Преферанс в сукке

В этом тексте, как и в большинстве других моих произведений, в оригинале имеются сноски, разъясняющие те или иные слова и понятия, которые, к сожалению, не отображаются на данном сайте.
По многочисленным просьбам читателей все ссылки с последней страницы вручную перенесены внутрь текста, который для этого разбит на страницы, чего этот сайт автоматически делать не позволяет.  Конец текста отбит линией подчеркивания, ___ а после сносок, то есть по завершению страницы, сделана отбивка двойной чертой=====. В случаях, когда на странице ссылок нет, ее выделение не делалось.

Уважаемые читатели. Убедительная просьба по прочтении оставить рецензию. Я не прошу хвалить , но хочу услышать мнение. Для меня это важно. Потратьте пару минут, пожалуйста.


Яесс Юрий



Преферанс в сукке



Нет человека праведного на земле,
 который делал бы добро и не грешил.
 Экклезиаст 7.20




Санкт –Петербург                2016


Бейл Канторовский проснулся в ужасном настроении, которое пришло к нему еще со вчерашнего вечера, когда он обнаружил пропажу своей гордости и  своего украшения –  именных  карманных швейцарских часов  белого золота фирмы Vacheron Constantin стоимостью около 80 000 американских зеленых  денег, подаренных ему на пятидесятилетие общиной синагоги за многолетний его труд на посту  сначала судьи, а затем и председателя раввинского суда небольшого городка на самом западе Белоруссии. На  откидной крышке изнутри красовался девиз евреев-зелотов и маккавеев  времён Иудейских войн   «свобода или смерть!».  Рав[1]  Бейл чрезвычайно гордился этим подарком и расставался с ним только, когда ложился спать, да еще иногда клал часы на стол во время исполнения своих судейских обязанностей, разбирая те или иные споры между членами общины или читая молитвы в синагоге, где ему приходилось время от времени отвечать на вопросы верующих, разъясняя отдельные положения Торы, Талмуда или Галахи. Он очень ценил время, как свое, так и своих слушателей, а потому тщательно контролировал его по своим замечательным часам. Кроме того, что это был дорогой во всех смыслах подарок, часы еще были и просто очень красивы. Серебристый циферблат великолепно гармонировал с белым золотом корпуса и крышки. На сапфировом стекле не оставалось царапин и  оно всегда сияло чистотой и свежестью. Хронометр был выше всяких похвал: имел какую-то невообразимую точность хода, вечный календарь, жаль только, что не еврейский, а обычный Грегорианский. Но, поскольку имелся индикатор фазы Луны, то это помогало в определении   начала месяцев и   дат основных праздников.


 Бэйл специально съездил в антикварную лавку в столицу и приобрел толстую венецианского плетения старинную серебряную цепочку, скорее, цепь в палец толщиной, которую он пропускал через петлю в жилетке, страхуя часы, лежавшие в специальном брючном кармашке. Он бы не поскупился и на золотую цепочку, но найти такую из белого золота не удалось, а желтая – не сочеталась с корпусом часов. Пришлось довольствоваться серебром, хотя все окружающие предполагали, что цепь именно  из золота.

[1]Рав–Rav еврейское слово для раввина. В Талмуде, Рэве или Рэбе, а также Реббе. Употребление во многом зависит от географии и ортодоксальности верующих. В Северной Америке иногда даже Ров. –форма обращения к собственному раввину. В некоторых хасидских группах Реббе также упоминается как rav; в других кругах rav отличен от реббе и является самым высоким dayan (судья)
 И вот, вчера когда Бейл разделся перед тем как отправиться спать и снял жилетку, он, к своему ужасу, обнаружил, что цепочки на привычном месте нет. Он судорожно начал ощупывать  брючный карманчик, но и там было пусто. Полночи Бейл ворочался, мешая спать своей Циле, но не стал ничего ей пока говорить. Стоит ли удивляться, что утром он проснулся весь разбитый, с мешками под глазами и головной болью. Не стоит думать, что его мысли крутились исключительно вокруг стоимости часов – Канторовский был выше этих светских ценностей. Для него самым страшным, неприятным и даже противным было сознание того, что среди его прихожан нашелся человек, который решился похитить столь значимую  для него  вещь, хотя все в городке знали, как она ему дорога. Среди его паствы оказалась паршивая овца! Это – пятно позора для  всех евреев общины, это позорит и его самого, очевидно, не сумевшего распознать вора промежду  своих земляков. Он помнил, что, как всегда, положил часы на стол рядом со  свитком Тэйры[2] , прежде чем начать читать молитву. Затем он приступил к разбору взаимных претензий двух уважаемых граждан, которые никак не могли поделить  ребенка, которого родила жена одного из них. Второй же утверждал, что тоже был в интимных отношениях с женой соседа и ребенок от него. Этот  неприличный по своей сути спор, был однако, легко разрешим, ибо гласит десятая заповедь: «не возжелай дома ближнего твоего;
не возжелай жены ближнего твоего, ни  раба его, ни рабыни его,
ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего». Так как мать ребенка клялась, что никогда не изменяла мужу и что ребенок именно от него,  Бейл, хотя и не верил до конца в ее искренность,, но , основываясь на своем понимании того, что лучше для общины, дабы не вызывать раздоров в семье этой женщины, сослался именно  на десятую заповедь и прекратил спор, своим  решением признав женщину верной женой, а ее мужа отцом ребенка.

Довольный тем, что он сумел так изящно и быстро разрешить этот спор, Канторовский   только собрался перейти к следующему вопросу, но  в это время шамаш - синагогальный служка позвал его к телефону, который находился  у входа в синагогу около ниши, в которой стоял шкаф со свитками Тэйры, символически обозначавший место хранения скрижалей с заповедями,  прикрытый занавесом – парохетом.
 Раввин спустился с бимы – возвышения посредине синагоги, откуда обычно он или иногда хазан читали Тэйру и где на специальном столе рядом со свитками остался лежать и его любимый хронометр. Честно говоря, Бейл совсем забыл о нем,  когда вернулся обратно, переговорив со своим старинным приятелем раввином Шаулем Гуртенбергом, который пригласил его на следующей неделе, когда начнется праздник суккот, как обычно, к себе в сукку на партию в преферанс, пообещав неплохую компанию заядлых преферансистов и уважаемых людей.

 Надо сказать, что Бейл был фанатом преферанса еще со студенческих времен, когда жил в Ленинграде в общежитии Политехнического института, учась на инженера - металлурга. Частенько они с ребятами могли всю ночь просидеть, расписывая «пулю[3] », яростно сражаясь за каждый вист. Денег у студентов, разумеется, не было, а потому и стоимость виста обычно составляла всего одну копейку. Это уже потом, после окончания Политеха, Бейл, помыкавшись по разным закрытым НИИ, понял, что еврею здесь ничего больше, почетного звания старшего или ведущего инженера  не светит и поступил в ешиву[4] , а затем и в колель[5] . Это был тяжелый период его жизни, потребовавший напряжения всех сил, так как изучение Тэйры и Талмуда – дело нелегкое.

[2]Тора, – букв. «учение, закон» в ашкеназском произношении: Тойро (юго-восточный диалект — Польша, Украина), Тэ;йро (северо-восточный диалект — Белоруссия,Литва) — в широком смысле, совокупность иудейского традиционного религиозного закона.

[3]  «Пуля» или «пулька» — a) участок на чертеже для записи очков за сыгранные игры и ноль взяток на распасе, а также текущее значение в нём; б) в более широком смысле, вообще партия игры в преферанс: «сыграть пулю», «расписать пулю».

[4]Иешива, ешива в еврейской истории — название института, являющегося высшим религиозным учебным заведением, предназначенным для изучения Устного Закона, главным образом Талмуда.  В общем случае обучение в ешиве — обязательная часть жизненного пути раввина.

[5]Колель – ступень в религиозном образовании, соответствующая аспирантуре.




Но он был, во-первых, упрям,  во-вторых, талантлив, умел быстро запоминать тексты молитв, а в третьих,  понимал, что это единственный для него  и его семьи путь к разумному и достойному существованию. И после многих лет ежедневных занятий с утра до вечера,  лет напряженного труда он добился своего – получил  смиху[6] , Постепенно он стал одним из самых уважаемых людей своего города, и даже имел определенную известность и вес в республиканских еврейских организациях. Его много раз настойчиво уговаривали переехать на родину предков, в Израиль, обещая место раввина в каком-нибудь крупном по меркам этой маленькой страны городе. Но, следуя своим внутренним, самому непонятным мотивам, Бейл категорически любил свою родную Белоруссию со всеми ее  советскими мерзостями и никуда ехать не хотел, несмотря на постоянное капанье на мозги когда-то очень любимой, но со временем порядком поднадоевшей Цили,  из  хрупкой стройненькой  студенточки превратившейся в большую груду жирного мяса с огромными выпуклостями и спереди и сзади, с ляжками, которые не могли сойтись вместе. Жена давно перестала привлекать его интерес, так как ко всему прочему оказалась неожиданно фригидна и старалась по возможности, всячески избегать исполнения своих супружеских обязанностей. Но последние три или четыре года Бейл перестал, к удовольствию Цили, мучиться, как на гору Сион карабкаясь на  колышущиеся холмы ее тела. В это время в его жизни, случайно, видит бог, он этого не искал(!) случилась шестнадцатилетняя девочка, которая заставила его помолодеть лет на двадцать, снова почувствовать свою силу, желание, которого он давно, наверное,с первой брачной ночи с Цилей, больше никогда не испытывал. И это не прошло до сих пор.
 Как благочестивый еврей и порядочный человек, Бейл не собирался уходить от Цили, делая несчастными  двух своих дочерей, которые, хотя и были уже вполне взрослыми, но очень любили мать и его. Девочки были хорошими дочками,и он хотел быть им хорошим отцом. Но и от своей Эсфири он не мог отказаться, ибо тогда терялся для него смысл жизни. С каждым днем, проведенным вместе с этой юной и преданной ему девочкой, он все сильнее привязывался к ней, читая ее постепенно, как необыкновенно интересную и бесконечно познавательную  книгу.
[6]Смиха–присвоение звания раввина и документа, его подтверждающего. Религиозные лидеры должны были получить с., чтобы приступить к отправлению правовых функций и выносить решения в сфере иудейского права. Первоначально посвящение происходило в присутствии трех старейшин, один из которых был сам посвященным. Часто посвященный учитель давал с. своим ученикам. Она требовалась для членства в синедрионе, в судебных коллегиях, уполномоченных принимать судебные решения, поскольку принимались во внимание только решения судей, обладавших с. После восстания Бар-Кохбы в первой половине II в. н.э. император Адриан запретил посвящать новых ученых, надеясь подорвать религиозный авторитет синедриона. Тем не менее, в эпоху составления Талмуда посвящение в рабби продолжалось, с. могла быть дана только в Эрец-Исраэль (в Святой земле). В раннее Средневековье традиция посвящения была утрачена, хотя делались попытки ее восстановить. Термином «смиха» стали обозначать раввинский диплом, удостоверяющий соответствующую квалификацию его владельца и наделяющий его правом исполнять должность раввина, включая судебные функции в рамках своей общины. Таким образом, сакральный (священный) характер древней формальной с. был утрачен, однако ее значение сохранилось. Со временем такой диплом заимствовал понятия древней с. После восстановления в Средние века титула рабби в сефардских  и ашкеназских общинах в дипломах стали отмечать наделение правом иоре (иоре – мочь решать) в вопросах ритуала, а наиболее заметных знатоков законов – правом ядин (ядин – мочь судить) во всех сферах иудейского права. Таким образом, титул «рабби» стал обозначать ученого в области раввинистического права, получившего с. Начиная с XIV–XV вв. наличие диплома с. стало обязательным условием занятия раввинской должности.

  Вот и вчера, сразу после окончания синагогальных дел, разрешив несколько мелких споров, он сел на свой любимый велосипед и покатил на другой конец городка, где  предусмотрительно подальше от любопытных глаз  снял в частном секторе небольшой, но уютный домик с ухоженным садиком и двухоконным мезонином. Именно в нем больше всего любил Бейл ласкать свою Эсфирь, хотя никогда не отказывал себе в удовольствии сделать это в любой другой части дома. И Эсфирь никогда, в отличие от Цили, ему в этом не отказывала. Девочка была сиротой, и Бейл не боялся как-то засветиться перед ее родителями.


 Но это было вчера. А сегодня в пятнадцатый день месяца Тишрей – первый день самого веселого  еврейского праздника Суккот Бейл на своем  стареньком потертом зеленом «Урале» катил совсем в другом направлении. Сегодня он предпочел своей Эсфири встречу с Шаулем и еще неизвестными ему двумя любителями замечательной игры. Он каждый год хотя бы один день проводил в сукке[7]  у Шауля, хотя и у него самого во дворе уже стояла куща, которую он закончил возводить на прошлой неделе, сразу после Йом Кипура[8] . Он поступал просто: каждый год аккуратно разбирал сукку, складывал все детали в сарай, пронумеровав их краской, а на следующий год без всяких проблем, как из конструктора, заново собирал  стены. И только схах – крышу надо было каждый год делать заново, так как это была самая ответственная часть сукки. Если сделать схах неправильно, используя несоответствующие материалы, то сукка окажется некошерной и заповедь не будет исполнена. Крышу складывали из веток, палок, листьев и аналогичных материалов. Бейл придумал использовать соломенные циновки – маты, которые было легко укладывать и снимать, можно было использовать из года в год. А еще это было удобно тем, что всегда можно было убрать одну или несколько циновок, чтобы были видны звезды на ночном небе, или, наоборот, добавить, чтобы большая часть сукки была закрыта от солнца. Таковы были правила, с этим ничего не поделаешь.  Если было тепло, то они с Цилей ночевали и проводили много времени в сукке. Но это было давно, когда жена еще привлекала его, как женщина. А в сукке было особенно романтчно ласкать ее хрупкое тело. Но с тех пор, как хрупкость куда-то испарилась, а тела стало столько, что было боязно за собственное здоровье, а тем более, когда появилась Эсфирь, для которой он тоже поставил во дворе ее домика кущу, он предпочитал праздновать суккот и исполнять заповедь именно с Эсфирь. Циля не особенно интересовалась тем, почему ее Бейл перестал приходить к ней в шалаш. Перестал – и слава богу. Не надо стараться изображать удовольствие, которого не получаешь, не надо задыхаться, как в приступе астмы, не надо постоянно вскрикивать, привлекая внимание соседей и прохожих, и делать вид, что ей это нравится.
 Ей ЭТО не нравилось совсем. С тех пор как она родила младшую дочь, Циля  начала ненавидеть процесс производства детей, тем более что возраст и полнота уже никак не способствовали тому, чтобы еще увеличить семью очередным ребенком. Так что объяснения мужа об игре в преферанс у  Гуртенбергов, с которыми она была хорошо знакома и относилась и к  Шаулю, и к его маленькой, нахальной женушке с коровьими глазками вполне лояльно. Однажды она решила все-таки проверить и заявилась туда, чем поразила не только хозяев, но и Бейла. Он даже накричал на нее. Правда, сделал он это очень хитро, отругав ее за то, что она одна вечером ходит по городу без мужчины, а в городе полно всякой мрази, которая может ее обидеть и покуситься. Бейл да и Шауль с трудом, правда, могли себе представить того, кто по доброй воле покусился бы на эту гору сала. После этого Циля уже больше никогда не предпринимала никаких попыток  как-то контролировать мужа. Иногда, правда, она размышляла, и в ее небогатом мыслями мозгу возникал один вопрос: ее муж всю жизнь был очень темпераментным мужчиной, и когда-то буквально не слезал с нее ночи напролет. А сейчас,интересно, как же он обходится? Или ему уже тоже это не нужно?
Ответа на этот вопрос у нее не было, и она, довольная уже тем, что такая мысль пришла ей в голову и тем, что спать одной на кровати намного комфортнее, чем вдвоем, спокойно засыпала, не мучаясь более никакими мыслями.
[7]Сукка или куща, шалаш  — крытое зелеными ветвями временное жилище, в котором, согласно библейскому предписанию, евреи обязаны провести праздник Суккот.

[8]Йом-Киппу;р,( «День искупления», «Судный день») — в иудаизме самый важный из праздников, день поста, покаяния и отпущения грехов. Отмечается в десятый день месяца тишрей, завершая Десять дней покаяния. Согласно Талмуду, в этот день Бог выносит свой вердикт, оценивая деятельность человека за весь прошедший год.Традиционно, в этот день верующие иудеи соблюдают почти 25-часовое воздержание от приёма пищи, проводя большую часть дня в усиленных молитвах и в обязательном порядке посещая синагогу.Йом-Киппур считается наиболее святым и торжественным днём в году, его основная тема — искупление и примирение. Согласно религиозным предписаниям, в этот день запрещены не только работа (как в субботу и в другие праздники), но и приём пищи, питьё, умывание, наложение косметики, ношение кожаной обуви и интимная близость. Пост — полный отказ от еды и питья — обычно начинается за полчаса до захода солнца кануна праздника и заканчивается с наступлением вечера через сутки, после появления на небе третьей звезды. Среди традиций, принятых даже в светской среде накануне Йом-Киппура — пожелание «хорошей записи» (в Книге Жизни) — «гмар хатима това», — «лёгкого поста» и обычай просить прощения у всех. В Израиле в эи дни практически полностью останавливается общественная жизнь. Не работают светофоры, радио и телевидение. Воспользовавшись этим в 1973 году Сирия и Египет внезапно напали на Израиль, начав четвёртую  арабо-израильскую войну или «войну  судного дня». Несмотря на поражения в первые дни, Израиль разгромил войска противников и занял большие территории на Голанских высотах и на Синайском полуострове.
Довольный Бейл,  расслабленно сидя в удобном кресле, с удовольствием потягивал отличное  красное вино, которое его другу привезли из Галилеи. Шауль в этом году учел опыт прошлых лет,  протащил в сукку  толстый электрический кабель и включил аж два масляных обогревателя, которые быстро создали уют и комфорт. Дети Гуртенбергов, а их было четверо, украсили  три стены сукки шариками, рисунками и игрушками, а – четвертую хозяин завесил толстым ковром с красивым восточным узором, что добавляло колорита и делало пребывание в сукке еще приятнее. На столе стоял хлеб  и большой поднос с сушеными фруктами: инжиром, финиками и урюком. Бейлу пришлись по душе оба других гостя. Одного, сорокалетнего раввина, из села недалеко от их города, он, правда,  знал давно, но это знакомство было шапочным. А второй – молодой парень лет тридцати оказался племянником Шауля, сыном его сестры, приехавшим специально из Витебска, чтобы исполнить заповедь у дяди. Времена изменились, и теперь они уже не были студентами и не были стеснены в средствах. Поэтому с одной копейки вист подорожал до рубля. Это уже была серьезная игра, где можно было и крупно проиграть, и крупно выиграть. Но деньги их интересовали менее всего. Просто играть в карты без денег – это профанация, кощунство. Карточные игры и придуманы для того, чтобы проигрывать , а лучше, разумеется, выигрывать деньги. Игра без денег, без всякого «интереса» создает у играющих иллюзию безнаказанности и ведет к неодуманным и глупым действиям, например,  к объявлению мизера[9]  без семерок или к торговле до восьми бубей, когда на руках только шесть пик. Игра на деньги дисциплинирует, заставляет строже контролировать ситуацию и свои поступки.
Коллега Бейла из села, как и подобает настоящему раввину, оказался знатоком. Он прочел обязательную для первого дня праздника молитву  и,  к всеобщему удивлению, вытащил из своего огромного портфеля самый настоящий лулав[10] , составленный, конечно, не из библейских ветвей пальмы, цитрона, этрога[11]  и мирта, кои не растут в наших Палестинах, но их заменили ветка речной ивы, верба, лавровая ветвь и ветка березы. Бейл не был уверен, что этот лулав можно без натяжки признать кошерным, но с натяжкой, наверное было можно, тем более, что коллега уверял, что он читал где-то в энциклопедии о том, что именно так можно сложить кошерный лулав в местностях, где невозможно приобрести рекомендованные Библией растения. Кроме того, он рассказал, что не ломал сам эти ветки, а, как и полагается, купил их на базаре у нееврея. Бейл согласился с кошерностью лулава и его вознесли, выполняя традицию.






Желая тоже не ударить в грязь лицом,  Бейл потребовал у  Шауля принести еще одно кресло и несколько священных книг, которые, как ему было известно, хранились у Гуртенбергов дома еще со времен родителей., чтобы позвать ушлизин, то есть праведников, кто-то из которых непременно и незримо посетит сукку и займет это кресло, на которое  положили несколько книг. Но, наконец, все необходимые обряды были исполнены и приступили к игре. Оказалось, что раввин из села – игрок никудышный. Он мог выйти бланковым[12]  тузом под играющего или, наоборот, пойти с маленькой от длинной масти под вистующего[13] , выбивая у того козыря. А вот мальчик – племянник хозяина был, судя по всему, профи. Он мгновенно просчитывал расклады, делал точные, единственно правильные ходы и раз за разом писал на остальных висты, а Шауля даже оставил без одной на семи трефах. В общем,игра шла интересно, компания оказалась вполне совместимой, несмотря на разницу в возрасте. Шауль,  был на пару лет старше Бейла. Преферанс немыслим без интересной беседы и, пользуясь случаем присутствия в компании еще одного раввина, да и уважая житейскую мудрость Шауля,  Бейл решился задать вопрос, который мучил его со вчерашнего вечера. Он рассказал партнерам о пропаже своих часов, что вызвало небывалый гнев хозяина сукки и остальных.  Он решил спросить совета, но все сошлись на том, что марвихер[14]  несомненно находился в синагоге во время пропажи и стащил часы, опрометчиво оставленные Бейлом, пока тот беззаботно разговаривал по телефону с Шаулем.


[9]«Мизер» — партия в преферансе с целью не взять ни одной взятки. Мизер может быть «чистый» — не берущий ни единой взятки независимо от расклада, «дырявый» — берущий одну или более взяток и «неловленный» — потенциально «дырявый», но не берущий взяток при данном конкретном раскладе.

[10]Лула;в-– буквально "побег", "молодая ветвь": а) ветвь (финиковой) пальмы с нераскрывшимся листом б) букет из четырёх видов растений, которые надлежит собирать вместе на Суккот в) мицва (заповедь) соединения четырёх видов растений на Суккот. Связанный в пучок с ветвями вербы и мирта, лулав вместе с ними и с этрогом составляет так называемые четыре вида (арбаа миним) растений, предписанных Библией для ритуала празднования Суккот.

[11]Этрог — еврейское название плода дерева цитрона.

[12]Бланковая карта – единственная карта из какой-либо масти на руках у игрока.

[13]  Вистующий» — партнёр разыгрывающего, объявивший вист в данной партии.

 Вистующими также часто называют соперников игрока при розыгрыше мизера, хотя это не совсем верно, так как в этом случае вист не объявляется.

[14]  Марвихер — арго -  вор высокой квалификации. марвихер (идиш) – зарабатывающий деньги от ивр. марвиах — зарабатывает.




–Теперь я буду чувствовать себя виноватым, –  Шауль расстроился не меньше друга. Он знал, как тот дорожит этим подарком, знаком  уважения и внимания членов общины. Его племянник, разумеется, как воспитанный юноша, воздержался от советов старшим, а вот коллега выдал вполне здравую идею:
–Я бы Вам посоветовал во время следующих занятий в качестве темы выбрать рассказ  о Скрижалях Завета и написанных на них заповедях. Расскажите подробно о каждой из заповедей, о том, почему именно эти правила были создателем дарованы через Моисея народу и почему необходимо их выполнять, и что ждет того, кто нарушает их нарушает. Мне почему-то кажется, что это должно сработать. Только непременно очень внимательно следите за поведением и выражением лиц своих слушателей, особенно, когда дойдете до восьмой – не укради. Думаю, что вор, если, конечно, это не вор-профессионал, а среди паствы вряд ли такие есть, непременно себя чем-нибудь выдаст: отведет или опустит глаза, начнет суетиться, мять в руках носовой платок, поправлять кипу на голове без всякой надобности, а может даже попытаться уйти, не дождавшись окончания занятий, или вдруг уткнется в Тэйру или начнет вытирать пот со лба. В общем, я не знаю как, но уверен, что вор непременно себя выдаст каким-либо действием. Мысль, несомненно, была весьма любопытная, здравая и свежая. Поэтому Бейл сразу решил, что именно так и следует поступить. Поскольку в суккот никаких занятий по изучению священных книг не было запланировано, то он смог приступить к выполнению задуманного только через восемь  дней, когда закончились не только « праздничные будни» обычных дней суккота, но и Шмини Ацерет[15] , являющийся дополнительным праздником после суккота, ибо Господь не желал расставаться со своим народом и попросил задержаться еще на день.
 Поэтому сразу после окончания всех этих праздников в день  Симхат–Тора[16] , когда заканчивается годичный  и начинается новый цикл субботних чтений Тэйры рэв Канторовский  прочел вслух последние строки Второзакония, а хазан тут же начал читать  по памяти Книгу Бытия.


Но затем раввин несколько отступил от обычного порядка  занятий и стал рассказывать о заповедях Божьих, дарованных Моисею и им же записанных на горе Сион за сорок дней. Он подробно и долго рассказывал о том, что ждет грешников, не соблюдающих эти заповеди, о том, как они будут висеть на тонкой нити, окруженные языками пламени, и ничто не сможет их спасти, но только   тшува –  покаяние даст им надежду, может спасти от разрушительной силы греха. Тэйра и Талмуд много говорят о греховности человеческой натуры. Рассказчик  с увлечением и верой  подробно и зримо старался описать все несчастья и беды, ожидающие того, кто нарушает Божьи заповеди и показать, как можно покаянием заслужить прощение Господа. Не создавайте себе кумира, ибо только Бог один может быть для вас, созданных по его образу и подобию, служить примером.  Бог суров, но справедлив, ибо сказано во второй заповеди, что наказание за этот грех может быть наложено на твоих детей до четвертого колена, но милость господня для тех, кто почитает и любит Бога распространится не на четыре, а на тысячу родов. И соблюдай третью и четвертую заповеди – никогда не произноси имя господа напрасно, если не обращаешься к нему всем сердцем. Работай шесть дней, а на седьмой отдыхай. Соблюдай шабат – субботу. Не делай в оный никакого дела, изменяющего суть вещей, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни раба твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришелец твой, который у тебя, чтобы отдохнул раб твой, и раба твоя, как и ты. И помни, что ты сам был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний.  В пятой заповеди указал нам Всевышний: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли»[16]  Шестая заповедь гласит: Не убивай! Господь дает нам жизнь, и только он вправе ее отобрать. Не возомни себя равным ему, отбирая жизнь у его созданий. Равно и суицид – есть тяжкий грех.
 Велик грех в нарушении седьмой заповеди. Вспомните как жестоко вы поступили,  обманув,  свою жену-женщину, которая много лет заботится о вас, готовит еду, чинит вашу одежду, убирает ваш дом и согревает вашу постель, которая в муках рожает вам детей. Тяжек  грех прелюбодеяния. Бейл видел, что слушатели сердцем слушают, проникаясь не его, но Господними словами. Душа Бейла тоже вибрировала в унисон его усилиям показать все ужасы, ожидающие грешников,  нарушающих заповеди.  Он кипел  возмущением, обличая грех прелюбодеяния, и только собрался перейти к восьмой заповеди –  Не укради, как неожиданно,  словно явление свыше, перед его пылающим взором пронеслось видение – обнаженное тело его Эсфири, ее стройные ноги, чувственные губы, темный треугольник волос внизу живота, торчащие  молоденькие груди с напряженными сосками, которые он так любил ласкать языком. И как дополнение к этой картине Бейл отчетливо  увидел себя, в нетерпении сбрасывающего одежды, вытаскивающего из петельки на жилетке толстую цепь, на которой покачиваются памятные часы. Он, словно в видеозаписи, смотрел, как  кладет  их на трельяж около окна, и опрометью бросается в нетерпении на кровать, чтобы в очередной раз прелюбодействовать, изменяя своей жене, нарушая восьмую заповедь.

Мудр был и прав сельский раввин. Нарушитель Божьих заповедей непременно выдаст себя.  Но человек слаб, и Бейл не смог расстаться с Эсфирью.

[15]Шмини Ацерет (в ашкеназском произношении — Шмини Ацерес, буквально — «Восьмой (день) — праздничное собрание») — восьмой завершающий день еврейского праздника Суккот

[16]Симхат-Тора, букв. «радость Торы»; ашкеназ. Симхас-Тойрэ) — праздник в иудаизме, празднуемый сразу после Суккот; в Израиле — на следующий день после Суккот (совпадает с Шмини Ацерет), в странах рассеяния — на девятый день (после Шмини Ацерет). В этот день завершается годичный цикл чтения Торы и сразу же начинается новый цикл.

Дорогой читатель! Очень прошу поделиться своим мнением, какое бы оно ни было. Ведь я старался в том числе и для тебя!