Глава 46. Болтливый полёт

— Как вам понравилось в нашем Королевстве? — спросил репортёр, перекрикивая ветер. — Поделитесь впечатлениями с нашими читателями и слушателями!
— У вас замечательно, — громко ответила Камилла. — Такие нежные цветы, они очень красиво звучат.
— Звучат? — переспросил репортёр. — Цветы? Что вы хотите этим сказать?
— У цвета есть своя Музыка, — пояснила Камилла. —  А у Музыки есть свои цвета.
— О, да-да! — кивнул репортёр. — Точно, что-то звякает время от времени.
— Да нет же, не звякает, — запротестовала Камилла, — звучит! Напевно, тихо, нежно. Разве вы не слышите?
Репортёр прислушался. Но, увы, Музыка, которую Камилла совсем недавно так явственно различала, сейчас тонула в гомоне голосов и рассыпалась под свистом ветра. Обрывки фраз кружили в воздухе суетливо и беспорядочно.
— Слухи, вести, истории. Всё, что угодно! — крикнул репортёр. — Разговоры и разговоры! Очень важные, не очень важные, иногда очень неважные. Правда, которую принимают за ложь, и ложь, которую принимают за правду. Ложь, которую выдают за правду, и правда, которую выдают за ложь. Последнее веяние моды — ложь, которую выдают за ложь. Креативнейшая модель, пользуется огромным спросом!
— Что за бред? Кому в здравом уме придёт выдавать ложь за ложь? — не поняла Камилла. — Зачем?
— Чтобы все решили, что это правда, — ответил репортёр. — Эффективнейшая штука!
— Какая глупость! — возмутилась Камилла.
— О, как вы правы, глупости сейчас — самый ходовой товар! — признался репортёр, жадно расширив глаза. — За глупости в любой газетёнке отсыпят монет втрое больше, чем за какую-нибудь правдивую информацию.
— Это ужасно! — возмутилась Камилла.
— А как прибыльно! — радостно кивнул репортёр.
— Не удивительно, что вам некогда расслышать Музыку, — с упрёком сказала Камилла.
— Да, с Музыкой сейчас не очень. Не до неё как-то. Хотя, одну песенку я помню. Спеть?
И, не дожидаясь ответа, он затянул во всё горло:

— В медный жертвенник
Насыплем горсть земли,
Чтоб цветы родные запахи нашли.
И добавим маргаритки, что растут
Под ногами вдоль дороги, прямо тут.
Под котёл в огонь мы вытряхнем испуг
И иллюзию вели-и-и-и-их заслуг.
В воду мелко накрошим
Маки, лютики, жасмин.
А потом сюда же
Вытряхнем сомне-ни-я
И ошибочные ложные реше-ни-я.
Смело бросим сожаленья
В растолченные коренья.
Помешаем,
Помешаем,
И ещё раз
Помешаем,
Вскипятим,
Прокалим,
Через сито
Процедим
И в серебряном бокале аккуратно подадим.
Это чудный-пречудный напиток!
Сделай глоток, сразу поймёшь,
Правда вокруг тебя или ложь,
И как развеять туман,
И как рассеять обман,
И куда за правдой идти,
И как больше не запутаться в пути,
Не пропасть, не заблудиться, а дойти!

— Эта песенка как раз для меня, — решила Камилла. — Кстати, если у Музыки есть цвета, то, наверное, можно почувствовать и её аромат?
— Сенсация, сенсация! — вскричал репортёр, вытаращив глаза. Он отпустил хвост Грифона и полетел, несомый ветром, и крича на все стороны. — Ошеломительная новость! Неожиданное решение! Уникальный способ! Только в мае, только в нашем Королевстве! Сенсация, сенсация!  Новый способ вернуть ароматы! Сенсация, сенса-а-а…
Голос репортёра растворился в гуле других голосов, подхвативших известие. Грифон поднялся ещё выше, и голоса стихли далеко позади. А впереди уже виднелся сверкающий дворец. Он был сделан из слюды, но издалека казалось, что тонкие башенки и многочисленные мостики слеплены из прозрачных карамельных нитей и мармеладных долек. В гладкой поверхности стен отражалось небо, а Ветер хозяйничал в воздушном замке, не ведая преград. Он со свистом проносился под арочными переходами и беспрепятственно разгуливал между колоннами, свободно проникая в огромные окна и бесчисленные маленькие оконца.
Высадив Камиллу на смотровой площадке самой высокой башенки, Грифон сказал:
— Вы слышали? Слышали послание Ветра? Он пропел нам в пути своё послание.
Он очень удивился, когда Камилла отрицательно замотала головой и пересказал слово в слово:

— Отправляешься ты к Близнецам,
Я напутствие дельное дам.
Внимай чутко, не теряй рассудка.
Ушей не распускай и много не болтай.
Пред собою честной будь.
Так и обретёшь свой Путь.


— Пред собою честной будь, — повторила Камилла. — В общем, как всегда, самые расплывчатые советы.
— Наоборот, очень конкретные! — заверил Грифон и удалился.
Площадку окружали широкие клумбы с прекрасными цветами.
— Какие красивые, — залюбовалась Камилла, наклонившись к пионам, но сразу погрустнела.
Цветы не источали никакого аромата. Она понюхала розы, но и от них не исходило привычного  сладкого запаха. Даже ландыши и нарциссы не имели никакого аромата.
— Как же это грустно, — сказала она.
— Хм, цветочки, ароматы, — недовольно откликнулся Бернард, прохаживаясь среди ландышевых зарослей. Он понюхал бутоны и, нахмурился ещё сильнее. — Сюсю-мусю всякое. Надо же такое придумать, вернуть аромат цветам! Какие пустяки!