Друзья Часть 1 Рыбаки

Рыбаки
Всё ! Испорчены все выходные! Понятно, что день рождения, понятно, что раньше  его отмечать нельзя – или день в день, или позже, но не раньше. А тут ещё и на воскресенье выпал этот день рождения. Хоть бы на субботу, тогда в воскресенье бы ещё раз собрались, кто чайку попить, а кто и опохмелиться. И не пойти нельзя, Боже упаси! Обиды будет на целый год.
Григорий тяжело вздохнул и сердито захлопнул книгу,  всё равно не читается. «Адольфу, что-ли, позвонить? Как он там? Ведь это у его прекрасной половины день рождения»,- подумал он и набрал номер друга.
- Доля! Возьми трубку! Неужели не видишь, что я занята! – услышал Гриша пронзительный голос Маши.
- Да взял уже, взял! Алло!
- Доля, как ты там?
- Ужас! – буквально взвыл в трубку Адольф. – Гриша, кошмар какой-то! «Доля! - передразнивая жену, заверещал он – Посмотри, хорошо на мне платье сидит? Может, вот здесь рюшечку  добавить?» - какую рюшечку, при её – то габаритах? Ну и «понеслась душа в рай!» И такой я, и сякой, и настроение я ей порчу. Да что говорить, ты же сам Машу знаешь.
Всё это Адольф выпалил на одном дыхании, а потом, сделав глубокий вдох, добавил:
- Гриша, завтра ещё хуже будет, завтра готовить начнет…. Давай сбежим куда-нибудь, пусть сами тут собираются, готовят, рюшечки куда хотят, пришивают…
- Да я только «за!» Раз не разрешили уехать на рыбалку,  давай пешком пойдем. Помнишь, с пацанами нашими на Линьковое озеро ходили?  Всего – то пять километров.
- Куда угодно, хоть  к черту на кулички! Звони Мишке, а я Михалычу позвоню.
Предложение сбежать из дома на субботу было принято на ура всеми, без исключения. Мишка сразу же заявил, что сидеть на берегу, как пацан, не будет, он возьмёт с собой резиновую лодку.
Гриша тоже решил взять лодку. «Сядем по двое и порыбачим на середине озера», - подумал он.
Адольф пообещал «конфисковать» спиртного из запасов именинницы, а Иван Михайлович взял на себя ответственность за закуску.
Вышли  в четыре утра. Солнце уже стояло высоко, поскольку в конце июня оно вообще не опускается за горизонт. Повисит недолго,  зацепившись за верхушки сосен и елей, и начинает потихоньку снова ползти вверх.
Первым вышел из дома Гриша, неся за плечами рюкзак с лодкой и рыболовными снастями. По пути к нему присоединился Иван Михайлович с рюкзаком продуктов. Минут через пятнадцать подошли к дому Адольфа, а там уже их ждал Михаил.
Вскоре вышел и Доля, с небольшой авоськой и парой удочек. При виде столь скромной экипировки лица друзей даже слегка вытянулись от удивления, но Доля лукаво подмигнул им и неожиданно нырнул куда-то под высокое крыльцо. Пошарив там рукой, он вытянул на свет Божий сумку, в которой приятно позвякивали бутылки.
- Осторожно! Не разбей! – Не громко, но с чувством, прошипел Михаил. - Уложи их, аккуратно к Михалычу в рюкзак, чтобы всё вместе было.
Друзья, вскинув рюкзаки на плечи,  бодро двинулись в путь.
Пройти пешком пять километров по чистому сосновому бору для Михаила с Гришей было сущим пустяком. Заядлые охотники, они привыкли проходить большие расстояния. А вот Адольфу и Ивану Михайловичу было потруднее. Оба солидные, оба конторские служащие и поэтому ведущие менее активный образ жизни,  они очень старались не отставать.
Впрочем, темп был средний. Во - первых, у Ивана Михайловича последнее время были проблемы с сердцем, а во - вторых, спешить было некуда.
Пройдя с километр, Гриша сказал:
- Доля, забери у Михалыча рюкзак, пусть отдохнет.
Спустя некоторое время Михалыч, не желая иметь никаких поблажек, забрал свой рюкзак, но Гриша тут же передал другу свою ношу, заявив, что и ему  надо немного передохнуть. Уже почти на подходе к озеру он снял с  Адольфа свой рюкзак, но не успел тот перевести дух, как на его плечи вновь опустилась ноша, теперь уже Мишкина.
А что, я один нёс без отдыха, – улыбаясь, заявил он.
И Доля безропотно  двинулся за друзьями, молча вытирая со лба пот.
Дорога к Линьковому озеру проходила  по сосновому бору. Стройные, золотистые стволы поднимались высоко в небо, вызывая чувство  восторга. А под ногами мягко пружинил слой опавшей хвои и белый мох ягель. Но само озеро было окружено болотом шириною метров  триста – четыреста. Оно было почти сухим, и проход по нему не представлял опасности, но трудность заключалась в том, что болото сплошь заросло кустами карликовой берёзки и голубики. Зато, пробравшись через эти заросли, люди попадали на чистый и сухой берег озера.
Четверо друзей, добравшись до места, сразу занялись делами: двое накачивали лодки, двое собирали хворост для костра, чтобы, вернувшись, разжечь его без задержек.
Вскоре всё было готово и, покидав рюкзаки в лодки, друзья выплыли на середину озера и закинули удочки.
Озеро Линьковое было небольшим и не слишком глубоким, чистым, но вода в нем имела  коричневатый цвет из-за соседства с торфяным болотом. Водились в нём щуки и линьки, отчего и звалось оно  Линьковым.
Линёк -  рыбка не крупная, золотисто – коричневого цвета, с мелкой радужно переливающейся чешуёй, и удивительно вкусная.
Для местных пацанов это было любимое место. Вода хорошо прогревалась уже в июле месяце, можно  и накупаться, и порыбачить вволю. Но сейчас, в конце июня, вода ещё недостаточно прогрелась, поэтому и берега были пустынны, лишь в полукилометре от стоянки друзей сидели  с удочками два мальчишки. Видно, уж очень заядлые рыбаки, раз пришли в такую рань.
Над озером стояла необыкновенная тишина, не было  слышно даже комариного писка. Тишина! Но и клёва почему – то не было. Гриша снял сапоги и, блаженно прикрыв глаза, вытянул вперед ноги – отдыхать так отдыхать. Но Михаилу вскоре это наскучило, и он негромко произнёс:
- Греби к ребятам. Примем по пять капель, а то Доля мне уже минут десять семафорит. Рюкзак – то с водкой у нас.
Подгребли вплотную, и Гриша слегка скрепил между собой лодки.
- Наливай! – скомандовал Адольф.
Но Мишка не торопился, испытывая терпение друзей. Он расстелил на борту лодки газету, расставил четыре кружки, налил в них водку, достал батон колбасы и острый, как бритва, охотничий нож.  Друзья уже подняли кружки, но в этот момент небольшая волна качнула лодки. Мишка ловким движением успел поймать свою  кружку, но при этом шлепнулся на дно лодки. Резкий взмах рукой с зажатым в ней ножом, негромкий хлопок - и свист выходящего воздуха.  У всех четверых в этот момент было одно и тоже выражение на лицах: открытый рот и  широко распахнутые глаза.
Первым пришёл в себя Мишка, поскольку та половина лодки, где он сидел, быстро погружалась в воду, и он это уже почувствовал одним местом. Иван Михайлович с Гришей бросились скреплять лодки, а  Адольф протянул руку Мишке.
- Миша! Хватайся! Дер…  Мишка! Рюкза-а-а-ак!
И вновь тоже выражение на  лицах всех четверых мужчин.
Рюкзак с тихим всплеском ушёл  под воду. Следом под водой исчез чемоданчик с Гришиными рыболовными принадлежностями и его же сапоги.
Мишка продолжал  болтаться наполовину в воде, зацепившись руками за борт  целой лодки. Никто не пытался ему помочь, все замерли в горестном молчании.
- Ладно, мужики, - проговорил Иван Михайлович – гребем к берегу.
- К какому берегу? – разом заговорили Гриша и Адольф. – Отплывём, место потеряем. Нырять надо, сейчас, сразу же.
И три пары глаз уставились на  болтающегося в воде Мишку.
- А что я – то? Что я? Я же не специально.
- Но ты ведь всё равно уже мокрый, – рассудительно сказал Иван Михайлович. – Давай, давай, снимай свитер и ботинки и вперёд, точнее, вниз.
- Не хочешь нырять - сейчас мы тебе организуем кросс в город, часа за полтора сбегаешь, а мы пока порыбачим, – добавил Гриша.
Бежать в город Мишке не хотелось, и он послушно протянул друзьям сначала одну, затем вторую руку. Мишку дружно раздели,  таким же образом разули и даже в сердцах слегка подтолкнули.
Прошла минута, вторая, все с надеждой вглядывались в воду, но неожиданно Мишкин смех раздался сзади:
- Что, ждете? Ждите, ждите, не нашел я рюкзака.
- А чего тогда ржёшь?
- Да настроение поднялось, глядя на ваши рожи надутые.
- Какие рожи, ты же сзади вынырнул?
- Надо же! А я и не разобрался! – и Мишка со смехом вновь исчез под водой.
На этот раз он вынырнул очень быстро.
- Гриша, я вот тут сапог твой нашёл, – произнес он, отфыркиваясь.
Забросил сапог в лодку и снова нырнул.
- И что я теперь, в одном сапоге скакать буду? Лучше бы рюкзак нашёл, водолаз  хренов! – в сердцах проговорил Гриша и, широко размахнувшись, зашвырнул сапог в какие – то кусты, торчащие из воды.
Мишка вновь вынырнул из воды и громко заорал:
- Все! Хватит! Я замерз! Мне одному, что ли, это надо? Поныряйте вы теперь, здесь не глубоко!  Возьми, Гриша, я и второй сапог твой нашел.
Мужики посмотрели друг на друга и вдруг громко расхохотались.
- Вот паразиты! Хоть бы руку кто протянул. Ржут, как лошади, а чего ржут,  сами не знают, – ворчал Мишка, забираясь в лодку.
Но они знали. Поэтому и хохотали, глядя на смущённого Григория.
- Ладно, я сплаваю до тех кустов, поищу сапог, а ты,  Доля, тут поныряй, а вдруг тебе повезет. У, змей! Сидит, улыбается, – погрозил он в сторону Мишки.
- Давай вместе  поныряем, а за сапогом на лодке подгребём, – ответил Адольф.
Ныряли долго, но безуспешно. Потом Гриша всё – таки поплыл искать свой сапог. А  Доля забрался в лодку.
Иван Михайлович уже взялся за вёсла, когда Мишка вдруг перевалился за борт, крикнув при этом:
- Ещё разочек нырну, а вдруг…
-Нашёл! – раздался громкий крик Григория, со стороны кустов.
- Нашёл! – одновременно с ним раздался крик Мишки, высоко поднявшего руку с рюкзаком.
- Ура – а – а!!! – закричал Адольф.
К берегу подгребли довольные и счастливые. За находку рюкзака с водкой Мишке было прощено все: и порезанная лодка, ( тем более, что это была его лодка), и потеря удочек и всех Гришиных рыболовных принадлежностей. Уже через пять минут весело трещал костер, мокрая одежда была  раскинута сушиться по кустам, а сами рыбаки – наполняли свои кружки драгоценным зельем.
Иван Михайлович извлёк из рюкзака мокрую буханку хлеба, бережно отжал из неё воду и, разломив на куски, положил сушиться их возле костра. Для этих людей, переживших войну и послевоенный голод, хлеб навсегда остался святыней. Выбросить не то что буханку, а даже кусочек хлеба для них было кощунством.
Кроме утопленного батона колбасы, в рюкзаке обнаружился  добрый кусок сала, с десяток вареных яиц, лук,  картошка и специи для ухи, благо упакованы они были в  металлическую коробочку и почти не пострадали. После купания в холодной воде все с огромным аппетитом уплетали сало с мокрым хлебом. Картошку решили запечь в костре.
Неожиданно из кустов выглянули две мордашки:
- Дядьки! Мы тут две ваши удочки выловили, а две не смогли, они далеко проплыли. Вот! Забирайте! Классные у вас удочки!
Это оказались те два пацана, что  пришли на озеро раньше друзей. Они вышли из кустов, держа  в руках трехлитровый алюминиевый бидончик, в котором плескались с десяток линьков и небольшой щурёнок, уже успевший наполовину заглотить маленького линька.
- А что, пацаны, давайте меняться. Мы вам удочки, а вы нам свой улов, на уху. Сейчас пойдете и на четыре удочки себе ещё наловите, – предложил Григорий.
Мальчишки недоверчиво глядели на мужчин.
- А не обманите?  Не отберёте потом? Удочки – то у вас во-о-он каки-и-ие .
- Не отберем. Это вам за честность награда. Вот, ещё яиц и сала возьмите, голодные, наверное. Только вот хлеб у нас мокрый.
- Да мы видели, как вы за хлебом ныряли. Спасибо вам, спасибо!
И пацаны исчезли в кустах, вылив на траву содержимое бидончика.
- Хм! За хлебом ныряли! Ну и ну! Наивность! – прокомментировал Мишка, а затем спросил: – Гришь! А чего это ты удочки свои отдал?
- Ну, во – первых, там была только одна моя удочка, вторая твоя, а во – вторых, кроме этой удочки, у меня же ничего не осталось. Я тут вот что придумал, вы мне на день рождения всё полностью подарите, идет?
-Ха-ха! А мы - то причем? Мишка утопил, пусть он и дарит, – проговорил Доля.
- Опять я!
- Конечно ты. А не хочешь дарить,  так мы сейчас отправим тебя нырять за чемоданчиком. Ты ведь везунчик. Сколько раз все ныряли, а ты последний раз нырнул и нашел рюкзак.
Мишка довольно улыбался, понимая, что друзья подшучивают над ним. В  разговор вмешался Иван Михайлович и, выжав из себя самую ехидную интонацию, на которую был способен, произнес:
- Конечно везунчик! Нырнул  в последний раз и нашёл, только что так долго – то искал? Мы с Долей уже и волноваться начали.
- Да зацепился он… Миха-а-алыч! А ты что, знал?
- Что знал?
- Что знал? – одновременно спросили Адольф и Гриша.
- Это не ко мне вопрос, это Миша вам сейчас всё как на духу расскажет.
- Опять я! Опять я! – проговорил со смехом Мишка, потихоньку отодвигаясь от друзей. -  Ну, не утонул рюкзак. За лодку он зацепился и так и висел на  ней, а вы не заметили. А что, я один должен был нырять? И вам холодная ванна на пользу пошла. А то все я да я!
Последние слова он выкрикивал уже на бегу. За ним, пыхтя, как паровоз, мчался Адольф. Глядя на эту пару, Гриша с Иваном Михайловичем, хохотали до слез. Где уж Доле, с его короткими ногами и весьма солидным брюшком, угнаться за длинноногим, и поджарым Мишкой.
Наконец – то все вновь собрались у костра, почистили рыбу, подвесили котелок, и только тогда вспомнили о картошке. Из костра достали обуглившиеся кусочки, а вода уже закипала. Недолго думая, Гриша бросил в котелок нарезанное сало, потом лук и специи, в  последнюю очередь опустил в воду рыбу. Такой вкусной ухи они никогда не ели: жирной, сытной, особенно если накрошить в нее хлеба.
Вечером возвращались домой отдохнувшие и веселые. Прощались  не  надолго, а всего лишь до завтра.

2013 год.