Вторая попытка Гл. 12

Глава 12. Материнское тепло.

        Пробираясь на ощупь с выставленными вперед руками, Нина обследовала каждый уголок помещения. Пройдя от левого косяка двери до угла вдоль стены, она не обнаружила ничего и никого под ногами. По стене пошла дальше, все время прислушиваясь.
        Казалось, в старом сене шебуршат крысы. В другое время никто не заставил бы женщину даже приблизиться к месту, где живут эти твари, но не сейчас. Она хотела услышать другой звук – дыхание человека, мальчика, чужого ей, но уже очень родного,  которого ей очень хотелось назвать сыном. Очень хотелось, но он не давал этого сделать.
        Нога ступила на что-то мягкое, Нина поняла, что сейчас она сама провалится в копну некогда душистой травы, она присела и стала прощупывать сено, по пяди, продвигаясь все дальше. В кромешной тьме, она ползала несколько минут, направляясь то влево, то вправо, пока рука не дотянулась до чего-то иного.
        Сердце, бившееся учащенно от страха и волнения, буквально затрепетало. Пальцы почувствовали вязь пряжи, прядь волос, холодную кожу.

        «Господи, нет, только не это!»  Она уже расстегивала на себе куртку, раздевая параллельно ребенка. Он был без движения, весь окоченевший, но еще живой. Наконец, руки добрались до его тела. Быстрыми движениями Нина стала растирать мальчику грудь, лицо, руки, грела дыханием, почти укрыв своим телом.
        Плакала и выла, как волчица, целовала холодные губы, пытаясь вдохнуть жизнь. Прижав к себе, качала на руках, пела колыбельную песню.
        - Только не умирай! Сынок! Сыночек мой! Только не умирай! – кричала изо всех сил, стараясь разбудить. 


        Ему снились ласковые руки матери, которые обнимали и прижимали его к себе, теплой и живой, ее горячее дыхание, ее голос. Она что-то все время шептала, даже пела, то ли колыбельную песню, то ли прощальную.
        - Мама, не уходи, - хотел он кричать, но голоса не осталось.
        - Сыночек! Сыночек мой! – звала она из голубой дали… - Только не умирай!

        Он и не думал умирать, хотелось открыть глаза, ведь рядом была мама. Он чувствовал ее родной запах, слышал, как бьется ее сердце. Он слышал, что мама плачет. Славе не хотелось ее огорчать и он открыл глаза.

        Если бы Нина это могла увидеть! Но женщина билась в истерике, стараясь оживить мальчишку, ни на минуту не прекращая растирать его тело.
        - Ма… - послышалось ей.
        - Сыночек, я здесь! – воскликнула женщина, по ее лицу текли слезы, они капали на лицо мальчика, которое Нина целовала.
        - Мама, не плачь, я вернулся, - детская ручонка поднялась и нащупав лицо женщины, погладила по щеке…

        Когда Николай прибежал к дому, по зажженному в сарае свету, он понял, где искать жену и сына. Подключив висевшую на гвоздике переноску, он увидел неожиданную картину. Его строптивый Славик сидел в обнимку с Ниной, дрожа всем телом, а она плакала и целовала его в голову, хоть сама тоже тряслась, отдав всю энергию на спасение ребенка.
 
        Славик даже не заболел. Его напоили всеми возможными отварами, попарив в ванне, укрыли теплыми одеялами и уложили спать. Проснувшись утром, мальчик оказался абсолютно здоров. В школу его, конечно, не пустили, но и ругать не стали.

        Николай и Нину лечил тем же способом, заставив, кроме прочего, выпить значительную дозу успокоительного. Утром Нина, как всегда, поднялась на работу. Она почувствовала легкое недомогание, но надеялась, что все само пройдет, приписывая недуг вчерашнему стрессу. Но  к обеду женщине стало значительно хуже, ее стало знобить, голова раскалывалась.

        - Иди домой, отлежись, я подменю, - Герман знал о случившемся и видел, что Нине нездоровится.
        - Куда идти, еще пол дня работать, - слабо сопротивлялась женщина.
        - Ничего не случится. Иди! Я еще работаю, не списывайте раньше времени заслуженного ветеринара республики! – он специально шутил, пытаясь поднять Нине настроение – на ней лица не было.

        С каждым часом становилось все хуже, и Нина пошла-таки домой. Как назло, ни одной машины не встретилось, чтобы подвезти. Кое-как добравшись до квартиры, женщина не раздеваясь свалилась на диван.
        Славик выглянул из своей комнаты, но выходить не стал. Вчерашняя ночь для него не прошла даром, он понял, что все случившееся произошло с ним совсем не во сне.


        Опустились сумерки. Давно пора было идти за Маринкой и Валиком, а тетя Нина не поднималась.  Слава несколько раз заглянул к ней в комнату, но позвать не решился.  Одевшись, пошел за детьми сам.

        Валик, увидев Славу, гордо сказал воспитательнице, что за ним пришел старший брат. Та лишь улыбнулась в ответ, но малыша отпустила. Вдвоем они зашли за Мариной.
        - А где мама? – в отличие от брата, старшая девочка удивилась, что за ней пришел Слава.
        - Мама не смогла. Она спит, - ответ Славы очень обрадовал бы Нину, если бы она могла это услышать.

        Вернувшись домой, дети сразу побежали к матери в комнату. Она лежала, как будто спала. Черные круги обозначились вокруг глаз, дыхание было тяжелым, тело горело огнем.
        Слава вспомнил, что сказал ему отец в первый день. «Ты старший, я очень на тебя надеюсь».
        - Маме нужно вызвать скорую помощь, - пощупав лоб Нины, объявил Славик малышам. – Идите в свою комнату и не рыпайтесь. Я пойду позову бабу Федору.

        Николай уже подходил к дому, когда увидел отъезжающую машину с красным крестом. « Славик!» - мелькнула догадка, и он бросился к лестнице. Преодолев два пролета в несколько прыжков, он буквально влетел в квартиру.

        Дети сидели тихо, Слава делал уроки, баба Федора смотрела телевизор. Нины нигде не было.
        - Сынок, скорая от нас? – обращаясь к Славе, спросил с тревогой в голосе Николай.
        - От нас, папа.
        - Что с Ниной?
        - У нее высокая температура. Врач сказал, что, возможно, воспаление легких, - ответил Слава, потом, указывая взглядом на младших детей, добавил,– ты можешь ехать в больницу, пап, мы с бабушкой за ними присмотрим.

        Николай дернулся в сторону двери, но, вдруг, остановился и вернулся, подошел к сыну, взъерошил рукой ему волосы и тихо произнес:
        - Вот так-то лучше, сынок!
        На что Слава пожал плечами и ответил:
        - Прости, пап! И тете Нине передай, чтобы она меня тоже простила, ладно? Это она из-за меня заболела, я знаю. Она вчера все свое тепло мне отдала, а ей самой уже не хватило.
 
        Когда Нина металась в бреду, Николай вытирал ей лоб, смачивал губы, не отходя ни на шаг. Наконец, кризис миновал, и Нина открыла глаза.
        - Коля… ты здесь… а как же дети? Они же там одни.
        - Не волнуйся, родная, они не одни. Они со Славкой.
        - Как он?
        - Он? Он просит у тебя прощения.
        - Слава Богу! – прошептала Нина, теперь она знала - Славка ее принял.

Продолжение следует  http://www.proza.ru/2016/10/06/1829