мрачный бармен, наморщив зелёный костистый лоб, какое-то время тоже наносил удары прямо из-за стойки, а затем с явным сожалением нажал на кнопку вызова полиции.

   Разбирательство было коротким. На перевалах драки не были редкостью и не имели серьёзных последствий, к тому же, они пробивали народ на творчество, и в Галактике даже проводились межпланетные фестивали по созданному вокруг перевалочных драк фольклору. Начиналось всё тихо, с маленьких доморощенных выступлений в перевалочных забегаловках, но потом Сайес написал свой роман, по нему сняли сериал – и пошло-поехало. Даже стриптиз-шоу про драки сварганили, не говоря уже о цирковых представлениях.  Следом своё веское слово сказала мода, и вскоре на бесконечных галактических маршрутах появились сотни тысяч выряженных под драчунов модников.

   Дон избегал драк, но тоже любил одеваться, как драчун. Мягкий фирменный комбинезон был основным атрибутом нового стиля, высокие ботинки имели внутри специальную прослойку, позволявшую крепко бить, но не калечить, да и головной убор он подобрал под стать остальному наряду. Вроде бы пилотка, но с небольшими, слегка загнутыми полями, меняющая цвет в зависимости от его настроения. Зелёная – «Я настроен мирно», красная – «Не трогай меня», цветная – «Ну, не знаю, что со мной творится. А вы знаете?».

Прибывшая полиция быстро, но вежливо остудила драчунов. Тренированный глаз начальника смены тут же выделил среди них космолётчика и космолётчицу  высшего уровня, да и энксийцы  были из той же категории. К тому же, Бунин хоть и не был в столь высоком статусе, но как космолётчик дал бы фору любому, и все знали об этом.

 В итоге обошлось без обычных для таких ситуаций грубостей.

- Жаль, - разочарованно прошептала пришелица с чмокающими губами. – Скучно  закончилось из-за важных шишек. В прошлый раз было круче.

- Помалкивай, а то загремишь на сутки, - парировал один из полицейских. – Ещё и штраф заставлю платить.

Но пришелица уже не слышала его, потому что вышла, покачивая высокими бёдрами из помещения как раз в тот момент, когда Бунин заговорил. 

- Эй, Дон. Слышишь, что скажу?

- Ну.

- Короче, я готов стать твоим наставником. Обращайся, когда надумаешь.

- Ты серьёзно, Боб? Ты сейчас серьёзно сказал?

- Я вообще серьёзный парень по жизни. В общем, я готов, так что обращайся в любое время.

- Пока Боб! До скорого!

- Хе-хе.

Стараясь оставаться невозмутимым, Дон махнул Бунину на прощанье рукой, и пошёл к своему коридору, за которым ожидал готовый к взлёту космолёт.

   Он летел уже третий месяц в вакууме и всё переживал случившееся на перевалочной планете. До ускорителя оставалось две недели пути. Дон отдаст груз и вернувшись на землю, сообщит о своём решении. Он конечно не скажет, что собирается стать одиночкой, а просто уволится и выкупит космолёт. У него есть законное право так поступить. Да, райской пенсии на Данте не будет, но в Галактике немало мест, где можно неплохо скоротать последние годы жизни. А кем он собирается стать на самом деле -  никого не касается. Разве что, Лидии можно будет сообщить.

Она поймёт брата. Она умная.

Ты же умная, сестричка. Ты всё поймёшь.

 ****


* ускоритель – математически вычисляемое место в космосе, в котором время и пространство загибаются в короткую петлю, что позволяет с помощью расчёта нырнуть на любые расстояния без ущерба для здоровья и жизненного цикла.
*перс – персонификатор – настраиваемый с помощью взгляда, личный интеллект-помощник любого обитателя Федерации.
*космолётчик (сленг) – астронавт.
*перевал – транзитная планета, основное подспорье при галактических перелётах.
*вьюн (сленг) – метеоритный дождь.
*инспектор (сленг) – космический полицейский.
*карточка (сленг) – идентификационный жезл, главный атрибут космического полицейского.