Год чуда для Ри

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы», Гостья из будущего, Тайна третьей планеты, Бородин Леонид «Год чуда и печали» (кроссовер)
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва (они же Марит и Ри)
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Джен, Романтика, Флафф, Фэнтези, Фантастика, Пародия, POV, Hurt/comfort, Мифические существа, Стёб

Размер: планируется Мини, написано24 страницы
Кол-во частей: 7
Статус: в процессе

Описание:
События повести от имени Ри.

Для героя повести год на Байкале стал годом чуда.

А как пережила этот год Ри?
Что она думала о посещениях мальчика?
Заметила ли его влюблённость?
Почему не делала встречных шагов?

Посвящение:
Тем, кто расскажет похожее интереснее.

Любителям пейрингов.

Публикация на других ресурсах:
с уведомлением

Примечания автора:
Ссылка на менее известный фэндом:
http://www.litmir.co/br/?b=121494

Другой фанфик по фэндомам:
https://ficbook.net/readfic/2674355

***

Часть 1
Ри сначала просто не поверила тому, что видит.
В пещеру пришла сама Сарма?

После стольких столетий?
Или тысячелетий?

Вообще-то Ри не просыпалась с тех пор, как она и отец дали понять мальчику,
что ему лучше не приходить больше.

И пребывала в полудрёме-полунебытии.
Приготовившись находиться в этом состоянии ещё тысячи лет.

Ри подняла лицо к отцу:
как ни странно, но он, похоже, видел то же, что и она.
Судя по его изумлению.

Не здороваясь, Сарма сразу приступила к делу:

— Ты хочешь наверх?

Ри конечно сразу поняла вопрос.
Но поверхностно.
А основная часть её существа не могла осознать реальность такого вопроса.
Как и самого факта появления Сармы.

А Сарма нетерпеливо повторила:

— Ты согласна вернуться к людям?

Сон это или нет, но вежливость обязывает ответить:

— Почему вы меня об этом спрашиваете?

— Потому что. Отвечай уже.

— … А отец?

— Я спрашиваю о тебе.

— Я не могу его оставить здесь одного.

— Он сам мечтает вернуть тебя к жизни.
Если хочешь ему помочь — вернись к людям.

Вмешался Байколла:

— Ри, Сарма права.
Мне стало бы намного легче.

— Отец… я ведь тоже стану скучать по тебе.

— Ри, соглашайся.

Ри хорошо знала эти интонации отца.
Скрытая взволнованность, мольба…

— Хорошо. Если ты так хочешь.
А я смогу навещать отца? — спросила Ри у Сармы.

— Нет.

— Но…

— Никаких «но».
Ты вообще не сможешь помнить ничего о своей жизни.
У тебя останется останется только твой характер.

— Как это?

— А так.

— Я не хочу забывать.
Вы знаете, почему.

— Не хочет она. Мало ли чего ты не хочешь.

— Не хочу.

— … Понимаешь, так нужно.
Ты не должна помнить.
Чтобы нечаянно не проговориться раньше времени.

— Да кому я могу проговориться…
Всё равно никто не поймёт.

— Есть человек, который и поймёт, и поверит.
Он уже многому поверил.

— Неужели Вы говорите о…

— Да, о нём.
О твоём госте.
Более того — именно он и попросил отпустить тебя к людям…

— Он? Попросил?

— Да. Точнее, не попросил. А устроил мне истерику.
МНЕ. Представляешь?) )
Такой же безбашенный, как и раньше.) )

— Такой же…
Значит, вы тоже его узнали?

— Что за вопросы.
Как я могла ЕГО не узнать?
Впрочем, тебе пока и не понять, что мать не может не узнать сына.
Тем более такого.

— Значит, сроки подходят?

— Получается, что подходят.
Так что скоро вы сможете снова быть вместе.
Если будете терпеливы.

— Вместе…

— Повторяю — ЕСЛИ будете терпеливы.
А пока он требует, чтобы я отпустила тебя к людям.

— Он просто не знает, что я хочу быть там, где могу его видеть.

— Ты сможешь его видеть.

— Правда?

— Разве я когда-то говорила неправду?

— Спасибо.
Хотя… вы говорите, что я не буду помнить…
Значит, и его тоже?

— Разумеется.

— …И что же мне делать?

— Ри, соглашайся, — снова произнёс её отец.

— Да-да, я же уже согласилась…
Что ещё я должна знать?

— Его я тоже предупрежу о том, что он не должен
словом или делом напоминать тебе о твоём настоящем прошлом.

— Зачем это?

— Так надо.

— Ну если надо… Вам виднее…

— Надо, да.
Понимаешь… если вы раньше времени снова сблизитесь…
вам опять придётся расстаться и снова очень долго ждать.

Ты же этого не хочешь?
Особенно теперь, когда ждать осталось каких-то сто-двести лет.

— Нет, не хочу…

— Ну вот.

— А что будет, если он случайно напомнит мне прошлое?

— Ты погибнешь.

— Даже так…

— Да. Так что подумай хорошенько.

— Я согласна.

— Тогда договорились.

— Кем я буду себя считать, оказавшись среди людей?

— Обычной девочкой.
У тебя будут воспоминания о якобы прожитых среди людей годах детства.
И у них тоже — им будет казаться, что ты их дочь.
Ну как — подходит тебе это?

— Подходит.

— У тебя даже маленький брат будет.

— Хорошо. Я рада. Большое спасибо.

— Ладно, рано пока благодарить.
Неизвестно, что из этого получится.
Риск большой.

— Кто не рискует…

— Да, тот не ждёт в пещерах без солнца тысячи лет нового воссоединения.
Часть 2
Сарма ушла, а Ри стала прощаться с отцом.

Он просил её поберечь себя.
Она отвечала, что, по словам Сармы, всё равно всё забудет.

Она просила у него прощения за то, что будет называть отцом другого человека.
И за то, что забудет отца и не станет его навещать.

Он отвечал, что это сущие пустяки.
И вообще, и по сравнению со счастьем знать, что она снова живёт.
Живёт среди людей.
Он столько об этом мечтал.
И вот мечта наконец-то осуществилась.

Наконец они наговорились, напрощались.
И снова сели так же, как сидели тысячи лет:
она в соседнем кресле,
её головка склонена к отцу, а сверху его рука.

Но на этот раз оба чувствовали себя совершено не так, как тысячи лет.
Оба просто ждали.
Перемещение Ри могло произойти в любой момент…

***

Ри вспоминала, как начались те события,
которые привели к сегодняшнему решению Сармы отправить её к людям.

Некоторое время назад в их пещере появился мальчик.
Это само по себе было странно. Необычно.
Так как никакие мальчики не могли проникнуть в эту пещеру.

Как и вообще люди.
На их пути оказались бы если не Сарма, то обвалы.

И горе упрямцам, которые не поняли бы предостерегающих от непрошенного вторжения знаков.

А этот мальчик проник.
И он не был призраком.
Настоящий мальчик. Живой и тёплый.

Это было так удивительно,
как если бы в пещеру хлынул свет солнца.

Впрочем, мальчик сам чем-то неуловимо напоминал лучик солнца.
Да что там лучик — целое светило.

Но потом Ри поняла, почему этот мальчик смог попасть в их пещеру.
И это открытие было ещё удивительнее, чем его появление в пещере.
Только он и мог проникнуть, да ещё и не будучи покалеченным.

…Потому что это был не просто мальчик…
А никто иной, как … Марит.

Марит, которого Ри не видела тысячи лет.
О котором тысячи лет печалилась и тосковала.

Горько-прегорько сожалея о том, что невольно послужила поводом,
из-за которого он когда-то погиб. -

Она, конечно, не просила его похищать её и спасать её ценой его жизни.
Но всё же, Марит погиб именно потому, что предпочёл спасти жизнь ей, а не себе.

После этого случая, обретя вновь способность говорить с Ри,
Сарма сообщила, что теперь Марит и Ри скорее всего никогда уже не увидятся.
Никогда…

А если и увидятся, то очень, очень нескоро.
Да и то - просто увидятся.
Но не будут вместе.

Во всяком случае, Марит долго не сможет вернуться к людям.
Не говоря уже о том, чтобы найти Ри или вспомнить о ней.

И вот вдруг, хоть и через тысячи лет, Ри снова видит Марита?
Живого и здорового.

Он, конечно, выглядит несколько иначе.
Но не узнать его взгляд она не могла.
Как не могла и забыть его.

Ри помнила и давний наказ Сармы — при встрече с Маритом,
если она когда-то состоится, ни в коем случае не говорить ему, кто он такой.

Так как его организм может пострадать от преждевременных воспоминаний.
А когда воспоминания станут для него безвредными —
он и сам всё вспомнит.

Поэтому, несмотря на радость встречи с Маритом,
Ри всё же не смогла утаить некоторой печали во время разговоров с ним. -

Довольно грустно не иметь возможности сказать любимому человеку —
наконец-то мы снова вместе, снова встретились.

Но всё остальное Ри могла ему рассказывать.
И она рассказала.

И Предание.
И историю, из-за которой она оказалась с отцом в пещере.

Точнее, она только начало этой истории рассказала.
Закончить рассказ ей не удалось.

Оказалось, что она не может рассказывать о гибели Марита.
даже когда он снова к ней вернулся.
Пусть и не зная о том, кто он и кто она.

Вспоминать и рассказывать историю его гибели всё ещё было слишком тяжело.
Её сил на это не хватало.

Но он всё равно стал часто навещать их с отцом.
Значит, Сарма не возражала…

Если бы у Ри и были поначалу сомнения, что этот мальчик —
Марит, вернувшийся в мир воплощённых,
то они скоро развеялись бы.

Потому что он был точно таким же, каким она помнила Марита.
Порывистым, импульсивным.
И добрым.

И он снова … кажется, он снова её полюбил.
Как и тогда, давно.

Это было одновременно и грустно, и радостно.

Грустно — потому что они всё ещё не могли быть вместе,
даже несмотря на состоявшуюся встречу.

Иначе Сарма сразу отпустила бы всех.
А раз она даже не явилась — значит, ещё не время.

А если Сарма считает, что ещё не время —
значит, так и есть…

Интересно — а сама Сарма узнала сына?
Наверняка. Иначе она не была бы Сармой...

Но всё же капля сомнений была.
И только недавняя встреча с Сармой развеяла эти крохи сомнения.

А почему была и радость — и так понятно.
Хотя прошли тысячи лет, но он всё ещё её любит.

И правильнее сказать — снова полюбил?
Но это неважно.

Любит или полюбил, несмотря на то, что не знает, кто она.
И кто он.

Несмотря на то, что ничего не помнит про их прошлую встречу.
Не помнит, какие чувства они когда-то уже питали друг к другу.

Ри с волнением и удивлением замечала в его взгляде такое знакомое выражение.
Словно и вовсе не было этих тысяч лет.

То же обожание, восхищение, преданность, почтительность.
То же изумление.
Та же доброта вообще и к ней лично в особенности.

Он рассказывал ей о жизни на берегах Моря.
Так, словно он не знает о том, что бывает другая жизнь.

Его жизнь оказалась тоже удивительной.
Совсем не такой, какой была у них раньше.
Да это и понятно — как-никак тысячи лет прошли.

А однажды он принёс цветы.
А вот цветы совсем не изменились. —

Они оказались точно такими же, как в их далёком общем прошлом.
Те же ирисы, саранки, башмачки и так далее.

Она чуть не расплакалась, когда увидела эти цветы.
Он, похоже, подумал, что она из-за самих цветов так разволновалась.

А на самом деле …
а на самом деле она просто вспомнила.
Вспомнила, как он же приносил такие же цветы ей в прошлом.

Не роскошные розы из ухоженных садов.
А простенькие, но такие совершенные дары дикой природы.
Не знакомые с уходом, но знакомые со всеми ненастьями.
И выстоявшие в них, закалённые ими.

… Ей так хотелось, чтобы он приходил чаще.
Она призналась, что ей интересны его книги.

И тогда он стал приносить ей свои книги.
А потом стал пересказывать ей их содержание.

О, как она старалась быть хорошей ученицей и всё запоминать, что он ей рассказывает.
Ей и самой было интересно учиться.

Но в первую очередь она старалась ради него.
Чтобы он чаще приходил.
Чтобы общался с ней.
Чтобы не разочаровался в ней.

Она боялась, что с глупой ленивой девочкой он не захочет общаться.
Тем более что наверняка наверху у него есть другие знакомые девочки.
Любознательные, весёлые.

Это и стало поводом для их нового расставания.
Ну разве могла она в начале их нынешней встречи предположить,
что сама откажется от их встреч?

Нет, это казалось невозможным.
Но именно так и случилось. —
Она сама попросила его больше не приходить…

А просто он рассказал о том, что у них скоро начнётся новый учебный год.

И хотя он давно старался рассказывать о жизни неинтересно,
она-то сразу догадалась, что он преуменьшает привлекательность их жизни,
чтобы ей было не так грустно в заточении…

Ей стало настолько ясно, что у них нет общего будущего…
Что его жизнь там.
А её жизнь тут.
И там у него будут настоящие обычные девочки.

И однажды она не выдержала.
Призналась, что устала.

Отец сразу понял, что это означает.
Что она больше не в силах выносить эти встречи.
Ещё недавно столь желанные.
Не в силах выносить отсутствие у них общего будущего.

И попросил мальчика больше не приходить.

Мальчик расстроился.
И это тоже было печально.
Но у неё не хватило сил продолжать видеться.

И знать, понимать, что однажды он сам —
сам не захочет приходить.

Станет приходить всё реже.
Или ещё хуже — станет приходить не по желанию сердца,
а из жалости или чувства долга.

Или однажды простодушно признает, что он кого-то полюбил.
Или предложил кому-то дружбу.
Станет рассказывать историю своих отношений.

… Нет, на такое у неё сил не было.
Лучше было расстаться сейчас.
И она рассталась.

И вот вдруг, когда она уже смирилась
и приготовилась пребывать в полунебытии ещё сотни лет —
приходит сама Сарма говорит, что она, Ри,
всё же будет жить в верхнем мире, среди воплощённых?

Правда, забыв свою прошлую жизнь.

Но Марит же смог её полюбить, несмотря на то, что не помнит их общую прежнюю жизнь.
Может, и она тоже сможет в новой жизни вместе снова его заметить и полюбить?

Наверняка сможет.
Главное — что они снова будут жить вместе среди воплощённых…
После стольких тысяч лет разлуки - снова вместе.



Ожидание сроков, радость встречи, печаль разлуки, все человеческие чувства не исчезают.
Кто вместе радовался или печаловался, тот не забывает на долгие века.

Чувство, порожденное [прежними встречами], живо через тысячелетия.
...
Огни чувства вспыхивают в полной неприкосновенности.
Земные слова их не выразят, но сердце отстучит так же, как и тысячелетия назад.
http://light-team.ru/forum/52-1333-4
Часть 4
Воспоминания перенесли Ри к прежней встрече с Маритом.
Теперь вспоминать стало проще —
это уже не приносило такой острой боли.

Пещера сразу словно заполнилась сиянием.
Не тем обычным мерцанием-полусветом, а настоящим сиянием, солнечным.

Столько в той жизни было Света.
Вся Долина была обителью света.
Свет был от солнца в небе, от склонов гор, окружавших долину.
Свет излучали добрые взгляды людей.

И светился, сиял, как солнышко, Марит.
Особенно при встречах с Ри.

Когда они встретились в прошлый раз —
никто из них не знал, кем является другой.

Он, не знал, что она принцесса —
младшая дочь Князя Долины Молодого месяца.
Это было бы странно и невероятно, так как дочерей Байколлы знали все.

Старшая, Нгара, была яркой и шумной, настоящей красавицей,
от одного вида которой у всех захватывало дух.
А ещё больше — от окружавшей её ауры отчаянной смелости, дерзости…
Немного нашлось бы смельчаков ухаживать за такой девушкой.

Младшая дочь, Ри, была не такой яркой, как Нгара.
И поэтому она оказывалась словно в тени своей великолепной сестры.

Но если кому-то всё же удавалось оторваться
от созерцания царственного великолепия Нгары и присмотреться к маленькой Ри,
тот уже с трудом мог отвести взгляд и от Ри —
столько мягкой, неброской, но крайне притягательной гармонии излучал весь её облик.

Кроме того, те, кому выпало общаться с Ри,
любили её за мягкость нрава и манер,
за душевное тепло — обволакивающее душу и словно исцеляющее сердце…

Но Мариту было простительно не знать принцесс,
так как он был в Долине новичком. —
Он совсем недавно прибыл с матерью и старшим братом.

Ри тем более не знала, кто такой Марит.
Не знала, что он тоже в каком-то смысле принц: потомок Сибира.

Но ни о нём, ни о его матери и брате никто ничего не знал…
пока не стало слишком поздно. —

Марит уже погиб, когда Сарма рассказала о том,
что она и её сыновья — потомки легендарного богатыря Сибира.

И что пришли в Долину для того,
чтобы спасти народ Долины от приближающихся орд кочевников.

И не просто спасти, но и дать ему шанс остаться в Долине…
А после гибели Марита народу Долины пришлось покинуть Долину и искать новое пристанище.
Тем более что Долина была затоплена водой…

Но друг для друга Марит и Ри были просто самими собой.
Она была для него девочкой, подобных которой он не встречал.
Он был для неё тоже необыкновенным существом.

А главное… они оба чувствовали, что они друг другу не чужие.
Каждый с самой первой встречи почувствовал в другом родное существо.
Которое необходимо другому каждый день.

И оба почувствовали, что это ощущение взаимно.
Увидели по глазам.
Состоялся такой беззвучный разговор:

— Я твой.
И всё моё — твоё.
Распоряжайся мной и моей жизнью, как хочешь.
Единственное моё желание, потребность — служить тебе всем, чем смогу.

— По какому праву я могу принять такой дар?

— По праву моего желания сделать тебе этот дар.

— Я принимаю твой дар.

— Спасибо!

— Но я принимаю твой дар только при одном условии.

— При каком? Я согласен на все условия!

— При условии, что и ты примешь от меня точно такой же дар.

— Это уже совсем за гранью мечтаний.

— Ты согласен?

— Согласен.
Часть 5
Но всё это сказали им взгляды.
Вслух этого ни он, ни она не сказали ни сразу, ни позже.
Вслух они говорили совсем другое.

Марит заметил девочку во время своей первой же прогулки на новом месте:
он отправился осматривать новое место пребывания, едва прибыл с братом и мамой.

Как обычно, не спросив у матери или брата разрешения.
Успев только крикнуть — «Мам, я скоро вернусь».
«Скоро» означало, как обычно, — в лучшем случае до темноты.

Слышала ли его мать — оставалось неизвестным.
Хотя к чему ей это?
Она и так всегда знала намного больше, чем обычно дано знать людям.

И самое главное - она знала, что Марит знает, как не пропасть.
Да и старший брат, если понадобится, придёт на выручку.

Девочка шла по тропинке.
И столько было в её походке, осанке и лице счастья и радости жизни,
нежности к миру и упоённости красотой мира,
что ему нестерпимо захотелось приблизиться к ней и идти рядом.

Идти как можно дольше. Хоть всю жизнь.
Так ему в тот момент показалось.

Недолго думая, он скатился по откосу на тропинку как раз перед Ри
и, не смущаясь, простодушно спросил:

— Можно с тобой?

Бросив взгляд на незнакомца и оценив искренность его порыва,
Ри так же просто, словно давнему знакомому, ответила:

— Ты же не знаешь, куда я иду.

— Мне всё равно, куда идти.
Лишь бы с тобой.

— Ну хорошо, пошли.

И они продолжили путь по тропинке уже вместе, рядом.

Продолжился и их простой разговор.

— Как тебя называть?

— Хоть как.

— Почему?

— Потому что мне пока не подобрали настоящее имя.

— Можно, я стану тогда называть тебя Ри?

— Можно.) )
А почему Ри?

— Потому что моё имя — Марит. Ма-Рит.

— Хорошо. Называй Ри.) )

— Что в этом смешного?

— А разве я смеюсь?) )

— Ты улыбаешься.
И так, что сразу ясно, что тебе почему-то очень весело.

— Просто и другие тоже называют меня Ри.) )

— Это твоё имя?

— Временное. Условное.
Но да — имя именно такое.

— Значит, я угадал твоё имя?

— Да.

— Или же…

— Что?

— Да нет, ничего. Просто одна мысль мелькнула…

— Вот мы и пришли.
Знакомься — это мои владения: цветочные поля.) )

— Что мы будем с ними делать?

— Просто любоваться.) )

— И всё?

— И всё.
А разве нужно ещё что-то?

— Ты сказала, что это владения.
Обычно так говорят о том, что как-то используют.

— Я тоже использую.

— Как?

— Я же уже сказала — я ими любуюсь.) )
Они дарят мне радость своей красотой.

— Тогда понятно…

— Что понятно?

— Почему и ты тоже такая …

— Какая?

— Красивая…

— Красивая? …

— Да.
Это из-за того, что ты впитала красоту цветов.
Или скорее — из-за того, что способность любоваться цветами сделала и тебя такой красивой.

— Ну не знаю.
Ты просто не видел мою старшую сестру, Нгару.
Вот она - да, настоящая красавица.

— Не видел, но уверен, что твою красоту не затмить даже твоей сестре.

— Давай не будем спешить с выводами.
Вот когда увидишь сестру — тогда и решай, кто красавица.

— Ты не понимаешь.
Одна красота не может затмить другую.
Поэтому, какой бы красавицей ни оказалась твоя сестра —
это никак не может отменить впечатления о твоей красоте.

— Ладно, уговорил. Я тоже красавица.

— Другое дело.) )
Сразу бы так.

… Ри, я понял, почему ты называешь цветочные поля своими владениями.
Ты права — кто способен оценить их красоту и любоваться ими —
тот и является для них настоящим владельцем.

— Я рада, что ты это понял.) )

— А ещё… тот, кто не только любуется красотой,
но и стремится сберечь, сохранить, заботиться о красоте.

— Ты прав. Я согласна с тобой.

— А я хотел бы беречь тебя.

— … Зачем тебе это, Марит?

— А зачем тебе беречь цветочные поля?

— … Они просто нравятся мне.
… Я просто хочу, чтобы они были…

— Вот и я просто хочу, чтобы ты была.
Часть 6
— … Хорошо.) ) Можешь беречь меня.

— Вот здорово.
Значит, ты разрешаешь мне поддерживать тебя,
когда ты переходишь ручьи по камнями веткам?

— … Получается, что разрешаю.

Но я и сама вроде неплохо перехожу?) )
Ни разу не свалилась в воду.

— Даже очень неплохо.) )
Ты ловкая, как горная козочка.

— Как кто?

— Ну… если, конечно, тебя не оскорбляет такое сравнение.

— Да нет… не оскорбляет.
Просто непривычное сравнение.

— Но при всей твоей ловкости мне всё равно было как-то тревожно,
когда ты ступала на скользкие камни.
Словно ты в любой момент можешь промочить свою обувь.

Или вовсе упасть в студёную воду.
Ручьи здесь студёные, даже когда мелкие.

— Да, они такие.
Но не бойся за меня — я закалённая. Никогда не простужалась.
Да и плавать умею.) )

— Ты настоящее дитя этих мест.
Словно воплощение здешней природы —
такая прекрасная и сильная.
И нежная.
Как … как цветок с твоих любимых цветочных полей.

— А ты разве не из наших мест?
Из какого ты племени Долины?

— Нет, я не отсюда.
Я вообще не из Долины.

— Значит, издалека…
И откуда же?

— Из-за гор.

— Из-за гооор…, а я ещё никогда не была там. За горами.

— Если захочешь — мы можем там побывать.

— Я бы хотела.
Но это же, наверное, очень далеко.

— Далеко.

— Со мной тебе ничего не грозит.

— Надо будет спросить у отца.
Если отец отпустит — я поеду с тобой.

— А если не отпустит?

— Если не отпустит…
Наверное, всё равно я поехала бы с тобой.

Хотя мне не хотелось бы огорчать отца.
Он сильно переживал бы.
Он так нас с сестрой любит.

— Не переживай раньше времени.
Я уверен, что со мной он тебя отпустит хоть на край света.

— Договорились.
А что там за горами?

— Увидишь.) )
Там прекрасный большой мир.

— Такой же прекрасный, как Долина?

— В общем-то, да.
Хотя, конечно, ваша Долина неповторима и особенна.

Но, возможно, что я уже необъективен —
она кажется мне прекрасной потому, что здесь есть ты.

— Ты опять выражаешь восторг моей скромной персоной.

— А ты против?

— Нет, мне приятно.
Просто мне трудно пока привыкнуть к столь сильному восхищению.

— Привыкай поскорее, прошу тебя.

— Зачем?

— Я не хотел бы постоянно думать, что и как сказать, чтобы не смутить тебя.
Наоборот — мне хотелось бы свободно говорить всё хорошее,
что только придёт на ум. И на сердце.
Не боясь, что мои искренние слова тебя смутят.

— Ладно, я попробую привыкнуть.
Можешь говорить всё, что захочешь.) )

— Это очень щедро с твоей стороны.
Я обязательно воспользуюсь твоим разрешением.
Часть 7
— Пользуйся на здоровье.
А вообще я сама себе удивляюсь. —

Вообще-то у нас не принято разрешать мужчинам-немужьям произносить комплименты.
И даже пылко смотреть на девушек…

— Почему?

— Чтобы не разжигать в сердце девушки пламя ответной страсти до свадьбы.

— А что в этом плохого?

— Почти ничего.
Кроме одной мелкой детали —
это способно толкнуть девушку на безрассудства.

— Разве это плохо?

— Бывает плохо.
Когда мужчина оказывается легкомысленным
и не готов всю жизнь заботиться о соблазнённой девушке.

Вот поэтому смотреть на девушку с откровенной страстью имеет право только её муж после свадьбы.

— А как же они вообще поженятся,
если она не увидит его страсти и не воспламенится ответной?
Неужели согласия девушки не спрашивают?

— Ну почему. Конечно спрашивают.
И вообще на практике всё не так строго, как в наставлениях.
Никого особо не наказывают ни за комплименты, ни за пылкость взглядов.

Но стараются всё же придерживаться неких рамок.
Чтобы молодёжь совсем уж не распоясалась и не забывала о приличиях.

— Понятно.

— Ну вот. А я уже разрешила тебе и комплименты говорить.
Не говоря уже о том, что не прошу тебя отводить твой взгляд.

— А с ним что-то не так?) )

— Да нет же.
Всё так. Даже слишком.) )

— В каком смысле «слишком»?

— В твоём взгляде столько …

— Восхищения?

— Не только… в нём столько преданности и благоговения,
что мне хочется…

— Чего тебе хочется, Ри?

— … Хочется делать для тебя что-то хорошее…
Чем-то тебя радовать…

— Ри, ты уже сделала.

— Что же я сделала?

— Ты просто есть.
Этого достаточно.

Да ещё и разрешаешь быть рядом.
И разговариваешь со мной.

— Мне приятно, что ты рад даже этой малости.

— Это не малость, Ри. Это — настоящее богатство.

— Всё равно, я говорю о другом.

— О чём?

— О том, что я, кажется, не смогла бы отказать тебе ни в чём.
Даже если бы захотела.
Но я ещё и не хочу отказывать.

— Ри…

— Я ответила на твой вопрос о том, что у тебя за взгляд?) )

— Д-да…
Прости…
Часть 8
— Да за что же тебя прощать?) )
За то, что ты так восхищён мной?
За то, что так проникся моим очарованием?

— Да…

— Может, ещё и за то, что ты сам такой притягательный?
За то, что ты мне так близок?

— Да.

— Но почему «да»?

— Я невольно нарушил твой покой…

— Не нарушил.
А если и нарушил — я этому рада.

— Рада?

— Ну да.

— Ри, я не думал… что у тебя тоже всё так сильно…
Я даже представить ничего подобного не мог.

— Теперь знаешь.

— Ри… если бы я знал сразу —
я не посмел бы так смотреть и говорить.
Я бы постарался … я не знаю, как это удалось бы,
но но я бы как-то постарался смотреть и говорить иначе.

— Зачем?
Это же всё прекрасно.
За это не надо просить прощения.

— Ты уверена?

— Конечно.
Да и не помогла бы твоя сдержанность.) )

— Почему?

— Солнце ничем не закроешь.

— Солнце?

— Да. - То, что между нами происходит.
Оно само происходит.
А слова и взгляды — это следствие, а не причина.

— Ты права.
Я не подумал об этом.

— И заметь — знаешь ещё и то, что я могу вести себя не как скромная девушка.

— Ты ведёшь себя как самая прекрасная девушка.
Искренняя и сильная в своих чувствах.

— Ага.
Не стесняющаяся признаться не-мужу в том, что она на всё для него готова.

— Ну и что? — Для него же.
Ри, тебе не придётся жалеть о твоём признании.
Я не подведу тебя.

— Не давай обещаний.
Неизвестно, удастся ли их выполнить.
А за невыполненные полагается возмездие кармы.

— И за не данные тоже.
За те, которые нужно было дать.
Не так ли?

— Возможно.

— Ри, не надо стесняться принимать чьи-то обещания.

— Посмотрим.

— Не рань меня своими сомнениями в моих намерениях.
Мои чувства к тебе не менее чистые и святые, чем твои ко мне.

— Я не хочу тебя ранить.
Просто… я не хочу, чтобы ты чувствовал вину,
если что-то не получится.

— А что может не получиться?

— Многое.

— Ри, ты сказала, что не должна была быть откровенной с не-мужем.
Ри, если ты согласишься — я стану твоим мужем.

— Даже после всего, что я тебе наговорила?

— Не даже, а именно после этого. Тем более после этого.

— Ты очень смел.

— Я просто хорошо понимаю, какое сокровище мне досталось.
Это просто какое-то чудо, что ты такая.
И что ты встретилась мне.

— Ты думаешь, что мы могли не встретиться?

— Не знаю.
Теперь мне кажется, что не могли.
Тебе тоже кажется, что наша встреча была предопределена?

— Я тоже не знаю.
Но есть такое ощущение.

— Ри… может быть, мы уже были вместе в прошлых жизнях?

— Мне кажется, что это очень вероятно.
Меня это ничуть не удивило бы.

— И мне тоже кажется, что мы давно знакомы.

***

есть там - https://ficbook.net/readfic/3536965