Три воробья и ночные шорохи

                4.

Солнце медленно закатилось за горизонт, и все тотчас изменилось. Небо сразу сгустило свои краски, и сумерки, подкравшись вероломно, вмиг окутали дома, деревья, кусты...
С наступлением темноты, двор стал казаться  незнакомым, чужим и неуютным.
Наступивший вечер не порадовал птиц.

"Почему я должна ложиться спать только из-за того, что начинает темнеть?" - возмутилась  самая крупная ворона. "Я еще не нагулялась!" 

Она лихо вспорхнула в чернеющее небо и начала грозно размахивать крыльями, угрожая луне, показавшейся из-за тучи. За ней ринулись все другие недовольные вороны. Судьбе назло, они гневно взлетали и, спотыкаясь в темноте друг о дружку, больно ударялись длинными клювами о стволы высоких деревьев. А одна, самая крикливая ворона, едва не повредила себе глаз, наткнувшись на острый сук...

Но были среди ворон и такие, которые напрыгались за день, и приближение ночи их ничуть не смущало. Они сидели на ветке дерева возле жилого дома и, через чужое раскрытое окно, смотрели по телевизору сериал "Воронины".
Видимость была отличная, звук тоже радовал...
Несколько пакетиков чипсов, украденных средь бела дня для вечернего фильма, создавали особый уют и душевную атмосферу. Ну, а что может быть лучше просмотра любимого сериала перед сном?

Три воробья, молча, сидели на ветке и наблюдали за истерикой ворон, тех самых, которые не прекращали скандалить в темноте. Воробьи зевали, им хотелось спать, но сердитое карканье соседей громким эхом разносившееся по округе, не давало расслабиться.
Вдруг первый воробей говорит двум другим: "Зря они так... ругаться на темноту бесполезно, но выход есть!"
Он повернулся к своим собратьям и зашептал заговорщицки: "А что, товарищи, если нам всем вместе улететь туда, где сейчас не ночь, а утро... например, в Америку?" 
Он вдруг резко дернулся, подпрыгнул и схватил за горло летучую мышь, которая пыталась напасть на него сзади.
Тяжело дыша, воробей поднял ее вверх и показал друзьям: "... я хотел сказать, улететь туда, где нет этой ночной мрази?"

"Я был бы не против... утро - это всегда приятно", - прочирикал в ответ второй воробей простуженным голосом. "Душ, пушистый халат, кофе, омлет и все такое... вот только выдержит ли моя простуда такой длительный перелет?"

"Глупа та птица, которой свое гнездо не мило!" - выкрикнул третий воробей с болью в голосе. "Мой дядя всегда говорил, что родной куст и зайцу дорог!"

Первый воробей презрительно прищурился: "Речь не идет о том, какой куст дорог зайцу твоего дяди, родной, или чужой... речь идет о том, хочешь ли ты, чтобы сейчас было утро? Или тебе темень больше по душе?"

Он приблизил свой клюв вплотную к третьему воробью и прошипел ему в ухо, теряя терпение: "Так летишь ты с нами в Америку, или будешь умника изображать в милом сердцу гнезде... отвечай?"

"Почему с нами?" - удивился второй воробей, тот самый, у которого простуженный голос. "Я ведь тоже пока еще не дал своего согласия!"

"Ах... вот вы как?" - развернулся к нему первый воробей. "А еще друзьями называетесь? Ну, раз не хотите поддержать компанию, тогда сидите здесь одни на ветке, без меня... а я сейчас приглашу в Америку других товарищей, более надежных, чем вы!"

Он обиженно задрал голову и быстро перелетел на другое дерево, к тем воронам, которые смотрели сериал "Воронины".

"Здрассьте..." - оглянулся по сторонам первый воробей, отыскивая глазами угощение.

Но те даже не повернулись на его приветствие. Вороны, по-прежнему, пялились в экран, не отрываясь, будто воробья и вовсе на свете не было.

"Я здесь для того..." -  сразу начал важно первый воробей. "... чтобы всех вас осчастливить одним крутым предложением!"

"Да тише ты!" - взвилась самая нервная ворона. "И принесло же тебя сюда на самом интересном месте!"

Она испепелила первого воробья негодующим взглядом и, с раздражением сорвав с верхней ветки нераспакованный пакетик с чипсами, снова отвернулась к телевизору.

Воробей подобрался к лакомству поближе.

"Да я не просто так сюда прилетел", - не теряя чувства собственного достоинства, произнес он, запуская клюв в чипсы. "Я по важному делу... я насчет..."

"Да катись ты отсюда подальше, вместе со всеми своими делами!" - рявкнула на него самая ярая ворона-телевизионщица. "Не то я..."

Она широко раскрыла клюв, собираясь сказать длинное бранное слово, но первый воробей не стал ее слушать. Он послушно скатился с ветки под возмущенный всплеск эмоций орущей своры, прихватив с собой пакетик с лакомством для друзей: "Ну, раз они такие несговорчивые, придется с другими товарищами пообщаться... с более надежными". 


Вороны-скандалистки, недовольные приближением ночи, уже успокоились.
Отругав как следует луну, они смирились и перестали кричать.

Первому воробью было непонятно такое странное затишье, и он, спрятавшись в густой листве высокого дерева, решил отложить беседу и понаблюдать за соседками.
Вороны сбились в кучку и сидели в густой траве, о чем-то увлеченно шушукаясь, как самые лучшие подруги. В темноте их клювы были почти не видны, а шум ветра доносил лишь отдельные фразы до ушей первого воробья.

Услышав голоса своих друзей в кругу крикливых соседок, первый воробей изумлённо присвистнул и перебрался на ветку пониже.
Прислушался...

"Этот поганец, только делает вид, что желает нам всем добра", - шептал второй воробей простуженным голосом. "Другом, видите ли, прикидывается... а сам, при первой же возможности, живьем нас всех сожрет!"

"Да-да..." - вступил в беседу третий воробей. "Он хитер и опасен! Надо всем нам быть очень осторожными и держаться от него подальше".

Первого воробья слегка замутило от таких слов лучших своих друзей...
Он плюхнулся на хвост, потеряв дыхание.

"Ах, неблагодарные какие... ах, предатели... да это же просто звери в птичьем обличье! Ну, как можно обо мне... о своем верном товарище так думать... да еще и с какими-то воронами меня обсуждать?" - первый воробей вытер трясущейся лапой взмокший лоб и, замерев, снова прислушался.

"Да-да, я согласна... ему, такому жадному, никак верить нельзя..." - подтвердила самая злая ворона. "Он за хлебную крошку мать родную продаст!"

"Тише ты, тише..." - прошипела другая, очень осторожная ворона. "Он может нас услышать".

"А глазки у него маленькие и хитрые... спрятался и сидит же тихонечко, делая вид, что ничего не слышит- не видит", - не унимался третий воробей. "Ни одному его слову, ни одному его взгляду верить нельзя... Он - наш враг! А мой дядя считает, что, если враг не сдается, то его уничтожают!"

"А в чем проблема?" - выступила вперед самая крутая ворона. "Возьмем, да и уничтожим его!"

"Зачем его уничтожать?" - не согласился второй воробей, тот самый, у которого простуженный голос. "Его надо изрядно напугать... Напуганный враг - побежденный враг!"

"Хорошо... тогда сделаем так: возьмемся за руки и незаметно окружим его!" - предложил третий воробей воронам. "Возьмем его в кольцо, затем, сузим это кольцо... ну, а потом, все вместе набросимся и сцапаем его за горло!"

В траве что-то зашуршало и послышалось  осторожное, едва заметное движение по кругу...

Сердце первого воробья затрепетало от ужаса, и он, инстинктивно, схватился за горло.

"Не бойся врага умного, а бойся друга глупого!" - заметался он в отчаянии на ветке. "Меня ведь моя бабушка предупреждала, что надо опасаться друга, как врага... что же это я так оплошал... кому доверил свои мысли и свои мечты про Америку... кому?"

Обиженный и не понятый друзьями в своих лучших помыслах, он резко вспорхнул ввысь, забыв о чипсах. Пакетик выскользнул из его лап и скатился куда-то в густую траву.

"Мяяуу!" - раздался истошный вопль снизу. "Ммяяууу!" - испуганный черный кот, заорав дурным голосом, кинулся к подвалу, спасаться.

За ним гналась целая стая ворон в темноте, во главе с воробьями. Кот был сильно напуган кричащими воронами, но шуршащий пакетик с чипсами, который неожиданно свалился с неба на голову, напугал его еще больше...
Мелькнув перед злыми клювами неистово бушующих ворон, кот быстро нырнул в подвал и спрятался там от ярости злых хищниц.


Раннее утро вступило в свои права.
Солнце медленно поднималось, озаряя листву деревьев и крыши домов.
Второй и третий воробьи, после охоты на кота, наконец, вернулись на свою любимую ветку.
Первый воробей уже был там.
Он сидел и чистил ногти, будто ничего не произошло, но был настороже.

"Враг не должен знать, что у меня на душе, но я должен выведать их планы", - думал первый воробей о своих бывших друзьях. "Посмотрим, что будет дальше... что они мне теперь скажут".

"Ну, вот и солнышко взошло... наступило утро, которого мы так все ждали!" - улыбнулся ему второй воробей, тот самый, у которого всегда был простуженный голос. "Ночи, вроде, как и не было... считай, что мы в Америку перелетели!"

Он заискивающе заглянул в глаза обиженному товарищу: "Ты ведь хотел в Америку?"

Но первый воробей не ответил на его улыбку. Он сидел, нахмурившись, и не желал вступать в разговоры. Но тут вдруг третий воробей разохотился и начал рассказывать ночную историю про то, как они с воронами наказали кота, который посчитал стаю птиц своей добычей и посмел их выслеживать.

"Представляешь, сидит этот кот тихонько, весь добрый такой... выжидает удобный момент", - захлебывался третий воробей своим рассказом, доставая пакетик с чипсами из-под крыла, тот самый пакетик, который свалился коту на голову.

"Но мы, вместе с воронами, перевернули ситуацию и сделали этого кота своей добычей..." - продолжил второй воробей простуженным голосом, запуская лапу в чипсы. "Для начала его надо было напугать... ведь напуганный враг - побежденный враг!"

"Мы взялись за руки и стали незаметно кота этого окружать..." - перебил друга третий воробей. "Но тут вдруг случилось нечто невероятное..."

Но первый воробей не слушал их.
Он уже все понял...
Понял и подумал, какое же это счастье - иметь таких верных друзей! Верных и надежных... несмотря на то, что те забыли поделиться с ним чипсами.
И первый воробей, легко вздохнув, улыбнулся двум другим, которые все говорили, говорили, говорили...

"Одним словом, получилось все именно так, как толковал мой дядя..." - третий воробей строго глянул на второго, который, под шумок, забыв про очередность, зачастил клювом в чипсы. "... а дядя мой считает так: всякий кот хитер, как лиса, но труслив, как заяц! И нет на земле такой хитрости, которую нельзя было бы перехитрить!"