Часть 12. Романтик - 76

           Как и обещал, теперь расскажу вам несколько интересных историй произошедших в лагере труда и отдыха “Романтик”, куда нас направили со школы в помощь какому-то совхозу на прополку свёклы. Это был первый месяц каникул после 9-го класса. Да, хорошее времечко было! Утром зарядка, завтрак, потом работа в поле, обед, а вечером музыка и танцы! Класс! А какие танцульки, для нас мальчишек, без вина? Водку мы тогда почти не пили, уважали вино. Только устроились и расположились в комнатах (мальчики в одном крыле двухэтажного здания, девочки в другом), как у нас встал вопрос где взять горячительное. Скинулись у кого сколько было и потянули спички кому бежать. Короткая достаётся мне. Делать нечего - собираюсь в дорогу.
         
            Лагерь наш располагался километрах в десяти от города, на автобусе пару остановок, не доезжая до аэропорта (как мне Оля напомнила - между Гидростроем и Засечным). Минут десять пешком и наш лагерь! Надо было мне ещё дома что-то взять, поэтому я поехал сразу в городок. Там купил четыре бутылки вина и сумку, не подумав, поставил в проходе. А тут папа на обед пришёл и бац!
        - Что это такое?
        Я похолодел.
        - Это не моё! Мне отдать надо!
      
            Короче, бутылки он конфисковал и отнёс в свою комнату. Я вышел из дома. Дождался пока папа уйдёт на службу, вернулся, забрал вино и в лагерь! Знал же, что будет сильный нагоняй, но перед пацанами было неудобно.
       
             Бутылки мы далеко не прятали - они хорошо поместились в моей тумбочке. Решили перед танцами “бахнуть”. Поужинали, стоим, обсуждаем предстоящие события. Вдруг машина ВАИ с включённой синей мигалкой подруливает к нашему корпусу.
         - Всё. Приплыли, - говорю я друзьям и иду к отцу, делать нечего.
         
            Игорёк со мной. Молодец, друг! В беде не бросает. Папа злой, как чёрт - прямиком направляется в здание, мы за ним.
          - Показывай, где твоя кровать!
         
             Тут то мы пожалели, что не спрятали вино подальше. Найти его папе никакого труда не составило. Бутылки тут же перекочевали в его жёлтый саквояж. Всё произошло очень быстро - приехал, забрал, уехал!
         
              На танцы пришлось идти на сухую. Вот такая история была вначале. На следующий день прополка. Оля Битюцкая правильно рассказывала, что Игорь, как бы ненароком перескакивал на её полосу и помогал ей. И с цветочками всё правильно - Игорь за зарядку умудрялся нарвать букетик, отнести к Ольге в комнату и поставить на тумбочку. Он был очень доволен, мол, пусть догадывается, кто это творит. Я другу в тайне завидовал, его чувствам. Мне цветочки носить на то время некому было, хотя Бушмина Таня очень нравилась. Не помню точно, но вроде бы, ей я тоже, по примеру Игоря, букетик приносил. Игорь же это проделывал регулярно. Оля, конечно, догадывалась, но вида не подавала.
          
              Я в этом лагере до конца не был - обстоятельства помешали. Со мной случилось, можно сказать, целое ЧП! Прошло не больше недели, как мы находились в “Романтике”. В субботу делать нечего, пошли с пацанами прошляться по территории. Неподалёку было какое-то полуразрушенное кирпичное здание. Мы туда. Я вытащил откуда-то из-под хлама длинную ржавую трубу, ну и давай ею долбить в наполовину разваленную стенку. Кирпичи хорошо сидели на своём месте и никак не хотели подаваться. Тут Андрюха Краснов говорит:
          - Дай мне! Смотри как надо!
         
              Я протянул инструмент, и Андрей с новой силой и особым упорством принялся за работу. Я бросился помогать. Андрюша трубой - бац! Кирпич сходит с места, я его откидываю. Дело пошло! Мы рады - получается! Рушится, родимая, нерушимая! Вошли в азарт. И вот один кирпич заел, и я не смог его сбросить. Убираю руку, Андрей замахивается и останавливается, думая, что я попытаюсь ещё раз, я же ему киваю давай долби! А сам вижу, что он ждёт, ну, думаю, успею и лезу за кирпичом. В этот самый момент Андрюша со всего размаху обрушивает трубу. Бац! Сильной боли я не почувствовал сначала. Смотрю удивлённо на левую руку - средний палец будто онемел, а вместо ногтя одно сплошное кровавое месиво. Стоим с Андреем, рты разинули.  А Игорь, стоявший в стороне, подбегает ко мне и со словами: “Юрка! Что стоишь? Бегом в медпункт!” тащит меня за собой.
      
             В медпункте тётенька фельдшер, оказывая мне первую медицинскую помощь, успокоила:
      - Не волнуйся, останешься с пальцем. Только одну фалангу ампутируют. Немножко пальчик короче будет. Это не страшно.
      
              У меня особой жалости к одной фаланге не было, вот только как буду играть на гитаре? Говорю, поворачиваясь к Игорю:
      - Игорь! Левая рука! Как же я аккорды зажимать буду?
      
             Игорёк заулыбался:
            - Ерунда! Научишься как-нибудь.
         
           Немного отвлекусь и расскажу, что касается гитары. Учил я Игоря играть, но с этим у него не очень получалось. Он так и говорил: “Медведь мне на ухо наступил!”. А петь под гитару - пели. Какие-то блатные песни, какие-то современные. Но, помню, больше всего нам нравилась песня “Дом восходящего солнца”. Из Википедии: народная американская песня, баллада; иногда называется также “Блюз восходящего солнца” (англ. Rising Sun Blues). Действие песни происходит в Новом Орлеане. В исполнении британской группы The Animals эта песня занимала первые строчки хит-парадов как США, так и Великобритании в 1964 году. Слов мы не знали, а только выли как волки, представляя известный мультик про Маугли.
         
            Да! Очень нам нравилась песня из американского фильма “Генералы песчаных карьеров”, ну и ещё, естественно, знаменитая “Там, где клён шумит”. А “Шизгара” - нет слов! Это было круче всего! Наш школьный ансамбль тоже исполнял эту вещь на всех танцах. Из Википедии: Venus (англ. “Венера”) - песня группы Shocking Blue из альбома At Home (1969). В России и странах бывшего СССР песня известна также как “Шизгара” (по звучанию первых слов из припева. Эта самая “Венера” звучала на каждом магнитофоне почти с момента её появления (начало семидесятых). Даже в глухих деревнях. Её пели на русском языке под гитару пацаны во дворах и студенты на уборке картошки в колхозах. Андрей Макаревич утверждает, что целое поколение гитаристов выросло на “Шизгаре”. Я не исключение. “Венера" - одна из моих первых песен, которые я научился играть на гитаре и первая и единственная, где я выучил припев на английском языке. Только припев. На большее меня не хватило. Да и в школе я изучал немецкий. Так и пел в кругу друзей - куплет на русском, припев на английском.
         
            ...Приехала “скорая”. Игорь даже не попросил, а потребовал:
             - Я еду с ним! Сопровождающий!
      
             Фельдшерица не была против. Мы сели в машину и поехали в больницу. Привезли нас в 3-ю городскую больницу на улице Володарского. Я уже мысленно готовился к операции. Сделали рентген и… успокоили! Останешься с пальцем - кость не задета! Ещё раз обработали рану, наложили повязку и зафиксировали на весу руку. Всё. Можем идти! А Игорь:
     - Раненому машина положена!
      
            Вышли во двор, смотрим, выезжает зелёный РАФик. Игорёк к водителю:
    - Подвезите, пожалуйста, раненого до автобусной остановки. Тут недалеко, на Кирова!
      
            Водитель попался добродушный. Улыбнулся и говорит:
           - Залетай!
      
            Пешком могли бы быстрей дойти (минут пять-шесть), чем на машине ехать. Но принцип! Мы были довольны. Зашли в аптеку, купили какие-то антибиотики и направились через небольшой скверик с бюстом Дениса Давыдова к остановке. Все эти подробности с названиями и расположениями напомнила мне Ольга. Благо теперь есть интернет, и мы можем свободно общаться.
      
             Неожиданно нас обгоняют трое парней нашего возраста, может, чуть старше. Чего уж они там хотели, не помню точно. То ли закурить, то ли мелочь, короче, начинают придираться. Игорь такого не любит! Он нападает первым! От меня, с рукой наперевес, толку мало. Игорёк прикрывает меня спиной, не подпуская ко мне никого. Сам пропускает несколько ударов - получает по носу, но от меня не отходит, кричит что-то, ругается. Вот это друг! Сейчас отчётливо представляю в уме рассказ Володи Балюка, где Игорь в том, своём последнем бою, тоже прикрывал отход группы. Всё сам, всё сам! Об этом подробней я напишу в конце своей книги.
       
         ...Люди с остановки кричат: “Милиция!”. А городское отделение внутренних дел, кстати, совсем рядом - метров в пятидесяти от нас, сквозь кусты сквера просматривается его главный вход. И не побоялись же напасть в таком месте! Испугавшись поднявшейся шумихи, нападавшие кинулись наутёк. Игорь им кричит что-то вслед, утирая разбитый нос.
         
              Вот такая история. И о ней мы с Игорем не рассказывали никому. Единственное, что можно добавить здесь - Игорь нашёл их! Он им не простил нос! И это в его характере! Я не помню, что да как, только помню, что он мне сказал: “Я разобрался с ними!”.  По-моему, они были с Южной поляны, и Игорь нашёл их без меня, или, кажется, одного из них, но он отомстил. Это я знаю точно! Он никакую мелочь без внимания не оставит, а тут целый нос! Таких людей, как Игорь мало. Очень мало. Я прожил большую жизнь, но такой дружбы и таких друзей у меня не было, нет и не будет никогда!