Заложники солнца. Глава 29

Глава 29.

Казань - Владимир (-657 км.)

Пока пароход причаливал в Казани, отряд затаился под навесом.
Капитан, мало что понявший из объяснений Рэда, но привыкший другу доверять, пообещал, что о присутствии бойцов на «Авроре» ни одна живая душа не узнает. Команде было решительно объявлено, что для того из них, кто, сойдя с парохода, «хоть слово брякнет», нынешний рейс станет последним. И закончится прямо здесь. Капитан лично следил за разгрузкой, и был готов поклясться, что никто из команды не проболтался.
Во избежание соблазнов, немедленно после погрузки экипаж вернулся обратно – хотя обычно свободной вахте разрешалось дневать в городе. Удивленным встречающим объяснили, что пароход нуждается в ремонте, и, для убедительности, затеяли возню возле моторного отсека.

Ранним вечером с «Авроры» спустили ялик. Тихо, без всплесков, погружая весла в красную от заката воду, отряд перебрался через реку.
До поселка Диких дошли быстро. Рассредоточились вдоль улицы, договорившись, что привередничать не станут - схватят первого, кто покажется.
Первых оказалось двое. Мужчина лет тридцати, и парень, постарше них. Пара несла в руках сеть и весла - Дикие собрались на рыбалку.
Рыбакам позволили дойти почти до самой реки.
Джек, усмехаясь, какое-то время даже шел неслышно вслед за мужчиной, копируя походку – и в самом деле, забавную. Потом, отпустив на достаточное от поселка расстояние, Диким зажали рты и уволокли с дороги.

Рэдрик, оценивающе заглянув в перекошенные лица, ткнул пальцем в парня. Джек удерживал его, прижав коленом к земле.
К горлу ровесника командир поднес нож. На щеке у Дикого Кирилл заметил длинный уродливый шрам - похожий на те, что украшали лица Веры и Тохи.
- Пикнешь, торчок – глотку перережу, - чуть слышно пообещал адапт. – Я – Сталкер! Слыхал про такого?
Пленник не реагировал, перепуганно косясь на лезвие. 
Рэдрик встряхнул парня.
- Слыхал?!
Тот торопливо закивал.
- Молодец, - похвалил командир. - Скажешь правду – отпустим. Тоху знаешь?
Дикий оторопело таращился. Рэдрик снова нетерпеливо его встряхнул.
- Догоняй быстрее! Небось, не все мозги еще проширял… Тоху, который от вас год назад ушел, шрам у него вот так – через глаз – знаешь?
Парень кивнул.
- Был он здесь?
Снова кивок.
- Один?
Нет.
- Второй здесь?.. Живой?..
Целая серия кивков.
- Где он, показать сможешь?
Пленник, с ужасом в распахнутых глазах, уставился на дознавателя. Скривил края опущенных губ, и попробовал зареветь. Командир немедленно зажал ему рот.
- Не знает, полудурок, - брезгливо проворчал он.
Удерживаемый Джеком мужчина задергался.
- Ты знаешь?
Тот закивал.

Красавец дернул Дикого за шиворот, ставя на колени. Так же, как Рэд, поднес к горлу нож.
- Колись. Только тихо. - И вытащил кляп.
- На водокачке он, - с готовностью отрапортовал мужчина. – Здоровый, гад, Корявый его приспособил насос качать…
Джек ткнул пленника в бок. Вроде бы не сильно, но тот застонал и болезненно скривился.
- Кто тут гад, я тебе потом расскажу, - с угрозой пообещал разведчик. – Где водокачка, показывай?

«Водокачка» - это было сильно сказано. Дикие просто-напросто опустили в реку насос, работавший, до того, как все случилось, на электричестве.
Сейчас электроэнергию заменили два работника, поочередно нажимающие на деревянные рукояти. Давалось им это нелегко: прохаживающийся неподалеку, вооруженный карабином, надсмотрщик на работников покрикивал, а в руке держал нечто странное. Присмотревшись, Кирилл обомлел - это был сплетенный из провода хлыст.
Второй надсмотрщик караулил еще одну пару людей - вероятно, сменную. Пока что эти люди лежали плашмя на песке. Они были связаны: бунта рабов хозяева, очевидно, опасались.

Хлыст разглядел не один Кирилл. Притаившийся рядом Рэд отчетливо скрипнул зубами.
- Ур-роды, - бросил он. – Всех бы перебил! До единого.
В одном из надрывающихся на рукоятях парней бойцы опознали Женю. Выглядел обожаемый сын Ольга Павловны, по выражению Джека, «так себе». Но, по крайней мере, был жив.
- Нда… - Рэд оценивал обстановку. – Палить нельзя, сбегутся… Гарик, стрелой достанешь?
Лучник смерил расстояние глазами.
- Поближе подберусь – достану. Их, как - всех класть? Или только сторожей?
Командир потер повязкой лоб.
- Да надо бы всех… Чтобы крик не подняли. Только сторожей – первыми. Успеешь, пока не очухались?

- Командир, ты с ума сошел?! – Кирилл решил, что ослышался. – Этих-то, которые связанные… За что их убивать?!
- Не «за что», а «почему», - знакомо твердея лицом, объяснил Рэд. – Чтобы крик не подняли. Ясно, вроде.
- Сталкер, так нельзя! Они ни в чем не виноваты!
- Женек тоже ни в чем не виноват.
- Так, может быть, эти – такие же, как он?!
- Может быть, - согласился напарник, – но Женька мы знаем. А этих – нет. Его мы с собой заберем, а их куда денем? Здесь оставим, чтоб через пять минут Корявому выложили - что тут было, и кто тут был?
- Мы… - Кирилл метался. Глупо пробормотал: – Попросим, чтобы они не говорили.
Рэдрик жестко усмехнулся.
- А Корявый попросит, чтоб сказали, - парировал он. – Корявый просить хорошо умеет! Так попросит, что плетки раем покажутся!
- Те двое - связанные, - вмешалась Лара. – И лежат. Дрыхнут, небось, пока не трогают. Они, скорее всего, и не заметят, как охранник упадет.

Рэд подумал.
- Ну, может, и не заметят, - неохотно согласился он. – Может, даже и Женек со вторым не заметят. Неделю-другую так повпахиваешь – мина перед носом жахнет, и то, небось, не почешешься... Ладно. Гарик, первым снимай того, который связанных сторожит. Потом – этого, с плеткой. Жека, мы с тобой рысью – к Женьку и ко второму. Рты зажать, и волочить за собой. Оттащим подальше – разберемся, что делать. Лара, вы с бункерным – к тем, которые связанные. Рубахи им на бошки, перевернуть жалом в землю, и заткнуть, чтоб не вопили. Гарик, ты жмуров проверь. Добьешь, если надо, и стволы заберешь… Все. Поехали.

Больше всего Кирилл опасался, что не сумеет засунуть своему «клиенту» - адапты называли это так – в рот кляп быстрее, чем тот успеет закричать или как-нибудь еще диверсантов выдать. Но Лара оказалась права: оба работника крепко спали.
Боец затолкал мужчине в рот лоскут, оторванный от майки. Проверил - связан «клиент» был надежно.
- Прости, - мысленно покаялся Кирилл, – мы спасаем не тебя.
Проговорил это уже на бегу - отряд улепетывал с берега на максимально возможной скорости.

***

Женя был плох. Своих спасителей он едва узнал. А, узнав, принялся истерически хохотать.
Спасенного повалили и связали. В ялике Лара охотника осмотрела.
- Наркотой обдолбали, сволочи, - со злостью проговорила она. – И метку свою Корявый оставил. - На грязной щеке красивого когда-то парня змеился гноящийся шрам.
Его напарника Джек «успокоил» еще на бегу. Тот пытался вырваться, и разведчик, недолго думая, наградил спутника ударом пистолетной рукояти. Этого тоже погрузили в ялик.
- Капитан пусть решает, - махнул рукой Рэд. – С собой его брать, или притопить, чтоб не мучился.
На пароходе бойцов ждали, и стартовали немедленно.

Женя до последнего не подозревал о предательстве Тохи.
Даже когда они пришли в поселок Диких, верил, что так распорядился Сталкер. И даже, когда Тоху уводили из сарая, в котором их заперли, и казанский, не глядя на спутника, пробормотал «Живи, братан» - все еще не понимал. Был уверен, что происходящее – часть какого-то сложного плана. И скоро Тоха вернется… Но казанский не вернулся. Женя его больше вообще не видел. За ним самим пришли примерно через час.

Для начала хорошенько избили. Потом поставили на ноги, и подошедший пожилой мужчина небрежно чиркнул пленника ножом по щеке.
- На водокачку, - бросил он.
И Женю отвели на водокачку. Предварительно впрыснув в вену нечто, от чего насос пленник качал играючи - время от времени, правда, заливаясь беспричинным смехом, и то и дело отвлекаясь на рассматривание водной дали. Чтобы не отвлекался, работника подбадривали хлыстом.
Сколько ночей миновало таким образом, охотник не знал. Регулярно подпитываемый наркотиком, со счета давно сбился. Не знал он также, ни куда подевался Тоха, ни что за парень орудует рычагом по соседству.

Тот оказался, по словам Лары, «конченым». Откуда он, как его зовут, и как оказался в плену у Корявого, ответить не смог. И никто из экипажа пленника не опознал.
О себе «торчок» нес какую-то околесицу. Что он – не больше, не меньше! - звездный принц. И за ним вот-вот прилетит сверкающий космический корабль, чтобы забрать на родную планету Антарес. Там, в ярко-синем небе, светит ласковое солнце. Изумрудные волны гладят прибрежный песок. Вдали сверкают вершинами хрустальные горы, и прелестная девушка с глазами цвета фиалки, с серебряными звездами в белокурых волосах, ждет-не дождется свое счастье. Его, то есть.
Выслушивать этот тяжелый бред ни у кого из отряда желания не было. Звездного принца оставили в покое.

Наркотики считались у Диких одной из самых дорогих валют. Производящих их «варщиков» - людей, имеющих представление о химии – разыскивали по всей Цепи, а, заполучив, тщательно охраняли. В отряде высказывались предположения, что и за Кириллом Корявый охотится именно с этой целью.
Самому объекту охоты размышлять на эту тему не хотелось. Рассказ про планету Антарес его растрогал, несомненно было то, что наркоман когда-то хорошо умел читать. Глядя, как звездный принц вымаливает зелье, Кирилл думал, что Рэдрик прав. Таких тварей, как Корявый, нужно убивать, не задумываясь. И он сам, своими руками, с удовольствием свернул бы гаду шею.

Женя, по мнению Лары, в сравнении с напарником, не пострадал. Серьезного урона его организму наркотики нанести не успели – в отличие от хлыста и ботинок надсмотрщиков. Капитан пообещал, что «в больничке» парня подлечат, и со следующим рейсом доставят в Екат.
Было ясно, что Тоха притащил спасителя к Корявому в качестве уплаты за собственную жизнь. А вот, что случилось с казанским дальше – остался ли тот в стае, или собирается куда-то еще, Женя сказать не мог.
Рэдрику, понял Кирилл, рассказ охотника категорически не понравился. Но делать было нечего. Не возвращаться же к Диким.

***

В Нижнем бойцы провели почти неделю. Кирилл с Геннадием ставили опыт за опытом, сотрудники Ильи дневали и ночевали в лаборатории.
Каждый раз казалось, что удача близко! Уж в этот раз все правильно, и все должно получиться… Но не получалось.
- Все, бункерный, - задвинув пальцы за ремень, угрюмо нависнув над Кириллом, объявил Рэд. – Больше ждать нельзя. Завтра уходим, иначе вовсе домой не доберемся.
До сих пор исследователю удавалось командира уговаривать.
Рэдрик смотрел в горящие глаза, слушал заверения, что осталось совсем чуть-чуть, уж этот эксперимент точно получится, - и, с зубовным скрежетом, соглашался задержаться еще на одну ночь.
В этот раз Кирилл понял, что уговоры не помогут. Командир уведет отряд из Нижнего. И, что самое обидное, будет прав.

Дожди шли, уже не прекращаясь. Дорогу размывало на глазах. А впереди было ядовитое болото. И реки, которые в это время года разливались не по дням, а по часам. И десятки километров пути под проливным дождем.
- Окей, - сокрушенно произнес путешественник. – Завтра, так завтра. А день я еще поработаю.
Рэдрик покачал головой.
- Ты б себя в зеркале видел, - проворчал он. – Ты когда дрых-то нормально, крайний раз? А?
Но Кирилл уже не слышал. Он, стиснув кулаки, следил вместе с Геннадием, и еще несколькими, такими же до смерти утомленными, людьми, за выпадающим на дно реторты осадком.
Рэдрик вздохнул и вышел. Было ясно, что спать бункерный опять не придет. И тащить бесполезно, разревется еще.

Командир ворчал по привычке. Он хорошо знал, что Кирилл не разревется.
Что тот изнеженный сопляк с глазами на мокром месте, которого когда-то вывел из Бункера, давным-давно исчез. Обгорел и затвердел, как комок глины в костре. Этого нового бункерного уже не напугаешь ни грозным рявканьем, ни вскинутой для оплеухи рукой. И с пути его - танком не свернуть. Так и будет сидеть над своими склянками, пока под стол не рухнет. Едва проснувшись, несется, как подорванный – в лабораторию, чтоб она сгорела! Глаза уже – как у макаки задница. Руки-ноги ходуном ходят, а он даже не замечает… Псих отмороженный.

Ладно, в телеге отоспится. До Владимира им, по такой погоде, больше недели ковылять. Пусть дрыхнет. Лошади за три месяца отъелись, застоялись, тянуть нормально должны.
Владимир надо будет обойти по дальняку. Хрен с ним, что дольше, и дорога паршивая, зато меньше шансов к Толяну в лапы угодить. Береженого бог бережет. А от Владимира до Вязников, а там уж и до Бункера – рукой подать.

Вязники… Маринка…
Нет, про Маринку сейчас думать нельзя. Пройдут Владимир, тогда и подумает. Доберутся до Бункера, сдаст он этого малахольного Евгеньичу, потом Герману доложит обо всем. И вернется в Вязники. Один – доберется, хрен с ней, с размытой дорогой. И не такими проползал.
Герман должен отпустить. Все равно, в ближайшие месяцы, никуда дальше Бункера с телегой не пройти. Отпустит командир. Поймет…

Ни о том, какую ценность представляют собой поднятые со дна реактивы, ни о том, что будет с ними всеми, если теория Бориса верна, Рэдрик не думал.
Приказали отвести пацана в Новосиб – он отвел. Нужно было шкаф со дна достать – достали. Надо теперь ящик припереть в Бункер – да нате вам, подавитесь! А дальше – топчись оно конем.
Если бы Рэда спросили, стоило ли платить за этакую хрень жизнями Люка и Сашки, и ожогами на теле бункерного – пацан ведь тогда, после Каргата, реально чуть не сдох, - он твердо сказал бы, что нет! Даже рядом - не стоило.
Но командира не спрашивали. Герман приказал – он сделал… Ну, почти сделал. Завтра надо валить. Больше тянуть нельзя.
Рэдрик неслышно вошел в спальню.

Гарри, приоткрыв один глаз, опознал командира, и немедленно снова заснул. Жеки, ясен пень, не было. За всю неделю красавец в выделенную для постоя комнату забегал всего пару раз. То ли с той кувыркался, которая из лаборатории, то ли еще с кем – хрен его знает. Ладно, пусть гуляет. Заслужил…
Бог миловал, не запал на одну-единственную. Как сам он запал. Раньше резвился не хуже друга, а сейчас – и смотреть-то на других девок не хочется…
Ладно. Добраться бы до Вязников, а там разберемся. Спать надо.
И Рэдрик заснул.

***

- Пацаны, подъем!
Вскочили они с Гарри одновременно. В спальню влетел Жека. С откинутым на спину капюшоном, и тяжело дышащий - долго бежал.
- Оружия не надо, - остановил друзей он. – Нормально все. Я у девки был! Ну, у этой, с лаборатории… Только за дело взялся – а тут как затрезвонит что-то!
- На будильник сел? – нащупывая очки, язвительно осведомился Гарри. По недовольному тону было ясно, что не досмотрел какой-то отличный сон. – Или девку усадил?
- Да не-ет! – красавец отмахнулся. – Дай договорить!
В дверях спальни появились встревоженные Олеся и Лара.

- Не будильник, - оживленно жестикулируя, принялся рассказывать разведчик, – а звонок специальный! И трезвонил он – не просто так. Это, она сказала, у них типа сигнализации. Дом, где они все, кто у Илюхи работает, живут - прям через дорогу от лабораторий, чтобы ходить недалеко. И, если что срочное, им сообщения передают. Ходить-то днем не могут, вот и херачат звонком.
- И что? – поторопил Рэд.
- А я не сказал? – удивился красавец. – Получилось у них! Ну, у бункерного…
Лара всплеснула руками.
- И ты молчишь?!
- Я – молчу?! – возмутился Джек. – А кто, по-твоему, с бабы слез и сюда присайгачил – Пушкин, что ли?
- Отставить базар! - скомандовал Рэд. – Комбезы! - он уже натягивал брюки.
- Есть!
Девушки побежали в свою комнату. Рэд и Гарри быстро одевались.
Бункерный добился своего. И никто в отряде не сомневался, что нужно оказаться рядом.

- Жека, - шнуруя ботинки, позвал Гарри.
- У?
Поджидавший друзей разведчик расстегнул комбинезон и плюхнулся на койку. Лучник насмешливо переглянулся с Рэдом.
- Ты хоть кончить-то успел?
- А как же! – красавец довольно ухмыльнулся. – Как понял, что сейчас ей, по ходу, не до меня будет, сразу намертво вцепился! Это все, говорю, солнышко, конечно, охереть как круто, только погоди-ка минутку… Эх… - он дурашливо всхлипнул. - Полюбила я пилота, а он взял, да улетел! Свесил жопу с самолета - напугать врага хотел...
Хохот не помешал командиру с Гарри одеться. Из спальни вышли одновременно с девочками, закрывавшими соседнюю дверь.
- Че ржете? – с подозрением спросила Лара.
- Да ничего. Вам не смешно будет.

***

- Просыпайся. Обед. – Лара ласково потрепала Кирилла по затылку.
Путешественник с удовольствием потянулся. Спрыгнул с телеги. Потянулся еще раз, до приятной боли в позвоночнике. Поприседал, понаклонялся, разминая тело.
Эти несколько ночей провел, как на курорте. Отсыпался, ел, записывал, укрывшись от дождя, в новую чистую тетрадь результаты опытов. Полученный порошок разделили строго пополам, и Илья честно отдал гостю его часть. Кирилл спрятал пробирку в контейнер с реактивами.

- Люди, - сказала вдруг Олеся.
Владимир отряд обходил «по дальняку». Рэдрик решил владения Толяна, на всякий случай, оставить в стороне.
Решение командира, разумеется, не обсуждалось, хотя и радости никому не доставило.
- По деревне парень шел, - ворчал себе под нос, упираясь рядом с Кириллом в телегу, Джек. – Был мороз трескучий! У парнишки хрен стоял – так, «на всякий случай»…
«Дальняк» напоминал то убитое насмерть шоссе, по которому бойцы пробирались к Талице. Дождь лил без остановки уже которые сутки. Одежда не сохла, костер больше дымил, чем горел, ноги и колеса вязли в грязи. Успокаивали себя лишь тем, что осталось – вот, чуть-чуть!

Отряд остановился.
- Дикие?
- Нет… - Олеся втягивала ноздрями воздух. – Цивильные… Но с оружием.
- Много?
- Много.
- Толян, - обреченно проговорил Рэд. - Вот же козлина! Даже ливень ему не помеха… Ладно. Мы с Жекой – на разведку. А вы сходите с дороги, спрячьтесь пока в лесу. Придем – разберемся, что дальше делать.

Разведчиков не было долго. Кирилл даже подумывал, не достать ли блокнот - но останавливали хмурые, напряженно застывшие лица адаптов.
Друзьям не нравилось происходящее. Все молча ждали возвращения бойцов, и путешественник невольно проникся общей настороженностью.

По лицам Рэдрика и Джека стало ясно, что все даже хуже, чем предполагалось.
- Дорогу завалили, - зло сказал командир. – Кирпича битого насыпали – вот так, – он показал по плечо. – Не проехать. - На лице появилось знакомое жесткое выражение.
Кириллу заранее не хотелось слушать то, что сейчас услышит… Не ошибся.
- Лошадей выпрягайте, - приказал командир. - Из телеги взять только жратву и оружие. Лесом уходить будем, налегке - иначе не прорвемся.
Лара ахнула.
- Телегу здесь оставим?!

В Нижнем они с Гарри, поправившись, не сидели сложа руки.
Фельдшерица работала в больнице, лучник - а за ним и прочие - подвязались на верфи. Там собирались, к следующей навигации, спустить на воду второй пароход. Труд – и их, и Кирилла в лаборатории – Илья щедро оплатил. Лара не раз перечисляла, какие нужные и полезные вещи везут они домой! Ни из одного похода столько не притаскивали.
А теперь командир заставлял бросить богатство здесь. В лесу. Под проливным дождем, и под боком у Толяна… Отвечать на возглас он не стал.
- Гарик, Жека – лапник готовьте. Закидаем, авось не заметят… Не ной! – одернул командир кусавшую губы фельдшерицу. – Живы будем – вернемся.

***

Лара придирчиво осмотрела замаскированную в овраге телегу, и, кажется, немного утешилась.
Отряд нарядился в комбинезоны. Олеся и Гарри держали в поводу оседланных лошадей. Бойцы готовились выступать.

- А мне что делать?
- Тебе - под ноги не лезть.
Указания были розданы всему отряду – кроме Кирилла. Озвучены четкие инструкции про «железный ящик» - тот, ни при каких обстоятельствах, не должен попасть в лапы к Толяну. Бойцы могут хоть «все полечь», но «пассажира» и «ящик» необходимо доставить в Бункер, как велел Герман.
- Знай себе, шухерись, как следует… Ты у нас - главная ценность, забыл, что ли?
- Забыл, - не сдержался путешественник. - И тебе советую!
«Шухерись, как следует»… Слушать противно. То, что в начале похода воспринималось, как должное, сейчас казалось чванливой глупостью.

- Главное – не я, а контейнер! Там, в нем, тетради еще, я почти все успел начисто переписать. Сергей Евгеньевич с Вадимом разберутся, и без моей помощи.
Путешественник оглядел друзей, всех по очереди.
Сумрачное лицо Олеси. Ласковое – Лары, ухмыляющееся – Джека. Сосредоточенное – Гарри, и, наконец, Рэда.
Тот смотрел жестко, и Кирилл на всякий случай приготовился отразить удар по морде.
- Не надо меня прикрывать. Я ничем не ценнее любого из вас! А настоящая ценность – в контейнере. И вот его надо беречь, как зеницу ока, и до Бункера донести во что бы то ни стало! А уж, кто это сделает – не так важно…

Бац!.. Командирскую оплеуху все же пропустил.
Но Рэдрик бил не всерьез. Так, для острастки. Чтобы не зарывался.
- Ты мне бойцов с нарезки не сбивай, - пригрозил он. – Слава богу, пока не ты - командир! Живы будем – еще не так навешаю, чтобы не выступал.

Рэдрик ворчал, а Кирилл вдруг понял, с каким выражением адапт смотрит на наказываемого.
Это была гордость.

Конец главы.

Эпилог:

http://www.proza.ru/2016/06/12/1639