Тише, тише...

               
ГАВАР

Это – удивительный городок в колюче-замкнутом временном пространстве.
Гравитационное очарование его в далекие позабытые времена было настолько велико, что покинуть его не могли даже инопланетяне, движущиеся со скоростью света.
Отец, зажав в теплой ладони мою руку, в сопровождении сарказма мамы Роз и небольшого хурджина с едой идет-ведет нас к зеленому заливному лугу – Чиманнер.
Терпеливо объясняя по пути:
Вчера ночью там, из родников родилась река…
Вот они, Чиманнер, что дают жизнь реке.
Плавной, медлительной.
Рождающейся вдруг. Внезапно.
Широким полукругом,
Из Ниоткуда.
Пьющей воды подземных родников
Мимо нас чередой спешат виды аскетичного городка.
Отец – молодцевато:
Это кузница. Здесь подковывали моих лошадей.
О, да! З-р-н-г! З-р-у-н-г! – наковальней звенит прозрачный воздух. Дымятся конские «каштаны».
Над городком, над отцовским отчим домом, объемля ВСЕ и защищая их от солнца, вьется запах новорожденного лаваша.
Ломанная линия гор, слившись с горизонтом, плавно перетекает в овал.
Черный квадрат. Красный крест. Черный круг. Красный квадрат
Благословенный август. Праздник Навасард. Начало года. Желтые пшеничные поля, взявшись за руку с ближним горным хребтом, зашлись в круговом танце. Горячий воздух поет–вибрирует голосами тысяч цикад.
Над беспредельным куполом неба, синим-синим Севаном и дремлющим Гегамским хребтом царит ЦВЕТ…
                Тише… Тише…
Здесь царство Лазури, Охры, Изумруда. В зачарованном царстве этом, окружающем городок, исчезают «верх и низ». «левое и правое».
И возникает МИР, соотнесенный с Мировой Гармонией.
Ах, все цвета в туманы уплывут, и разлетятся тихо над спящими полями…
    …Декабрьский Черный Круг, оторвавшись от заснеженных гор, застилает небо, заменяя Солнце.
Отец, отвернувшись от зала,окаменев стоит в глубине СЦЕНЫ.
Городок, помертвев лицом, сидит истуканом. И тоска, его и моя, переплавившись в Огненный Квадрат, заполняет пустоту белого-белого зимнего неба. Декабрьского неба, провожающего в последний путь Отца.
А городок Гавар, превратившись в грезу, остался жить в том далеком и позабытом 1950-ом.
Тише, тише, тише...