Книга добрых дел

               
Идея написать рассказ «Книга добрых дел» появилась под впечатлением от литературоведческих трудов известного современного чеховеда, поэта и прозаика Геннадия Александровича Шалюгина, в частности, когда прочитал в его трудах нижеследующее:
 «Во многих рассказах А.П.Чехова, его литературные герои читают поэму А.К. Толстого «Грешница». Собирательный образ чтеца поэмы таков:
«Дикий человек с бритым лицом, читает нараспев и басом». Бритое лицо, по-Чехову, символ неизбывной пошлости».

 Чеховский «дикий человек с бритым лицом» вызвал из памяти образ генерал-полковника Пургина Г.К., ныне покойного, Царство ему Небесное.

 О наглых и циничных, без стыда и совести, демонах в людском обличье, использовавшим авторитарную власть, чтобы паразитировать в социуме- и, при жизни, и, тем более, после их смерти, не принято говорить правду, а только «или хорошо, или ничего». Как в анекдоте.
 "Умер Рабинович. На поминках, ребе предоставил слово сотруднику усопшего: 
 - Изя, ты тоже что-то хочешь сказать за Рабиновича? Но учти: о покойниках либо ничего, либо хорошо.
 - Да-да , ребе. Так вот. Рабиновича больше с нами нет, и это хорошо..."


 Штрихи к портрету Пургина Геннадия Константиновича.
Светлые редкие волосы, крупные черты лица. Величавость во всех телодвижениях. Взгляд угнетающе-тяжёлый, в нём чувствуется надменность, издёвка, сарказм. Внешне, Пургин очень похож на Германа Геринга, в период Нюрнбергского процесса, когда приемник фюрера был средней упитанности, без громадного живота.
 
 Авторитарная единоначальная власть, со слепым преклонением всемогущему идолу, угодничеством и абсолютной безнаказанностью, порождает монстров, для которых не существует ни законов, ни норм, ни морали. Об одном из таких «чудовищ в образе человека», генерале Пургине Г.К., этот рассказ.

 Высокопоставленный военный, трех-звёздный генерал, Пургин Г.К., напоминал царя зверей. Кто-то, из непосредственно ему подчинённых, очевидно, из ближайшего окружения, дал «его превосходительству» очень точное прозвище, - «Спящий лев». Командующие объединениями, командиры соединений и воинских частей, подчиненные генерал-полковнику Пургину, в узком кругу, называли его «Удав».

 Внешне, Пургин Г.К., на самом деле, напоминал царя зверей.Холеный, наглый, не ведающий ограничений ни в чём и никогда. Медлительный в движениях, без суеты определяющий, - кто сегодня будет жертвой, а кто отделается простым испугом. Жертву определял не спеша, сначала, устремляя на неё стальной взгляд выцветших белесых глаз, с черными зрачками.  Глаза у Пургина были не обычные, а похожие на собачьи, породы «Хаски». Этим взглядом он подавлял, даже волевых, уверенных в себе людей.

 Удивительно, но поведение человека, находящегося «под взглядом» Пургина, становилось неадекватным, судорожным и напоминало Кролика, попавшего в клетку к Удаву. У Человека-Кролика пропадал инстинкт самосохранения, внешне он выглядел растерянным, появлялась дрожь в голосе, озноб по телу и трясучка в коленках, а сам он превращался в жалкую, скукоженную и обреченную жертву, ползущую в открытую пасть Удава. А, если дополнить картину несколькими мазками, чтобы для взгляда со стороны, эта картина была более полной, то следует сказать, что все присутствующие, кого «сегодня жалкий жребий миновал», наблюдали за Удавом и Кроликом, и, казалось, заведомо осуждали Кролика за медленную самоликвидацию. Ведь, гипнотический взгляд Пургина – это только прелюдия. Далее от Удава следовали обескураживающие вопросы, на которые Кролик отвечать не имел права.
 
 Пургин, всегда путал фамилии, подчиненных ему генералов и полковников, обращался к ним, исключительно, на «ты» и задавал вопросы, на которые ответа не требовалось.

 - Топтыгин, - обращался он к полковнику Торопыгину, - ты знаешь, отчего в подчинённых тебе войсках, пьянствуют и воруют?
 И, не ожидая ответа, от проглотившего язык Торопыгина, продолжал:

 - Ты же еврей?! От тебя все ждут хитрости, а ты прост, как саперная лопата.  А еврейская простота - хуже воровства и пьянства.(Среди присутствующих немая сцена. Торопыгин, в пяти поколениях русский, все его предки сибиряки).
 
 Пургин сверлил своим собачьим взглядом Торопыгина и, уставившись на его усы, приступил к «расчленению» сущности Кролика по осязаемым фактам:

 - Давно замечено, - поучал Удав, не отводя гипнотического взгляда от жертвенного Кролика, - как только полководец отпускает усы, а ещё хуже бороду, знайте, – появился бездельник. Чем нелепее усы и неопрятней борода, тем бОльшим бездельником оказывается их обладатель. Ты, Топтыгин, со своими дурацкими усами, не просто бездельник, а злостный бездельник. (Справедливости ради, надо признать, что усы Торопыгина были тараканьи, как у испанского художника Сальвадора Дали).
 
 Весь этот монолог продолжался несколько минут, но под взглядом Удава, время для Торопыгина остановилось, он был готов на любую жертвенность, вплоть до обрезания, лишь бы Пургин отвел взгляд, а ещё лучше, переключился на следующую жертву. А самое главное, не приведи Господи, чтобы в качестве управляющего решения Удав не применил, придуманную им же, «высшую меру наказания для бездельников» - еженедельные письменные доклады лично ему, Пургину, о том, что Кроликом планировалось и как эти планы выполнялись.
 
 Все, кто когда-либо, служил под знаменами генерала Пургина, называли такой отчет - «Книга добрых дел». Попавшему в немилость, вменялось составлять личный план работы на неделю, состоящий из повременного графика работы на каждые сутки, с учетом ненормированного рабочего времени (ночные стрельбы, марши, маневры и учения в подчиненных войсках – процесс круглосуточный). Подготовить такой план большого труда не составляло. А вот доложить его Пургину, без нервотрёпки и уничижительных издевательских разборок по каждому пункту плана, не удавалось никому.
 
 Удав, доводил некоторых опальных Кроликов до пред-инфарктного состояния. Случались и нервные срывы, когда в состоянии истерического неконтролируемого гнева, очередной Кролик, бросал «Книгу добрых дел» в лицо Пургину, с проклятиями и нецензурной бранью в его адрес. Легенды и предания, донесли до сослуживцев Торопыгина, что был даже случай нанесения телесных увечий Пургину, разъяренным Кроликом. Поговаривали, что озверевший от нанесенных оскорблений офицер, бросился на обидчика и пытался провести удушающий приём. После этого «бунта на корабле», переступивший «красные флажки» Кролик, канул в лету, пропал без вести, буквально, испарился на несколько лет, а «вынырнул», сниженным в занимаемой должности, где-то, в Забайкальском ВО. 
Все ожидали, что этот отчаянный поступок как-то изменит отношение Пургина к подчиненным, но этого не произошло. Напротив, экзекуции с применением методики под названием «Книга добрых дел», стали проводится в более изощренных формах, а у генерала Пургина появились последователи, из числа бывших Кроликов, принявших «постриг садомозахистов»...



 
 Не так давно, прочитал книгу американского бизнес-гуру Дэна Кеннеди «Жесткий менеджмент: Заставьте людей работать на результат».
 Это – руководство по безжалостному менеджменту – без всякого рассусоливания и высоко-ученых теорий, только железные рецепты, проверенные на деле.

 «Как бы вы не старались, - пишет этот Удав от бизнеса, - невозможно собрать армию сотрудников, добровольно-соблюдающих установленные для них правила. Единственный способ обеспечить соблюдение правил – вынудить к этому. Если вы думаете, что подчиненные сами захотят добросовестно выполнять свои обязанности – вы не правы. Они не захотят. Конечно, вы можете уволить всех или скормить аллигаторам, но только кем вы их  замените?»
 
 В книге 290 страниц и 47 глав, в которых изложены методы и принципы жесткого управления людьми. Итоговая формула Дена Кеннеди для достижения результата, - «Побольше цинизма и успех обеспечен», - не новая, а жалкое подобие методологии жесткого военного управления, «Книги добрых дел», отечественного автора, генерала Пургина Г.К.