Рот еть

            Подарок для Нади Толокно, Маши Алехиной и Оли Борисовой
     - Мои пальчики устали, - ныл я, подбираясь к трем сучкам и пропадлам руссиянской деррьер - сцены окончательного мудизма, набитым говном до отказа, тупорылым овцам, дрочащим перфораторами на величайшей смелости акции и провокации, глядя на кои с неба вот - вот свалится Борис Ропшин, обнимающий тонкой рукой решительно настроенного человека замучанных жизнью нацболов, отдавших юные годы во славу главенствующего демона, торжественно провозгласившего Комитет - 25 сборищем неадекватных людей, постеснявшись сплагиатить у меня более точное наименование и вышеупомятого комитета, и Другой России и самого вождя. Гниды. - Я задолбался дарить Розенбергов вам, твари. Вы зачем ?
    Они баранисто молчали, рассыпаясь искрами на сыром ветру пустыря, где мы и встретились. Я шел срать, если честно. Прихватило живот, может, съел не то, может, колдовство пидарасов из ЖЖ, а может, и еще что, ужасное и зловещее, как переживания за судьбы России, например. И вот завернув за угол, наткнулся на них.
     - Слушайте, - взмолился я, хватаясь за штаны, - вы хоть руки подставьте, все не зря землю топчите, а ?
     Не в силах сдерживать так подробно мною описываемые физиологические приготовления к естественным отправления, я сорвал джинсы одним взмахом руки, кряхтя уселся и тут они подставили свои ладони, на которые я благополучно и навалил. Сука Зюганов, коммунист, даже тебе я не стал дарить столь отвратных сказочек, ибо узрел в твоем лике человека пещерного проблеск надежды, но здесь, на пустыре, с этими тварями было иначе. Никаких надежд. Свиньи. Розенберг был прав. Ничтожные, стремные поганки. На х...й.
     Подтеревшись фоткой младшего братишки их возлюбленного Каина, я надел джинсы и с наслаждением харкнул в их тупые рожи дегенератов, считающих, что их блошиные шевеления - борьба. Угу. Только не говорите об этом Жене Хасис или Сергею Удальцову, ладно ? А я, в свою очередь, постараюсь больше не писать таких мерзостных историй.
     Завернув за угол, насвистывая из бессмертного Шульдинера, великий " Зомби ритуал ", я ненадолго задумался о пункте назначения. Куда бы заглянуть. Какую тварь еще навестить. Может, Пряникова ? Может, он пишет о Циолковском ? Или блокаде Ленинграда ? В эту ночь мне насущно, жизненно необходимо не хватало контрольного выстрела в мозг, сравнимого по мудизму с говножуйством Невзорова, тайными знаниями Белковского, воем Бабченко, гордостью Прилепина, ахинеей Паука, жополизством Потупчик, подлостью Латыниной, гнусностью Холмогорова, детсадовскими рамсами Просвирнина. На хрен, не хочу перечислять козлов и овец, имя им легион, шебуршащих по периметру, шуршащих фантиками, разведывающих запретное, кипящих ненавистью, бессильной и оттого еще более смешной. Интересно, снова вспомнил я ведьм, а как их мужики, если, конечно, этих педиков можно назвать сим мужественным словом, чувствовали себя, пока телки мотали срочок не за хер ? Дрочили, наверное, на кудри Каспарова. Или ботинки Навального. Хорошие люди. Сильные духом.
     Вспомнив шершавое е...ло Урганта, решительно направился домой. Пришел и включил телевизор. Разбежался и въехал башкой глупого человека в стену.
     Наутро я перебинтовывал голову портянкой, кляня русскоязычных свиней интернета, СМИ и, особо, Твиттера. Твари. Ненавижу. Выпив пару чашек кофе, вздрочнул на президента, повелевшего Шувалову обратить самое пристальное внимание на бюджет. Это он правильно. Надо бы ему подсказать очередную инновацию, почерпнутую мною из древнерусских былин. Пусть поставит сторожами капусты на отдельных участках сельскохозяйственных угодий козла Тимура с родней. Думаю, он очень удивится через день. Это как с дорогами. На шестнадцатом году обнаружить жертвы многочисленных ДТП. Е...ть. А мы и не знали. Более того, некоторые мужики до сих пор не знают, пьют пиво, голосуют за Медведева и не знают, что в России есть дороги. Жертв до х...я, они, жертвы, необходимы. Без жертв не будет результата. А когда нет результата, как говорят ? Правильно, товарищи. Х...й на глаз, говорят. И показывают еще, прислоняя дулю к зажмуренному глазу.
     Пританцовывая под Ваенгу, кривляющуюся в телевизоре, благо звук был выключен, я одевался, напевая ее тексты.
     - Офицеры, офицеры, ваши ноги так воняют,
     Ваши руки так скучают,
     По шарнирам, рычагам,
     По штурвалам, бабам и коням.
     Но звонят уже колокола,
     Призывая пчеловодов,
     Вот такая е...ла
     И не в рифму : да ну на х...й.
     Одевшись, я спустился в подвал по скрипучей лестнице, настороженно озираясь, готовый к конфронтации с мышами, чьи следы усеивали пыльные ступеньки. Пронесло. Не так, как с адресатами этой говносказочки. Просто миновала меня, грешного, встреча с ужасными мышами. Залез в подвал, сдвинул приметный кирпич в сторону, открывая здоровенную красную кнопку и, помолившись Чупакабре, нанес массированный ядерный удар. Иншалла.