По мотивам Стивена Кинга

Дик встретил потрясающую женщину Джейн, в которой сочеталось остроумие и нежность. Она периодами была то очень задумчива и практически не выходила из дома, то весела, кутила и была звездой дискотек. Именно эта двойственность характера в ней и привлекло его, они поженились. Однако вскоре эта ее черта стала его сильно раздражать, она не могла ни на чем сосредоточиться, постоянные смены настроения проявлялись вне зависимости от ситуации. Он уже задумывался об уходе, но тут появился ребенок, жизнь наладилась, только по истечению трех лет все возвращается на круги своя, прибавляется ревность. Бывая на его работе Джейн, видит молоденьких секретарш, и сцены ревности следуют одна за другой. Вскоре в ход идет битье посуды и запускание различных попадающихся по ходу предметов в Дика. Ему надоедает эта ситуация, он кладет супругу на обследование и разводится с нею. Поскольку ее признают невменяемой, опеку над дочерью Нелл доверяют отцу, что раздражает Джейн до такой степени, что она нападает на него прямо в зале суда.

Джейн оказывается в сумасшедшем доме, отцу трудно приходится сладить с малышкой, поэтому он просит помощи у друзей. Нелл сдружается с их дочерью и проводит часть времени в доме друзей. Дику предлагают последить за домом общих знакомых, на что он с радостью соглашается, поскольку та квартира, в которой они жили, навевает на него неприятные воспоминания. И вот забрав малышку из детского сада, он везет ее на день рождения ее подруги, а потом едет домой, предвкушая свободный вечер, поскольку малышка захотела провести у подруги ночь.

Он входит, оставляя ключи около входной двери на столике, что-то не так, это чувство бьет с первой минуты, но ведь все в порядке, наверное, он переживает за дочь, все же первый раз спит вне дома. Перед сном захотелось выпить чаю, а пока чайник закипает, он включил телевизор. Показывали новости, экстренным сообщением, прерывающим их, был побег из психбольницы троих человек, причем медсестра, которая дежурила в эту смену, умерла по дороге в больницу от ран. Двоих поймали, а вот третью никак не могут найти, никого не называли, но Дик понимает, что это Джейн. Ему не показался запах духов в коридоре, ведь это были ее духи, только она смешивает запахи из двух флаконов таким образом. Дик сидит в кресле и не может подняться, страх атрофировал все мышцы, даже звук спускающихся шагов по лестнице не может привести его в чувство. Кричать, но это бесполезно, ведь в соседних домах никого нет, поэтому друзья и попросили его присмотреть за их домом. Надо бежать, но он же мужчина, спасаться от бывшей жены бегством не очень мужественно, хотя он до жути боится ее, ведь он уже не знает, чего ожидать.

Звук шагов приближается, теперь он даже слышит ее отрывистое дыхание, но вот шаги прекратились. Вряд ли она остановилась, его местоположение слишком явно, тут в голову ударило как громом «ковер». Точно, ведь на полу лежит ковер, поэтому шагов не слышно, страх залил все его тело, он стал искать, может хоть где отразится ее силуэт. Телевизор на секунду сменил картинку, новости на этом закончились. В эту секунду он увидел ее за своим креслом, нож блеснул в руке и замахнулся, прицел был четким, прямо в сердце. Жизнь не успела пролистать все страницы перед его глазами, только за одну он зацепился, его дочь. Вот ради чего стоило жить и бороться, он навряд ли выйдет отсюда живым, но эта женщина, что целится ему в сердце не получит его дочери. Он смог согнуться так, что нож вошел по рукоять в спинку кресла, правда сохранить при этом равновесие не удалось, и он упал. Джейн посмотрела безумными глазами на свое оружие и перевела взгляд на него. Это было страшно, на него смотрела абсолютно безумная женщина, которую он не знал. Только аромат духов и платье в горошек выдавало в ней его бывшую жену.
Она постаралась выдернуть нож, но тот плотно застрял в деревянном основании кресла.

-Черт, - раньше она не позволяла себе ругаться, ведь ребенок впитывал как губка все новые слова, что слышал.

- Джейн? – стоило попытаться, по крайней мере, может она перестанет пытаться вытащить нож и поговорит с ним. Но ответа не последовало, он сел на полу и постарался вспомнить ту интонацию, с которой общался с нею в студенческие годы.

-Джееейн, - она посмотрела на него пристально, встряхнула головой и стала снова такой, какую он ее встретил на вечеринке друзей.

-Даа, - но тут ее лицо пересекла глубокая морщина, она вернулась обратно в этот период времени и оскалилась, - хочешь поговорить, милый?

Этот оскал убивал всякую вероятность такого разговора, но можно было попытаться вернуть ее в то время, пока они еще были молоды, он встал.

-Почему бы и нет? – на этой фразе она озверела, и чуть было не бросила в него креслом.

-Почему бы? – голос сорвался на крик, - ты решился таки выяснить все не через адвоката? Или она не совсем адвокат, такая девица, модная, как ты и любишь, быстро раздевать.

-Что ты, я никогда, - но его возражения уже потонули в потоке обвинений, он, конечно, не был совсем невиновен перед ней. Когда тебя обвиняют невесть в чем и замечают, что к тебе неравнодушны молодые девушки, как тут устоять. Но ведь она обвиняла просто так, будто он спит с каждой представительницей женского пола, а все его доказательства невиновности постоянно отметались.

Он даже не помнил, что подвигло его на измену первый раз: истеричные обвинения, или брошенный стакан. Он даже не помнил, с чего все начиналось, но этот пролетающий мимо стакан, в котором оказалась вода и забрызгала ему костюм, он не забудет. Он в тот раз выскочил из дома и захлопнул дверь с такой силой, что, казалось, выскочат стекла. А на работе эта милая барышня, из-за которой и разгорелся скандал, сняла с него пиджак, чтобы посушить. Заодно посушили и рубашку, и брюки прямо на нем, ведь жена его уже за это наказала, почему бы не воспользоваться ситуацией. Он был неправ, если бы он тогда сдержался, то ничего бы дальше и не было. Пришел он тогда поздно в подпитье, Джейн извинялась, но он уже знал, что теперь- то заслужил скандал. Наутро он хотел объясниться с женой и секретаршей, но обе не захотели его слушать, все пошло по накатанной колее, пока это не надоело второй, и она не уволилась. Правда оставила неоспоримое доказательство его неверности, которое вскоре нашла жена, последовала вторая сцена. Потом Джейн стала появляться на работе и видеть этих новых секретарш, которые одевались столь смело, что можно было предположить у них связи со всеми представителями мужского пола. Скандалы следовали один за другим, иногда он срывался и искал утешения в чужих объятьях.

Джейн смотрела на него, практически не мигая. Все это время она рассматривала его раскаивающуюся рожу и не могла понять, что ее привлекло. Этот олух, который в нее влюбился, в конце испоганил всю ее жизнь и забрал дочь. Не то, чтобы ей та была нужна, но ведь это была ее дочь, никто не вправе забирать у нее ее. Ненависть проносилась в воздухе между ними, а ведь когда-то они любили друг друга, он так смешно ухаживал по сравнению с другими. А она так искренне радовалась всему, что бы он ни делал, ведь только он воспринимал ее такой, какой она была. Все остальные стремились ее переделать под себя, чтобы она соответствовала их укладу жизни. Они хотели воткнуть ее в те рамки, в которых жили сами, но она терпеть не могла. Поэтому оказалась на последней стадии отчаяния, когда этот милый ухажер сначала стал ей изменять, а потом упек ее в рамки больницы. Ведь это было именно то, чего она так опасалась, ее мать всегда пугала ее больницей. Она не понаслышке знала, как там обращаются с пациентами, ведь сама часто лежала в одной из таких «лечебниц». Джейн часто оставалась у родных, знакомых или просто у маминых ухажеров, таких она насмотрелась достаточно. Своей малышки она не хотела такой судьбы, ведь отец, по сути, бросил ее сразу, как только встретил другую женщину.
Дик никогда этого не понимал, она не знакомила его с родными, не рассказывала о своей жизни, поскольку знакомить было не с кем. К моменту их знакомства, мать наложила на себя руки, а отец укатил в неизвестном направлении, поскольку поднял руку на свою новую пассию. Он побивал всех своих женщин, но эту как-то особенно сильно, та пролежала в коме какой-то период времени. Муж был полной противоположностью ее отца, но устраивая скандал, она всегда учитывала, что лучший способ защиты, это нападение. Изредка попадая в Дика, она испытывала такую радость, будто попадала в отца, который колотил маму. Довольно часто она понимала, что неправа и извинялась, но сдержать себя не могла, и все опять проходило по одному и тому же сценарию. Психолог в больнице пытался выпытать подробности ее детства, но это было так больно вспоминать, что она выла, бросалась всем, что попадалась под руку. Поэтому вскоре посещения психолога прекратились, ведь никому не хотелось попадать под удар, да к тому же это ни к чему не приводило, ее ночные кошмары только усилились. А во всем этом виноват именно он, этот человек, что стоит за креслом и озирается в сторону кухни.
Дик действительно туда посматривал, ведь нужно было как-то уйти отсюда, от этого ножа, может, удастся еще ее разговорить. Вот только он не учел, что кухня не самое безопасное место, зато эта мысль пришла в голову ей.

- Может чайку? – попытка была явно неудачная, но Джейн неожиданно кивнула.
- Почему нет? Пойдем.

Только включив свет, он понял, что ошибся, тут было слишком много ножей и посуды, которую она так любила бить. Он понадеялся, что путь к столу будет слишком быстрым, чтобы схватить что-нибудь по дороге. Однако он ошибся, как только он взял чайник, то сразу увидел замахивающийся над ним нож. Дик оставил его на доске, около мойки, ей было достаточно сделать шаг в сторону, чтобы завладеть им.
Она воспользовалась его оплошностью, но ведь он и не думал, что не один в доме, что бывшая жена придет его убивать. Это как в плохом фильме ужасов, ты не веришь до последнего, пока кровь не заливает экран. Только ему не хотелось такой развязки, ведь это его кровь будет заливать все вокруг, но как этого избежать он не знал. Скорее рефлекторно, чем соображая, что он делает, он взял чайник и постарался прикрыться от удара. Часть воды расплескалась и вылилась, тут же в голову пришла замечательная идея. Можно вылить воду на руку жены, это даст ему время сбежать, ну или по крайней степени позволит избежать удара. Кипяток полился, но не на руку, а на тело, теперь  она еще и получит ожог от кипятка. Единственной хорошей целью явился выпавший из ее руки нож, значит, у него есть время сбежать. Правда теперь она его возненавидела еще больше, о чем и возвестил ее рев боли, пока он покидал кухню.

Он не хотел причинять ей боль, но этот нож, занесенный над ним, в одну секунду изменил его намерения. Раньше он боялся, что может ее ударить, ведь она доводила его так, что это хотелось сделать. Теперь он стал думать, что это было его ошибкой, всего один удар мог бы привести ее в чувство, а мог и быстрее довести до такого состояния, как сейчас. Ведь он никогда не знал, о чем она думает, она не делилась, а он и не спрашивал. Ведь это могло привести к новому скандалу, чего он так хотел избежать. Теперь он не верил, что так долго прожил с этой незнакомкой, которая явилась теперь его убить. Дик кинулся к дверям, ведь на столике лежали ключи, оставалось только открыть дверь и закрыть ее за собою, а если еще успеть поставить на сигнализацию, то приедут копы. Правда вряд ли он успеет это сделать, рев прекратился, она ищет свою жертву, у него есть от силы три минуты. В гостиной так и горел телевизор, новости закончились, теперь там шел какой-то фильм, скорее всего ужастик, героиня пыталась скрыться от черной машины, что следовала за нею. Ему надо спешить, еще немного и свобода.

Около входной двери на прежнем месте стоял стол, но только ключей на нем не было, вздох разочарования, это все, что он мог позволить. Ведь если показать ей свою слабость она ее воспользуется, она нанесет удар по больному месту, в этом он не сомневался. Ведь когда он заболел один раз и в температуре перепутал ее духи с его лосьоном, она потом еще месяц вспоминала это с его друзьями на общих вечеринках. Причем рассказ обрастал все новыми деталями, пока он однажды не рассказал случай из ее студенческой жизни, только тогда она перестала его доставать этим рассказом. Но где же тогда ключи? Она могла их взять, но когда, он ведь постоянно находился внизу, или только если она здесь не одна. Ужас попытался вползти в него по  спине, оставляя липкий след. Хотя всех остальных сбежавших поймали, может он просто сходит с ума? Он обернулся, ключи лежали на телевизоре, но их там только что не было, он это видел, он смотрел на телевизор, или все-таки были? Теперь он не мог сказать точно, он не был в этом уверен, она появилась в проеме дверей, он не хотел ее вообще видеть, но скрыться можно было только за дверью в зимний сад, придется идти туда, и через запасной вход проникать обратно в гостиную.

- Дорогой, ты где? – теперь от ее слов шли мурашки по спине, - ты же не хочешь меня бросить?

Вообще-то он это уже сделал, бумаги на развод подписаны, даже странно, что она так быстро согласилась. Осознание проникало тяжело и беспокойно, может она и не соглашалась, она даже может и не знает о том, что они в разводе. Ведь ей вкалывали какие-то лекарства в больнице, она была такая спокойная, когда он забирал бумаги, может она ничего и не соображала. Перед судом ей естественно ничего не кололи, поэтому она и налетела на него, поняв, что ее кладут обратно, а дочь остается с ним. Ведь тогда про развод никто не заикнулся, как о само собой разумеющемся событии, которое уже произошло. Он обдумывал все это, пересекая комнату, в которую выходила дверь в сад в темноте, ведь он знал местоположение комнат. Ей придется искать, где включается свет, так она вряд ли сможет последовать за ним. Поскольку посередине стоял стол со стульями, то ей придется или искать выключатель, или она пойдет наугад, а значит, он точно услышит, когда она в них влетит. Дверь поддалась не сразу, но как только он закрыл ее за собой, сразу почувствовал себя в безопасности.

Однако всего пары шагов оказалось достаточно, чтобы это чувство развеялось как дым, все было не так, на полу что-то хрустело под ногами. При входе стоял горшок с большим растением, который разграничивал сам сад и посадки для огорода. Жена его знакомого очень любила ковыряться в земле, поэтому решила даже зимой выращивать некоторые культуры. Правда сейчас тут остались только зелень, огурцы и душистые травы. Обычно он поливал все растения, и эта декоративная пальма, что стояла, как разграничитель очень мешала ему, он постоянно получал ветками в лицо. А тут удара не последовало, он замер, что же происходит? А как вообще она попала в дом, ведь явно не через входную дверь, включилась бы сигнализация. Единственный вариант был разбить окно в саду, что она и сделала, судя по хрусту под его ногами. А раз она передвинула горшок, значит, приготовила какую-то ловушку, ему нельзя в нее попадаться. Но повернуть назад тоже не вариант, там было слишком тихо, следовательно, она ждет его появления. Он не знал, какую дорогу ему выбрать, ведь нужно четко представлять себе какую ловушку она приготовила, чтобы не попасться, а без света это сделать ой как сложно.

Пришлось вспоминать все растения, что здесь находились, но ни одно из них не могло бы нанести ему даже пореза, не то, что что-нибудь серьезнее. А вот разные инструменты, что обычно висели возле двери, он сделал шаг назад и протянул руку к гвоздику, на котором всегда висел диспенсер для инструмента. Но под рукой он обнаружил пустоту, значит, она взяла инструменты и привязала их к растению, хотя нет, так он мог пройти мимо. Что-то впереди более продуманное и зловещее, он мог только пройти по другому ряду, но это потеря времени и не факт, что там нет ловушек. Оставался только один самый идиотский вариант: пролезть под рядами растений, идти в обход было для него несвойственно, а значит, она этот вариант не рассматривала. Конечно, придется ползти мимо горшков и потом по полу, но по сравнению с тем, что как он вообразил, его ждало впереди, все остальное было ерундой. Согнувшись в три погибели, Дик забрался на нижнюю полку и постарался пролезть мимо горшков, но они стояли очень плотно. Пришлось скинуть один из них в сторону, тут раздался какой-то лязгающий звук, по спине прошел холодок, ведь всего один шаг в сторону и этот звук пришелся по его ноге, а не по горшку. Закидав все это место горшками, он аккуратно по полу перелез через проход. Под его руками оказались истерзанные горшки, которые подверглись атаке ножниц, лопат и вил, это было странно, вил здесь не было, скорее всего, их принесли из будки, где хранится весь садовый инструмент. Эта будка стояла с противоположенной стороны дома, около гаража, хотя с другой стороны, не руками же ей разбивать окно, видимо она взяла все, что плохо лежит.

Странно, что только вилы, хотя он не знал, сколько времени она его ждала и как хорошо подготовилась, новости он слушал вполуха. Ну, по крайней мере, это все было сегодня, а значит, особо тщательно она не готовилась, хотя все и говорит об обратном. Он изменил направление движения, перелезая на второй ряд, сзади то-то упало, как хорошо, что он вовремя поджал ноги. Раскидав с полки те горшки, что на ней стояли, он почувствовал над головой что-то железное, там были привязаны лопатки. Они были слишком малы, чтобы нанести серьезные раны, но нацеленные на определенное место и запущенные с силой, являлись грозным оружием. Надо же такой тонкий расчет, хорошо, что он не пошел напрямик, а выбрал этот путь. Хотя тут же пожалел о своих словах, последний горшок он запустил правее и оттуда сразу потянулся гул, щелкнул тумблер, и он ели успел проскочить и вытянуться по стене, на него неслась на всех парах газонокосилка. Причем затвор был поднят на максимум, он почувствовал ветер, создаваемый острыми железными кончиками на своих ногах. Эта тварь вполне могла оттяпать ему ноги, благо он быстро смог среагировать. Сколько же времени было у его жены, чтобы приволочь сюда еще и газонокосилку?

Как он смог так быстро пересечь все это расстояние? Сейчас не время было для вопросов, которые возникали постоянно в его голове. Впереди был небольшой отрезок пути, дальше дверь в подсобку, вот только у него закончились холостые патроны в виде горшков, чтобы проверить дальнейшее расстояние. Хотя откуда ей еще взять орудие, вроде она все уже использовала, но шаг сделать он побоялся. Хотя не все, он забыл о растении, оно было большое в огромном горшке. А впереди у него дверь, а в детстве он любил шутки с дверьми, как-то даже рассказывал ей об этом. Если привязать шарик с водой с другой стороны, то при открывании первого из стоящих  окатит с головы до ног. Она ведь могла такое сотворить с горшком, правда он знал как из этого и выпутаться, надо или открывать дверь осторожно, если шарик с той стороны, или быстро, если он сверху. Тогда шарик или будет скрипеть, или рухнет быстро под ноги, но тогда можно спрятаться и за дверью. Главное теперь было угадать, какой рассказ ей тогда понравился больше, что она могла выбрать для себя? А еще при том при всем и осуществить, ведь поднимать тяжелый горшок не так просто, даже для него, а она все-таки женщина. Хотя судя по газонокосилке, она выбирала план наверняка, тогда придется открывать дверь рывком.

Определившись с дверью, он понял, что за нею для него совсем не остается места, чтобы скрыться от осколков горшка. Значит, придется как-то обойти это место, только другой угол был каким-то странным, ему не хотелось вообще подходить близко. Скорее всего, там находилось само растение, ведь его надо было куда-то деть из горшка, правда, проверять это его не тянуло. Ведь там могло быть и что-нибудь другое, он уже понял, как сильно ее разозлил, отобрав дочь и свободу. Хотя, все это может быть, и не связано, она стала говорить о своей ненависти как раз после рождения ребенка, но он списывал это на послеродовую депрессию. Она не хотела ребенка, ведь это привязывало ее к дому, а она этого боялась. Скорее всего, это нежелание было связано с ее детством, о котором она не рассказывала. Он догадывался, что оно было трудным, и порой замечал следы побоев на ее теле, но никогда не спрашивал об этом. Ведь его детство было благополучным, и он совсем не хотел знать, что может быть иначе, хотя и видел порою такие примеры. Когда они только начинали жить вместе, в соседнем доме была семья, где отец избивал жену и дочь. Джейн, встречая их, всегда отворачивалась, как будто боялась заразиться, а он смотрел и не мог никак понять как такое возможно? Потом все же жена ушла от мужа вместе с дочерью, а они переехали из этого района и поселились в небольшом домике.

Стряхнув с себя эти раздумья, он все-таки взялся за ручку двери и распахнул ее, немного заслонив себя ею. Горшок раскололся на несколько крупных обломков, он этого, конечно, не видел, но по слуху все было именно так. Сделав шаг внутрь, он оказался в узком длинном проходе, свет включался на другом его конце, поэтому закрыв дверь, он оказался в кромешной темноте. Хорошо, что газонокосилка была всего одна, тут бы от нее было некуда спрятаться. Хотя, тут тоже могла быть ловушка, теперь ожидать можно было всего, поэтому пришлось вспомнить план здания. Он его видел всего раз, но этого оказалось достаточно, чтобы сейчас в стрессовой ситуации, вспомнить, что правая сторона была чуть уже левой. Сейчас ничего видно не было, но лучше было вжаться в левую стенку и так и передвигаться, конечно, это все было относительно дверей, но с другой стороны, тут нет больше ничего, за что можно было бы зацепиться. Аккуратно продвигаясь по стене  к другой двери, он размышлял, что же будет делать дальше, как он объяснит дочери, что он посадил мать в сумасшедший дом. Как он сможет рассказать об этом, ведь сейчас она старается его убить. Он ведь потом перестанет ей доверять, если все что она совершает, это воздействие лекарств. Да и что говорить, это явно не была его Джейн, она могла бросаться посудой, но всегда просила за это прощения. Нет, сейчас надо сосредоточиться на том, чтобы выбраться, он будет обо всем думать после, надо раздобыть ключи и наконец, покинуть этот дом.

Мимо него что-то пролетело, благо он был слишком близко к стене и не смог даже почувствовать, что же это было. Дверь была уже близко, он это чувствовал, хотя и не знал наверняка, но ведь не зря же говорят, что если ты не можешь видеть, остальные органы начинают работать активнее. Вот и сейчас, он прислушивался к окружающей его темноте, стараясь уловить ее малейшее движение. Дойдя до другой двери, он щелкнул выключателем, ничего не произошло, но это его не расстроило, главное тут не было новой ловушки. Дик потянул за ручку очень аккуратно, но почувствовал движение ветра сзади, пришлось снова вжаться в стену. Что же это? На выяснение времени не было, потянув ручку, он на время остался за дверью, из-за нее выпало что-то и разбилось на мелкие части. Часть этих стекол впилась в его ногу, откуда оно взялось было неясно. Пройдя дальше, он попал в маленькую подсобку, где иногда хранились разные продукты для кухни. Под его ногами была рассыпана картошка, значит, она все перевернула здесь в поисках возможного оружия. Захотелось все поднять с пола,  но это могла быть тоже ловушка, а скорее всего и была, вспомнилось о мышеловках, которые были расставлены на полках. Пришлось расталкивать все, что было под ногами, чтобы пройти дальше, мышеловки стали щелкать, благо не по его ногам, или что хуже по рукам.

Наконец-то выключатель, комнатка озарилась светом единственной лампочки, картина погрома предстала во всей красе. Как он правильно определил, картошка валялась на полу вперемежку с мышеловками, скинутыми с полок, к двери на веревке было приделано что-то стеклянное. Вытащив осколки из ноги, он определил, что это была одна из ваз под фрукты, хозяйка считала, что так хранить намного гуманнее, чем в банках. Правда, сейчас, единственным утешением, являлось то, что банки могли расколоться на более мелкие части. За дверью, виднелся коридор, по которому носились на тросе ножницы для подстригания кустов, холодок прошел по его спине. Он запросто мог попасться на острие, особенно учитывая скорость их движения. Как она вообще прикрепила их к потолку, хотя вбить гвоздь и растянуть трассировку труда в принципе не составляло. Джейн умела это  гораздо лучше, чем он, раньше ему казалось, что этому ее обучил отец, но теперь пришлось задумываться. Скорее она всему научилась сама, когда оставалась одна, что случалось довольно часто в студенческие годы. Конец коридора тонул в темноте, что было ему на руку, отсвет в зимнем саду  очень хорошо виден из гостиной, а ему сейчас не хотелось, чтобы жена знала, где он сейчас. Может она поджидает его за дверью? Хотя, скорее всего, она отправилась к двери сада, чтобы узнать, как он проходит те препятствия, что она для него сделала, или не проходит. Вот если бы она сунулась туда следом, ведь он обошел все то, что она для него подготовила в начале сада. Тогда попалась бы в свою ловушку, но скорее всего, этому не суждено сбыться, ее нельзя было недооценивать, чтобы надеяться на такую ошибку с ее стороны. Сейчас она собрана и жестока как никогда, а если он чуть раскиснет, или испугается, то ему это дорого обойдется, скорее всего, ценой жизни.

Он взялся за ручку, может, не стоило выходить, тут гораздо спокойнее, она не придет, особенно сзади, а дверь можно забаррикадировать. Тут можно было дождаться утра и вызвать полицию, хотя тут не было ни средств связи, ни постели, да и она его могла поджидать за дверью вплоть до самого утра. Взвесив все за и против, он все-таки повернул ручку, дверь поддалась и открылась на него, он выглянул.
 
Телевизор работал по-прежнему, там маньяк приложил нож к горлу девушки. Остальная часть комнаты была не видна с этого угла, пришлось выйти и прикрыть за собой дверь. Стараясь не шуметь, Дик двинулся к телевизору, на столике ключей не было, вот это номер. Но ведь они там точно были, он же их видел, что за ерунда, пульт щелкнул, выключая телевизор. Джейн сидела в кресле, повернув голову, она обрадовалось ему. Холодок прошел по позвоночнику, что она тут делает, а где нож, который она воткнула в кресло, ведь он тоже был здесь. Он сходит с ума, предметы не могут перемещаться с места на место, это нереально, он ощупал столик, но ключей не нашел.

- Милый, что ты потерял? – последний раз он слышал такое обращение из ее уст только в период студенчества. Какими же таблетками  ее пичкали, что она забыла, где находится и какой сейчас год?

- Я ключи переложила обратно на столик у двери, и слегка прибралась. Нельзя тебя одного оставлять, совсем зарастешь в грязи, - это же тот самый раз, когда они решили, что вместе им лучше. Он хорошо помнил тот день, она его отругала за беспорядок, прибралась, потом они поднялись наверх и нежно друг друга любили. Вот только это было очень давно, они еще жили на съемной квартире, она уезжала к маме, а потом внезапно вернулась. Может это и была проверка, но в тот раз он так сильно скучал по ней, что вскоре после сделал ей предложение.

- Ну что же ты стоишь? – Джейн встала и посмотрела на него, - вот усищи отрастил. Да, у него тогда были усы, он уже и забыл, его рука провела по гладкому ныне лицу, она видит его тем студентом, с которым познакомилась. Теперь он не знал, что делать, хотя лучше подыграть ей, чем прятаться от ножей, которыми она постарается его убить.

- Да, дорогая, я как раз собирался тебе предложить подняться и посмотреть, как я проводил время без тебя, - благо память у него была хорошая, он помнил слово в слово то, что тогда говорил.

Пришлось взять ее под руку и подняться по лестнице, ключи лежали на столике, возле двери. Как же далеко они были, и расстояние все увеличивалось, он бы хотел их схватить и сбежать сейчас же, но шел в совершенно другую сторону. Почему она всегда вертела им, как хотела, ведь он достаточно долго сносил все ее припадки, кидание предметами. Вероятно, он так влюбился в ту раскрепощенную девчушку, что решил быть с ней до конца. Вот только он не знал, что этот конец означает его смерть, ему и в голову не могло прийти, что однажды она захочет его убить. Как же он закрывал глаза на все ее странности, ничего не замечал раньше, а ведь он поклялся быть рядом в горе и болезни, а был только во здравии и радости. Раньше такая мысль даже не приходила ему в голову, но вот лестница закончилась, он открыл дверь в спальню. Воспоминания нахлынули потоком, они были так молоды, так наивны, казалось все трудности позади, вместе они все преодолеют. Она была такая веселая, как сверкающая бабочка, всем раздавала свое тепло и излучала такой оптимизм, что могла выбрать любого кавалера. Он считал, что ему повезло, когда она выбрала его, он так гордился этим, вызывал зависть друзей, конечно не специально. Стоило ей появиться в какой-нибудь компании, все взгляды были устремлены только на нее, ей даже ничего не нужно было для этого делать, ее смех привлекал как липкий мед.

Все изменилось после родов, она перестала обращать на него внимание, но это было обоснованно, малышка болела, была очень слаба. Он терпеливо ждал, но ничего не делал, только уходил вечерами с друзьями. Первые три месяца он еще рвался помочь, но она не давала ему дочь, говоря, что та еще слишком мала. Нелл действительно родилась очень маленькой, ее держали в инкубаторе, правда потом она набрала массу. Когда дочь выписывали, он был счастлив, а нежелание жены оставить ее ненадолго с ним он списывал именно на это. Да, он не знал с какой стороны подойти к ребенку, у него не было опыта, но он хотел о ней заботиться. Ему не давали, а потом он стал уходить, ведь зачем сидеть вечерами дома, если он не может ничем помочь. Джейн отпускала его слишком легко, он сидел с друзьями, пока однажды кто-то из них не пригласил девушку, вскоре она привела подругу. Это было все так невинно, они просто стали собираться общей компанией, в которую стали входить и девушки. Джейн стала ревновать, когда он случайно обмолвился об этом, пошли скандалы, и он решил, что лучше свободное время проводить с друзьями, ничего не говоря жене. Ему нравилось общение, а иногда он даже оказывал помощь, ведь он был в состоянии прибить полку, если его об этом попросить. Правда просила его об этом не Джейн, которая делала все сама, а одна из тех подруг, что теперь постоянно собирались в общей компании. На тот момент он ей не изменял, только задерживался гораздо позднее, чем нервировал жену еще больше. А вот когда она запустила в него первый раз тарелку, вот тогда ему и захотелось понимания на стороне.

Все это была так давно, правда сейчас казалось, что они вернулись в прошлое, в то время, когда были счастливы. Все размолвки были впереди, а сейчас были только они вдвоем, в тот самый счастливый день, который изменил их будущее. Дик обнял жену, или еще не жену, и посмотрел на нее, страх пронзил его от одного взгляда, это было не лицо Джейн, на него смотрела восковая кукла, похожая на его жену. Но ведь она должна была быть тоже здесь, она же помнила этот день, кукла посмотрела на него и улыбнулась одним уголком рта, обнажая белые зубы. Захотелось убежать далеко и спрятаться, чтобы больше не видеть это страшное лицо, когда-то любимой девушки, сейчас оно не выражало ничего. Он не знал, какие эмоции испытывает эта кукла, не мог ничего прочитать на ее лице и поэтому не знал, чего ожидать. Улыбка приподняла и второй уголок рта, теперь это напоминало усмешку, почему-то в голову пришла мысль о самке богомола. Джейн, конечно, не могла его съесть, но вот убить, ведь это могло прийти ей в голову в любой момент. Ложиться в постель со своим убийцей не хотелось, но ведь по плану было именно так, надо что-то придумать. Он ведь мог что-то забыть внизу, надо воспользоваться этим приемом, правда пока она начинала злиться, он ведь здесь должен ее поцеловать. Да, в тот день за объятьями последовал поцелуй, он заставил себя прикоснуться к ее губам, они были холодными и как будто неживыми. Теперь надо воспользоваться уловкой, он уже отнял свои губы от ее, но ей было этого мало, она вцепилась в него и продолжила поцелуй.
Наконец-то она насытилась и отпустила его губы, настал решительный момент.

- Дорогая, я забыл внизу кое-что, сейчас принесу, - она нахмурила лоб, вспоминая так ли было, придется ускориться.
- Я быстро! – теперь пора тикать, пока она не опомнилась.

Он только успел закрыть дверь, как она закричала, ее крик был таким душераздирающим, что он оступился на лестнице и кубарем полетел вниз. Может, его испугал этот крик, ведь он мог означать, что она вспомнила все, что было потом, а может он так стремился сбежать, что не посмотрел под ноги, но итог был плачевным. Нога была растянута, а ударившись о последнюю ступеньку, он потерял сознание.
Сколько прошло времени неизвестно, открыв глаза, он увидел потолок гостиной, причем гораздо ближе, чем тот был виден с пола. Значит, он лежит в гостиной, но не на полу, повернув голову, он захотел потерять сознание еще раз. Он лежал на столе, причем привязанный к нему остатками пододеяльника, зачем она его привязала, ведь он вроде стал ей подыгрывать. Хорошо, что она его еще не убила, хотя она могла его и пытать, вот о чем он не подумал. Джейн склонилась над ним, ее лицо перестало походить на маску, но на нем было такое странное выражение, как будто она сильно проголодалась. Появилось ощущение, что он для нее игрушка, то люби, то убей, то... Внезапно он понял это выражение, оно не предвещало ничего хорошего. Жена положила руку на ремень брюк, после такого взыскания супружеского долга, он ей будет не нужен. Может ее отвлечь, дверь в зимний сад была приоткрыта, он хотел ей об этом сказать, но вспомнил, что закрывал ее за собой. Зачем она туда заходила, постаравшись посмотреть вниз, он не заметил никаких орудий из сада. За это время она справилась с поясом и запустила туда свою руку, может он сможет как-то оттянуть этот процесс и придумает, как можно отсюда выбраться. Теперь она вряд ли его развяжет, придется искать что-то, что сможет его освободить, нож бы сейчас очень пригодился, узлы были завязаны на ножках стола, дотянуться нереально.

- Ты мой, даже не вздумай бежать! – голос ее был какой-то скрипучий, как после болезни. Если бы он придумал хоть какой-то план, было не так мерзко на душе. В таком состоянии нельзя ни на чем сосредоточиться, она постаралась усесться на нем удобнее, но даже трение ее тела больше не вызывало в нем такой бурной реакции, как всегда. Это разозлило Джейн, спрыгнув со стола, она взяла что-то с пола, посмотрев на него, она усмехнулась.

- Не будешь паинькой, отрежу все к чертям! – нож мелькнул в ее руке и прижался своим холодным концом к его паху. Придется уступить ей, она привела весомый аргумент, менять пол как-то не входило в его планы. Он кивнул и постарался отвлечься от тяжелых дум, опасность и адреналин сделали остальное. Джейн смотрела как завороженная на этот процесс подъема, поднявшись на стол, она воткнула нож ближе к его лицу, чтобы он не забывал, что стоит на кону. Это было как раз то, что надо, оставалось закинуть край пододеяльника на нож, чтобы она не заметила. Хотя следующее минут 15-20 она будет точно занята, изображая наездника на коне, главное, чтобы конь выдержал.

Он никак не мог накинуть пододеяльник на нож, причем это надо было сделать очень незаметно, особенно для нее. Тут сзади раздался какой-то звук, кто-то приоткрыл дверь, но ведь здесь больше никого не было. Дик постарался повернуть голову так, чтобы увидеть того, кто стоит в дверях, хотя был абсолютно уверен, что там никого нет. Ничего не получилось, так изогнуться не позволяли его путы, но тут Джейн подняла голову и посмотрела в ту сторону. Она затормозилась, как если бы вела беседу, это было совсем на нее не похоже, она никогда не отвлекалась на середине акта. Страшно стало, когда она кивнула, там не могло никого быть, он бы увидел или почувствовал ее сообщника. С другой стороны, дверь не могла просто заскрипеть, сквозняка не было, хотя в саду было разбито окно, может тогда и был.

-  Да, конечно, ему не жить, - она проговорила это так тихо, что он едва разобрал слова. А ведь она это про него, дверь скрипнула снова, возвещая об уходе этого странного гостя. Она продолжила качаться на нем, но теперь более исступленно. Пришлось извернуться и нацепить край сдерживающей путы на нож, для этого он изогнул тело дугой, благо это доставило ей удовольствие. Она закрыла глаза, теперь он рванул руку на себя, ткань затрещала и порвалась, одна рука оказалась на свободе. Оставалось продолжать движение, как ни в чем не бывало, чтобы она не заподозрила, а вытащив нож, освободить другую руку.

Все это прошло так гладко и тихо, что он не поверил в то, что освободился, только возможность двигать руками убеждала в обратном. С кем она разговаривала, не с ветром же, к тому же она отвлеклась, чего раньше никогда не было, это значит, что в доме есть еще кто-то. Хотя она сейчас вообще на себя не похожа, у нее могут быть и видения, да и вообще все что угодно. Воткнув нож обратно, он занял то же самое положение и обхватил руками остатки пододеяльника, теперь он свободен, правда, показывать это было рано. Он смотрел в ее лицо, оно исказилось от страсти, но в глазах не отображалось ничего, обычно они горели от чувств. Значит она больше ничего не испытывала, да и для него это был просто секс. Теперь он чувствовал, что абсолютно ничего к ней не испытывает, как такое может быть после стольких лет? Он смотрел на абсолютно незнакомую женщину, и ее лицо нравилось все меньше, даже отталкивало его. Поверить в то, что она была его любовью, женой и даже родила ребенка, сейчас было проблематично. В его памяти была совсем другая Джейн, нежная и скромная, а порой и сумасбродная веселушка, та, в которую он и влюбился.

Он задумался и не сразу понял, что смотрит в уже отрешенное лицо, она получила все, что хотела. Теперь следовало быть начеку, как только эта мысль пришла в его голову, он увидел, что ножа уже не было на  месте. Искать долго не пришлось, он оказался в ее руке, которая зависла над ним. Тут было только два варианта: либо она опускает нож прямо в него, что не входило в его планы, либо он отталкивает ее и загоняет этот нож прямо ей в сердце, чтобы освободить всех от этого существа. Может она его и видела в дверях сада, ведь сейчас это не Джейн, это существо, которое в нее вселилось и командует. Он не особо разбирался во всем этом, но, похоже, эта мысль была верной, его жена никогда бы не придумала всего этого. Все эти ловушки, ножи, передвижение предметов, одна газонокосилка чего стоила, Джейн не смогла бы ее перетащить, да и в электрике она не соображала, чтобы заставить ее двигаться. Картинка сложилась, правда проще от этого не стало, одно дело сражаться с озлобленной женщиной и совсем другое с невидимым расчетливым врагом, который решил тебя убить, во что бы то ни стало. Действовать придется наверняка, Дик освободил руки и выбил нож, тот описал круг и воткнулся позади стола. Оттолкнув от себя эту куклу с исказившимся лицом, он сел и развязал ноги, убрав хозяйство, он встал. Вот только никого уже не было на полу, да и нож пропал, придется придумывать другой план.

Хотя можно было, и вернуться к первому, ему хотелось уйти отсюда побыстрее. Вот только у двери на столике ключей опять не оказалось, Дик не знал в какую сторону сейчас ему отправиться, ведь жена наверняка придумала новую ловушку, даже если и не она, а то существо хотело его убить. Возможно, ключи у телевизора, двигаться было легче, чем стоять на месте, по крайней мере, обзор при движении был больше, может он увидит нападение раньше. Вот только он не учел, что существо тоже об этом подумало, он успел сделать лишь пару шагов, как только в поле зрения попала лестница, что-то полетело с нее ему навстречу. Хотя даже кто-то, искаженное лицо озлобленной женщины с пустыми глазами, это все, что он смог заметить. Удар пришелся в грудь, нож пронзил кожу и погрузился в плоть, крик ликования сошел с ее губ, правда, он длился недолго. Оттолкнув от себя эту куклу, он схватил лампу, что стояла на столе, и обрушил всю свою силу в один удар. Раздался хруст, ее рука повисла, как плеть, вот только это ее не остановило, а только еще больше раззадорило.

- Милый, тебе мало секса? – да, ее намек был понятен, он ведь уходил в компанию и развлекался с девушками там.
- Так мы можем поиграть, как ты любишь, может кофе принести? – так значит, она знает и про секретаршу.
- Может, мне лучше принести твои таблетки, дорогая? – ему тоже было чем бить, пусть не думает, что он слепой. Ее глаза расширились, понимание сковало ее движения, она не говорила ему про таблетки и свои обращения к врачам, но он это знал.

- Откуда? – губы Джейн задрожали, он снова увидел свою жену в этой обезумевшей женщине. Он на многое закрывал глаза, но когда она начала принимать таблетки, он попросил секретаршу узнать, что это такое. А уж врача найти и узнать подробности не составляло труда, бить словами четко в цель, он научился у нее.
- Они лежали на твоем месте, дорогая, я же заботился о тебе, - теперь глаза налились слезами, он с удовольствием следил за этим процессом, по крайней мере, она пока не превратилась обратно в куклу. Он часто замечал, как она получала удовольствие от бросания в него предметов, хоть и извинялась, но радость на лице скрывала с трудом. Теперь он чувствовал то же самое, хотелось разбить ей еще и губу, чтобы они были квиты. Хотелось видеть ее кровь, стекающей по ее одежде, раньше он за собой таких склонностей не замечал. Она попятилась к двери, он пошел за нею следом, теперь они поменялись местами, сейчас он преследует ее. Лишь у самой двери он заметил, что ключи висят на гвоздике, она шла как раз к ним, но это не входило в его планы, придется импровизировать. Он сделал обманное движение, будто хочет ее схватить, она увернулась и рванула с зимний сад, больше тут деться было не куда.

Это было так эпично и то, что они поменялись местами, и то, что она теперь почти обрела себя. Вот только было слишком поздно, она разрушила его отношения с секретаршей, теперь он знал это наверняка. Но дело было даже не в этом, она захотела его убить, и ей это почти удалось, хорошо, что крови было немного, нож не давал ране открыться, хотя и мешал двигаться. Ну и ладно, он повернулся и направился за нею в сад, раздался вскрик и глухой удар, значит, она сама угодила в свою же ловушку. Включив свет, он ужаснулся, придется много всего убирать, тут, как будто прошел смерч. Его Джейн лежала на полу между стеллажами в очень неестественной позе, сверху лежала тачка для земли. Странно как он сам не попал в эту ловушку, хотя он был готов и сразу присел, а тачка была привязана к стеллажу на веревке. Он должен был дернуть за нее, проходя мимо, и его бы прибило сверху ею, теперь на его месте она. Только он мог поднять руку, и удар пришелся бы в нее, а она этого сделать уже не могла, это была та самая рука, на которую он опустил лампу. Поэтому тележка отскочило в тело и ударило его о стеллаж, шея не выдержала. Это была еще легкая смерть, дальше были привязаны вилы, чтобы проткнуть тело, правда тогда бы было много крови, которую нужно оттереть. Он присел рядом, его жена будто спала, только глаза больше не выражали ничего, пришлось их закрыть. Он поднял ее тело и погрузил на эту самую тачку, придется попотеть, ночь предстояла долгой.

Наутро он обвел глазами дом, от нападения не осталось никаких следов, рану он заклеил и промыл, она должна зажить сама. Правда пострадала обивка, но он уже все придумал, версия с ограблением выглядела очень правдоподобно. Он даже позвонил в полицию, усмешка исказила лицо, ему поверят, ведь он же жертва. Труп никто не найдет, ведь он уже давно попросил жену написать письма дочери, будто из разных городов. Оставалось только отправлять их с некоторой периодичностью. Он подошел к входной двери, скоро приедут, придется разыгрывать спектакль, но он был готов. Глаза всмотрелись в стекло, ну немного похож на куклу, это ничего, не следует смотреть людям в глаза. А таблетки очень хороши, подменив ее лекарство на них, он смог избавиться от жены. Когда-то они и любили друг друга, но это было так давно, что он уже и не мог сказать точно, а потом они только обманывали. Он так и не смог ей простить, что в сложный момент она не только отлучила его от дочери, но и изменила со своим бывшим ухажером. Это был удар, похлеще всей той посуды, что она в него запускала, в зеркале отразился он сам с испуганным лицом. Что он натворил? Подъехала машина, и выражение опять изменилось, пустые глаза и улыбка, похожая на оскал, может она не одна принимала те таблетки?