Скелеты в нашем шкафу

   В субботу ездила к маминым родителям. Они завсегда рады меня видеть. Золотые старики! В последнее время оба сильно сдали. Стараюсь навещать их почаще. Дедушка Митя болеет, и бабушка Женя стоически ухаживает за ним. А когда болела бабушка, за ней ухаживал дед. Кажется, они до сих пор влюблены друг в друга.
   Рассказываю о школе, о друзьях, о любимых книгах, о путешествиях в интернете. Бабушка качает головой – как можно читать такие кошмары? А дед снисходительно улыбается – молодец, внучка, так и надо: ведь в жизни всякое бывает.

– Помнишь, Женя, – спрашивает дедушка, – как мы тайком читали Мопассана и бегали смотреть французское кино?
– Конечно, – улыбается бабушка, – приятно вспомнить! А как в парке Горького до ночи целовались! Кстати, как там отец? – обращается она ко мне, – пока не нашёл себе кого?
– Не знаю, бабуль. Я в его интимную жизнь не лезу. Вроде, есть у него кто-то на работе. Но жениться не собирается. Ему и так неплохо.
– Отец не хочет тебя травмировать, жалеет, – говорит бабушка. – А то придёт в дом мачеха и наведёт свои порядки. Только огорчит тебя. Да и внимания от отца будет меньше.
   Эх, бабуль, видела бы ты, как он «жалел» меня сегодня ночью. До сих пор сидеть неловко. А вслух:
– Просто папа любит меня. Поэтому решает свои интимные проблемы на стороне – так, чтобы я не знала.

   Дед молчит, но я вижу странное выражение в его глазах. Пытаюсь понять значение этого взгляда. Не догадывается ли старик, что я лгу? Когда мы с ним остаёмся наедине, он говорит:
– Знаешь, внучка, иногда мне хочется, чтобы ты жила у нас. Мне было бы спокойнее за тебя.
   Чувствую, как по спине бегут мурашки. Но спрашиваю нарочито беспечно:
– Что ты хочешь сказать, дедушка?
– Тревожно на душе. Отчего – сам не знаю. Сплю плохо. Мне стала часто сниться Рита.
– Мама? А что тут удивительного? Она же твоя дочь. Умерла молодой. Ты переживаешь – это естественно.
– Да, конечно, – говорит дед, и его глаза наполняются слезами. – Тут как-то не спалось мне. Кашель замучил, а Женю не хотелось будить. Пошёл в Ритину комнату. Ты ведь знаешь, там всё осталось, как было. Словно она в любой момент может вернуться.
– Да, дедушка, знаю.
– И вот на меня накатило. Ужасно захотелось с ней поговорить. Но как? Решил почитать что-нибудь из её книг. Она ведь, как и ты, любила читать. Много фантазировала. Ей хотелось любви. Но запросы у неё были высокие. И не удержался. Взял с полки первую попавшуюся книгу, а за ней…
– Что?!
– Дневник. «Что же ты делаешь?» – говорю себе. Мерзко читать чужие тайны, даже у мёртвых. Но всё-таки любопытство пересилило, и я открыл дневник. Рита нерегулярно вела – только, если что-то сильно взволновало её или поразило. Читал всю ночь. Там про знакомство с твоим отцом, как она влюбилась в него – с первого взгляда! Он тогда встречался с другой девушкой. Но твоя мама поклялась себе, что отобьёт его. И отбила! Она была очень красивая и знала себе цену. А потом наткнулся на это.

   Дед открывает ящик стола и вынимает из него тетрадь в серой обложке. Между страниц проложена закладка.
– Почитай сама.
– Как интересно! Можно я домой возьму?
– Бери, конечно. Только отцу не показывай.
– Ладно. А почему?
– Когда прочитаешь, поймёшь.

   В ту же ночь, когда отец уснул, тайком открываю мамин дневник. Страницы исписаны крупным, твёрдым, почти мужским почерком. Начинаю читать:

   «Живу с Яшей уже давно, но не могу его понять. Какой он странный человек! Вроде, любит меня, и я счастлива. А потом… Что-то на него находит, и он замыкается в себе. Спрашиваю. Молчит. А потом вроде бы опять всё хорошо. Но нет, не всё. Пытаюсь понять его – и натыкаюсь на какую-то стену. Дальше он меня не пускает. Пытаюсь пробиться – напрасно. Он как бы отталкивает меня, не даёт проникнуть в душу. Это злит меня. Сначала я думала, что у него другая. Следила за ним. Вроде, нет. Секс прекрасный – в этой области между нами никаких барьеров. Он только подумает – я откликаюсь, и наоборот. Но я-то хочу владеть им полностью – не только телом, но и душой. А его душа ускользает от меня. Когда родилась дочка, что-то изменилось. Хотя я следила за собой – нарядно одевалась, красилась. Чтобы он видел меня красивой и восхищался мной. Он хотел сына, но родилась девочка. Я думала, может, в этом дело? Но он очень привязался к ней, всегда мог покормить и переодеть её.
 
– Помнишь, как ты хотел мальчика? – однажды спросила я его.
– Может, и к лучшему, что дочка. Мне было два года, когда родился брат. С тех пор всё внимание родителей было отдано ему. Я его за это ненавидел. И безнадёжно застрял на анальной стадии – помнишь, у Фрейда – между полутора и тремя годами. Долго не вставал с горшка, чтобы позлить родителей. К нам часто приходили гости – родственники и друзья. Чаще других бывал дядя Миша. Нам с братом он приносил игрушки, а родителям – неистощимый запас обаяния. Но однажды, когда родителей и брата не было дома, он полез ко мне. Я едва успел запереться в туалете. Так и сидел до прихода мамы. Дядя Миша пожаловался ей, и меня отругали за дерзость. Я понял, что мне не поверят, если расскажу, как всё было. Но хуже всего, я боялся, что история может повториться. И решил действовать на опережение. Предложил дяде Мише сходить в кино. Он согласился. Я был уверен, что он никому не скажет, куда пошёл и с кем. На встречу я прихватил шприц с убойным составом, который предварительно изготовил в кружке юного химика. А когда после сеанса дядя Миша отвёл меня в туалет, ударил его шприцем в область сердца. Мужик глухо вскрикнул и рухнул на унитаз. Убедившись, что дядя Миша умер, я отправился в парк и утопил шприц в пруду. Чтобы обеспечить себе алиби, я пошёл к другу и просидел у него допоздна. Вечером за мной пришёл отец. Родители были очень расстроены. Но мне всё сошло с рук. Версии о смерти дяди Миши выдвигались самые разные. Но ни одна из них не раскрыла правду.

   Я была в шоке! Не знала даже, что сказать. В человеке, с которым я жила, мне открылось нечто такое, чего я не могла принять. И ещё один вопрос преследовал меня: зачем он всё это мне рассказал? Хотел облегчить душу, поделиться? На его месте я бы молчала, как партизан.
– Молодец! – сказала я мужу, – сам справился.
– Ты должна знать, с кем живёшь. Я не имею права больше держать тебя в неведении. Ты вольна распоряжаться своей жизнью. Если хочешь, я дам тебе развод.
   У меня внутри всё похолодело.
– Зачем же так? Я люблю тебя и не хочу никого другого.
   Яша странно посмотрел на меня.
– Жить со мной может быть опасно.
– Я тебя не понимаю…
– Очень жаль.

   Несколько дней я была сама не своя. Всё время думала о том, что услышала от мужа. Мы больше не возвращались к этому разговору. Жизнь продолжалась. Я даже задумалась о втором ребёнке. А потом к нам в лабораторию пришёл Вадим. И мир для меня перевернулся. С ним было так легко! Мне хотелось сбежать подальше от мрачных семейных тайн. Яша пугал меня тёмными глубинами души. А Вадик был как солнышко. Мы с ним дурачились, как подростки. Знал ли муж? Конечно. Хотя я никогда его об этом не спрашивала. Кроме того, он сам предлагал мне расстаться. Однажды я набралась храбрости и попросила развод. Яша ничуть не удивился – будто ждал чего-то подобного.
– Конечно. Но с одним условием. Дочку ты оставишь мне.
   Я в недоумении взглянула на мужа.
– Но это как-то странно, ты не находишь? Всё-таки ребёнку лучше с матерью.
– Это предрассудки. Ты не любишь её. По крайней мере, так, как люблю её я. К тому же, ты сейчас не мать, а любовница.

   Яша сказал правду. Я действительно недолюбливаю дочь. Хотя она симпатичная и умная девочка, но почему-то неприятна мне. Может, потому, что после её рождения наши супружеские отношения изменились. Сначала я радовалась, что он полюбил дочку, а потом – нет. Всегда чувствовала, что мы с ней соперницы. И в нашей дуэли за внимание мужчины выигрывала она.
– Всё равно, – упорствовала я, – это неестественно.
– Почему? Больше всего тебя сейчас интересует твой любовник, а не мы с дочкой. И я против того, чтобы у девочки был отчим. Не хочу, чтобы твой сожитель трогал её. А он, скорее всего, будет это делать.
– С чего ты решил? Он её даже не знает!
– Узнает. И однажды может захотеть. Когда она не будет к этому готова. Детская психика – очень хрупкая вещь.
   Почему-то от его взгляда и тона мне стало не по себе.
– Нет, – сказала я твёрдо, – дочку я заберу.
– Тогда я не дам тебе развод. Выбирай – любовник или дочь?
– Зачем спрашиваешь? Ты ведь всё уже решил за меня…»

   Отодвигаю мамин дневник в сторону. Меня знобит. До чего же гадко на душе! И вдруг слышу осторожные шаги за спиной. Оборачиваюсь. Сзади стоит отец и смотрит прямо на меня!
– Ты почему не спишь? – спрашивает он сурово.
– Что-то не хочется…
– Не ври! Ты читала, я видел. Дай-ка мне эту тетрадь!
   Не обращая внимания на мои протесты, открывает прямо на закладке и читает. Сижу ни жива ни мертва. Наконец папа говорит:
– Если проболтаешься – убью, так и знай…