Летняя рапсодия

Ох, это та самая музыка. Та самая, которую крутил тем летом в плеере. Диск он купил по пути к друзьям. Они делали вид, что ловят рыбу, хотя сами лежали на прогретом солнцем скалистом берегу, на котором возвышалась небольшая белокаменная церквушка, и пили пиво из пластиковой бутылки. Он опаздывал, ехал с похорон своей тёти, которую почти не знал.

Ему было 17. Тогда жизнь казалась иной. На заднем сидении маршрутки было душно, в наушниках ритмично жужжал гаражный фанк. По салону пробегали зайчиками отблески встречных автомобилей и звонкие смешки двух девушек на передних сидениях.

Тёмный камень, омываемый лёгким покачиванием волн, был горячим - он растянулся прямо на нём. Вместе с парой лучших друзей лениво разглядывал редкие облака, едва движимые сонным дыханием ветра. Фанк играл из небольшого полуразбитого  кассетного магнитофончика, который служил автономной колонкой для его CD-плеера с примотанной изолентой крышкой.

Хорошее приобретение. Маршрутка так долго не подъезжала, что он решился забежать в небольшой магазинчик с пиратскими дисками. То, что нужно. То, что будет сопровождать его и этим летом, и следующим. То, что он будет слушать сегодня на рыбалке со смотанными в траве удочками, завтра, пока идёт к ней на свидание, послезавтра, когда они будут танцевать и дурачиться с ней на опустевшем школьном дворе, во время ночных прогулок, при встрече рассветов, в пригородном поезде по пути на дачу, на станции на импровизированной дискотеке, в лодке посреди тёмной августовской глади озера, опустив вёсла, чтобы почувствовать на губах треск уголька сигареты, чтобы попытаться остановить время для будущего себя.

Совсем, как тогда, когда лето было не просто пейзажем за окном, когда музыка была аккомпанементом твоей жизни, заставляла тебя совершать безумные поступки, когда поцелуи были мягкими и искренними, сейчас она играет практически так же. Он тихонько улыбнулся, изменив траекторию крошечной капельки сползающей по лицу. Как же хорошо. Он наконец качнул табуретку под ногами.