Мухи в клюкве

          Проснулась Мазюка от ночной неожиданности. Вороне петь захотелось. Сначала Мазюке и самой показалось как-то не очень. Она повернулась на другой бок и захрапела. Но петь хотелось все равно. Ворона проснулась опять.
          «А и правда, дай, – думает, – Спою.»
          Глотнула Мазюка водички, раскрыла окно пошире и давай песни петь на всю деревню. Такие трели выводит! Таким соловушкой заливается! Что прямо:
          «Ах!»
          Вороне-то и  самой понравилось. Прокашлялась хорошенько и давай частушки выписывать. Еще громче! Да так, что не только в деревне, аж вокруг на целую версту слышно. Но до чего хорошо запела! Тут уж не просто «ах!» какое-то, а прямо:
          «Ах-ах-ах!»
          Во! И ведь ни одной нотки не сфальшивила.
          Но не успела Мазюка закончить свои рулады, как вдруг во всех деревенских окнах свет зажегся, проснулись соседи да… как заорут что есть мочи:
          – Эй, кто не спит?
          – Кто расшумелся?
          – Кто спать не дает?!
          «Ага! – думает Мазюка. – Спрашивают! Интересуются значит, кто поет? Видать поклонники».
          И ка-а-к затянет свою любимую…
          А со всех сторон опять: кто да кто!
          Глухие, что ли, удивляется ворона. И ну во все-то горло!
          Тут уж деревня не выдержала. Соседи и соседские ребятишки повыскакивали и кричат, ругаются:
          – Эй, Мазюка, закрой рот!
          – Захлопни клюв, Мазюка!
          – Прекрати это «кар-кар»!
          – Уймись со своим карканьем!
          Мазюка аж поперхнулась: «Да как же так? Только что интересовались: «Кто это? Кто поет?» и на тебе: «Закрой рот, захлопни клюв»! И главное:  «Не каркай»! Что за грубость? Не расслышали, что ли? Решила ворона спеть еще, да не успела приготовиться, как ей немедленно соседским тапком прямо по башке прилетело! Ладно тапком, но больно ведь!
          Обиделась Мазюка. Отвернулась и окно захлопнула.
          «Нате вам! Сидите теперь без песен.»
          На утро жалуется она Каляке:
          – Нет, ну ты представь! У меня случилось… как его… вдохновение, я им пою лучше соловья, а эти неблагодарные кричат «Прекрати!» да «Уймись!». Вот как это понимать? Есть у них совесть вообще?
          А Каляка туда же:
          – Ну, куда им понять! Деревенщина! Ладно бы в песнях ни бум-бум, так еще и спать по ночам надумали.
          – Да если б спали! – возмущается Мазюка. – Я и петь-то еще не начала, а они уж тут как тут и ну спрашивать: «Кто? Кто поет?»
          – Да-а, – по-умному замечает Каляка. – Любопытные через край, а в хорошей песне, как мухи в клюкве, ничего не понимают! Может хоть цветы бросали?
          – Не-а. Только тапки. Ну, да ладно, привыкнут! – решила Мазюка. – Ночь придет, мы им хором споем!


                Рисунки автора