Случай в лифте

Вот уже третий год Инга работала сотрудником социальной помощи. Работа была ей по душе, девушке нравилось помогать людям, поддерживать их.
Тем утром она пришла навестить Анну Анатольевну - одинокую пожилую женщину, занести ей пакет продуктов из социальной помощи и удостовериться, что с ней просто всё в порядке.  Она иногда пила с ней чай, слушала её рассказы о жизни. Женщина нравилась ей – тихий приятный человек, интересный собеседник. Ей было уже под восемьдесят, детей и близких родственников она не имела и почти всё время проводила внутри своей маленький чистой квартиры.
Однако, в то утро, едва войдя в подъезд, Инга сразу почувствовала, что что-то не так. В подъезде ощущался какой-то лёгкий, но стойкий неприятный запах.
Переложив пакет с продуктами из одной руки в другую, девушка нажала кнопку лифта. Кабина подъехала с неприятным скрипучим звуком и раскрыла двери. Изнутри пахнуло тем самым неприятным запахом, который ощущался на площадке первого этажа.
Инга заколебалась. Ей не хотелось дышать этих запахом, но пакет с продуктами уже изрядно оттянул ей руки и совсем не прибавлял желания подниматься пешком на восьмой этаж. Поморщившись и задержав дыхание, Инга шагнула вовнутрь.
Двери лифта медленно сдвинулись с тем же неприятным скрипом. Кабина дёрнулась и словно бы нехотя поползла вверх. Инга с мученическим видом смотрела в потолок. Она старалась не дышать, но вовсе не была уверена, что воздуха хватит до восьмого этажа. Если бы кабина двигалась чуть побыстрее... Но в какой-то момент её движение замедлилось ещё больше, а потом Инга и вовсе перестала ощущать колебания кабины. Только продолжающийся скрип давал ей уверенность, что лифт всё ещё двигается. Хотя сам скрип будто бы изменился, стал менее резким и пронзительным, но более глухим и прерывистым. От него у Инги уже начинало закладывать уши. Было такое ощущение, словно бы не лифт скрипел, а кто-то большой и грузный дышал ей в ухо. Едва только эта мысль оформилась в её сознании, как девушка тут же поняла, что так и есть. Лифт больше не двигался и потому не скрипел, а вот звук тяжёлого дыхания слышался совершенно отчётливо. Инга вздрогнула и чуть не выронила пакет с продуктами. И в тоже мгновение погас свет.
Инга отчаянно зажмурила глаза и несколько раз моргнула, словно бы это могло помочь. А звук дыхания тем временем стал ещё слышнее, будто бы кто-то находящийся рядом, придвинулся к ней вплотную. Инга инстинктивно шагнула в сторону и упёрлась в стенку кабины.  По её плечам и спине пробежала волна дрожи. Видимо, от испуга ей стало холодно, но уже через мгновение она поняла, что в лифте действительно похолодало. И с каждой минутой становилось всё холоднее. Ничего не понимая и не предпринимая, Инга просто стояла и смотрела в темноту. Звук дыхания снова приблизился к ней, будто бы невидимка встал прямо перед нею. А потом вдруг стало тихо, будто бы тот, кто стоял перед ней, задержал дыхание и лица Инги коснулись ледяные пальцы. Жёсткие, с загрубевшей кожей, явно мужские.
От ужаса у неё отнялся язык, зато пальцы разжались и пакет с продуктами упал на пол кабины. Консервные банки, составляющие большую часть социальной помощи, покатились во все стороны. А ледяные пальцы прижались плотнее к скулам девушки и стали ощупывать её лицо. Краем помутившегося от ужаса сознания Инга отметила, что пальцы касаются её безо всякого намёка на ласку или интерес, а так, словно бы невидимка таким образом «осматривал» её лицо, пытаясь что-то понять. Они пробежали по её щекам, ощупали нос, губы, подбородок. Потом коснулись спадавших на плечи волос и замерли. И тут же Инга вновь услышала тяжёлое дыхание невидимого человека. Неприятный запах, наполнявший кабину, усилился и она вдруг поняла, что он ей напоминает – это был запах спирта. Грубые ледяные пальцы оторвались от её лица. Только звук тяжёлого дыхания и запах спирта продолжали заполнять тесное помещение.
Оцепенение вдруг покинуло Ингу и она завопила так, что у неё самой зазвенело в ушах. Тут же вспыхнул свет. Инга развернулась и судорожно забарабанила по всем кнопкам. Двери кабины раскрылись и она на подгибающихся от ужаса ногах выскочила в подъезд. Оказывается, лифт никуда не уезжал, и кабина так и стояла на первом этаже. Забыв про пакет и про Анну Анатольевну, Инга бегом кинулась к подъездной двери и только на улице, отбежав от злополучного дома на целый километр, она смогла остановиться и успокоиться.
Что с ней произошло, она не могла ни понять, ни объяснить. Явно что-то сверхъестественное, потустороннее. Правда, ей не нанесли никакого физического вреда, хотя колени тряслись до сих пор.
Стоя посреди светлой улицы, под лучами тёплого летнего солнца, Инга пыталась окончательно взять себя в руки. Она понимала, что ей придётся вернуться и всё же нанести визит Анне Анатольевне. Иначе не миновать долгих и путанных объяснений с начальством, да и самой женщиной. А что она будет объяснять? Поэтому вернуться придётся.
Однако, Инга отчётливо осознавала, что в лифт она не войдёт ни за что. Поэтому она отправилась в ближайший магазин и купила примерно те же продукты, что были у неё в пакете. Затем она снова отправилась к нужному ей дому. Заходить одна в подъезд она не рискнула и дождалась одного из жильцов, войдя вместе с ним. Поднимаясь на первый этаж, Инга не ощутила никакого неприятного запаха.
- Вы не едите? - видя, что она направляется к лестнице, спросил её представительный седой мужчина, спокойно нажимая кнопку вызова.
- Нет, спасибо, мне невысоко, - Инга прошла мимо и с максимальной скоростью, на которую была способна, стала подниматься. Поднимаясь, она всё время прислушивалась, не остановится ли лифт, не раздастся ли оттуда крик. Но нет, лифт благополучно осилил несколько этажей и высадил мужчину там, где ему было нужно. Инга услышала, как звякнули ключи, как открылась и закрылась дверь. Поняв, что она оказалась в подъезде в одиночестве, девушка птицей взлетела на оставшиеся два этажа и позвонила в дверь нужной ей квартиры.
Через минуту ей открыла Анна Анатольевна
 - Здравствуй, Инга, - как всегда, она радушно улыбалась, - проходи. Ты сегодня что-то поздно.
-  Да, дел много, извините, - Инга тоже улыбнулась в ответ, но её улыбка вышла виноватой и вымученной.
- Ты давай руки мой, а я продукты разложу, - принимая у неё пакет, распорядилась Анна Анатольевна, - будем чай пить с домашним вареньем.
Инга прошла в ванную и долго смотрела на своё лицо в зеркало. Потом она медленно провела пальцами по тем местам, где её касались чужие невидимые руки. Ей всё казалось, будто они испачкали её, оставили какие-то следы на её лице. Эти воспоминания заставили её вздрогнуть. Она быстро опустила глаза, отчего-то страшась смотреть в зеркало, помыла руки и прошла на кухню. Анна Анатольевна убирала последние консервы на полку шкафа.
А у нас ведь беда приключилась, Ингочка, - повернувшись к гостье, сообщила хозяйка. – Соседа у нас в подъезде убили.
Инга уставилась на неё во все глаза.
- Он болел сильно, - сокрушённо качнув головой, продолжила Анна Анатольевна, - почитай, не видел уже ничего. Мусор выносил ночью, вот его кто-то и ударил по голове. Пока он лежал на площадке, квартиру ограбили. А его только утром нашли. Он ещё жив был, только крикнуть у него не получалось, полный он был, дышал тяжело. Да и сказать кто ударил, не смог – слеп ведь почти.
Закипел чайник, прервав её рассказ. Анна Анатольевна сняла его с плиты и разлила по чашкам с заваркой кипяток. Потом достала блюдца и налила в них абрикосовое варенье.
- Угощайся, милая, - придвигая к гостье блюдечко и кружку с чаем, Анна Анатольевна тяжело вздохнула.
- У него, знаешь, какая привычка уже появилась?
Инга не ответила, но женщине этого было и не нужно, ей хотелось закончить рассказ.
- Бывало, поздороваешься с ним, а он сначала коснётся твоего лица пальцами, чтобы удостовериться, что это ты и только потом поздоровается в ответ.
Она по-матерински улыбнулась.
- С причудами был, не без этого. Крупный мужчина такой, отяжелел вот только последнее время совсем. Выйдет, бывало, мусор вынести и поднимается, поднимается по ступенькам. Минут пять, а то и больше поднимается. А потом спускается так же… Сильно тяжело ему было. Задохнётся, бывало, весь, пока пролёт осилит.
Она замолчала и отпила глоток чая. Инга уже допила кружку и долго смотрела на оставшийся на дне чаинки.
- А чем болел-то? – подняв на хозяйку глаза, спросила она.
- Болел чем? – переспросила Анна Анатольевна. - Да сердце у него прихватывало постоянно, он всё настойку боярышника пил. Я уж боялась – сопьётся так. Бывало, так надышит в подъезде, пока мусор выносит, что потом несколько часов пахнет.
Она кротко улыбнулась.
- Ну это-то ничего, лишь бы жив был, - она набожно перекрестилась. - А то, видишь, как приключилось. Его неделю назад похоронили, а запах этой настойки только несколько дней назад окончательно из подъезда выветрился.