Когда нет настроения писать или противный сосед

Нет настроения писать.
Немного болит голова, злится на меня,  сопротивляется думать.

Старый кусок текста пропал, а новый застрял на пограничном кордоне между мозгом и фантазиями. Уныло подпереть голову рукой, пощипать себя за щеки, проверить температуру - нормальная? Набросать всякий бред, выкурить одну-другую, запить чаем неприятный осадок во рту — чтобы сновать сесть за стол.
Так проходит минут пять.

"Нет, главный герой решительно ни на что не годится — его пора убить! Или — да вы что? Он же бессмертный". От дум отвлекают тонкие стены:

- Василий! - стучит сосед в дверь. Не мне. Но я уже боюсь, ведь здесь все так хорошо слышно. Вдруг заговорят про меня, а я струшу и не выйду к ним?

Василий — чинит в этом доме краны, а еще гадко мне улыбается, стоит только нам столкнуться в коридоре. Мне вот, честно, всегда казалось, что у некоторых мужчин сбит "возрастной глазомер", как я его называю. Василий видимо думает, что мне тринадцать, только так можно объяснить , почему съеживаются его крохотные глазки и он наклоняется ко мне, будто намереваясь вынуть из-за пазухи мягкую игрушку и заманить ребенка-меня в свой дом.  Так всегда.

«А кто это у нас такой? А где наши мама и папа?». Знал бы он, что мама мне каждый день строчит пожелания о скорейшем замужестве, а папа посылает обратные просьбы и грозится переехать в Казахстан...

Хуже всего, что Вася делает это и на глазах своей жены. Я же вижу — ей неприятно, и мне тоже — так какого черта, Василий, ты такой скользкий тип? Фу.

Нет, надо писать. О чем?
Так вот, "я думаю, мои герои недостаточно убедительные", - говорю себе.  "Наверное, надо добавить еще одну драматическую сцену, чтобы раскрыть характер Б." А какой на самом деле Б.? Честно, не хотелось бы мне выставлять его в таком свете, но — вздыхаю — придется. Ведь Б. Сам таким нарисовался, и моей вины в этом нет. 

Все равно Василий хуже, - хорошо, что у него есть жена.
А! Вот и вдохновение.