Тараканы

Однажды Метилфторатов вышел из подъезда своего многоквартирного дома, чтобы купить что-нибудь на завтрак к пиву. В этот не ранний час на лавочке у подъезда сидели Бабтаня с Бабтосей и что-то бурно обсуждали. Метилфторатову удалось выхватить основную мысль из нескончаемого потока междометий, причитаний и возмущений: бабушки жаловались друг другу на засилие тараканов, лезущих из всех   щелей в поисках пропитания. Товарки, напрягши память, вспомнили, что такое же нашествие дом переживал в течении трёх недель пару лет назад. А потом тараканы чудесным образом сами исчезли, как не бывало. Возвращаясь через час из магазина, Метилфторатов отметил, что к дуэту на лавочке присоединилась внушительная Тётьзин из пятнадцатой . Теперь обсуждение пошло на более высоких тонах, в народных выражениях гнева и возмущения. Тётьзин уже успела позавтракать и обуревалась жаждой деятельности. Вот тогда-то  Метилфторатов, для которого  гражданский долг и чувство справедливости всегда имели решающее значение, решил пожертвовать завтраком ради торжества справедливости и взял инициативу в свои руки.

- Тараканы не появляются сами по себе- глубокомысленно произнёс он- эти членовоногие насекомые отряда таракановых зарождаются в одной квартире и способны захватить весь дом. Если с ними решительно не бороться, они могут расплодиться по всей улице! Известны случаи, когда они захватывали целые города!
Услышав подобные учёные речи женщины прекратили гвалт и притихли.
Тётьзин, как наиболее решительная, уперев руки в бока, надвинулась на Метилфторатова необъёмной грудью и грозно спросила:
- Чо предлагаешь делать-то?!
Метилфторатов, даже не поморщившись от ещё не выветрившегося запаха завтрака Тётьзин, полыхнувшего ему в лицо, стойко выдержал натиск и предложил:
- Создадим комиссию под моим председательством, на предмет обнаружения квартиры, из которой исходят тараканы. Обнаружив тараканов, мы принудим проживающих добровольно уничтожить их и тем самым спасём не только наш дом, но и всю улицу! А может и город!

Поскольку этим субботним утром постоянным членам комиссии всё равно делать было нечего, то предложение бурно поддержали и решили начать немедленно. Ровно через час, когда Метилфторатов расправился с завтраком и спустился со своего третьего этажа вниз, Бабтаня, Бабтося и Тётьзин встретили его всеобщим ликованием и поддержкой. Все трое были полны решимости навести порядок, но особенно горела желанием разобраться с безобразием Тётьзин, успевшая ещё раз подкрепиться перед очень ответственным мероприятием.

Решили начать сначала, то есть с квартиры номер пять на втором этаже, занимаемой пожилыми супругами  Мультименковыми.  Члены комиссии посовещавшись, постановили, что именно Мультименковы могут быть разносчиками антисанитарии. За это говорило всё: Мультименковы жили довольно обособленно. Бурных дней рождения с приглашением всех соседей не справляли,  на лавочке не сидели и козла не забивали. Метилфторатов  вспомнил, что когда родился его сынок и  он, Метилфторатов  предлагал всем соседям  разделить с ним радость, только Мультименков   нагло отказался, сославшись на больную печень. А  Тётьзин также вспомнила, как очень давно, находясь в стеснённых обстоятельствах,  попросила  взаймы у Мультименковой  денег на еду, а та  вместо  денег  дала бутерброды с сыром. Оказалось и  у Бабтани с Бабтосей  тоже имелся кой-какой компромат на Мультименковых. От кого же ещё можно ожидать подобных возмутительных  антиобщественных действий, как не от скрытых врагов народа?!

Решительно  постучав  в мультименковскую  дверь, намеренно  игнорируя  аккуратненькую кнопку электрического звонка ,  Метилфторатов  дождался , пока  хозяин узнал его в глазке и, радушно  улыбаясь начищенными до блеска зубными протезами, распахнул перед комиссией дверь.
- Чем могу служить, соседи? – продолжал улыбаться Мультименков, к которому теперь присоединилась улыбающаяся супруга.
- Мы домовая комиссия по обнаружению и уничтожению тараканов- сурово  представился  Метилфторатов голосом своего начальника- Проверяем всех жильцов на наличие тараканов!
- Но у нас нет тараканов- удивилась   Мультименкова- Как только появился первый, мы их всех начисто вывели!
- А вот это мы сейчас проверим- продолжал голосом своего начальника Метилфторатов и решительно двинулся прямо на кухню, всю  блестящую кафелем и никелем. Остальные члены комиссии  важно проследовали за ним.
 
Наверное , звезда тихого семейного  счастья  Мультименковых закатилась  этим  злополучным утром, и все недополученные беды за долгие годы коммунальной идиллии обрушились на их головы разом. Зоркому коллективному взору комиссии предстала во всей своей неумолимой очевидности такая картина: на сверкающей от белизны и  дорогого моющего средства столешнице кухонного стола, в самой её середине неподвижно восседал  большой чёрный таракан. Прошмыгнув в квартиру три  дня назад, он  уже вполне осознал, что совершил  роковую, а возможно – смертельную, ошибку.  Вид у насекомого был сугубо несчастный. Видимо, почуяв  реальную опасность, таракан  начал проявлять  слабую активность . Шаткая  походка и волочащиеся по  столешнице печально опущенные усики  свидетельствовали о  страшных муках голода и крайней степени истощения насекомого. Заметив, что дверь на лестничную  клетку  осталась открытой, таракан, собрав последние силы, ринулся  навстречу  свободе. Но Метилфторатов, естественно, оказался проворнее несчастного и ухватил  таракана  за усы в тот самый момент, когда тот  дотащил своё тело до края стола и уже  почти  свалился с него. Торжествующе  воздев руку с тараканом над головой председатель комиссии замахал им перед лицами сильно смутившихся супругов:
- А это кто такое?!
- Этого не может быть! –пролепетала  разом побелевшая лицом хозяйка квартиры, почти теряя сознание.
-  Как это не может быть- разом возмутилась вся комиссия- если  доказательство в наших руках! Вот кто оказывается у нас разносчик антисанитарии! А с виду такие  приличные, интилликентные. Никогда бы не подумать! Гниды, одним словом!
Громко высказав возмущение, комиссия, безучастная к слабым протестам жильцов квартиры, приступила к   доскональному осмотру помещения.   После тщательного обыска, в ходе которого, всё, что могло упасть и разбиться - упало и разбилось, а что могло быть перевёрнуто- перевернулось, комиссия убедилась, что   больше тараканов в квартире  нет.

Неожиданная лёгкость, а  главное - безнаказанность вторжения  на суверенную территорию под предлогом  наведения порядка во всём доме,  придала  комиссии  ещё большую  энергию  и решимость  довести начатое дело  до  победного конца. Пока Мультименков безуспешно пытался дрожащими руками накапать что-то из пузырька в столовую ложку, наклонившись над сползшей по стенке на пол Мультименковой, комиссия завершила осмотр и гордо удалилась. 
 В следующей квартире жил  доцент  Вассерштейнгель с  семьёй. Семья, в составе жены Розочки и двух разнополых близнецов, по случаю  летних каникул отдыхала у тёщи в Бобруйске. Туда же, после окончания сдачи переэкзаменовок, должен был отправиться и  сам глава семейства.  Отдых  в тёщином доме обещал быть напряжённым,  а общение со студентами- двоечниками  изматывало  деликатного доцента.   Поэтому он снимал  стресс  наиболее эффективным  способом, разгадывая кроссворды для эрудитов и шахматные этюды.
Подозрений  у комиссии было  более чем достаточно. Во-первых, Вассерштейнгель  был  чудовищно  близорук и носил  очки с толстенными стёклами. Во-вторых даже летом он носил  шляпу, галстук  и пиджак. По мнению обеих бабушек, подобная  летняя форма одежды уже свидетельствовала о наличии тараканов  в голове рассеянного  доцента, которые  вполне могли материализоваться в реальных насекомых. В- третьих ( и далеко не в последних!)  близнецы  три раза  в  день  изводили  Бабтаню с Бабтосей   пиликаньем на скрипке  и  громыханиями на фортепьянах. Но главное, что личная жизнь семьи Вассерштейнгель, как и их квартира со всей обстановкой- мебелью всегда оставалась тайной за семью печатями для дворовой общественности. Мамаша семейства, щедро наделённая от природы габаритами, решительным характером и командным голосом, зорко следила за нерушимостью границ своего мини-королевства. Даже бесстрашная Тётьзин всегда пасовала перед её  грозно насупленными густыми бровями и  по-наполеоновски сложенными на груди  ручищами. Поэтому у большинства членов комиссии , помимо общественного имелся также и сугубо личный интерес. Интерес этот постоянно разогревался и тем, что вечный студент Миня, человек учёный, но сильно поддающий утверждал, что педали фортепьяны Вассерштейнгелей сработаны из чистого золота высшей пробы , а по стенам висят картины каких-то очень дорогих по нынешнем временам  художников. Опять же – в золотых рамах.

В тот поздний утренний час Соломон  Давидович Вассерштейнгель всё ещё находился в постели. Но в постели он находился не один, а в компании хрупкого и почти неземного в своей  непорочной наивности существа-  Лидочки , секретаря-машинистки кафедры, доцентом которой  являлся господин Вассерштейнгель. Лёжа в постели Соломон Давидович уверенно и увлеченно раскрывал перед Лидочкой  малоизвестные подробности второго похода Филиппа Македонского, а та заворожено смотрела на  одухотворённое лицо учёного, почти не вникая в суть исторического процесса. Это сближение произошло совершенно спонтанно, в силу непредвиденных обстоятельств. В пятницу вечером,  поставив вымученное «удов» очередному задолжнику, Вассерштейнгель собрал все ведомости с намерением положить их в портфель , но на секунду чем-то отвлёкся и, по своей легендарной рассеянности, попросту забыл их на столе. По счастью Лидочка, часто задерживающаяся на работе допоздна, заметила их. В девятом часу  вечера, краснея  от смущения и, вместе с тем, движимая крайне сильным чувством материнской заботы и нежности, она робко позвонила в дверь семьи Вассерштейнгелей. Глава семейства был настолько рад внезапно обнаруженным ведомостям , что тут же предложил Лидочке  чай с пирожным. За чаем  доцент   рассказывал о втором  крестовом походе и Лидочка выказала живейший интерес к теме. В серванте также обнаружилось полбутылки вина, после распития которой интерес к крестовым походам настолько возрос, что оба собутыльника оказались на семейном ложе, которое Соломон Давидович любезно предложил разделить быстро захмелевшей Лидочке.

Громкий стук в дверь квартиры настолько испугал доцента, что он, стремительно вскочив с постели, дрожащими руками натянул на себя рубашку и кое- как повязал галстук. Совершая хаотические движения, то и дело ударяясь о стены, он бросился к двери и вместо надлежащего в подобном случае «Кто там?» визгливо-заискивающе пролепетал: « Розочка, ты уже вернулась?»
Комиссия, не подготовленная к этому вопросу, несколько замешкалась с ответом. Возникшая долгая зловещая пауза  еще больше напугала несчастного доцента и совершенно алогичным образом вселила в доцента   полную уверенность в том, что его жена внезапно вернулась от тёщи, что-то не поделив с последней. Эта нерациональность мышления обернулась последовавшей роковой ошибкой   Вассерштейнгеля. В порыве страха и раскаяния он широко распахнул дверь и  увидел перед собой членов тараканьей комиссии. Лидочкина реакция оказалась куда лучше  и к моменту распахивания двери она вышла из спальни  уже полностью одетая  и даже причёсанная.   
Однако, вид  полуголого доцента, стоящего перед лицом общественности в семейных трусах, носках, рубашке и галстуке мог обмануть кого угодно, но только не Бабтаню с Бабтосей.   И уж  тем более- искушённую в скандалах  Тётьзину. Яркая вспышка  камеры мобильного телефона – подарка Бабтосиного внука, заслала в  его  крепкую электронную память изображение полуголого  Вассерштейнгеля на пороге собственной квартиры. Изображение усугублялось  присутствием Лидочки, пытавшейся прикрыть  его полуобнажённость своим  , пусть и пристойного вида, но слишком  легковесным телом. Но ещё до того, как мобильник подмигнул своим безжалостным глазом, доцент прочёл неумолимый приговор в трёх парах  суровых женских глаз. Он живо представил себе сцену объяснения с Розочкой  и  неизбежно понял, что только чудо спасёт его доселе счастливый брак.

Тем временем комиссия , уже  вполне удовлетворённая нанесённым моральным ущербом, приступила к  беглому осмотру помещения,  действуя  со всей осторожностью и аккуратностью. Интуитивно женщины понимали, что несмотря ни на какие обстоятельства, даже самое маленькое блюдечко, разбитое во время  проверки, может выйти им очень большим боком, когда хозяйка вернётся. Не обнаружив ни  тараканов, ни золотого фортепьяно и картин, комиссия, так и не принеся извинений, покинула квартиру.
Все это время Соломон Давидович  стоял сгорбившись и безвольно опустив руки-плети.
Его разом побелевшие губы не переставая   шептали только одну фразу: « Я пропал!». Сердобольная Лидочка нежно гладила его по лицу и голове и пламенно уверяла, что  « в случае чего»   она всегда готова приютить коллегу в своей крохотной квартирке. В порыве жертвенности она обещала даже выпросить раскладушку у соседки, если  Соломон Давидович предпочитает спасть в одиночестве.

Следующим в списке было лицо кавказской национальности по фамилии  Махинадзе.
Все жильцы дома, и не без оснований, подозревали его в криминальной деятельности.
Квартиру Махинадзе постоянно навещали молчаливые граждане зловещего вида с огромными, как клюв тукана, носами  и кепками настолько широкими, что они их снимали ещё в дверях подъезда. Они вносили в квартиру и выносили из неё объемные свёртки. Эти перемещения казались подозрительными всем, кроме участкового и начальника райотдела полиции. Стражи порядка нередко навещали квартиру Махинадзе, где пили и развлекались с девицами наилегчайшего поведения. А после очень красиво пели грузинские песни хором. Иногда свёртки были настолько громоздкими и, видимо, тяжелыми, что  их из квартиры выносили двое, а то и трое молчаливых мужчин. Тот же студент Миня утверждал, что в этих больших свёртках выносят  строительный мусор, поскольку  Махинадзе, купивший все три квартиры на своём этаже пробивает двери в капитальных стенах. А то, что  из его квартиры никогда не доносится звуков стройки  легко объяснимо: рабочие работают только тогда, когда Махинадзе поёт вместе с участковым и начальником полиции. Их-то  мощные голоса и заглушают звуки отбойного молотка! Миня уверял, что когда сосед закончит последний дверной проём, всё здание рухнет. Сложится, как те самые американские башни, в которые самолёты залетели. И хотя  Махинадзе мало походил на друга тараканов, но тревожную версию всем четверым очень хотелось проверить. Хотя бы и под видом  борьбы с тараканами.
В тот момент, когда председатель комиссии вежливо постучал в дверь квариры Махинадзе, её  владелец  сидел на кухне и раскладывал содержимое большого пакета с белым порошком по маленьким пакетикам. На столе уже выложилось сто пакетиков и содержимое большого пакета постепенно уменьшалось. Членам комиссии пришлось ждать  с полчаса, пока Махинадзе не закончил свою трудоёмкую работу.
- Чэво нада?- довольно грубо, через запертую дверь спросил жилец комиссию
- Как Вам должно  быть  уже известно, уважаемый   жилец,  в нашем доме создана комиссия для выявления и уничтожения вредных насекомых, а именно- тараканов-дипломатично начал Метилфторатов, подпуская в голос  льстивый тон юной  протеже, выпрашивающей  у своего папика норковую шубку-Я лично, как председатель комиссии, совершенно уверен, что Вы, уважаемый господин Махинадзе никакого отношения к тараканам и их, так сказать, воспроизводству не имеете. Но мы были бы очень, я бы даже сказал, весьма признательны, если бы Вы соблаговолили впустить нас в квартиру для очень быстрого осмотра.
-Нэт, нэ пушу! Ухади!
-Простите, но как сознательный жи...
- Э-ээ «сазнательный», мазнательный... Ухади и нэ мешай! Хочэшь  я полиция позвал, да?
Упоминание  о полиции вызвало у Метилфторатова неприятные ассоциации и легкую дрожь в конечностях. Судя по понурому виду  остальных членов комиссии встреча с полицией также не входила в их планы. Живое воображение председателя комиссии моментально  и  в ярких красках нарисовало страшную картину. Трое грузин, один штатский и двое в полицейской форме, но в папахах абреков, размахивая инкрустированными  бараньими рогами  попивают винцо и поют задушевные песни на лоне природы. А чуть вдали , на  разгоревшихся углях  двое  молчаливых парней с туканьими носами, медленно  обжаривают на вертеле  самого Метилфторатова. Причем, еще живого. От этого видения ему икнулось и сразу сделалось жарко. По счастью начало темнеть и все единогласно решили  продолжить инспекцию на следующей день. Поскольку, как само собой разумеющееся, квартиры самих членов комиссии были вне подозрений, то проверке  подлежало всего-то пять квартир.
Когда Метилфторатов  поднялся на свой этаж, на город и его окресности уже пала ночная мгла. В кромешной темноте  двухкомнатной квартиры поблескивали отражённым лунным светом пустые бутылки, рюмки и тарелки с  окаменелыми объедками. В тишине едва различался звук перемещения сотен тысяч лапок невидимых насекомых, деловито снующих между кухней и входной дверью. Метилфторатов вошел в кухню и включил освещения. Черная гора, возвышающаяся над грудой давно немытой  посуды, небрежно сваленной в раковине,  мгновенно распалась на сотни тараканов и бросилась в рассыпную по углам. Метилфторатов подошёл к  холодильнику на  выпуклой дверце которого  размещался цветастый перекидной календарь. Понедельник был  обведён красным фломастером им самолично  три недели назад, в день отъезда жены и детей к тёще в Бобруйск.
«Хорошо, что завтра воскресенье- подумал Метилфторатов- до полудня, думаю, управимся с проверкой и ещё останется полно времени, чтобы вылизать квартиру.
Всё-таки я  это здорово придумал- создать и возглавить комиссию по борьбе с тараканами!»


09.2016
Сидней