Шары

               

         - Эх, - не в первый раз, протяжно вздохнул Артем.  Дал себе обещание не впадать в уныние, - И вообще, кто  этой голове хозяин? - мысленно спросил он у самого себя. Но через десяток шагов в голове раздавалось все то же, досадливое - Э-эх. Не то. Все не то! В междометиях чувствовалась горечь.
 
          Незаметно для самого себя правая рука дернулась, отшвырнула нечто невидимое, но жест не помог. Легкая душевная хмарь, намного легче сгустка тяжелого негатива, что наваливается тогда, когда, действительно есть проблемы – сейчас расстраивала почему - то больше.

          В таких случаях он обычно пытался разобраться в причине плохого настроения, расслаивал его на пласты - один тоньше другого, и докапывался до той самой червоточины, что  бередила нутро. Наполняла его легким зудом, и легкой тошнинкой, что заставляла морщить подбородок, делая носогубные складки еще резче.
 
        Артем тонким скребком снял еще один пласт мысли. Для этого пришлось зачерпнуть воспоминаний.

        Прошлый год. Насыщенный. Яркий, как калейдоскоп. Калейдоскоп новых лиц, имен, салонов самолетов, купе поездов, разносортных автомобилей. И очень соленое море, что адски жжет и щиплет ранки изнуренного бесконечной работой тела.

        Тогда, после многолетнего перерыва он, наконец - то выбрался в малый приморский городок.  Поездка была не первой. Год выдался насыщенным на командировки, и не любимая, обычно скудная, на «внеплановые отпуска» работа вдруг перестала такой быть и примерила амплуа рога изобилия. Великий Новгород, Астрахань и что - то еще.  Великая страна.

       Убедиться в этом, сидя дома перед телевизором  - невозможно.   Так можно стать только патриотом.

        Черно-белый маяк, выкрашенный горизонтально по кирпичам и неширокая набережная, что тянулась на несколько километров стал любимым местом. Слепящим днем, когда на все приходилось смотреть, сильно прищурившись и красочно - ярким, местами шумным - ночью.   

         Из стилизованных под древнегреческие таверны, с разбитыми амфорами у входов и из простецки - слепленных,  наскоро огороженных плетеным забором кабаков льется разносортная музыка.  Однако на цены это не влияет. Они кусаются и за добротным забором и за хлипкой перегородкой. А потом море. Много теплого моря. Солнца. Свежего ветра. Всего того, что позволяет забыться и наполниться, действительно, новыми впечатлениями.

       - Эээ - эх, - снова вздохнул Артем. Говорили же. А он не послушал.  Вокруг все было тоже самое. Та же брусчатая набережная, уютные кафешки, что зазывали мячками потолочных светильников и рой крылатой живности, что носится вокруг фонарей по своей орбите.  Даже репертуар тот же самый.

      Нет эффекта первого впечатления, что накрыл в прошлом году. Говорят же - не стоит ездить туда, где уже был.  Вот и сейчас почудилось -  его обманули. Под ногами расстилается каменистый пляж. Волны бьются об огромные уродливые валуны. Камни поросли бахромой тины. То, что так впечатлило тогда сейчас вообще не вызывает никаких чувств.

      Утром разбудил звонок администратора. В сонной голове, всплыло, – экскурсия. - И за каким … записался вчера? - вопрошал он себя. Повернулся на бок и устроился удобнее, чтобы продолжить. Но врожденная ответственность выдернула из одноместной кровати двухместного номера и принудила взять трубку.
 
     - Вы, наверное, часы на местное время не перевели? - не дав промолвить – Але, - с южным акцентом выпалил администратор. Засмеялся. - Автобус подъехал. Выходите.

      Подскочил, как ужаленный и понесся в предрассветной мгле по полуосвещенным этажам к выходу из отеля. Все понятно. - Его забирали первым. Поэтому так рано. Артем аккуратно приземлился в кресло нового салона и закрыл глаза. Впал в дрему.

      Микроавтобус петляет по темным улочкам, просачивается сквозь зелень, что гладит фургон по крыше, всасывает в салон группки людей. Отважных путешественников, среди отдыхающих - мало. Объект экскурсии за 600 километров. В середине целой страны. Чтобы доехать, надо проехать всего - то полстраны. - Расчет дался несложно. Усмехнулся и приоткрыл глаза. - Не густо.

     С пассажирами не густо. Салон еле - еле заполнен наполовину. Места хватает на всех.  С избытком. И еще осталось. Столько, что на одного человека приходится по три кресла, где можно растянуться и спать.

     Сквозь щелочку глаз, когда ухаб на горной дороге вырвал из сна, увидел аккуратную девичью ступню, в кожаных сандалиях, что свисала с сиденья в трех рядах от него. Владелица беззаботно дремлет. Через проход примостилась бабушка с внуком. Малый сделал из старушки подушку и, сложив руки на груди, утопал в плече.
 
      Она сжимает пухлые губы и категорично машет головой, словно отрицая то, что происходит вокруг. Вокруг стоят раскладные столы, заваленные магнитиками и окрашенными поделками из глины, куклы и другая мелочь, чье предназначение когда -нибудь напомнить о месте, где вы их приобрели.

      Ирина еще раз замотала головой и сложила на лице плаксивую гримасу.  Невысокого роста, с короткой, чуть ниже маленьких ушей - стрижкой. Волосы черного цвета и широкая, открытая улыбка. Сейчас она появляется реже.

       А пятачок, где группу оставил экскурсовод, а сам убежал договариваться с местными о пропуске в неизвестное место, накалялся. Не от солнца. Хотя оно палило еще, не достигнув зенита. Артем ехал один, что сузило круг его общения до общения с самим собой, а автобус уже знал и кипел недовольством.

      Вместо полуторадневной поездки, как обещали, зазывалы - продавцы экскурсий,  путь туда и обратно с осмотром всех достопримечательностей по самым скромным подсчетам водителя и сопровождающего группы, они долго шевелили губами и перебирали пальцами займет три дня или больше.

      Выяснилось это только во второй половине дня, ближе к вечеру, когда автобус уже прилично отъехал от средиземноморского побережья. Ловушка, расставленная опытными торгашами - захлопнулась. Водитель и сопровождающий ни при чем. До торгашей рукой не достать. Обратно девять часов езды. Сотни долларов уплачены.

       Гнев бьет из окон автобуса, и направлен он не только на невидимых и далеких продавцов экскурсий, но и на соседей по салону. Невидимый ров разделил сиденья на два лагеря и те, кто еще утром улыбался соседу, теперь смотрел исподлобья.

      Горюют те, кто приехал отдохнуть на недельку. Как громогласно заявила тучная тетка - она не собирается из семи дней тура выделять целых три на одну экскурсию. Далее следовало предложение осмотреть все галопом, отказаться от двухдневного ночлега, уложиться в день – полтора и по - быстренькому вернуться в отель. Повисла пауза.

      Из другого лагеря робко донеслось, - Уплачено - то за три дня. Почему я должен вместо трех дней из-за вас довольствоваться двумя, ночевать в автобусе и отказаться от трёхразового питания? За что тоже было уплачено. Как навозный жук пробасил, выкатил слова мужичок. Он - то приехал на недельку другую.

        Артем понимал все прелести здорового нейтралитета. Его и занял. В пол-уха слушал по-своему страдальческие доводы стороны. Ему было безразлично, чем окончится не утихающий спор. Приехал он на две недели и три дня, вычеркнутые из них, большой потерей не будут, - сказал он и сделал губы уточкой. Даже если красоты, обещанные водителем, не будут таким уж великолепными в своей дряхлости, подвисшей в безвременье. Полная пустота и безразличие.

        Настроения в группе меняются. От спора, криков и возвышенных тонов люди перешли к диалогу. Устали? Надоело? Может быть, поняли, что криком делу не поможешь или пошли на хитрость. Кто-то предложил просто проголосовать, путем поднятия рук,  за минимальный срок экскурсии и за тот, что запланирован по-восточному лукавыми экскурсоводами. Голоса нескольких подростков, как не настаивали родители - не считали. Взрослые примерно разделились пополам. Новая идея, от которой на минуту повеяло новизной и надеждой на мир - тут же приобрела оттенок провальности. От чего всем стало грустно, а в салоне тише. Под капотом на подъеме зафыркал, тужась, двигатель. Артем снова закрыл глаза.

       В лицо дует свежий, холодной ветер. Какой дует на стыке гор и степи. Стравливает горный воздух сквозь обрывистые ущелья.

         - Вы, как? Как настроены? – быстро затараторила девушка. Заглянула в лицо. Улыбнулась и уже уточнила, - Нас трое. Приехали на неделю. Записались на кучу экскурсий и если сейчас попадем на три дня, еще две сгорят. За них тоже уплачено. Сникла. Снова улыбнулась. Показала белые - белые зубы. – Так вы как?

         Артем ничего не уточнил. Ответил первое, что пришло в голову. – Меня Артемом зовут. Мне без разницы. - Тогда за нас? - с надеждой и хитро-заговорщицкой улыбкой спросила она. - Да.  - Меня Ирина зовут, - после паузы, неожиданно сказала она. Артем просто кивнул. Смотрел сверху вниз на милое существо. И наполнялся непонятным теплым чувством. Засмущался. Скривил неуместную гримасу,хмыкнул - Аха. За вас. Будем знакомы.

        В ответ прозвучало, - Будем. Окатила волна девичьего, от него стало щекотно - интереса. Они стоят посреди маленького восточного базарчика, чувствуют приятно неудобство. Стоят рядом, напротив друг друга, чтобы можно было тихонько переговариваться. А стоять хочется еще ближе. Непонятное неудобство нарастает. Ирину позвали, и она, как ему показалось, вынуждена, неохотно уйти, оставляя невидимую нить.

           Артем занял привычное место. Долгий переезд. 

           Тихие, но отчетливо слышимые разговоры. Ирина замужем. Он приоткрывает глаза и видит,  как она сидит в трех рядах от него. В двух. Теперь перебралась на соседнее место и воркует с подружкой о том, как это непривычно менять фамилию. Разговор шелестит. В ход идет главный козырь. Ирина успела переодеться. Сменила брюки на короткие шорты. Открыл глаза. Она сидит совсем рядом, спиной к нему. Поджала ноги. Уперлась маленькими ступнями в спинку впереди стоящего кресла. 

           Что - то она о мужчинах знает, как и знает свои сильные стороны. Красивые ноги плавно скользят по замшевой обшивке кресла, изгибаются, привлекают внимание всей мужской части салона. Чего и добивается хозяйка. Почувствовала спиной реакцию. Повернулась. Уселась по-турецки, чтобы удобнее  разговаривать с соседкой. Кинула взгляд на него. Из него понятно все. Или ничего. 

            Теперь она сидит очень близко. Так что можно дотянуться рукой. Лениво беседует с подругой. Иногда посматривает налево. Нечто, что пролегло между ними, да - это можно почувствовать, крепло, а взаимный интерес усиливается.

            В маленький отель, что присоседился к большой деревне, но стоит все - таки особняком приехали затемно. - Экскурсия завтра, - деловито на сносном русском сообщил провожатый и добавил, - Ужин через два часа. Целых два часа. Для русского туриста - это повод растеряться, задаться вопросом, «Что делать?» и не придумать ничего лучшего как пойти через полутемный кишлак, населенный аборигенами посмотреть на ближайшую достопримечательность. Так и сделали. Никто не отказывается. Даже бабуля с внуком, оказалась рисковой теткой.

         Они перекрикиваются в темных, похожих на прогрызенные фантастически - зубастыми червями ходы-коридоры церкви, что вырублена в горе.  Атмосфера пугает и волнует. Горстка людей в огромном храме. Встречались на секунду, чтобы вновь исчезнуть из вида. И только эхо голосов гуляет по - темным помещениям. В хоре голосов иногда мелькает тихий, но отчетливо слышимый, яркий голос Ирины. Артем по привычке сохранял молчание. Шаркая передвигается по каменному полу и вскарабкивается по выщербленным лестницам без перил.

         Все устали. Внизу встретил мелкий бородатый абориген. Он жестами зазывает людей  к себе в каморку под горой. Не хватает чалмы, чтобы он стал стареньким Али-бабой. В каморке, что выскребли в скале - винный погреб. Пыльные бутылки местного вина, как поленья дров возвышаются по углам. Группа долго мнется, не понимает, что здесь делать. Абориген тыкает пальцем в бутылки и  показывает 5, 7 или 10 пальцев. Доллар и здесь в почете. Артем впервые нарушил молчание и предложил сообразить. Так и сказал, - А давайте, сообразим. Реакция была разной, но по главной улыбке понял - идея нашла поддержку.

         Вино, а они купили несколько бутылок, стало главным блюдом позднего ужина. Хозяева, не скупятся, но, видимо, таковы традиции. Ничего обильного. Салат, яйца, постный хлеб. Сели вместе. За одним столом. Ирина, оказалась через столешницу. Уплетали еду. Поднимали бокалы. Друг на друга смотрели уже с заметным интересом, и чокались как-то особенно  долго и аккуратно. А вино пришлось по вкусу всем. Даже тем, кто в погребе отмолчался.

         Влюбленность и хмель овладели телом. А вокруг расстилалась черная ночь другой страны. Выйди за порог.  Два шага и нет уже того маленького, уютного места. Ночь съедает свет из окон. Расходились нехотя, лениво. Двое поняли, что если этот день и не перевернул их жизни, но запомнился навсегда. Таких встреч каждый день не бывает. Им хотелось остаться подольше. Просто чтобы помолчать. Но подруга или сестра утянули ее в гостиничный номер. Артем наугад поплелся в свой.

         Ранним утром  вышел в пустой двор. Встретил хозяина гостиницы. Солнце только - только вставало, и его тепло едва рассеивало мглу, что затаилась в иголках сосновой хвои. Хозяин отдавал команды кухонным работникам. А ему жестом предложил обойти здание столовой и показал пальцем в небо. Артем нехотя повернул за угол. Там лестница. Ведет вверх. Смотровая площадка. Сзади раздался шорох. Подкралась Ирина. Молча посмотрела на него. Он на нее. Подошла к перилам, что ограждают по периметру крышу. Отсюда великолепный вид на горы. Облокотилась.

         ОКОНЧАНИЕ  рассказа можно найти на портале для независимых авторов Ridero. Печатный вариант книги - платный, а электронный можно скачать - безвозмездно. Приятного чтения!

         Прошу не скупиться на рецензии. Для меня это очень важно, а для вас это возможность отточить навыки рецензента. Спасибо!